Нити перемен. Личная история через мои глаза

Ирина Черкашина (2024)

Ирина заканчивает университет и готовится выйти в настоящую взрослую жизнь, полную новых возможностей. Страна уже несколько лет меняется к лучшему. Никто не знал, к чему приведут перемены.Как получилось пройти через развал большой страны?Есть определенные клише про 90-е. Часто слышны противоположные мнения: для одних это свобода и богатство, для других, самые трудные годы. Спустя почти 30 лет Ирина описала историю своей семьи.

Теперь Россия и Казахстан две разные страны и больше не будет как прежде

После рождения дочки я немного выпала из контекста глобальных перемен.

Катя родилась в понедельник, поэтому до выходных нас не выписали. После рождения ребенка в те годы в роддоме находились дольше, чем сейчас. Домой мы вернулись уже 2 сентября.

Отдельного внимания заслуживает питание в роддоме. Кормили нас хорошо и качественно. Кроме завтрака, обеда, полдника и ужина, в столовой в течение всего дня стояли графины с молоком и персиковым соком с мякотью. Все это было без ограничений. Сколько хочешь, столько и пей. Такого я больше нигде не видела ни в одном стационаре или роддоме в течение следующих 30 лет.

А вот с продуктами дома уже было хуже. В магазинах постепенно исчезло сливочное масло, мясо и другие продукты. Очень выручала дача с огромными урожаями и заготовками, которые мама делала в больших количествах.

Погода была чудесная, впрочем как и всегда. В Павлодаре сентябрь — солнечный, теплый, красивый, и очень комфортный. Каждый день я гуляла с коляской по набережной или в парке возле площади Конституции.

В середине сентября у мамы юбилей — 50 лет.

Я начала покупать подарки к юбилею еще в мае, когда жила в Тюмени. К сентябрю наших подарков было уже много. Оставалось организовать праздничный стол и пригласить близких друзей.

И вот здесь начинались трудности — нужных продуктов в магазине не было.

Была надежда на специальный магазин для юбиляров. В каждом городе были такие магазины, где “отоваривали” к юбилеям и свадьбам. По документам, по которым подтверждалась дата свадьбы или юбилея, можно было выкупить дефицитные продукты. Это выручало в советское время.

Нас ждало разочарование. В этом магазине ассортимент был предельно скудный. Такие продукты не то чтобы на праздничный стол не возьмешь, а и в обычный день не захочешь. Нам предложили 2 килограмма конфет “Школьные”, 1 килограмм развесного грузинского чая в большом целлофановом пакете и ящик водки. Мы посоветовались друг с другом и решили все-таки выкупить то, что положено.

Чай был ужасным, с неприятным затхлым запахом. Конфеты “Школьные” это самые дешевые конфеты, которые в советское время мало кто покупал. Мы их прибрали в шкаф на всякий случай, как говорила бабушка “на черный день”.

Пришлось как-то изворачиваться, искать на рынке и в кооперативных магазинах мясо и что-то из копченых и колбасных изделий. В кооперативных магазинах можно было купить хорошее мясо или колбасу, которые стоили в 2-2,5 раза дороже, чем в обычных магазинах. Но в этот период в кооперативных магазинах стали все быстро разбирать.

Папа где-то купил хорошую рыбу, из которой сделал для гостей свое фирменное блюдо “Хе по-корейски”. Общими усилиями и талантами мамы, которая была отличной хозяйкой, стол был отменный.

Она блистала в этот день. Представьте себе миниатюрную. загорелую женщину с тонкой талией. Никакие 50 лет сюда не вписывались. Она выглядела лет на 35.

Легкое платье серо-голубого цвета с вырезом на спине, который выгодно подчеркивал ее серо-голубые глаза и красивую спинку. Светлые туфли-лодочки. В качестве украшения она надела набор, который подарила ее сестра — серьги, колье и браслет ручной работы из кости мамонта. Этот набор сделали на Тобольской косторезной фабрике.

Юбилей отпраздновали хорошо, были самые близкие друзья и знакомые. Катя, которой было всего 3 недели, спокойно спала на большой двухспальной кровати в родительской спальне. Уходя, некоторый гости с удивлением узнали, что все это время в соседней комнате спал новорожденный ребенок

После праздника наступили будни. Зарплату стали задерживать по всему городу. Наступал кризис наличности. Это был тяжелый период, который затянулся на несколько лет.

