Её двойная тайна

Ирина Чардымова, 2022

Я бежала за сотни километров, спасая себя и детей от их отца. Я сжигала за собой мосты, обрывала связи, чтобы просто спастись, затеряться, исчезнуть. Полтора года я жила спокойно, пока вновь не встретила его – Белинского Романа Аркадьевича – кошмар всей моей жизни.

Глава 2

Некоторое время назад

Вот и прошли пять лет. Целых пять лет в Архитектурном институте. Я с детства интересовалась дизайном и архитектурой, а ещё очень неплохо рисовала. Хотя этот талант передался мне от мамы. В силу тяжёлых жизненных обстоятельств она так и не смогла реализовать свой талант, свои планы и мечты. Поэтому едва обнаружила эти данные у меня, приложила все усилия, чтобы я развивала их. А когда учителя в один голос вторили, что меня ждёт блестящее будущее, мама сделала всё возможное и невозможное, чтобы я поступила в престижный архитектурный институт. Видя то, что делает для меня мама, я старалась учиться на отлично и впитывала все знания как губка, чтобы не разочаровать маму и реализовать себя.

И вот наконец-то я держу в руках красный диплом об окончании университета. Теперь я дипломированный специалист. Кроме того, мой ректор, заметив мои старания и талан, обещал поговорить со своим знакомым в одной московской фирме, чтобы тот принял меня на работу.

Так что сразу же после выпускного, я должна была идти устраиваться на работу. Признаться, я была этому очень рада, потому что, начав зарабатывать, я смогу дать маме передышку и отдых. Пора ей уже отдохнуть, потому что все эти пять лет она пахала как проклятая, чтобы я смогла учиться. Я естественно устроилась на работу по вечерам, но маме это не понравилось, и она попросила меня уволиться, аргументируя это тем, что мне нужно учиться. Ей я пообещала, что уволюсь, но сама продолжила работать. Ну а теперь отдыхать должна мама.

— Какая же ты у меня красивая, — мама умилённо сложила руки на груди, увидев меня, когда я собиралась на собеседование по работе. — Папа гордился бы тобой, жаль, что он так и не увидел тебя, — от воспоминаний о папе у мамы на глазах появились слёзы.

— Он меня видит, — тихо прошептала я, обнимая маму, — видит и гордится. Гордится нами обеими.

Да, мой папа не дожил до моего рождения всего неделю. Папа работал спасателем и героически погиб на пожаре. Теперь у нас в память о нём есть лишь медали, грамоты, да фотография. Мама рассказывала, что папа очень ждал моего рождения. И что в отличие от многих мужчин мечтал именно о дочке. Мечтал, что будут растить свою маленькую принцессу. А когда УЗИ показало, что будет девочка, был на седьмом небе от счастья. Но от так и не смог взять меня на руки, а я так и не смогла почувствовать тепло папиных рук. Так и не узнала отцовской любви и не произнесла заветное слово папа.

Я часто прихожу к нему на кладбище и часами разговариваю с ним, искренне веря, что он меня слышит. Я верю в то, что он мой ангел хранитель, который меня бережёт и охраняет всё это время. Мои мама и папа, мои ангелы хранители. Мама здесь, на земле, а папа на небе.

— Ну, всё, — я поцеловала маму в щеку, — я пошла.

— Удачи доченька, — мама тоже меня поцеловала.

Глубоко вздохнув, я вышла из дома.

Погода была просто отличная. Светило яркое солнышко, тёплый июньский ветер гулял в моих волосах, сооружая свою незамысловатую причёску. До работы был ещё целый час, поэтому я шла не спеша, наслаждаясь погодой и спокойствием.

Я подошла к пешеходному переходу и стала ждать разрешающий сигнал светофора. Но тут, неожиданно сзади меня выбежал малыш лет трёх и не глядя по сторонам уверенно зашагал по пешеходнику.

А дальше всё как в замедленной съёмке, повернувшись, я вижу, что на него несётся чёрный увесистый внедорожник. Слышу визг тормозов, видимо водитель заметил его и пытается затормозить. Только вот не так-то просто остановить огромную машину на большой скорости. И я, не раздумывая бросаюсь вперёд и хватаю малыша, падая при этом на землю сама. Всего каких-то пара сантиметров отделяют нас от машины. Но столкновения не происходит, машина проносится мимо нас, не задевая.

