Карл у Клары украл кораллы

Ирина Ширяева, 2023

Карликовое европейское королевство Лихтендорф, наши дни. Здесь издавна придерживаются традиции – все принцессы должны носить имя Клара. По ещё одной традиции каждая из них в день своего шестнадцатилетия получает фамильное коралловое колье. Но не успела принцесса Клара-Амалия получить бесценное колье, как оно тут же пропало. За расследование берётся младшая сестра Клара-Эмилия. Принцесса-детектив – это круто!

Часть 1. Карл у Клары украл кораллы

Старушка Агата Кристи была права

Принцесса Клара-Амалия рыдала.

Слёзы сыпались на дно пустой шкатулки для драгоценностей, выбивая похоронную дробь: «Про! Па! Ло!»… «Про! Па! Ло!»… «Ка! Та! Стро! Фа!»…

Принцессу можно было понять. Ну, ещё бы! Сегодня утром из шкатулки бесследно исчезло прекрасное коралловое колье, которое всего неделю назад Клара-Амалия получила на специальной торжественной церемонии в день своего шестнадцатилетия.

Тот день она будет помнить всегда! Пышное, уже по-настоящему «взрослое» платье в пол, причёску со специально поднятыми на затылке волосами, свою склонённую с трогательным смирением головку. Чуткие пальцы королевы-матери, торжественно защелкнувшие на беззащитно открытом затылке принцессы, в аккурат рядом с трогательным бугорком седьмого шейного позвонка, изящную застёжку этого дивного украшения. Словно защелкнулся замок на двери, которая пропустила принцессу в настоящую королевскую жизнь и тут же за ней плотно захлопнулась. Потому что дверь эта открывается не для всех, а только для избранных. Для самых-самых.

Колье было составлено из россыпи тонких поперечных пластинок, выстроенных в ленту и скреплённых на ложбинке между ключицами нежной камеей. Игольчатые пластинки, казалось, трепетали и дышали. Колье легло на шейку Клары-Амалии, как поцелуй.

Гости — сплошь представители древних аристократических домов, местных и заграничных, церемонно зааплодировали. И девушка сразу ощутила себя избранной, особенной, всеми любимой.

Но счастливый полёт оказался недолгим. Спустя всего лишь неделю ожерелье бесследно пропало. Прямо из её комнаты.

— Ааа! Ууу! — убивалась принцесса.

Однако главный ужас состоял в том, что сгинуло не простое украшение, пусть эксклюзивное и баснословно дорогое. Была утрачена высоко чтимая фамильная реликвия — из тех, что передаются из поколения в поколение. В которых сосредоточилась вся суть семейных традиций и ценностей. Которые не просто вещь, а — талисман.

Здесь надо сказать, что кораллы занимают особое место в жизни юных принцесс карликового королевства Лихтендорф. Ведь всем известно, что кораллы — лучшее средство от сглаза. А принцессы Лихтендорфа всегда считались самыми красивыми в Европе, поэтому завистников и желающих навести порчу — пруд пруди.

Поэтому, едва успев появиться на свет, новорожденная получает скромный коралловый кулон, а по достижению шестнадцати лет — роскошное колье. Одно из тех, что дожидаются своего часа в Хранилище королевских драгоценностей и распределяются между представительницами прекрасного пола венценосной семьи по жребию.

— Ааа! Ууу! — продолжала тем временем рыдать Клара-Амалия.

— Брось! Если даже ты наплачешь полную шкатулку, твои драгоценные слёзы всё равно не заменят фамильного колье! — пыталась утешить Клару-Амалию младшая сестра Клара-Эмилия.

Да-да, в крошечном, но гордом государстве Лихтендорф издавна придерживаются ещё одной традиции — все представительницы прекрасного пола в королевской семье должны называться Кларами. И даже девушки «со стороны», которые выходят замуж за местных принцев, обязаны добавлять это имя к своему. Мать-королева тоже не исключение — она увенчана пышным и многослойным, как торт «Наполеон», именем Клара-Ханна-Фредерика-Брунгильда.

Однако в ответ на утешения принцессы Клары-Эмилии принцесса Клара-Амалия разрыдалась ещё громче…

Впрочем, раз вы уже познакомились с сестричками, давайте называть их уменьшительными именами, как зовут домашние: старшую — Милли, младшую — Эми. Ну, для того, чтобы не путаться, и чтобы не сильно рябило в глазах от неизбежных многочисленных Клар. Ведь их в повести встретится ещё немало.

Итак, в ответ на утешения принцессы Эми принцесса Милли разрыдалась ещё громче. Сестре хорошо говорить! Ведь ей предстоит получить своё ожерелье только через год. Поэтому младшая сестра не может в полной мере понять всю глубину страданий старшей, так бездарно проворонившей свой уникальный талисман.

Что скажут родственники, они же соседи? Что скажет «общая бабушка» Химельтруда, которая задаёт тон мнению в аристократических кругах?

Какой позор!

— Ааа! Ууу! Ыыы!

Конечно, в королевский замок была немедленно вызвана полиция. Но увы, представители закона не обнаружили никаких следов похитителя. Отпечатки пальцев на шкатулке говорили лишь о том, что к ней никто не прикасался, кроме самой Милли.

Да и вообще никто из обитателей замка не мог припомнить случая, чтобы в его стенах что-то пропадало. Тем более — драгоценности венценосной семьи. Поэтому владелицы этих самых драгоценностей легкомысленно хранили их в шкатулках, а не в сейфах, как положено.

От кого прятать — от своих? Ведь все обитатели замка — от статс-фрейлины до садовника — люди, многократно проверенные и ни в чём подозрительном сроду не замеченные. А от визитов непрошенных гостей королевская обитель надёжно охраняется. Ну, до сих пор считалось, что надёжно.

Впрочем, надо всё же признать, что преступления в Лихтендорфе нынче стали редкостью. Наверное, потому, что преступникам всё труднее скрываться на пространстве всего-то в два квадратных километра. Да-да, это не ошибка! Именно такую площадь занимает это карликовое государство. Правда, когда-то этой территории вполне хватало для тайных кровавых разборок и мистических происшествий. Но они ушли далеко в легендарное прошлое.

Однако ведь кто-то же сумел пробраться в комнату Милли и похитить ожерелье незаурядной ценности. Кто?!

— Карл! Карл у Клары украл кораллы!

Сестры невольно вздрогнули от этого скандально-обличительного вопля и вопросительно напряглись.

Но тут же разом разочарованно вздохнули и расслабились.

Это орал всего лишь Какоша — старый попугай какаду, клетка которого находилась неподалёку от покоев старшей принцессы, в гостиной с опаловым камином. Скрипучий голос пернатого долгожителя повторял фамильную скороговорку уже, говорят, лет семьдесят. Так что королевские отпрыски слышали историю про Карла и Клару с раннего детства, причём по сто раз на дню. Не удивительно, что дурацкая фраза-детектив им изрядно надоела.

Правда, в эту минуту прожужжавшая все уши скороговорка прозвучала неожиданно свежо и актуально.

«Вот как! А скороговорка-то начинает сбываться! — подумала Эми. — Выходит, старушка Агата Кристи была права. Все дразнилки-скороговорки рано или поздно оборачиваются неприятными делами. Хорошо, если не кровавыми».

Младшая принцесса обожала Агату Кристи. Хотя, по словам королевы-матери, девушке её возраста и положения подошло бы более серьёзное и благопристойное чтение.

Но ах! Вернее — фу! Эми мало интересовали всякие там гордость и предубеждение, чувство и чувствительность, плюс прочая дамская дребедень. Её неудержимо влекли запутанные интриги и загадки, над которыми требуется как следует поломать голову. Головоломные расследования старушки мисс Марпл были младшей принцессе куда ближе и интереснее, чем любовные страдания всех девушек в цвету вместе взятых — от прошлых столетий до наших дней. Всё это скучно, нудно и, если уж совсем честно, — старомодно и изрядно попахивает нафталином. В случае же с Мисс Марпл столь яростно презираемый нафталин приобретал вдруг стильные винтажные нюансы.

Младшая принцесса быстро обнаружила, что Агата Кристи — едва ли не единственный автор-детективщик, интригу которого она не может раскусить. И это потрясающе интересно! Недаром тексты знаменитой писательницы стали одними из самых публикуемых за всю историю человечества, уступая лишь Библии и Шекспиру.

Словом, королева детективов и королевская дочка оказались на одной волне. Эми было чему поучиться у хитроумной британки. Чему? Конечно же, алгоритму лихо закрученной интриги — чтобы потом уметь ловко распутывать подобные. Да-да, именно такую цель ставила себе Эми.

Принцесса-детектив? Почему бы нет! Тем более, что за примером далеко ходить не надо. Идеалом Эми была принцесса-разведчица Клара-Регина, из их же рода Карлзонов. Если эта героическая девушка смогла проявить находчивость и волю в самых опасных и сложных делах, то почему она, Эми, не сможет?

Вот и случай представился — похищение фамильного кораллового ожерелья. И такой случай никак нельзя упустить!

Тем более, что полиция, кажется, с самого начала безнадёжно завязла в этом загадочном деле. А это значит: надо надеяться только на свои силы и смекалку.

Приняв такое решение, младшая принцесса оставила сестру, всхлипывания которой стали уже подозрительно натужными, и отправилась в свою комнату. Для размышлений и анализа требовались покой и уединение.

Необходимый экскурс в историю

…И так-то голова идёт кругом от всей этой суеты по поводу похищения. А тут ещё старый попугай непрерывно орёт: «Карл у Клары украл кораллы! Кораллы! Кораллы! Карловы Вары!»

Но орёт он вовсе не абракадабру, как может показаться со стороны. В легкомысленной скороговорке заключена — ни больше, ни меньше! — довольно пикантная история возникновения рода Карлзонов, правителей Лихтендорфа.

Дело в том, что по этому поводу существует статусная легенда. Разумеется, старинная, в которой слышится скрежет рыцарских доспехов, лай собак, загоняющих черного зверя — кабана и горное эхо, отражающее ауканье прекрасных пейзанок.

Согласно преданию, знаменитая история произошла аж в четырнадцатом веке в одном горно-лесистом уголке Богемии. Край этот уже тогда был известен своими многочисленными источниками с горячей водой.

И вот во время травли дичи на лесной охоте одна из собак упала прямо в такой источник. Охотники поспешили на стоны несчастного животного. Вытаскивая бедолагу, они попробовали горячую воду и заподозрили в ней лечебные свойства.

