Дыши, Софи, дыши. Раньше я просто вдыхала воздух, сейчас научилась дышать.

Ирина Ниверт

Софи почти тридцать. Её жизнь безупречна – любимый муж, работа, дом. Но всё меняется, когда она узнаёт о недавней смерти своего давно умершего отца и в её жизни появляется маленькая несуществующая девочка Ника.Ника переворачивает всё с ног на голову, шаг за шагом показывая, что идеальная жизнь Софи – просто яркая обложка, за которой скрывается ложь, страх и неприятие себя.Жизнь Софи меняется. Только вот готова ли она к этим изменениям? Иногда иллюзия гораздо приятней правды.

1

— Доброе утро, дорогая, пора просыпаться, время — семь, — сквозь легкий утренний сон я слышу голос мужа и забираюсь под одеяло с головой.

Но Марк не отступает:

— Софи, если ты сейчас же не выберешься из постели, то наверняка опоздаешь на работу. А это недопустимо, у тебя через два часа первый пациент.

— Ты опять рылся в моем ноутбуке? — ворчу я, нехотя открывая глаза.

— Что поделаешь, — смеясь отвечает он. — Ты же совершенно неорганизованная, а в последнее время еще и слегка рассеянна. Что бы ты без меня делала?

Я отчаянно пытаюсь сделать вид, что обиделась, пока Марк распахивает в комнате окна и включает дурацкое утреннее шоу по телевизору.

Я сонно смотрю на экран. Каждое утро бодрые и веселые люди в ток-шоу делятся залогом хорошего настроения и счастливой жизни, и с каждый днем я ненавижу их все сильнее. Ну нельзя же так бесстыдно радоваться чему-то в семь утра, это уже верх неприличия. Усмехнувшись своим мыслям, я натягиваю халат.

— Все, Софи, я побежал, — целуя меня в макушку, произносит муж. — Твой кофе без кофеина на столе.

— А разве мы не позавтракаем вместе?

— Не сегодня. — Марк судорожно пытается справиться с галстуком. — Я говорил тебе, у меня встреча с инвесторами. И я уже опаздываю, хотя обычно этого со мной не происходит.

Я закатываю глаза, прислонившись к двери:

— Да-да, обычно у невозмутимого Марка все спланировано до мелочей и расписано по минутам.

— И невозмутимый Марк не видит в этом ровным счетом ничего плохого, — с улыбкой произносит он, хватает портфель и на бегу добавляет: — Я тебя люблю.

— Пока, милый, — говорю я в уже закрытую дверь и иду на кухню.

На столе меня ждет ужасная на вкус жидкость, которую мой муж почему-то ошибочно называет кофе. Не задумываясь, выливаю в раковину и достаю из холодильника бутылочку пепси.

Сажусь за ноутбук, чтобы проверить почту и расписание на день. Сообщение от мамы. С каких пор она начала писать мне на рабочую почту?

На экране огромные красные буквы:

«Софи!!! Это немыслимо!!!

Я звонила тебе уже более двадцати раз! Немедленно позвони мне, иначе мне придется приехать лично! Мама».

— Только не лично, — вслух произношу я и, тяжело вздыхая, беру телефон.

Двадцать два пропущенных звонка от мамы. Неужели что-то действительно случилось? Хотя, зная ее, она вполне могла звонить, чтобы рассказать, что купила новую кулинарную книгу и собирается приготовить очередной шедевр высокой кухни.

Не спеша набираю номер.

— Ну наконец-то! — кричит в трубку мама. — Я уже начала за тебя переживать! Почему ты не отвечала на мои звонки? Ты хорошо себя чувствуешь?

— И я рада тебя слышать, мам, — отвечаю я. — Ну, во-первых, телефон стоял на беззвучном, а во-вторых, сейчас только семь утра, а в такое время я обычно сплю и…

Она, совершенно не слушая меня, продолжает:

— Я звоню спросить, пришли ли результаты твоих анализов? Марк сказал, что их должны были прислать сегодня.

— Когда ты уже успела с ним пообщаться?

— Вчера вечером, детка, — мягко произносит она, но быстро возвращаясь к своему обычному тону, торопливо добавляет: — Он, в отличие от тебя, не забывает про бедную женщину и звонит мне каждый день.