— Мамаша, — с этими словами из внедорожника выбегает высокий мужчина и словно ураган мчится в мою сторону. — Вы хоть понимаете, что за детьми смотреть надо! — рычит он на меня. — Я его задавить мог по вашей милости! — высокий, накаченный, спортивный, он возвышается надо мной словно гора. Огромная, устрашающая гора.

Тут на горизонте появляется бабушка лет семидесяти и тоже бежит к нам.

— Спасибо тебе доченька, — причитает она, — схватив ребёнка на руки. Я не увидела, как он убежал от меня, такой проворный. Маму его сегодня срочно в больницу увезли, а я с ним осталась. В магазин пошли, он и убежал. Спасибо тебе доченька, — она начала целовать мальчика, утирая при этом слёзы.

— Всё нормально, — я ей улыбнулась, искренне радуясь тому, что всё закончилось хорошо. — Идите домой, — говорю я ей, видя, что её всю буквально трясёт от страха. Какая-то женщина, которая в этом момент тоже стояла на пешеходнике вызывается помочь старушке и они уходят.

— Так это не ваш ребёнок? — вступил в разговор мужчина, протягивая при этом руку, чтобы помочь встать.

— А вы всегда сначала кричите, а уже потом выясняете что и как? — решаю я его по отчитывать. — Ой, — при попытке встать чувствую резкую боль в ноге.

— Что с вами? Идти можете? — интересуется он.

— Не знаю, — снова пытаюсь встать и снова резкая боль. Вся моя нога ободрана и в крови, перемешанной с пылью.

— Так вам нужно срочно в больницу, — он подхватывает меня на руки, словно пушинку и несёт к своей машине. — Меня, кстати, Роман зовут, — представляется он, протягивая при этом руку, — а как вас зовут, отчаянная незнакомка?

— Марина, — отвечаю я. — Кстати, вы не могли бы ехать медленнее, — прошу его я, заметив на спидометре цифру больше 120 км. — Или вы сегодня ещё не всех сбили? Сколько у вас ещё жертв в планах?

— О, да мы ершистые, — смеётся он.

— А здесь ничего смешного нет, — продолжаю я отчитывать его, совсем не понимая, откуда у меня сейчас такая смелось. Наверное, это шок, да, я нахожусь в шоке, только так это можно объяснить. — Если бы вы ехали с нормальной скоростью, всего этого не произошло бы. Но вы неслись как сумасшедший!

— Это Москва, девочка, здесь все так ездят! — отвечает он, видимо совсем не чувствуя своей вины.

— Вот поэтому и происходят эти аварии и несчастные случаи! — не унимаюсь я.

Во мне снова вскипает негодование и злость, едва я представляю, что могло произойти с малышом, не окажись я рядом. Какое страшное горе могло произойти в семье этого мальчика.

— Приехали, — бурчит он, когда мы останавливаемся напротив какой-то частной клиники.

Затем снова берёт меня на руки и несёт внутрь.

— Доброе утро Роман Аркадьевич, — приветствует его девушка на ресепшене.

— Оля, — обращается он к ней, — попросите Аркадия Николаевича срочно спуститься. Здесь у девушки травма, возможно перелом. — Он кладёт меня на кушетку, пока Оля звонит по телефону и просит какого-то Аркадия Николаевича.

— Что случилось? — едва двери лифта раскрываются, с этими словами ко мне бежит доктор. — Рома? — обращается он к моему спутнику. — Что произошло?

— Девушка ребенка из-под машины спасала, сама упала, жалуется на ногу. Посмотришь? — объясняет Роман.

— Хорошо, — соглашается доктор, — здесь больно? А здесь? — он задаёт вопросы, параллельно ощупывая мою ногу.

— Ай, — вскрикиваю я.

— Так, — качает головой доктор, — нужен рентген. Оля, позвоните Маргарите Петровне, сообщите, что я везу к ней пациента. А ты, — обращается он к Роману, — жди здесь, у меня к тебе серьёзный разговор.