О найденном предположительно чудесном источнике сообщили Карлу IV Люксембургскому, королю Германии, Чехии, императору Священной Римской империи. Если кто не понял — это был один человек, увенчанный аж тремя титулами. Тяжесть этих титулов, вероятно, и подорвала здоровье Карла, которое и без того было весьма хилым. Поэтому дважды король и один раз император обрадовался открытию целебного источника. А когда врачи подтвердили полезные свойства воды, зачастил в Богемию. Там он принимал целебные ванны и, говорят, поправил-таки свою больную ногу.

На месте источника Карл основал лечебницу, позднее названную в его честь Карлсбад (что по-немецки означает «купальня Карла»). Сейчас это знаменитый курорт Карловы Вары.

Но вернёмся к легенде, для которой случай с собачкой стал лишь предисловием.

Для купальни, основанной королём, требовался, выражаясь сегодняшним языком, обслуживающий персонал. Это оказалось задачей не из простых, потому что в местности, покрытой густыми лесами, людей было, наоборот, совсем негусто. А всё из-за того, что крутые склоны и капризный климат не способствовали разведению сельскохозяйственных культур.

К счастью, неподалёку от источника всё-таки нашлась деревенька с немецкоязычным населением. Понятно, что именно её жителям выпал жребий трудиться в королевской лечебнице, помогая врачам и выполняя в основном чёрную работу.

Однако даже непривлекательную работу порой выполняют весьма привлекательные создания. Так что Карл IV Люксембургский, принимая свои ванны, как раз здесь встретил прекрасную пейзанку по имени… правильно — Клара! А как вы догадались? Значит, без труда догадаетесь и о том, что между ними вспыхнуло романтическое чувство.

Ну как — романтическое… Даже из вполне одобренных для чтения принцессы книг, например, хроник короля Артура, Эми знала, что рыцари и вообще средневековые аристократы влюблялись только в Прекрасных Дам. С крестьянками же они особо не церемонились. То есть, мягко говоря, не спрашивали их согласия на отношения. И никакой романтики!

Впрочем, Карл IV Люксембургский не слыл отъявленным воякой и задирой. Все свои титулы и земельные владения он получил в результате хитроумной дипломатии и выгодных браков, которых у него насчитывалось аж четыре. Однако, всё это были, конечно, союзы по расчёту. А хотелось, наверное, чего-нибудь эдакого — пылкого, чувственного… Ну и для души, конечно. И хотя Карл был уже далеко не молод, но, надо полагать, недаром же носил титулы дважды короля и один раз императора! Так что наверняка обладал мощной харизмой. Поэтому не будем отметать напрочь романтическую версию легенды о взаимном сильном чувстве.

А вот ещё одна деталь легенды, о которой нетрудно догадаться: красотка Клара носила скромный коралловый кулон — от сглаза. Впрочем, такие носили все девушки в её деревне.

Может возникнуть резонный вопрос: откуда в глухой горной деревне, далёкой от тёплых южных морей с коралловыми атоллами, взялось такое количество кораллов? Резонно предположить, что их занёс какой-нибудь неуёмный бродяга, успевший побывать на берегах Средиземного моря и даже это море побороздивший. Как бы то ни было, легенда есть легенда, предание в правдоподобии не нуждается. Это — как выбитые на мраморном камне строчки. На века. Спорить неучтиво и даже глупо.

Но вернёмся к прекрасным носительницам коралловых ожерелий. По обычаю, на свадьбе невеста отдавала свой талисман суженому, а впоследствии он переходил к дочери.

Дальше существует два варианта происхождения первой части фамильной скороговорки. Один — опять же романтический, по которому пейзанка Клара просто подарила свой талисман королю Карлу на память.

Второй — фривольный. Если верить ему, в деревне, где жила прелестная крестьянка, бытовало одно специфическое выражение. Когда девушке случалось согрешить, не повенчавшись с милым, то по этому поводу говорили: «Он украл её кораллы».

Согласно этому выражению, Карл IV Люксембургский именно что «у Клары украл кораллы». Да и был таков. Его ждали важные государственные дела.

Конечно, Эми, как и все королевские дети Лихтендорфа, должны была знать только первый вариант легенды. Хотя он не объясняет слова «украл».

Далее существует невнятная версия, что Клара как будто невольно отомстила возлюбленному за вероломство. Якобы, пока стареющий король самозабвенно развлекался с юной красоткой, враги под шумок оттяпали у него небольшой, но весьма процветающий городок под названием Кларинет. Так появилось злорадное продолжение истории с «украденными» кораллами: «А Клара у Карла Кларинет украла!» Со временем «Кларинет» превратился в более привычный для слуха «кларнет». В результате скороговорка обрела нынешнее звучание, своеобразно отражая лав стори четырнадцатого века: «Карл у Клары украл кораллы, а Клара у Карла кларнет украла».

Юная принцесса-детектив подозревала, однако, что версия с отнятым городком возникла не так давно — уж больно натужной она выглядела. Увы, у легенд нет авторов, поэтому некого привлечь к ответу за логические ляпы. Остаётся только верить (или не верить) красивым историям.

Как бы то ни было, в положенный срок Клара родила мальчика, которого назвали Карлзон, то есть «сын Карла». Незаконный отпрыск короля-императора мирно рос себе в глухой богемской деревушке. А когда парень отметил своё совершеннолетие, его мать неожиданно для всех ушла в монастырь клариссинок — замаливать грех юности. Причём после пострига ей даже не пришлось менять имя, ибо оно и так созвучно имени святой Клары, которой посвящён этот монашеский орден.

Тут юная принцесса — детектив не к месту вспомнила, что основательница ордена — святая Клара Ассизская впоследствии была объявлена покровительницей телевидения. Впрочем, этот занятный факт не имеет никакого отношения к героине нашей истории. А между тем она в новой своей ипостаси настолько прославилась благочестием и добрыми делами, что после смерти была канонизирована, то есть причислена к лику святых. Похоронили монахиню, согласно последней воле, на родине, в окрестностях Карлсбада. Могила святой Клары Богемской сохранилась до наших дней и, по слухам, является местом паломничества и утешения девушек, бессовестно брошенных вероломными возлюбленными.

В отличие от смиренной матери, сын дважды короля и один раз императора Карла оказался нахрапистым и неуёмным парнем. От него и пошли предприимчивые и непоседливые Карлзоны, унаследовавшие от славного предка-короля тягу к государственным устройствам. Первым делом они дерзко провозгласили себя побочной ветвью Люксембургской династии. Вторым — дошли до Средиземного моря, построили на берегу часовню св. Клары Богемской и основали вокруг неё карликовое государство.

Такова была легенда о происхождении рода Карлзонов, которую нынешним его юным отпрыскам следовало знать назубок. И которую старый попугай излагал в предельно сжатом виде:

— Каррл у Кларры украл коррраллы! А Клара у Каррла кларнет укррала! Кораллы! Кораллы!

Причём здесь Карл?

Те, кто читал Агату Кристи, конечно, помнят, что у королевы детектива имеется свой фирменный рецепт для закрученной интриги. А именно — она любила связывать суть кровавого преступления с забавной детской песенкой или стихотворением.

На таком забавном сюжетном приёме построены, например, романы «Тайна чёрных дроздов» и «Десять негритят», а также пьеса «Мышеловка». Если особо смекалистый читатель сможет разгадать эту связь, он мигом раскусит мотивы преступника. И вычислить самого убийцу будет для него уже не проблема. Вот только это мало кому удаётся.

В случае с кораллами убийства, слава богу, не было. Тем не менее, мысли Эми упорно крутились вокруг того, что кража драгоценного колье непременно связана с фамильной скороговоркой. Обязательно должна быть связана! Хоть каким-то боком! Уж больно это фразочка на слуху, прямо прохода от неё нет. Похоже, вор, мало того, что утянул колье. Он ещё решил поехидничать, поиздеваться как над его недотёпистой владелицей, так и над незадачливыми сыщиками. Вот же гад!

Ну, допустим, что это так. Что сюжет про Карла и кораллы — это, согласно заветам Агаты Кристи, и есть ключ к преступлению. Тогда сразу возникает вопрос: зачем бы преступнику намекать детективам на этот ключ?

Первое предположение: из лихачества. Вот он, мол, я, Карл, хватайте! Всё равно ведь не догадаетесь, кого хватать! Несмотря на то что я как бы намекаю, делаю вашу работу. Но вы ведь всё равно не догоняете, потому что тупые! Бу-га-га!

Второе предположение: чтобы пустить ищеек по ложному следу. Пусть себе выслеживают мифического Карла, тогда как искать надо в совсем другом направлении. Ха-ха-ха!

Третье. Никакого похищения не было. Ну, то есть злоумышленник вовсе не собирался присваивать себе драгоценное ожерелье. Это просто дурной розыгрыш. Некий мизантроп затеял издевательскую шутку, желая, однако, не на шутку досадить окружающим. Устроить так, чтобы они понервничали, поволновались, порыдали. А он чтобы понаблюдал за всеобщим смятением из уголка и злорадно похихикал. А потом — оп-ля! — да вот же оно, ожерелье! Это была просто такая игра, разве не понятно?! Старая скороговорка на новый лад! Хи-хи-хи!

Если честно, последнее предположение как раз пришло в голову Кларе-Эмилии в первую очередь. И наверняка не только ей одной — явный намёк на виновника скандала просто висел в воздухе.

Но младшая принцесса тут же постаралась прогнать неудобную версию. А когда это не получилось, поместила её в задний ряд прочих версий. Потому что если дать волю подобным соображениям, то под подозрение сразу попадал — ни больше, ни меньше! — наследный принц Лихтендорфа по имени Карл-Людвиг! А? Каково?

Ну, на самом-то деле Карл=Людвиг был для принцессы-детектива прежде всего младшим братом. И, как ни морщись от оскорбительности подозрений, братец вполне мог выкинул такую нелепую шутку. Во-первых, в силу своего вздорного, как считала Эми, характера. Во-вторых, у него имелся очевидный мотив.

Прежде всего надо признать, что мальчишке изрядно доставалось от всех Клар королевской семьи вместе взятых. Мать, стремясь воспитать из сына достойного наследника трона, придерживалась самых жёстких воспитательных методов. А сёстры частенько откровенно или исподтишка развлекались, подтрунивая над будущим «королевским величеством». Ну, ещё бы не подтрунивать! Ведь к младшенькому они должны были обращаться на «вы» уже в ту пору, когда едва научились говорить, а принц ещё вообще щеголял в подгузниках.

Но больше всех принца допекала именно Милли. Вообще-то старшая принцесса старательно поддерживала имидж эдакого ангелочка с белокурыми локонами и пухлыми розовыми губками. Однако это не мешало ей хихикать над братом.

А что такого? Подумаешь, детские дразнилки, среди которых «Карл у Клары украл кораллы» занимала не последнее место. Другой мальчишка не обращал бы внимания на такую ерунду, а Карл краснел, злился, заводился и отвечал колкостью.