Я закатываю глаза, пытаясь скрыть раздражение:

— Вот видишь, какой у тебя замечательный зять. Хотя это ты и так знаешь, ты же его мне выбрала. Так почему бы тебе не обсудить все с Марком?

— Ну, во-первых, Софи, — возражает она ледяным голосом, — ты любишь своего мужа. А во-вторых, совершенно не стоит разговаривать со мной в таком тоне, я лишь интересуюсь твоим здоровьем. И разве так сложно сообщить матери, что ты здорова и у меня наконец-то появится внук?

— Ладно, ладно, извини, — выдыхаю я. — Анализы придут только вечером, и я тебе обязательно позвоню. А сейчас мне пора, пациенты ждать не будут.

— Жду звонка, — быстро произносит она и отключается.

Несколько секунд я смотрю на потухший экран телефона, после чего кидаю его на кровать и падаю рядом.

Что сказать Марку, когда вечером он увидит, что с моим здоровьем все в полном порядке? И как объяснить маме, что я пока не готова к детям?

Вспоминаю ее слова: «Софи, тебе уже почти тридцать, ты не молодеешь, да и я тоже, и самое время подарить мне внука или даже двух». А дальше обычно следует длинная тирада о том, что рожать после тридцати очень опасно и что мой муж обязательно меня бросит, если у нас не появится ребенок.

И Марк, и мама уже который год настаивают на детях и делают для этого все возможное. Я, конечно, согласно киваю, но продолжаю втайне принимать противозачаточные. Ребенок — это слишком серьезно, чтобы слепо довериться их мнению и сделать в очередной раз так, как хотят они.

Я перевожу дух. «Дыши, Софи, дыши».

Именно этими словами отец успокаивал меня в детстве. И это работало. Всегда. И хоть мне уже двадцать девять, я ежедневно продолжаю повторять себе эти три магических слова, словно заклинание, способное решить все проблемы.

Я смотрю на часы:

— Черт, уже почти восемь!

И, допивая на ходу пепси, несусь в душ, проклиная в глубине души пациентов, которые так рано приезжают на прием.

— София, вы меня вообще слушаете? — голос собеседника выдергивает меня из собственных мыслей.

— Что, простите? — растерянно уточняю я.

— Я говорю, что вы психолог и должны помочь мне разобраться в моих проблемах. Но, кажется, вы меня совсем не слушаете.

Я поднимаю глаза на своего собеседника и совершенно не могу вспомнить его имя.

— Я вас слушаю, и все, что вы рассказываете, очень интересно, — заверяю я. — Просто… Просто составляю план нашей совместной работы, — вру я, в спешке перебирая бумаги и пытаясь найти его карточку.

— Хм, странно. Что именно показалось вам интересным? То, что на днях умерла моя любимая собака или что жена вдребезги разбила мою машину? — спрашивает мой собеседник с нотками сарказма в голосе.

— Нет-нет. Я просто имею в виду, что… — слова никак не идут в голову. Не зная, что ответить, я просто пожимаю плечами и пытаюсь улыбнуться своей очаровательной, как утверждает муж, улыбкой.

Мой собеседник медленно хмурит брови и тяжело поднимается с кресла:

— Знаете, София, я плачу вашей конторе большие деньги и рассчитываю как минимум на уважение, если уж не в ваших силах мне помочь.

Он разворачивается и резко направляется к выходу.

— Простите, — только и могу прошептать я вслед, когда он с грохотом захлопывает дверь.

Я откидываюсь в кресле. Что это было? За семь лет практики я еще никогда не позволяла себе подобного. Я же отличный психолог и всегда четко выполняла свою работу. До этого дня. Я глубоко вздыхаю.

Главное, чтобы мой пациент не пожаловался Марку. Он будет очень зол, что стоило ему на один день уехать, а я уже работаю спустя рукава. Черт, меньше всего мне сейчас хочется расстраивать мужа.

Стук в дверь прерывает мое внутреннее самобичевание, и на пороге появляется наша секретарша Мила.

— Софи, все нормально? — нерешительно интересуется она, нервно поправляя свою слишком короткую юбку. — Я просто видела, как твой пациент вылетел из кабинета весь красный. А еще он спрашивал, в офисе ли сегодня Марк.

«Черт!» — матерюсь про себя я и, стараясь сдержать раздражение, медленно отвечаю:

— Все нормально, Мила. Мы с ним просто неправильно друг друга поняли.

