Сезонные сказки

Ирина Михеева

Сезонные сказки – сборник сказок и историй, главный герой которых – смешной старичок-Домовой, придуманный автором. На протяжении всей книги он общается с Хозяйкой квартиры, в которой живет, и рассказывает ей о добре и зле, о дружбе и мечте, о Рождестве и Новом Годе, вспоминает старые легенды о шахматах и много ещё интересного и полезного для маленьких детей.

Иллюстратор Ирина Михеева

Редактор Ирина Степанцова

© Ирина Михеева, 2020

© Ирина Михеева, иллюстрации, 2020

ISBN 978-5-0051-7957-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

История о том, как Домовой встретился с Хозяйкой

Он жил в большом городе, в старом-престаром доме, в огромном заброшенном камине, таком же старом, как и этот дом. Камином хозяева давно не пользовались за ненадобностью, ведь в доме есть центральное отопление, но камин был старинный, красивый, вот его и оставили. Домовому же только это и нужно было. За стенкой камина так тихо, спокойно и темно! За день выспишься, а к вечеру отряхнешься, и можно и пошалить, и покуражиться. Наверное, вы знаете, что ночь для домового — самое любимое время суток.

Все спокойно отдыхают в своих постелях, ничего не подозревая и даже не догадываясь, что он с ними живёт. Темнота заполняет каждый уголок, каждую щель. Страшные, причудливые тени расползаются по комнатам. Телевизор замолкает — раздражитель бестолковый. Светильники выключены. И только за окном, на улице, горят желтые фонари, освещая дорогу, по которой нет-нет, да и промчится, не снижая скорости даже на светофоре, запоздалая машина. Осветит на секунду фарами и умчится прочь по своим делам.

— Ну наконец-то всё затихло! — выйдя из своего укрытия, пробормотал Домовой — маленький, смешной, похожий на седого старичка с усами и бородкой и с густыми бровями, придающими ему строгий вид. Но это только на первый взгляд. А на самом деле он был очень добрым и миролюбивым, даже с хозяйской собачкой нашёл общий язык. Уж кто точно знал о его существовании, так это собака, но она никогда-никогда не выдавала его присутствия. На голове у Домового теплая шапка-ушанка, сам он одет в красную рубашку в горошек — этакая косоворотка на деревенский лад, — в коричневые штаны и в вязаную жилеточку, подбитую старым, облезлым мехом неизвестного животного. На ногах у него валенки — мягкие, теплые и удобные для его старческих суставов и больных ног, и приглушающие и без того еле слышные шаги.

Забавный, веселый старичок, вечно улыбающийся, и от этого в уголках и вокруг его голубых глаз образовались трогательные морщинки, делающие взгляд теплым, озорным и лучистым.

Зовут его Евдокимом, иногда Евдошей, но так его величают только среди своих. Имя громкое и очень созвучное с его шкодливым характером. Ведь он же домовой, а все домовые — большие проказники (в народе такое мнение о них утвердилось). Любит он порядок и чистоту, ворчит, когда видит разбросанные и неубранные вещи и игрушки, вот тогда-то он и шалит: спрячет что-нибудь и радуется, когда хозяева, сбиваясь с ног, ищут, ругаются, обвиняют друг друга, разбирают заодно свои беспорядочно разбросанные вещи, а найдя, радуются как дети (если он отдаст, когда наиграется, конечно.)

Оглядевшись, Евдоким не спеша засеменил в мастерскую Хозяйки квартиры и забрался на подоконник — самое удобное, по его мнению, и любимое им место в комнате. Сидеть среди обрезков досок, вкусно пахнущих настоящим деревом, банок с красками, лаками и прочей строительной ерундой, так нужной его Хозяйке — одно удовольствие. И вот однажды (а было это накануне Нового Года) он, как обычно, устроился там поудобней и закутался в старый, побитый молью шарф. Шарф этот Евдоким стащил у Хозяйки, а та и не заметила, и даже не искала, забыла про него за ненадобностью (это он так думал, и напрасно!!!).