Королева-мать не раз пеняла детям на недостойное поведение, а то и наказывала. Но это не шло королевским отпрыскам впрок. Едва утихомирившись, они принимались за своё. Со временем взаимные насмешки приобрели характер традиционного соревнования в домашнем остроумии. И это даже как будто облагораживало нескончаемую перепалку.

Но как раз вчера Милли и принц рассорились в дым.

Дело было так.

После обеда Карл устроился в гостиной с опаловым камином, чтобы сделать в скетчбуке наброски выразительной головы горбоносого Какоши.

Вообще у принца ещё в раннем детстве обнаружили кое-какие способности к рисованию. Королев-мать тут же с восторгом взялась эти способности развивать и поощрять.

У принца были лучшие учителя, каких только можно выписать из-за границы. Ну потому, что в крошечном, но нереально богатом государстве Лихтендорф с обучением искусству живописи дела обстояли, прямо скажем, не очень. Молодёжь здесь обучали в основном искусству крупье, ювелира-оценщика, банковского клерка, гостиничного служащего и прочего персонала по обслуживанию роскоши.

К слову, цены в Лихтендорфе были столь высоки, что многие его жители ездили за продуктами либо во Францию, которая граничит с королевством на западе, либо в Италию — через границу на востоке. Так получалось дешевле, да и сами рубежи носили весьма условный характер.

Итак, набор заграничных учителей выглядел блестяще. Но были ли блестящими результаты? Да, все вокруг умилялись, любуясь на работы принца. Увы, это умиление подозрительно легко объяснялось желанием угодить королеве. Ведь ни для кого не тайна, с каким трепетным вниманием Клара-Ханна-Фредерика-Брунгильда следит за успехами своего младшенького в области живописи. Как гордится его пока особо не проявившим себя талантом. Хотя при этом, холя и лелея способности юного художника, королева продолжала держать самого художника в ежовых рукавицах.

Принцессы же за плохо скрытыми и необъяснимыми восторгами всегда сдержанной холодноватой матери по поводу скромного творчества Карла наблюдали с ревнивым недоумением. И находили в ситуации отдельную тему для колкостей.

Но вернёмся ко вчерашней ссоре.

Карл устроился рядом с опаловым камином, напротив картины Тициана «Урок музыки» и увлечённо набрасывал в блокноте профиль Какоши. А мимо по дворцовой анфиладе совсем некстати проходила Милли.

Любопытство заставило принцессу остановиться и заглянуть через плечо брата в скетчбук. Увидев ученические наброски, девушка хмыкнула и дежурно заметила, что эти карикатуры всё равно никогда не повесят рядом с полотном Тициана, которое — вот оно, висит, напротив.

Прямо скажем, так себе острота. Но юный художник обиделся. В привычно разгоревшейся перепалке принял посильное участие и старый попугай. Он вставлял в паузы обличительные вопли про вороватых тёзок принца и принцессы. Других слов Какоша просто не знал.

И вот почему бы этим воплям не вдохновить Карла на месть сестре и вообще всем Кларам во дворце? Может быть, именно в этот момент парню в голову пришла мысль утянуть у сестрицы колье? Устроить знатный переполох, чтобы родственницы надолго запомнили и впредь поменьше к нему цеплялись. А Милли довести до рыданий и истерики, тем самым отомстив за все свои обиды.

И что мешает потом выдать эту авантюру за якобы остроумный розыгрыш? В рамках, так сказать, традиционного соревнования в домашнем остроумии, ха-ха. Принца, конечно, ждёт серьёзное наказание. Но сладкая месть того стоит.

В этой версии был лишь один изъян. Она не объясняла, почему на шкатулке, в которой хранилось колье, обнаружились только отпечатки пальцев его владелицы. Но это несоответствие меньше всего беспокоило юную сыщицу. Ведь сестрёнка-раззява запросто могла оставить своё ожерелье просто на туалетном столике. Или на письменном столе. Да на любой подходящей, а точнее — не подходящей для этого поверхности. И с этой поверхности украшение мог взять кто угодно. В том числе и Карл.

Эми додумала свою версию и осталась довольна. Полюбовалась её логической стройностью.

Однако, кроме стройности, версия имела ещё два взаимоисключающих качества — она была хороша и нехороша одновременно. Нехороша тем, что имела вид скандала в благородном семействе. Да не просто в благородном — в королевском! Неизменная мечта жёлтых журналюг и бессовестных блогеров. Они-то уж постараются, чтобы сыр-бор с кораллами лёг тёмным пятном на репутацию Карлзонов.

Но всё пока выглядело не безнадёжно — и здесь начиналась положительная сторона версии. Она заключалась в том, что конфуз ещё реально было потихоньку замять.

Во-первых, поговорить с Карлом и убедить его без выкрутасов и свидетелей вернуть колье сестрёнке. Во-вторых, поговорить с Милли. И уговорить страдалицу объявить с виноватым видом во всеуслышание: мол, тревога была ложной, ожерелье нашлось. Ну, упало там за комод или сама убрала в другую шкатулку и забыла. Не важно. Важно, что искатели нездоровых сенсаций останутся с носом.

Приняв такое решение и тем самым взвалив на себя нелёгкую миссию миротворца, Эми отправилась на поиски брата.

Первый блин комом

Вообще-то она знала, где в первую очередь надо искать принца. На верхней площадке Башни Всех святых.

Дворец имел причудливую архитектуру, соединявшую в себе самые разные стили. Первоначально сооружение возводилось как замок-крепость с зубчатыми сторожевыми башнями и машикулями. В эпоху ренессанса к нему пристроили нарядный светский фасад, который нынче видят с площади многочисленные туристы.

В последующие несколько веков пространство несколько раз достраивалось и перестраивалось. То добавлялись пышные лестницы и галереи в подражание Версалю, то, наоборот, ностальгически возвращались к суровому романскому стилю. В результате королевская резиденция Лихтендорфа приобрела на редкость своеобразный вид.

Дворец высился на вершине огромной скалы, как бы увенчивая своими башнями эту каменную громаду. Поэтому его пафосно называли короной Лихтендорфа.

Башня Всех святых как будто нависала над морем. С её верхней площадки открывалась захватывающая дух панорама бескрайних зеленовато-голубых водных просторов. Не удивительно, что именно это место выбрал юный художник для работы над акварельными пейзажами. Хотя Эми подозревала, что склонный к уединению Карл просто чувствует себя здесь более комфортно, чем в наполненной людьми жилом крыле дворца.

Так и есть! Принц обнаружился на продуваемой всеми ветрами вершине башни. В ослепительном сиянии солнца и блеске пронзительной лазури Средиземного моря, слившейся на горизонте с небесной голубизной.

Ух! Ступив на площадку, Эми в первый момент даже зажмурилась — от высоты и общего сияния. А больше от восторга. Вот это да!

Далеко внизу слева открывался вид на бухту с роскошными белыми яхтами на рейде — непременной собственностью местных миллионеров, которых в королевстве, между прочим, насчитывалось около тридцати процентов. Ещё чуть дальше, словно детали детского конструктора, торчали башни подъёмных кранов. Это уже застраивался насыпной, отвоеванный у моря остров. Так карликовое государство расширяло свою территорию. А внизу слева виднелись покрытые зеленью крутые склоны Лазурного берега. На них дружно, плечом к плечу, карабкались плотные вереницы домов — современные коробки и старые здания с красными черепичными крышами. Такая густая застройка тоже была способом использовать буквально каждый метр полезной территории, которой в Лихтендорфе катастрофически не хватало.

Эх, жаль, что редко случается здесь бывать! И что сейчас не время любоваться изумительным морским пейзажем.

— Привет, Ваше высочество! — улыбнулась Эми.

Карл лишь сдержанно и настороженно кивнул. Застыл с кистью навесу, вопросительно уставившись на непрошенную гостью. Очевидно, он не ждал от сестры ничего хорошего. И правильно делал.

Хотя Карлу исполнилось уже четырнадцать лет, мальчишеского в нём всё ещё оставалось больше, чем проступало юношеского. И во внешности, и в поведении. Чрезмерное детское упрямство, обидчивость и вспыльчивость затрудняли общение с окружающими.

А внешне худенький и угловатый принц очень походил на подростковые фотографии отца. В отличии от красоток сестёр, которым посчастливилось уродиться в маму.

На фоне сияния неба и моря насупившийся принц выглядел маленькой хмурой тучкой. Эми стало стыдно за то, что она подозревает брата в краже. Ну, пусть не в краже, а в маленьком хулиганстве, которое, впрочем, может иметь довольно большие последствия. Всё равно неприятно допускать, что твой родной брат способен на неблаговидный поступок.

Как бы то ни было, с Карлом необходимо было немедленно поговорить начистоту. И всё выяснить, пока не стало поздно.

— Э-э-э… Хорошая погода, не правда ли, Ваше высочество?

Юная сыщица решила начать издалека, чтобы потом как-нибудь плавно перейти к щекотливой теме. Но получилось неуклюже.

— Ты пришла, чтобы поговорить о погоде? — недоверчиво хмыкнул Карл. — Сожалею, но не могу доставить тебе такого удовольствия. Как видишь, я занят!

Карл важно кивнул на акварельку с морским пейзажем.

Это выпад несколько обескуражил девушку. Занят он, видите ли! Ну ладно, тогда придётся без всяких предисловий.

— Нет, я не о погоде. Я по делу. Насчёт кораллового колье, — мягко, но решительно заявила она.

При упоминании о колье принц заметно напрягся.

— Которое украли, — уточнила юная сыщица и провокационно добавила, внимательно следя за реакцией принца: — Якобы украли…

Карл напрягся ещё больше и раздражённо дернул плечом.

— А я причём?

Эми тяжело вздохнула и пристально посмотрела брату прямо в глаза. Взгляд, впрочем, вышел скорее сочувственным, чем обличительным.

— Может, и ни при чём, — осторожно начала она. — Но, согласитесь, случай странный. Никогда во дворце ничего не пропадало, а тут вдруг — раз! — исчезли именно кораллы и именно у Клары…

— У одной из Клар! — фыркнул принц.

«К чему это уточнение? Кажется, оно что-то для него значит», — мелькнуло в голове у юной сыщицы. А вслух она сказала:

— Конечно, сразу вспоминается наша семейная скороговорка. Как будто кто-то захотел пошутить и воплотил её в жизнь…

— Это ты к чему? — перебил брат, заводясь с пол-оборота. — Кто хотел пошутить? Я?! Я — Карл, значит я украл?!

Он швырнул кисть и покраснел от гнева, который едва сдерживал.

— Да как ты смеешь?! Такое говорить?! Мне?!