— Я так и подумала, — кивает она и разворачивается к выходу.

— Мила, — останавливаю ее я.

— Да, Софи?

— Отмени, пожалуйста, всех моих пациентов на сегодня. Я что-то неважно себя чувствую и планирую уехать домой пораньше, — вежливо прошу я.

— Мне кажется, что это не самая лучшая идея, — нерешительно произносит девушка. — Марку это явно не понравится.

Я изо всех сил пытаюсь сдержать внутреннее негодование:

— С Марком я договорюсь сама. Просто сделай, пожалуйста, то, о чем я прошу, и не задавай лишних вопросов.

— Хорошо, — небрежно пожимает она плечами. — Что-то еще?

— Да, еще я попрошу тебя уже в сотый раз не надевать на работу такие короткие юбки, — повышая голос, говорю я. — Ты в первую очередь моя секретарша и не должна выглядеть так, как будто… — я не успеваю закончить фразу, как Мила холодно произносит: «Как скажешь, Софи» — и исчезает за дверью.

Я встаю и подхожу к большому старому зеркалу. В отражении все та же я. Длинные золотистые волосы убраны в тугой пучок, классический серый костюм, черные туфли-лодочки, одна из многочисленных белых блузок — все как обычно. Только вот в больших голубых глазах читается едва уловимая эмоция. Что это? Грусть?

Да что, блин, со мной такое? Я не должна была так резко разговаривать с Милой. Да, порой она одевается немного вызывающе, и ее рыжие волосы абсолютно не вписываются в мою картину мира, но в целом она неплохо выполняет свою работу и помогает в нашем с мужем совместном бизнесе вот уже много лет. Ладно, наверное, стоит извиниться. Но не сегодня. Сегодня у меня нет сил.

Я беру телефон, подумывая позвонить подруге и предложить ей выпить по бокалу вина. Но в конечном счете решаю, что это не самая лучшая идея с учетом того, что Марк и так будет вне себя из-за отмены всех моих пациентов, и, если я вернусь домой немного выпившей, ситуация явно не улучшится.

Решаю поехать домой и набираю номер такси. Выпью горячий чай и немного посплю. Как любит утверждать моя мама, сон — лучшее лекарство. И кажется, сегодня я готова с ней согласиться.

Добравшись домой и заварив себе любимый ромашковый чай, я уютно устраиваюсь перед телевизором, укутавшись в плед.

Без особого энтузиазма принимаюсь перелистывать каналы — очередное кулинарное шоу, сто пойми какая серия надоедливого сериала, ужасные мультики. Кто это вообще смотрит?

Мое внимание привлекают несколько мужчин. Они весело смеются с экрана и, кажется, собираются выпрыгнуть из самолета прямо на ходу. Нет, это же невероятно опрометчивая идея. А вдруг парашют не раскроется? Или при приземлении что-то пойдет не так? Да и вообще, в воздухе кому-то может стать плохо. О чем они только думают!

Я передергиваю плечами, отгоняя от себя дурные мысли, и выключаю телевизор, решив вместо этого перечитать справочник по психологии — для работы будет очень даже не лишним.

Прочитав пару страниц, закрываю глаза и удивляюсь, насколько все же это нудное занятие.

А кто-нибудь напомнит мне, почему я вообще выбрала эту профессию? Ах да, я стала психологом, потому что всегда хотела помогать людям. Или потому, что я отчаянно хотела помочь себе? А может, я просто выбрала то же, что и мой муж, который хотел сделать психологию семейным делом?

Марк. Интересно, как прошла его встреча с инвесторами? Они одобрили проект его новой клиники? Надеюсь, что да. И мы в скором времени уедем из этой тоскливой Москвы куда подальше.

Улыбаюсь собственным мыслям и медленно проваливаюсь в сон.

Телефон вибрирует как сумасшедший. Открываю глаза. Сообщение от Марка: «Милая, не жди меня, буду поздно». На экране светится время — час ночи, а рядом мигает сигнал о пропущенных вызовах. Конечно же, семь пропущенных от мамы. Решаю, что перезвоню утром, уже поздно, и я все равно не придумала, как сказать ей про анализы и про то, что я пока не хочу детей.

Выключаю телефон и, глубже закутываясь в плед, засыпаю.