Деньги на счетах у предприятий и организаций были. Но в банках не было наличности, чтобы выдать зарплату. Каждый день бухгалтеры ходили в банк и выпрашивали у операционистов банка деньги, которые нужно было снять по чеку и привезти для выплаты зарплаты сотрудникам. Операционисты чувствовали себя повелителями. Ведь от них фактически зависели жизни других людей. Они могли дать и не дать деньги, посодействовать как-то, пообещать.

Мама каждый день ходила в банк и стояла в очереди по несколько часов, ожидая, дадут или не дадут в этот раз. Я несколько раз ходила с мамой в банк и видела, как это происходит. Спящую маленькую Катю оставляли в это время с моей бабушкой на пару часов.

Предприятие папы обслуживалось в Туран банке. Нашу операционистку звали Ольга. За считанные месяцы у нее на голове выросла корона, как сказали бы сейчас. Каждый день ее упрашивали главные бухгалтеры, руководители компаний. Она вела себя так, как будто это был ее личный банк

Абсурд был в том, что на счетах компаний были хорошие обороты. Но банк не мог выдать деньги тем, кому они принадлежали. Часто бывало так, что ходишь каждый день в течение всего месяца, ждешь по нескольку часов и уходишь ни с чем.

Пришлось научиться выживать без денег. Подолгу.

Нас выручала бабушкина пенсия. Мы занимали у нее, потом отдавали и снова занимали.

Через несколько месяцев после рождения дочки, я случайно узнала, что по справке из роддома я могла получить 1 килограмм сливочного масла в магазине детского питания. Я побежала туда, но оказалось, что срок действия справки для покупки масла уже вышел. Я так расстроилась и несколько месяцев корила себя, представляя, что этого масла нам всем хватило бы на целый месяц.

Зарплату задерживали повсеместно. Слава устроился на другую работу, где платили. Но через какое-то время и там стали задерживать.

В обиход вошло новое слово — бартер. На многих предприятиях зарплату стали выдавать бартером — в одних местах частично отоваривать продуктами, в других местах — разными промышленными товарами, на крупных заводах — алюминиевом и тракторном — бытовой техникой. Чтобы получить наличные деньги люди стали выходить на рынок и продавать. На некоторых улицах у магазинов появились небольшие ряды, где стоя, разложив перед собой товар, люди пытались продать вещи. Кому повезло продать, тут же шли в магазин за продуктами.

Папа в своем новом предприятии занимался коммерцией. Он поставлял двигатели, какие-то приборы, иногда был посредником в поставке сахара вагонами. Один раз кто-то из покупателей частично рассчитался промышленными товарами — женские болоневые пальто, детские комбинезоны и т.п. Мне пришлось тоже помогать их реализовывать.

Часть товара мы иногда продавали знакомым, а часть приходилось продавать на улице. В выходные мы со Славой ехали на толкучку и, стоя полдня с товаром, пытались что-то продать.

Часто возвращались ни с чем.

В рабочие дни я выходила на улицу Дзержинского, где перед гастрономом выстраивались люди со своим товаром. Мама оставалась с Катей, которой было всего несколько месяцев.

Во многих магазинах стали появляться коммерческие отделы. Арендаторы брали в аренду у магазина определенную площадь и продавали свой товар. Они также брали под реализацию товар от всех желающих под хороший процент. Конечно, что попало не брали. Принимали в основном импортные или очень качественные отечественные вещи.

У меня было несколько новых импортных вещей и я стала отдавать их под реализацию. Раз в неделю какая-нибудь моя вещь продавалась и я получала наличные деньги, которые мы сразу тратили на продукты.

Новые рижские духи в упаковке, которые я берегла, тоже отнесла в коммерческий отдел. Их быстро купили, потому что в обычных магазинах их не стало. Моя запасливость снова выручала меня.

Шел декабрь. В один из дней, когда Слава был на работе, я была дома с Катей. Она лежала в кроватке, я мыла пол. Телевизор был включен.

Шли какие-то новости и вдруг передали новость о том, что СССР прекращает существование и образовано Содружество независимых государств — СНГ.

Я стояла как вкопанная с тряпкой в руках. Не зная подробностей, я понимала, что теперь Россия и Казахстан это две разные страны и больше не будет как прежде.

12 декабря, этот день я запомнила на всю жизнь.

Катя совсем еще маленькая, кормлю ее грудью. Первые 2 месяца она плохо набирает вес, всего по 300 грамм в месяц. Участковый врач беспокоится и проводит контрольное взвешивание — ребенка взвешивают до кормления и после кормления грудью.