— Я не сказала «украл», — кротко возразила принцесса. — Я сказала «пошутил»…

— Что ты ко мне пристала?! Что вы все меня постоянно достаёте?! — чуть не со слезами в голосе выкрикнул Карл.

— Фи! Что за выражения, Ваше высочество! Стыдитесь!

Но принц её уже не слушал. Он сорвался с места, перебежал площадку и ринулся вниз по лестнице. Эми последовала за ним. Услышав топот погони, Карл прибавил ходу, но сестра не отставала. Принцесса находилась в отличной спортивной форме.

Они неслись сначала по узкой винтовой лестнице башни, потом по темноватой дворцовой анфиладе, щедро и даже несколько избыточно наполненной позолоченной мебелью, пышной потолочной росписью, скульптурами, картинами, гобеленами, цветами…

К счастью, дышащее будничной роскошью пространство в этот час оказалось безлюдным. Только мраморные статуи с подозрением провожали разошедшихся королевских детей своими пустыми глазницами.

— Постойте, Ваше высочество! Успокойтесь! Нам необходимо поговорить! — на ходу пыталась урезонить брата девушка. — Никто ведь не упоминал о краже… Речь идёт о розыгрыше… Мы оценили тонкий юмор…Теперь необходимо всё выяснить и расставить точки над i… Для вашей же пользы…

Но принц эти доводы полностью игнорировал. Лишь на спасительном пороге своей комнаты он развернулся и бросил в лицо преследовательницы:

— Как меня достали все Клары! Дышать от вас уже невозможно!

Последние крамольные реплики заглушила дверь, которую мальчишка с грохотом захлопнул перед носом сестры.

Мелкий потомок Дракулы

«Карл у Клары украл кораллы! Корраллы! Коррраллы!» — продолжал настаивать попугай и тем самым влиять на ход следствия.

Хотя Эми вынуждена была признать, что первая же попытка подтвердить эту версию потерпела полное фиаско. И дело даже не в том, что Карл не пожелал объясняться. Характер у братишки, конечно, скверный, и можно допустить, что он сгоряча-таки мог совершить необдуманный поступок. Но вот врать принц категорически не умел.

Эми, знавшая Карла с самого рождения, не раз имела повод в этом убедиться. Совершив вольную или невольную шалость, мальчишка под строгим взглядом матери пыхтел, сопел, случалось, и ревел, но всегда честно признавался в содеянном и с достоинством принимал заслуженное наказание. Ни разу не сделал попытки выкрутиться или свалить вину на другого.

Поэтому, если бы он действительно взял ожерелье, то сейчас, во время решительного разговора на башне Всех святых, непременно как-то себя выдал. Ну там смутился бы, растерялся, стал прятать глаза. Но ничего этого не случилось! Карл совершенно искренне впал в гнев и посчитал всяческие объяснения для себя оскорбительными. Собственно, так и надлежало поступить наследному принцу.

Ну что ж, Эми очень хотелось с облегчением отвергнуть версию о причастности брата к пропаже колье. Однако настораживало его мимолётное уточнение о том, что ожерелье пропало у одной из Клар. У одной из.

На первый взгляд, оно ничего абсолютно не значило, кроме констатации факта. Но нет, просто так ничего не бывает! Юная сыщица склонна была видеть в пустяковой, казалось бы, реплике брата оговорку по Фрейду. То есть невольное косвенное выбалтывание скрытых мыслей.

И о чём тогда могут быть эти скрытые мысли? О том, что ожерелье пропало пока только у одной из Клар — Клары-Амалии? Пока? Потому что в скором времени фамильные колье должны исчезнуть также и у королевы — Клары — Ханны-Терезы-Брунгильды, и у неё самой — Клары-Эмилии?

Девушка даже зажмурилась от восторга — настолько это предполагаемое преступление было бы классным и остроумным! И как интересно было бы его расследовать! Целых три сгинувших коралловых украшенья и целых три Клары! Ух!

Эммм… А как тогда насчёт Карлов? Их тогда, согласно логике скороговорки, тоже должно быть три. Девушка рассмеялась собственным мыслям. Хотя, почему бы нет? Было бы здорово, если бы скучная действительность разукрасилась увлекательным абсурдом.

Кстати, о Карлах. Почему она считает, что предполагаемый Карл-похититель — это непременно принц? Да мало ли в королевстве этих самых Карлов!

Юная сыщица принялась добросовестно перебирать в уме всех знакомых лиц мужского пола. И скоро с удивлением поняла, что среди них нет ни одного с таким именем. Вероятно, потому, что Карлом в Лихтендорфе традиционно принято называть наследника престола, и это имя стало чем-то вроде королевской привилегии.

Конечно, можно было попытаться выяснить наличие Карлов в государстве через интернет. Но что это даст? Человек с таким именем может быть, например, туристом, которых здесь каждый месяц бывает чуть ли не больше, чем постоянных жителей. Или гражданином пограничных с Лихтендорфом областей Франции и Италии. А то и вовсе обитателем государства-близнеца Лихтенбурга.

И где же прикажете искать этого Карла? Карла… Карла…

Вспомнилось вдруг, что в старинных сказках карлами торжественно и значительно называли волшебных карликов. И что это даёт? А то, что в Лихтендорфе как раз и проживает подходящий карла!

Клара-Эмилия слышала о нём от сестры, которая как раз вчера втихаря от матери побывала на модной закрытой вечеринке в замке этого загадочного и слегка одиозного персонажа.

Этот самый карла утверждает, что родом он из Восточной Европы. А точнее, из местности, что называлась когда-то Трансильванией, из самого сердца дивных и мрачных Карпат. И якобы является — ни больше, ни меньше! — прямым потомком самого Влада Цепеша Дракулы.

Мало того! Здешний замок на границе с Италией карла будто бы унаследовал именно от своего печально знаменитого предка. И, мол, в подвалах этого замка до сих пор сохранились орудия пыток, которым Дракула подвергал своих пленников. Причём — действующие орудия.

Верилось в это, конечно, с трудом. А точнее сказать, вовсе не верилось. Хотя… Тут принцесса усмехнулась и поспешно отогнала некстати заглянувшую ироничную и крамольную мысль. Она была о том, что в Лихтендорфе, правители которого когда-то провозгласили себя побочной ветвью генеалогического древа Каролингов самовольно, самое место всяческим самозванцам.

Мысль, однако, тоже была чересчур нахальной — как и все самозванцы. Поэтому Клара-Эмилия жёстко выставила её из своей головы и принялась думать строго по делу, без лишних комментариев.

Итак, суть в том, что здешнее якобы фамильное гнездо Дракул считается в Лихтендорфе местом неясным и подозрительным. Родители благородных семейств при упоминании о нём морщатся и крутят носом. Но это только ещё сильнее подогревает интерес их детей к мутному псевдовампирскому гнезду. Потусить ночью в полузапрещённом замке считается среди золотой молодёжи королевства самым крутым поступком.

Вот и Милли, наслушавшись восторгов от приятелей, решилась-таки вчерашним вечером отправиться на вампирскую вечеринку в манящий, как всё загадочное, замок.

— Представляешь, эти «пытки», как их называет Драгош, — щебетала сестрёнка, примеряя перед зеркалом каралловое колье, — это, говорят, море адреналина!

— Драгош? Это кто?

— Ну, хозяин замка. Его ещё Карлом зовут, в смысле — карлик. Но это за глаза, — рассеянно заметила Клара-Амалия, любуясь своим отражением. И тут же оживилась: — Так вот! В подвале… Говорят, ну полное впечатление, что тебя пытают! Жуткий палач со зверской рожей и красными ручищами… Щипцы всякие… Дыба там… Иглы ещё… — перечисляла она с горящими от восторга глазами. — Испанский сапог…Огонь… Раскалённое железо… Кровь! Кровищща, говорят, ручьём… Жуть!

Клара-Эмилия снисходительно улыбнулась. Ясно, что в подвалах замка установлены какие-то креативные аттракционы, которые поразительно реалистично имитируют пытки. Окатывают острыми, взахлёб, ощущениями, но при этом не причиняют особого вреда.

Фальшивые ужасы младшую принцессу нисколько не интересовали. Она предпочитала экстрим наяву — дайвинг, дельтаплан, горные лыжи. Заветной мечтой был прыжок с парашютом.

— А что особенно ужасно — так это, говорят, замуровывание в стену, — продолжала сестра. — Настоящими кирпичами! Темнота, вонь, дышать нечем…Крысы по ногам бегают и на тебя карабкаются… Пищат…Фу! Никто эту пытку до конца не прошёл!

Слабаки! Клара-Эмилия не сомневалась, что уж она-то прошла бы. Подумаешь — аттракцион!

Отправиться, что ли, с сестрой на вечеринку и доказать всем, а главное — себе? Ну уж нет! Фальшивые ужасы нужны тем, кто трусит рисковать по-настоящему. Вот и пускай себе развлекаются в своей малышовой песочнице. Прямо скажем, не очень-то завидная компания.

Клара-Амалия тем временем переключилась на собственную внешность.

— Правда ведь, кораллы на моей шее похожи на кровавые следы от зубов вампира? — заговорщически понизив голос, спросила она, придирчиво рассматривая коралловые капли на своей нежной коже

Клара-Эмилия только криво ухмыльнулась в ответ. Сказала бы она, что думает по этому поводу! Да нельзя — матушка не велит. Ну да, ну да. Ведь старшая сестра — девушка нежная, впечатлительная. Принцесса с тайной. Открой ей всю правду — сразу слёзы, истерика, глядишь и до нервного срыва недалеко.

Хотя, если разобраться, — раздули великий секрет из ничего, сделали из мухи слона. Не может же Милли всю жизнь так прожить, посреди недомолвок. Когда-нибудь придётся же ей узнать о своей… эмм… особенности.

А пока так. Карл-Людвиг, младший сын, особенный, потому что наследник трона. Клара-Амалия, старшая дочь, особенная, потому что… особенная. И оба они достойны повышенного внимания матери-королевы. Только Клара-Эмилия, средняя дочь — так себе, ничего выдающегося. Середняк он и есть середняк. Эх!

Удручённо вздохнув, юная следопытка мысленно вернулась от вчерашних сборов сестры на вечеринку к анализу сегодняшней ситуации.

Итак, Милли отправилась на вампирскую вечеринку вчера поздно вечером, а наутро заявила, что у неё пропало колье. Могла она потерять его на этой самой вечеринке? Вполне могла, ведь там, судя по отзывам, время проводят весело и бурно до самозабвения. Алкогольные коктейли, танцы до упаду, сногсшибательные приколы и креативные аттракционы-«пытки» в подвалах.

Море адреналина, как сказала сестра. Вот в этом море она могла фамильное колье и утопить. А потом испугалась наказания — ведь сбежала в полузапретный замок без спроса! — и решила заявить, что ожерелье само пропало прямо из её комнаты.

