Иркутская археология: газетный компендиум советского периода. Часть I. 1919—1941 гг.

Коллектив авторов

В сборнике представлены публикации из основных иркутских газет советского периода: «Власть труда», «Восточно-Сибирская правда», «Советская молодёжь» и ряда других, имеющие отношение к полевым исследованиям, научно-популяризаторской деятельности и организации образовательного процесса в сфере археологии на территории Иркутской области. Издание снабжено именным и географическим указателями.

Предисловие

В первой части сборника представлены публикации довоенного периода. Это очень важный («формативный»), событийно насыщенный, хотя во многом и трагический этап в существовании «иркутской школы археологии и этнографии» и в истории археологии в СССР в целом. Ее бурное развитие в начале и середине 1920-х годов было обусловлено открытием в городе университета, однако уже к концу десятилетия подъем сменился спадом, причинами которого стали реорганизация высшей школы, разгром краеведческого движения, а в 1930-х годах — чистки и репрессии, не миновавшие и ученое сообщество.

В 1994 году А. П. Деревянко и Ю. П. Холюшкин в работе «Некоторые подходы к изучению закономерностей развития археологии Северной Азии» провели анализ публикационной активности иркутских археологов за 1921—1981 гг. и отметили десятикратное сокращение числа публикаций 1930-х годов (11), относительно предыдущего десятилетия (133), назвав этот период «мёртвым сезоном». Динамика числа публикаций археологической тематики в иркутских газетах демонстрирует подобную тенденцию, однако не настолько удручающую.

Полным «провалом» на графике стали рубежные 1930—1932 и 1938—1939 годы, после чего кривая практически возвращается к среднему значению 1920-х.

Количество публикаций археологической тематики в иркутских газетах 1919—1941 годов.

Интересно, что пиковое значение 1924 года не было превзойдено за весь советский период. Следует отметить, что большая часть публикаций этого «пика» — это короткие объявления о лекциях и экскурсиях, однако именно они говорят о степени активности самих археологов и интересе в обществе к их деятельности даже больше, чем наличие развернутых статей.

Из всего массива довоенных материалов хотелось бы обратить внимание на несколько, если так можно выразиться, «знаковых», которые не просто рассказывают о раскопках и интересных находках, а демонстрируют «оптику», через которую власти смотрели на археологические исследования. Самыми показательными среди них являются две статьи, опубликованные летом 1928 года, — «Исследование большой важности» (1928.5) и «По существу вопроса» (1928.6):

«Мы не ополчаемся против археологии вообще. Мы приветствуем всякие раскопки в СССР и в Сибири, поскольку в результате затраченных на них средств может быть вскрыта сущность древней культуры, определен ее характер, выяснено народонаселение данной местности, система хозяйства и т. д. Но мы подвергаем сомнению археологические раскопки, в результате которых может быть получен более или менее диковинный экземпляр „художественной реконструкции“ одного из уже известных типов сибирских острогов».

Думается, читателям небезынтересно будет ознакомиться и с первым местным постановлением об учете и охране памятников старины (1929.1), находившимся в разработке более пяти лет³, и с первыми изображениями археологических находок — как ни странно вовсе не из Мальты или Бурети, а из Шиверского могильника (1934.12) и Глазковского некрополя (1940.6).

Примечания

3

«По учету и охране памятников искусства, старины и природы разрабатываются правила Иргубоно в соответствии с циркуляров ВЦИК» // Власть труда, 1924, 22 мая (№116), С. 5.