Выясняется, что она совсем мало высасывает молока. Я подозреваю, почему ей не нравится молоко — оно как вода, в нем нет ничего сытного. Несмотря на то, что ей не хватает, она очень спокойная. Как будто понимает, что “не до жиру”. Еще рано до первого прикорма творожком, но врач решительно назначает его ввести уже сейчас. Я начинаю варить творог из молока и докармливать дочку.

И о чудо!

Через месяц после введения прикорма она впервые прибавляет за месяц 1200 грамм.

Грудное молоко она ест все также неохотно. Я жду, что скоро можно будет добавить овощной прикорм и начинаю подыскивать работу. Мама и бабушка готовы по очереди быть с Катей.

Договоренность с администрацией города по поводу работы социологом не актуальна. Никому уже не нужны социологи. Экономисты тоже не нужны.

Каждый день звоню по объявлениям и везде примерно один и тот же ответ: “Ваше образование нам не подходит”.

У нас есть еще часть товара, которая осталась в качестве расчетов от покупателей на предприятии папы.

Мы пробуем продавать его на рынке у автовокзала. С первого взгляда казалось, что торговля там шла активнее, чем на стихийных рядах у магазинов. Я решила попробовать это место.

На дворе уже январь. Стоять несколько часов на морозе стало сложнее. Я все еще кормлю грудью дочку, ей пятый месяц. Одеваться нужно было тщательно. Обязательно валенки, чтобы не промерзли ноги. Несколько слоев шерстяных вещей. Еле натянула на себя пальто, двое варежек, так как в одних сразу замерзнут руки. В такой одежде чувствуешь себя неповоротливо, особенно когда идешь в валенках. И в завершении всего большая и нелегкая сумка с вещами, которую нужно донести до автобусной остановки и потом до рынка.

Часа три на морозе и потом обратным ходом домой, потому что Катя должна проснуться и захочет есть.

Продаж почти нет. Все ходят, смотрят, спрашивают и идут дальше.

На следующий день все повторяется. Иногда купят какую-то мелочь. Мелочь спасала — это была детская игра Дартс и периодически ее покупали детям. Это были копейки. Но как они выручали!

Однажды произошел неприятный случай на рынке.

Все это время вдоль рядов ходили 2 милиционера. Ничего удивительного в этом не было, потому что это была территория возле автовокзала. Железнодорожный вокзал тоже был совсем рядом, через площадь. Милиционеры стали как-то странно посматривать на продавцов на рынке. Было не очень комфортно от их взглядов, но нужно было стоять и продавать.

В один из дней они подошли ко мне и предложили пройти с ними в их отделение на автовокзале. Я собрала товар и пошла с ними. В отделении они составили протокол за незаконную торговлю и конфисковали товар.

Я приехала домой в полном отчаянии и дала волю слезам. Мало того, что я ничего не продала, да еще и без товара вернулась.

Мы с папой посоветовались и поехали разбираться в отделение. Товар вернули, но административный штраф оставили. Я должна была заплатить. Это были немалые для нас деньги тогда, которых просто не было.

Мне казалось это несправедливым и я написала письмо в местную газету. Описала всю ситуацию, где никакого нарушения не было. Ответ я так и не получила.

Несмотря на то, что я и так никогда не рассчитывала на поддержку со стороны государства, в тот момент ясно поняла, что выживание это только наша личная ответственность.

Сейчас такое трудно представить. Но тогда в начале 1992 года это выглядело следующим образом. Я в декрете с грудным ребенком, не получаю ни рубля в качестве пособия по уходу за ребенком. Муж работает, но зарплату не выплачивают. Я иду торговать на рынок, чтобы были хоть какие-то деньги на базовые продукты и меня штрафует государство, которое должно меня в этот период поддерживать. Денег на штраф нет. Чтобы их найти, нужно снова пойти на рынок или к магазину, чтобы что-то продать.

Другой работы нет. Высшее образование кажется абсолютно ненужным.

Я не теряю надежды найти работу.

А пока ее нет, мы ходим торговать на улицу или на рынок. В 5 месяцев дочка отказывается от грудного молока. Я расстроена этим, но с другой стороны у меня появляется определенная свобода, чтобы как-то зарабатывать.

На несколько дней мы со Славой едем в Тюмень к его родителям. Я вижу, что кофе там стоит в 2 раза дешевле. Мы набиваем полную сумку банками с кофе и возвращаемся в Павлодар.