Но почему бедолага при этом ничего не рассказала сестре? Эх, не надо было отпускать её одну в этот мутный псевдовампирский замок! Хотя почему одну? Клара-Амалия отправилась на тусовку с друзьями — близнецами Гензелем и Гретель, отпрысками одного из старинных аристократических родов Лихтендорфа. К тому же близнецы бывали в сомнительном замке уже не раз, и ничего там с ними не случилось.

И, тем не менее, никто ведь точно не знает, что на самом деле происходит на этих закрытых вечеринках. Ну, кроме тех, конечно, кто на них побывал. А те, кто побывал, не обязательно будут обо всём рассказывать.

Из фильмов, украдкой просмотренных в интернете, Эми имела представление о жизни ночных клубов. Откровенный флирт, наркотики, секс в туалетных кабинках… А эти пресловутые «пытки»? Невольно приходит в голову мысль о связи с БДСМ…

От таких мыслей Клару-Эмилию аж передёрнуло. Неужели всё это может иметь хоть какое-то отношение к её нежной сестрёнке? О нет!

А что, если там ещё и какая-то магия замешана? Эми, конечно, не верила в такую ерунду, ну а вдруг? Ох, недаром же хозяин объявил себя потомком Дракулы и настаивает на своих трансильванских корнях!

Чем дальше юная следопытка разрабатывала версию о потере кораллового колье в загадочном замке, тем более жуткие черты она принимала.

При этом новая версия нисколько не противоречила основной, а наоборот, идеально в неё вписывалась. Если хозяина, этого самого карлу, за глаза даже называют Карлом, то пропажа колье на его территории может оказаться каким-нибудь злым розыгрышем. Типа карла у Клары украл кораллы. Не хочется даже представлять, что будет, если предполагаемый розыгрыш попадёт в интернет и жёлтую прессу…

Как бы то ни было, нужно срочно с поговорить с Милли! Принцесса-детектив вскочила было, чтобы немедленно бежать в комнату сестры. Но тут же притормозила, слегка простонала от досады и опять опустилась на стул.

Она вспомнила, что полчаса назад Милли отбыла вместе с матерью-королевой в соседнее государство-близнец Лихтенбург. Сегодня у крёстной старшей принцессы день рождения, и благовоспитанная девица вместе с матушкой просто обязаны поздравить именинницу лично.

А как же! Матушка ведь прямо гипертрофированное значение придаёт светским визитам в Лихтенбург, с которым Лихтендорф связан многочисленными и часто запутанными семейными узами. Торжество грозит быть долгим и подробным, значит, вернутся они не скоро.

Так что поговорить с сестрой можно будет только вечером. Какая досада! Между тем неуёмная натура принцессы — детектива требовала каких-то немедленных действий.

А что если вот прямо сейчас отправиться в этот псевдовампирский замок и реально разузнать, что там и как? Конечно, сама мысль в одиночку посетить предполагаемое гнездо разврата и разгула чёрной магии выглядела как минимум нелогично.

Да ерунда! Чем она рискует? Все знают, что Лихтендорф — место супербезопасное, здесь чуть ли не на каждом квадратном метре понатыканы камеры видеонаблюдения. И вообще, при нынешних технологиях слежения определить, куда она отправилась, будет совсем несложно. В случае чего.

Тем более, что никакого «случая чего» точно не должно приключится. Ведь она зачем явится к этому мутному карле? Просто спросить: не находили случайно в вашем замке коралловое ожерелье? А то вещь дорогая, фамильная ценность, а сестра-растяпа, мол, потеряла. Такая досада! Может, оно меж зубьями вашей пытошной машинки застряло? Или уборщица ненароком вместе с ведром кровищщи в канализацию спустила? Я, типа, только спросить. И ничего такого. И глазками эдак хлоп-хлоп.

Отличная идея! Так и будем действовать.

Клара-Эмилия решительным шагом отправилась в свою гардеробную. Там она небрежно сдвинула множество висевших на кронштейне вешалок с эксклюзивными нарядами из самых дорогих парижских магазинов и закопалась в самый дальний угол. Вытащила оттуда старые джинсы и бесформенное худи. Мурлыча под нос что-то победное, с удовольствием переоделась. В худи, правда, будет сильно жарковато. Но придётся терпеть — необходимы удобные карманы для телефона и шокера. Хотя «случая чего» легкомысленно не предполагается, ха-ха.

Затем принцесса спустилась во внутренний двор, вывела из гаража свой скутер и покинула территорию дворца через служебные ворота.

Тайна готического замка

Серый каменный замок в готическом стиле, как и положено приличному замку, вырастал прямо из вершины скалы над морем, мятежно целясь в небо своими острыми башенками. Он выглядел картинно обветшалым и слегка тронутым силой разрушения — ровно настолько, чтобы подчеркнуть суровое дыхание веков и в то же время точнёхонько настолько, чтобы оставаться жилым.

И да, замок сильно смахивал на стандартную голливудскую декорацию к фильму ужасов. Впрочем, принцессе было не привыкать к голливудским красивостям. Фильмы в Лихтендорфе снимали часто, так что всё пространство этой крошечной страны давно напоминало одну грандиозную, вылизанную и празднично нарядную киношную декорацию.

Что же касается собственно замка, то его довольно компактные размеры намекали на то, что фильм предполагается малобюджетный. Строение скорее походило на большую виллу, нежели на внушительную средневековую крепость.

Да и скала, на которой высился замок, казалась не такой уж крутой и высокой. К вполне достижимой вершине вели широкие полураскрошившиеся каменные ступени. А у подножия лестницы обнаружилась комфортная автомобильная стоянка.

Клара-Эмилия оставила скутер на стоянке и бодро зашагала вверх — к замку, который нависал на фоне сияющей лазури распухшей, клубящейся и не обещавшей ничего хорошего тучей.

Фу ты! А не многовато ли туч сгустилось сегодня для неё на безоблачном средиземноморском небосводе? Чтобы не падать духом, девушка мысленно обозвала псевдодракулий мини-замок драным котом, который старается выглядеть тигром. Собственная шутка подняла настроение, и принцесса одолела оставшиеся ступени, жизнерадостно перескакивая с одной на другую.

Высокие двустворчатые двери из тёмного, слегка облупившегося дерева, обитые широкими железными полосами, производили суровое и внушительное впечатление. Наверное, они могут выдержать серьёзную осаду и даже не дрогнуть.

Слегка оробев, девушка взялась за молоток в виде головы дракона и пару раз осторожно ударили им в дверь. Подождала, переминаясь. Но ничего не происходило, никто не спешил открывать.

Эми ударила ещё несколько раз, уже громче и настойчивее. Опять ничего. Тогда она забарабанила изо всех сил кулаками, пнула дверь ногой и приложила было ухо к шершавым доскам…

Но тут створка легко поехала внутрь, и незваная гостья ввалилась в помещение, едва не пропахав носом неровный каменный и пахнущий затхлостью пол. Пока она поднималась, чихала и отряхивалась, дверь за спиной громко захлопнулась, как будто была с доводкой.

Принцесса-детектив оказалась в едва-едва освещенном пространстве. Из мрака проступали стены суровой каменной кладки. А прямо из стен к незваной гостье со всех сторон тянулись…человеческие руки, как будто моля о помощи.

Принцесса в ужасе попятилась, сразу вспомнив о «пытке» замуровывания в стену. Это уже стольких замуровали? Ну и дела здесь творятся! А она, глупая, не верила!

К счастью, Эми тут же заметила, что одна торчащая из стены рука держит факел, который хоть как-то освещает помещение. Так это просто подставки для факелов! А она-то сразу струсила. Хороша разведчица, нечего сказать!

Низко над головой кто-то пролетел, громко и ехидно хлопая крыльями. Ну, ясно — где упыри, там и нетопыри. Наверняка летучая мышь. Неинтересно и банально.

Тут же на макушку принцессы что-то звучно и мстительно шлёпнулось. Неужели это мерзкое создание ей ещё и на голову нагадило? Бррр…Вот тебе и креатив, ха-ха. Получите, распишитесь.

Было, однако, не до смеха. Скривившись, девушка осторожно дотронулась до собственной макушки. Слава богу, ничего особо паскудного — просто с потолка упала большая водяная капля. Но в этом скверном пространстве и мысли приходили гнусные. Принцессе казалось, что кто-то на неё сверху плюнул — в символическом или буквальном смысле. Или в обоих сразу.

Девушка задрала подбородок, но смогла разглядеть в вышине только смутно нависающие мощные потолочные балки. Она повертела головой и обнаружила в глубине этой неприветливой прихожей галерею второго этажа, на которую вела широкая каменная лестница.

Всё как положено в хрестоматийных вампирских замках. Странно, что она эту лестницу тотчас не разглядела. Наверное, из-за того, что после яркого света глаза не сразу привыкли к темноте, а сейчас картинка как бы проявилась. А что, если не проявилась, а — появилась? А первоначально лестницы вовсе и не было? Фу, бред!

Но где же хозяева? Или хоть дворецкий?

Непрошенная гостья ещё раз огляделась. По углам прихожей размазались белесые клочья то ли тумана, то ли гигантской паутины. Эми вспомнила, что вампиры могут превращаться и в летучих мышей, и в туман. Может, вот этот нетопырь, что повис вниз головой, уцепившись за руку-светильник — и есть хозяин? Или вот эти клочья тумана, с любопытством ползущие к ней и уже бесцеремонно облепившие кроссовки?

Словно подслушав мысли девушки, белесая пелена заструилась в сторону лестницы и остановилась у её подножья, как бы оглядываясь и приглашая. Летучая мышь покинула светильник и торжественно воспарила над каменными ступенями.

Эми ничего не оставалось, как принять это двойное приглашение, а иначе зачем она сюда пришла? Но сперва принцесса, следуя хорошему тону и стремясь продемонстрировать мирные намерения, повесила свой рюкзачок на одну из торчащих из стены рук. Вероятно, эта зловещая деталь интерьера могла служить также вешалкой.

Затем девушка, опасливо озираясь, подошла к лестнице. При её приближении туман вытянулся в ленту и зазмеился вверх по ступеням. Принцесса осторожно последовала за ним. Летучая мышь, громко хлопая крыльями, замыкала шествие.

Так странная компания миновала лестницу и взошла на галерею, где обнаружилась открытая двустворчатая дверь, а за ней — анфилада пустых полутёмных комнат. Компания двинулась сквозь это гулкое, пахнущее плесенью пространство. К концу анфилады туман вдруг медленно и бесследно растворился в затхлом воздухе, а хлопанье крыльев над головой удалилось и затихло.

Принцесса поняла, что затянувшееся предисловие её визита в замок наконец закончилось и началась его главная часть.