После этих слов, Аркадий Николаевич увозить меня на рентген, а затем, после получения результата к себе в кабинет.

— Та-а-ак, — растяжно произносит он, рассматривая снимок, — перелома, слава Богу, нет, но есть сильный ушиб и повреждение мягких тканей. Сейчас мы вас оформим в стационар, и будем вас лечить.

— Извините, но я не могу, у меня нет таких денег, чтобы лежать в такой клинике, — протестую я.

— Так, это даже не обсуждается! — протестует доктор. — То, что перелома нет, не значит, что всё хорошо, поэтому медицинская помощь нужна срочно. А на счёт денег не беспокойтесь, — он мне дружелюбно улыбается, — не всё решают деньги! А теперь хватит болтать, давайте вас лечить.

Дальше начинается моё катание по кабинетам, анализы, процедуры, уколы. Я лишь успеваю сообщить маме, где я и что со мной. И только ближе к вечеру меня привозят в палату. В шикарную одноместную палату. Где меня ждёт ужин и огромный букет цветов.

— Ого, — произношу я, — едва остаюсь одна. — Ничего себе, сервис.

Тут снова начинает звонить мой сотовый. Мама. Беру трубку, стараюсь говорить, как можно спокойнее, чтобы её не расстраивать.

— Доченька, — слышу, что мама очень взволнована, — ты как, как себя чувствуешь?

— Всё хорошо, мамуль, не беспокойся, — пытаюсь успокоить её я. — Я сейчас в палате, доктор говорит, что всё будет хорошо, перелома нет. Так что скоро я буду дома.

— Девочка моя, я так испугалась за тебя, — всхлипывает мама, — ты не волнуйся, я твоему ректору позвонила, всё рассказала, он обещал предупредить своего друга. Так что выздоравливай моя родная.

— Спасибо, мамочка, я очень тебя люблю, — я целую её в трубку. — А теперь иди, отдыхай, сегодня был трудный день. Я тоже пока посплю, мне сделали укол, спать хочется.

— Конечно, милая, спокойной ночи, — мама нехотя кладёт трубку.

Да, мне нужно поспать, пока действует обезболивающее, потому что потом, я чувствую, будет не до сна.

Я поудобнее устраиваюсь на кровати, закрываю глаза, но тут снова начинает звонить мой телефон. Нинка, моя подружка. Про неё-то я забыла. Обещала же я ей позвонить, как только всё прояснится с работой. Всё рассказать. Так она мне уже двадцать раз звонила. Вот нетерпеливая.

— Марина! — кричит она в трубку. — Ну, наконец-то, ты куда пропала? Маме твоей звоню, она про какую-то аварию говорит, плачет, что случилось?! Ты как? Ты где? Что с тобой?! — тараторит она, словно пулемёт.

— Я в больнице, — отвечаю я, — под машину попала, но сейчас уже всё хорошо.

— Ничего себе хорошо! — выкрикивает подружка, — ты и под машину, с твоей-то осторожностью. Как это произошло!?

— А вот так,.. — с этих слов я начинаю свой рассказ.

— Ничего себе! — вздыхает Нина, — тебе не в архитектурный надо было идти, а в спасатели, как твой папа! И как он, красивый?

— Кто? — искренне не понимаю её вопроса.

— Ну, этот, Роман, — поясняет она.

— Я не знаю, я его не рассматривала, — грубо отвечаю я, — от одной мысли о нём, мне хочется его прибить, за его безответственность и лихачество.

— Да ладно, — не понимает она, — вот если бы меня на такой крутой тачке сбили, я бы обязательно его рассмотрела.

— Нина, ты не исправима! — смеюсь я. — Но мне, если честно его больше прибить хотелось, чем рассматривать! Да и зачем всё это? Он наверняка уже и забыл про эту аварию и снова на своём внедорожнике по Москве гоняет!

Но как же я ошиблась. Едва я произнесла эти слова, как дверь в мою палату открылась, и на пороге появился Роман с огромным букетом красных роз.

— Я тебе потом перезвоню, — говорю я в трубку и нажимаю сброс.

***