Эми оказалась в просторном пустом и тёмном зале, где единственным источником света было пламя большого камина. Посреди зала стояло кресло, повёрнутое узкой резной спинкой к двери. В кресле сидел человек в длинном плаще. Или не человек? Кто знает, что у него там с вампирско-человеческой ориентацией.

Принцесса оценила эффектную мизансцену в духе уже не раз упомянутого Голливуда. Однако возник вопрос: если это предположительный вампир, то в чьём облике он только что сюда прибыл — тумана или нетопыря? Вроде вампиры не умеют раздваиваться. Какой-то перебор у вас с перевоплощениями, ребята.

Тем временем персонаж в кресле, услышав шаги, медленно обернулся. Последовала глубокая театральная пауза, во время которой он, надо полагать, изучал гостью. Девушка невольно сжалась под этим невидимым, но очень ощутимым, давящим взглядом. Наконец услышала брошенное небрежно через плечо:

— А…Незваная гостья…

Девушка сделала книксен и представилась:

— Клара-Эмилия, принцесса Лихтендорфа.

Персонаж и не подумал в ответ назвать своё имя. Впрочем, хозяин ведь не обязан представляться всяким там непрошенным гостям. Ну, будем считать, что это и есть хозяин замка — карла. Хотя его рост, как и вообще внешность трудно определить при таком освещении, да ещё в сидячем положении. Может, врут и он вовсе не карлик?

Предполагаемый карла между тем хмыкнул и сделал приглашающий жест в сторону камина:

— Прошу!

Принцесса пригляделась и увидела очертания скромного стула, которые она сначала приняла за выступающие части каминного портала. Впрочем, может стула сперва и не было? И он появился только сейчас, как и лестница в вестибюле?

Принцесса потрясла головой, отгоняя наваждение и отправилась через зал к камину.

— Так вы сестра принцессы Клары-Амалии? — светски заметил предполагаемый карла или… как там назвала его сестра?.. Драгош? Нет уж, пусть лучше остаётся карлой. В таком определении он изящнее вписывается в основную версию. — То-то я смотрю, вы похожи, — закончил тем временем свою реплику хозяин.

Но вот уж это совершенная неправда! Даже если карла обладал совиным зрением и сумел как следует разглядеть во мгле непрошенную гостью, он просто любезно врал. Потому что Милли и Эми — обе красавицы блондинки, обе в маму — при этом были совершенно не похожи друг на друга. Старшая принцесса — нежная, трепетная, воздушная. Младшая — ладная, ловкая, спортивная.

Даже природный блонд у сестёр смотрелся по-разному. Лилейные локоны старшей напоминали цветочные лепестки. Густая же копна младшей отливала мятежной рыжиной.

Клара-Эмилия добралась до стула и опустилась на его жесткое сиденье. Положение оказалось невыгодным. Она опять не могла толком разглядеть хозяина, остававшегося в тени. Он же, наоборот, должно быть, хорошо видел гостью, освещенную ярким пламенем камина.

Наступила выжидательная пауза. Эми поняла, что настал момент обозначить цель визита.

— Ээмм…Я к вам по делу, — начала она претворять в жизнь свой план.

— Слушаю, — холодно откликнулся карла.

— Дело в том, что моя сестра, Клара-Амалия, да… Она ведь вчера была здесь, у вас, на вампирской вечеринке. А сегодня утром обнаружила, что у неё пропало коралловое колье… — девушка сделала паузу, ожидая реакции собеседника. Никакой реакции не последовала. Тогда она добавила на всякий случай: — К сожалению, это не просто безделушка. А фамильная драгоценность, которая передаётся по наследству…

— Сочувствую, — холодно заметил карла. — Но причём здесь я?

— Просто я подумала, — принцесса изо всех сил старалась, чтобы её голос звучал как можно бесхитростнее и простодушнее, — могла ведь сестра потерять колье здесь, у вас?

— На что это вы намекаете? — в голосе карлы, как в коктейле, уже плавали кусочки льда. — На то, что у моих гостей пропадают драгоценности?! — Лёд грозил собеседнице гибелью, как айсберг — «Титанику».

— Ну, со всяким же может случится! — простодушно улыбнулась Клара-Эмилия. — Сестрёнка веселилась, танцевала, прыгала…Аттракционы у вас тут, говорят, необычные… Вот и увлеклась. Застёжка расстегнулась, колье упало, а она и не заметила… Может, оно сейчас лежит себе где-нибудь рядом, в уголке. Надо только поискать.

— Поискать, говорите? — как-то странно усмехнулся карла. — Ну что ж, давайте поищем. Заодно я развлеку вас, — туманно пообещал он.

Клара-Эмилия приготовилась к тому, что сейчас хозяин поведёт её осматривать замок, в том числе загадочные аттракционы. И с одной стороны это было то, что надо. С другой, тон карлы намекал на какие-то неприятные сюрпризы.

Но сюрпризы вышли вовсе не такими, каких ожидала гостья.

Хозяин три раза хлопнул в ладоши, и в зал вбежала маленькая собачка. Пересекла пространство, мелко семеня лапками, и села у ног карлы.

— Его зовут Кларнет, — торжественно представил пёсика карла. — И сейчас он продемонстрирует вам свои таланты, — голос этого мрачного типа вдруг приобрёл игривые интонации аниматора. — Талант номер один! — объявил он.

Кларнет поднял мордочку и завыл. Но это был не тоскливый и надрывающий душу собачий вой. О нет! Скулёж у пёсика оказался совершенно особенным — музыкальным и ритмичным. Из закоулков памяти выплыло даже некое архаичное определение — сладкозвучный. Мало того! Кларнет выводил какую-то явно знакомую и довольно сложную мелодию.

— Адажио Альбинони, — с гордостью за питомца пояснил карла, видя бесплодные потуги гостьи опознать музыкальный фрагмент.

Понаслаждавшись немного уникальным завыванием собачки и восторженным изумлением принцессы, он сделал знак Кларнету замолчать и объявил:

— А теперь талант номер два.

— Я вся внимание! — воскликнула Эми.

Интересно, второй талант Кларнета тоже как-то связан с его музыкальной кличкой? Но какое отношение собака имеет к цели её визита в замок? Может, хозяин просто морочит ей голову?

— Дело в том, что Кларнет умеет находить любые вещи, — сообщил карла. — Давайте проверим, чтобы вы убедились в его способностях, — предложил он. — Вот вы где-нибудь неподалёку… в прихожей, скажем, или на улице… не оставляли какую-нибудь вещь, которой не может быть в замке? Назовите её. Или назовите подобную вещь, которая сейчас… скажем, у вас в кармане.

Ничего себе задачка! Ну, не говорить же ему, например, про шокер! Да и откуда знать, чего не может быть в замке?

— Э-э-э-э…Роман Агаты Кристи! — осенило наконец гостью.

— Отлично! — обрадовался карла. И с расстановкой, внушающе произнёс, обращаясь к пёсику: — Кни-га! Кни-га! — Вероятно, других книг в замке не водилось в принципе.

Кларнет понимающе тявкнул и на минуту замер, как будто сосредотачиваясь. Затем резко сорвался с места и припустил по анфиладе в сторону галереи.

В темноте и тишине прошло несколько томительных минут. Наконец послышались приближающиеся громкое шебуршание и точечное металлическое позвякивание. В зале появился Кларнет, который старательно волок по полу за лямки рюкзачок Эми.

Пёсик протащил добычу через весь зал и положил у ног хозяина.

— Вы позволите достать вещи? — спросил карла. В голосе его слышалась торжествующая усмешка. — Ну, для полноты эксперимента.

— Да, конечно.

Карла принялся аккуратно вытряхивать содержимое рюкзака. На каменные плиты пола посыпались: расчёска, визитница, салфетки, упаковка носовых платков, книга… пёсик схватил книгу и радостно завилял хвостом.

— Как видите, Кларнет может найти любую названную вещь, — важно констатировал карла. — А теперь проверим, есть ли в замке кораллы.

Он слегка наклонился к собачке и произнёс, чётко артикулируя:

— Ко-рал-лы! Ко-рал-лы!

Четвероногий следопыт сел столбиком и замер. Посидел с минуту, не двигаясь, и разочарованно вздохнул.

— Кораллы! — напомнил хозяин.

Пёс заволновался и принялся нервно скрести передними лапами каменный пол.

— Кораллы! — настаивал карла.

Кларнет обиженно заскулил — не музыкально, а как простая собака — и начал вертеться на месте.

— Вот видите! Кораллов в замке нет! — торжествующе резюмировал хозяин. — Иначе Кларнет непременно принёс бы ожерелье!

Однако Клара-Эмилия ничего такого не видела. Не велик фокус — научить собаку приносить вещи гостей из передней. Правда, на книгу пёсик всё-таки среагировал. Но дрессированные собаки ещё и не то вытворяют.

Девушка скептически хмыкнула.

— Кажется, я не убедил вас? — догадался карла.

— Не очень, — не стала врать принцесса.

— Ну, что ж, очень жаль, — в тоне собеседника опять появились льдинки, которые казались частичками того самого айсберга, что погубил «Титаник». — Я вовсе не обязан перед вами оправдываться. И другому незваному гостю я указал бы на дверь…

Незваная гостья в душе вынуждена была признать, что хозяин прав. Но слово «другому» вселяло надежду.

— Но мне, во-первых, совершенно не хочется ссориться с принцессой, — признался карла. — Во-вторых, как я вижу, вы относитесь к разряду тех въедливых натур, которые не успокаиваются, пока не добьются своего, — он презрительно хмыкнул. — Поставите всех вокруг на уши, ещё и в полицию, не дай бог, заявите. Будете портить жизнь не только мне, но и людям, которые…эмм…которые…

Которые?! Юная следопытка напряглась.

— Короче говоря, чтобы вы успокоились, я открою один маленький секрет, — вдруг расщедрился карла. — Но только если вы дадите слово никому об это не говорить.

Вот как! Секрет! Но как она может дать слово? А вдруг хозяин признается, что в замке творятся преступные вещи? А она не будет иметь права никому об этом рассказать! Но, с другой стороны, если она не пообещает молчать, то и секрета никакого не узнает. Значит, что? Значит, надо соглашаться, а потом действовать по обстоятельствам.

— Хорошо. Я даю слово, — твёрдо сказала принцесса.

— Вот и отлично! — обрадовался карла.

И замолчал, как будто собираясь с мыслями и продумывая формулировки. Или наспех прикидывая, чем бы таким-эдаким заткнуть рот нахальной гостье.

Эми с нетерпением ждала.

— А секрет заключается вот в чём, — заговорил наконец хозяин. — Мои гости… тинэйджеры из аристократических семейств Лихтендорфа… в том числе ваша сестра… Так вот, они пробираются на вечеринки в мой замок не в тайне от родителей. А как раз потому, что родители этого хотят!

— Что?! Как это?!

— Ну… Вам же известна патриотическая программа королевы… вашей матушки… по удержанию молодых и свежих сил на родине?

Клара-Эмилия кивнула. Ох уж эта программа! Королевские дети прежде другой молодой поросли карликового государства почувствовали себя подопытными кроликами.

Дело в том, что раньше принцы и принцессы Лихтендорфа со школьных лет обучались за границей — в колледжах Франции, Англии, реже — Америки. Впрочем, как и отпрыски других знатных семейств.

Матушка же, в назидание прочим аристократам, перевела собственных чад на отечественное обучение, конечно, приглашая для этого лучших иностранных преподавателей. И да, её примеру последовали владетельные дома Лихтендорфа. Ну как не последовать примеру королевы!

Хотя королевские отпрыски и их высокородные приятели постоянно пеняют родителям, что лучше бы они учились в избранных колледжах блистательной Европы. И что в университет они поедут всё равно за границу.

На эти выпады королева отвечает, что Лихтендорф — тоже Европа и тоже блистателен. Что со временем здесь будет свой университет. И что если дети вырастут на родине, то потом, взрослыми они непременно захотят сюда вернуться. Чтобы, значит, трудиться для блага и процветания родного Лихтендорфа.

— Тинэйджерам не только необходимо учиться, они ещё хотят развлекаться, — продолжал меж тем карла. — Да, в королевстве много развлечений, но они в основном предназначены для взрослых. Одно всемирно знаменитое казино чего стоит! А вот для подростков нет ничего такого… особенного. Да и вообще, страна маленькая, впечатлений с гулькин нос. Ребята, того и гляди, раньше времени удерут за границу и понаберутся там всякого. Пусть лучше пока дома, под присмотром. Вот ваши родители и скреативили — придумали эти якобы запретные вечеринки. Пусть детки веселятся, щекочут нервы — будто бы в замке Дракулы, со старинными пытошными приспособлениями в подвалах… Молодёжь на эту муру охотно ведётся, и всем хорошо. А тут вы некстати со своими никому не нужными разоблачениями… — карла чуть не сплюнул с досады, на минуту утратив весь свой зловеще-романтический облик.

Ну и дела!

— Так вы, выходит, не потомок Дракулы? — уточнила принцесса.

Вообще-то она подозревала это с самого начала, но не в таком же затейливом виде!

— Нет, конечно, — не стал запираться псевдокровосос. И добавил гордо: — Я — артист!

Ой, сколько амбиций! Тоже мне звезда голливудская. Просто дорогой аниматор. Хотя с ролью, надо признать, справляется отменно.

— А… Кларнет? Всего-навсе…эмм…. Просто дрессированная цирковая собачка?

— Ну… Вы обижаете Кларнета! — оскорбился за своего питомца карла. — Не просто. Он действительно феномен. С уникальными способностями. В том числе и по части поиска пропавших вещей.

— Впервые такую вижу! А что, если…

— На этом, я полагаю, наш разговор окончен, — вдруг нелюбезно оборвал беседу хозяин. — Вы узнали то, что вам было нужно. Колье в моём замке принцесса не теряла. Мне ни к чему такие неприятности.

Не вставая с места, он ловко сгрёб в рюкзак раскиданные по полу вещи. Вжикнул молнией и метко бросил рюкзак гостье. Та не менее сноровисто его поймала.

— Кстати, Кларнет вас и проводит. — Хозяин, не вставая с кресла, изобразил что-то вроде прощального поклона.

Ну что ж…Принцесса в ответ сделала вежливый книксен и поплелась к выходу. Кларнет бежал за ней, радостно помахивая хвостиком.

— Вы дали обещание молчать! — раздалось вслед.

Спускаясь сначала по лестнице в прихожей, а потом по уличным ступенькам, Эми размышляла, насколько удачным оказался её визит в замок. С одной стороны, ей на блюдечке с голубой каёмочкой преподнесли секрет этого таинственного заведения. А с другой — не является ли этот изощрённый секрет фейком?

Может быть, в замке действительно творятся ужасные дела, а хозяин придумал для непрошенной гостьи байку, связанную с матушкиной программой? Чтоб гостья не совалась куда не надо. Кстати, это был бы гениальный ход — прикрыть настоящую тайну выдуманной интригой, которую невозможно проверить. Она же обещала молчать.

А ведь карла — хороший артист. Произвёл-таки впечатление своей готической стильностью: холодным тоном с заимствованными у «Титаника» льдинками и едва проступающим во тьме утончённым обликом. Вернее — силуэтом. И сумел до конца держать интригу.

Она ведь даже не поняла: этот человек — действительно карлик? Или нет? А может, он ещё и инвалид? И потому так и не встал с кресла?

Одним словом, браво и бис за отличную игру! Вот именно, что бис… Эми вдруг с удивлением обнаружила, что ей хотелось бы вновь встретиться с харизматичным лицедеем. На бис, так сказать.

С этим странным влечением надо было разобраться. Но тут девушка обнаружила, что уже стоит рядом со своим скутером. Кларнет крутился рядом, дружелюбно заглядывая ей в глаза и метя пыль хвостом. Заурядный на вид пёсик, ничего особенного. Черный, лохматый, с жизнерадостной, словно улыбающейся, мордой. Судя по всему, беспородный.

Так врал мутный карла или нет насчёт феноменальной способности собаки находить потерянные вещи? А что, если проверить?

Взять Кларнета с собой во дворец, и пусть он там ищет пропавшее ожерелье! А если не найдёт, можно будет торжествующе обвинить карлу во лжи. Для начала — относительно якобы исключительных пёсьих талантов. А потом и относительно всего остального.

Правда, прежде чем обвинять карлу во вранье, то есть неблаговидном поступке, придётся признаться в собственном неблаговидном поступке, то есть краже Кларнета. Но это соображение Эми постаралась отогнать. А, потом разберёмся!

Она подхватила Кларнета и, воровато оглянувшись, посадила его в корзинку для багажа. Пёсик не сопротивлялся. Похоже, ему даже нравилось неожиданное приключение.

Опасаясь, однако, что четвероногий феномен раздумает, принцесса лихо, словно ковбой норовистого мустанга, оседлала скутер. Ветер ударил в лицо. Выдул роящиеся в голове сомнения и принёс свеженькую мысль.

А ведь получается, что она, Клара, только что украла кларнет… то есть Кларнета… у Карла… то есть карлы… Уф! Неважно! Важно, что скороговорка закруглилась.

Может, на этом всё и закончится? Ну, по законам жанра…

Ещё один кларнет

Клара-Эмилия поставила скутер в гараж, взяла на руки Кларнета и отправилась во внутренний двор замка.

В этом пространстве, похожем скорее на роскошную архитектурную декорацию, часто проводились благотворительные мероприятия и концерты, в том числе симфонические. Фоном при этом служил великолепный внутренний фасад дворца. Оркестр располагался перед овальной мраморной лестницей, ведущей на «итальянскую» галерею. Своё название галерея получила благодаря украшавшим её бесценным фрескам итальянских художников эпохи Возрождения.

А сейчас на верхней площадке знаменитой лестницы виднелась стройная девичья фигурка. Милли стояла, облокотившись на перила и устремив задумчивый взор на маячившую вдалеке верхушку башни святой Марии.

На старшей принцессе было шифоновое розовое платьице, парадоксально и стильно дополненное розовой же кожаной курткой. Наряд, купленный во время последнего шопинга по брендовым бутикам Парижа, Милли решила обновить сегодня, надев на торжество по случаю именин крёстной. Увидев сестру, она радостно замахала рукой.

Эми помахала в ответ и единым духом, через две ступеньки взлетела наверх. Вообще-то младшая принцесса с детства подозревала, что чопорный мрамор не одобряет подобных спортивных пробежек по своей торжественной поверхности. И потому с трудом её терпит. В фаворитах у лестницы, несомненно, была Милли. Уж она-то всходила или нисходила по широким ступеням плавно, с прямой спиной, словно чувствуя неизменно скользящий по полированному мрамору — подлинный или воображаемый — шлейф. Как и подобает настоящей принцессе.

— Ой, какой милашка! — Милли протянула руку к пёсику. Тот охотно дал себя погладить.

— Что-то вы рано сегодня вернулись, — заметила Эми. — Обычно именины твоей крёстной-это надолго.

— А! — беспечно махнула рукой старшая принцесса. — Тётушки сразу принялись расспрашивать, почему я не надела своё новое колье. Как же! Такое несусветное торжество — именины крёстной, а я не при полном параде! — хмыкнула она. — И сразу ахать…Пропало?! Как пропало?! Прямо у вас во дворце?! Какой ужас! Какой кошмар…и чуть ли не позор! Вот у нас в Лихтенбурге… Короче, мы сбежали под предлогом неотложных королевских дел.

Сестрички дружно похихикали.

— Где ты взяла такую забавную псинку? — Милли продолжала трепать и тискать Кларнета.

Эми, однако, решила пока не говорить, что она была в замке карлы. На всякий случай. Ведь дело по-прежнему оставалось мутным. Подозрение, что сестра тоже что-то скрывает никуда не делось, с ним ещё предстояло разобраться.

— Его зовут Кларнет, — сказала она, уходя от прямого ответа. — И представь! Это не простой пёс. У него целых два уникальных таланта!

— Ух ты! — сестрёнка ещё шире распахнула свои и без того огромные глаза. — И что за таланты?

— Ну, во-первых, он умеет петь.

— Да? Здорово! Хочу послушать! — загорелась Милли. — А второй?

— Кларнет умеет находить потерянные вещи, — торжественно объявила девушка — детектив. — Во всяком случае, так утверждает его хозяин.

Однако второй собачий талант сестрёнку, против ожидания, совсем не впечатлил. Она заметно поскучнела и разочарованно отодвинулась от Кларнета.

— И что с того?

— Как что? — удивилась юная сыщица. — С его помощью мы сможем найти твоё колье. Если, конечно, оно ещё во дворце.

— И ты в это правда веришь? — скривила губки Милли. Мол, кто о чём, а младшенькой дай только волю лишний раз поиграть в детектива.

— Ну, не знаю… Но попробовать-то можно!

— Ой, давай только не сейчас, — старшая принцесса изобразила томный вид и кокетливо приложила пальцы к вискам. — У меня от кудахтанья тётушек голова разболелась — ужас! Пойду, пожалуй, прилягу. Лучше вечером устроим твоё шоу с ищейкой, — хихикнула она. — Идёт?

Не, ну это как понимать? «Твоё шоу»! А она, значит, здесь ни при чём?

Милли приняла ступор юной сыщицы за молчаливый знак согласия. Улыбнувшись на прощание и даже не подождав сестру, она скользнула в итальянскую галерею и вскоре скрылась за входными дверями.

Незадачливая девушка-детектив продолжала растерянно смотреть ей вслед. Вот как! Значит Милли расценивает её попытки отыскать ожерелье как всего лишь дурацкую игру, от которой всё равно не будет толку. И даже откровенно не желает в этой игре участвовать.

До чего же неблагодарны люди! Брат утром устроил истерику. Сестра сбежала, как будто поиски ожерелья её совсем не касаются. Все против принцессы-детектива, и никто не хочет помочь! Ну ладно, это мы ещё посмотрим, чьи игры дурацкие, а чьи — совсем наоборот!

Тут девушка ощутила, что зверски проголодалась. Ведь обед она пропустила, а до ужина ещё далеко. Хорошо бы сбегать в маленькую кухню, сварить себе кофе и соорудить бутерброд побольше. Так хочется есть! Но сильнее, чем есть, хотелось поскорее проверить Кларнета в настоящем деле, самостоятельно, без фокусов дрессировщика. Интересно, что из этого выйдет? И почему бы не начать эксперимент прямо сейчас?

Если даже колье сестрёнки уже нет в замке, то четвероногий феномен как минимум должен привести к апартаментам матери. Ведь у королевы тоже есть фамильное коралловое колье, которая она традиционно хранит просто в шкатулке. Ну, а если пёс не найдёт ни одного кораллового ожерелья — значит, никакой он не феномен. Тогда и пёс с ним. Всё очень просто.

Клара-Эмилия поставила Кларнета на пол. И, проникновенно глядя в улыбающуюся собачью морду, начала, подражая карле, повторять по слогам:

— Ко-рал-лы! Ко-рал-лы!

Пару минут пёсик внимательно её слушал, задрав мордочку и поводя лохматыми ушами. Затем развернулся и через Итальянскую галерею кинулся к входным дверям. Девушка последовала за ним.

Эми бежала за шустрым псом по мерцающей обильной позолотой дворцовой анфиладе, испытывая состояние свеженького дежавю. Ну да! Вот так же она неслась сегодня утром за братом, причём, похоже, тем же маршрутом.

А-а-а! Ну так и есть! Кларнет остановился около той самой двери! Той, которая утром так выразительно захлопнулась перед самым носом Эми. Той, что вела, а апартаменты наследного принца Карла.

Правда, на этот раз дверь оказалась немного приоткрыта. И это почему-то вселяло надежду.

Но как объяснить брату свой навязчивый визит, да ещё с собакой? А с другой стороны — не останавливаться же на полпути. Принцесса деликатно постучала и, не получив ответа, осторожно заглянула внутрь.

Комната была пуста. В углу мерцал монитор включенного компьютера, в центре горделиво маячил мольберт с какой-то новой акварелькой.

Кларнет, не раздумывая, влетел в комнату. Сел напротив мольберта и тявкнул на расплывчатый пейзаж. Девушка нерешительно втянулась вслед за четвероногим коллегой. Подошла к картинке, пристально вглядываясь. Ну и причём здесь это художество? Как узнать, что Кларнет имеет в виду?

Какие-то бесформенные пятна разных оттенков красного… Рыбки… А это, кажется, морской конёк… Вкрапления синего… Что это? Почему Кларнет указывает на эту картину? Его просили найти кораллы!

И тут Эми осенило: да здесь же, судя по всему, изображён…да-да — коралловый риф! В мутных и абстрактных кляксах всё-таки угадывались очертания атолла.

Точно! Вот тебе и кораллы! Приехали! Принцесса не знала, что ей делать: хохотать или расстраиваться. С одной стороны, это совсем не то, что требовалось найти. Но с другой упрекнуть четвероногого сыщика не в чем, он ведь выполнил поставленную задачу. Таким вот оригинальным образом, но выполнил.

Кстати, а где сам Кларнет? Надо, не солоно хлебавши, поскорее уносить ноги из комнаты брата. А также уносить под мышкой и затейливого пса. Ещё не хватала оставить его где-нибудь здесь, под столом, например.

Девушка подошла к письменному столу, заглянула за тумбу. Собаки там не обнаружилось. Зато внимание Клары-Эмилии привлёк монитор. Вернее, аватарка, которая красовалась на открытой страничке с личной перепиской. Это было смешное фото, где Карл был совсем не похож на себя. Клара-Эмилия сама сделала это фото, когда королевские отпрыски дурачились в саду.

Что касается ника хозяина страницы, то по степени зубоскальства он не уступал аватарке: Принц обыкновенный. Ну надо же!

Принц обыкновенный переписывался с персонажем под не менее вычурным ником Светотень. Здесь же были размещены фотографии картин и рисунков Карла.

Эми машинально пробежала глазами последние сообщения.

Светотень:… редкий талант художника… несправедлива природа… наградив чудным даром человека, у которого совсем иное предназначение…

Принц обыкновенный:… прихожу к выводу, что моё призвание — живопись, а вовсе не государственная деятельность…

Светотень:…так и есть… но увы…

Принц обыкновенный:…твёрдо решил… подойдёт время коронации…отречься от престола…

Светотень:…дерзкое решение… такого ещё не бывало…

Принц обыкновенный:…было…английский король Эдуард VIII отказался от короны ради любви к женщине…я…ради любви к искусству…

Вот это да! Эми невольно опустилась в крутящееся кресло. Хотя у неё и без кресла голова шла кругом. Известие о решении брата отречься от престола оказалась покруче пропажи какого-то ожерелья.

Да кто это — Светотень? Кому Карл доверяет свои самые заветные тайны?

Принц обыкновенный:…как хорошо, что у меня такой… друг…

Ага, значит — тайный друг.

Принц обыкновенный:…могу общаться… хоть эта территория свободна от всех клар…пронизали и пронзили всю мою жизнь…здесь…могу вздохнуть свободно…побыть самим собой…

Вот как! Взгляд скользнул на адресную строку. Там значилось: klar.net.

Что?! Ещё один кларнет? Не много ли за сегодняшний день!

А, впрочем, тут явно какой-то другой смысл… klar.net… klar.net… Клар — нет! Вот! Место, где нет Клар. Свободная от всех Клар территория, где Карл может побыть самим собой…

Эми вдруг стало грустно. Здорово же все семейные Клары допекли парня, раз он не только сбегает от них в виртуал, но и создал для этого специально обозначенное пространство. Словно круг от нечисти начертил. Принцессу аж передёрнуло от такого сравнения.

Девушка впервые испытала чувство стыда за неувядающие подколы, которыми они с сестрой с раннего детства не устают донимать младшего братишку. И которые Карл, при его обидчивости, выходит, воспринимает как эдакую лёгонькую, но всё же травлю. А сестрёнкам-то собственные иронические упражнения кажутся прямо верхом остроумия… Эх…

Заливистый лай и пронзительное шипенье отвлекли девушку от печальных раздумий. Эми оглянулась и увидела колоритную сценку.

Кларнет, захлёбываясь лаем, скакал около дивана, на котором сидел большой рыжий кот. Котяра тянул угрожающее «Мяяяаааааа…» и воинственно махал лапой, стремясь вцепиться противнику в нос.

Рыжик был любимцем Карла и, кстати, совершенно беспородным созданием. Так случилось, что однажды на народных торжествах в честь дня рождения принца из толпы вышел маленький мальчик и доверчиво протянул наследнику престола солнечный пушистый комочек. Просто и от души. Эта чрезвычайно трогательная сценка обошла все TV каналы Европы и взорвала интернет. Нечего и говорить, что для принца рыжий питомец был чуть ли не дороже золота, ведь он ежеминутно напоминал будущему королю о народной любви.

Однако в данным момент уже сильно подросший Рыжик разошёлся не на шутку. Кларнет серьёзно рисковал остаться без глаза. Хотя сам виноват — нахально заявился на чужую территорию, да ещё облаивает хозяина. Ох уж эта вечная неприязнь между собаками и кошками!

Стоп! А может, Кларнет заскочил в комнату просто потому, что почуял кошачий запах? Элементарно! И дело вовсе не в картине с коралловым рифом? Тем более, что эти расплывчатые красные пятна могут быть и не кораллами, а чем-то совсем другим. Кто их, художников, разберёт с их фантазиями.

Ответы на загадки никак не хотели находиться. Они обнулялись и становились новыми загадками.

Ясно было одно: из комнаты Карла надо немедленно убираться.

Эми молча подхватила Кларнета и бросилась к двери. Кот издал им вслед особенно презрительный мяв, в котором явственно проступали нотки торжества победителя.

Когда юная сыщица очутилась за дверью, её осенила мысль: а ведь она, Клара, сегодня похитила ещё у одного Карла ещё один klar.net… кларнет, то есть!

Скороговорка ещё раз закруглилась. И вроде по законам жанра всё должно было закончиться. Но увы! Она ничуть и не приблизилась к разгадке преступления.

Концы в воду

Пить кофе уже не имело смысла — приближалось время ужина в королевской столовой. Трапезничать, особенно по вечерам, было принято всей семьёй. Королева-мать любила видеть за столом полную компанию своих детей. Конечно, это правило не было таким уж жестким, тем более, что самой королеве часто приходилось оставлять домашних из-за государственных дел. Но традиции всё же старались придерживаться.

Эми решила до ужина прогуляться по саду. Необходимо было в одиночестве обдумать все открытия, случившиеся за сегодняшний день.

Принцесса любила компактный Королевский сад, расположенный внутри бывший крепостной стены — пышные кроны пиний, стрельчатые листья агав, небольшой пруд и благоухающий розарий. Девушка брела по аккуратно посыпанной песком дорожке, среди ухоженных цветочных клумб и никак не могла собраться с мыслями.

Малобюджетный готический замок, упыри и нетопыри, потомок Дракулы в роли аниматора, сомнительный феномен Кларнета, обозвавшая поиски ожерелья «шоу» неблагодарная сестра, решение брата отречься от престола… Все эти удивительные новости плавали в голове отдельными фрагментами, не желая выстраиваться в логическую цепочку.

Так и не выясненный Кларнет беспечно бежал рядом, улыбаясь как ни в чём ни бывало. Эми укоризненно посмотрела на пёсика. Эх ты! Тоже мне, феномен сыска! Тебя самого-то надо выводить на чистую воду.

Словно почувствовав её порицательный взгляд, Кларнет вдруг резко остановился. Поднял мордочку и так замер на минуту, как будто прислушиваясь к чему-то отдалённому. Девушка тоже на всякий случай замерла. Хотя уже не очень-то верила в собачьи выкрутасы.

Конец ознакомительного фрагмента.