Поправив очки, туго сидевшие на носу — пришлось обзавестись: что-то к старости зрение упало, — мечтательно и задумчиво стал смотреть в окно: он всегда так делал, когда хотел пофилософствовать или придумать сказку, поучительную историю или рассказ, или вспомнить забытую, старую легенду, которых знал столько, что и не счесть. И про природу, и про зверей и птиц, про охотников, которые за ними гонятся, ранят и убивают. Про деревья — ведь они живые, и о них также можно рассказать интересные истории. Про загадочных существ — эльфов и гномов, живущих под землей. Про электричество и свет, вулканы и горы, про волшебную золотую рыбку, живущую в озере и исполняющую желания, про доброту и дружбу. И много ещё чего интересного, сказочного и таинственного.

Но тут вдруг на столе что-то блеснуло, как искорка — сверкнула и погасла. Евдоким повернул голову. Что же это могло быть? От удивления он даже присвистнул.

— Ничего себе! Это же надо, какая красота! Как же я сразу не заметил?

На столе лежали новогодние игрушки: шарики, сосульки необычной формы, очень похожие на детские погремушки, снеговики, лошадки, фигурки животных — всё яркое, блестящее, разрисованное в одном стиле.

— Красота! — про себя пробормотал он. — Неужели это всё она сделала? Да конечно же она, больше же некому, — сам с собой разговаривал он. — А ведь это очень известный стиль, и даже очень модный. Да-да, припоминаю…

А надо сказать, что Евдоким был очень образованным домовым, долго пожил на белом свете, много чего знал. Он воодушевился и чуть ли не вслух принялся рассуждать: «Черно-белая клетка с немного размытым контуром — это ведь визитная карточкой бренда „МacKenzie-Childs“. Такой рисунок — признанная классика: динамичная, графичная, органичная, уютная и актуальная до сих пор. Если мне не изменяет память — (а надо вам сказать, что память ему почти никогда не изменяла) — черно-белая клетка на их изделиях появилась в начале 30-х годов прошлого века, когда кто-то из семейства Мак-Кензи выкупил молочную ферму на западе штата Нью-Йорк в Америке и открыл там мастерскую по производству дизайнерской мебели, посуды и игрушек. И ведь все эти изделия расписываются вручную».

Он аккуратно перебирал игрушки, разглядывал каждую, близко поднося к очкам, нюхая вкусно пахнущие свежие краски и лаки, млея от удовольствия. «Пожалуй, стоит почаще сюда наведываться и следить за её работой», — решил он.

Он так увлёкся, что не заметил, как открылась дверь, да так неожиданно, что он не успел среагировать, только подумал: «Эк, чтоб её!»

В проеме двери стояла Хозяйка: «Ах вот ты какой? Наконец-то ты попался!»

Хозяйка была невысокого роста, бойкая, работящая и беспокойная, очень добрая, характером покладистая, но со странностями, за что и полюбил её Домовой. Он считал её волшебницей, доброй феей, умеющей творить чудеса. Вещи в её руках преображались, перевоплощались и становились сказочными. Сломанные и ненужные игрушки она подбирала: поколдует немного над ними, и они оживали, становились новыми и немного волшебными. Простые коряги и ветки, собранные в лесу и даже в обычном городском парке, превращались в настольные композиции, лампы и светильники. И даже электричество — этот загадочный, невидимый ток, — был ей подвластен. Он слушался её, и она умела им управлять. Даже с мебелью находила общий язык, запросто преображала её, переделывала так, что та и сама не помнила, какой была.

Слегка струхнув, но только на секундочку, он быстро овладел собой — чего ему бояться в своем доме: «А что случилось? Какие-то проблемы? — прищурившись и озорно посмотрев на неё, спросил Домовой, — я ничего не брал!»

— Разве? А где мои любимые ножницы? Не могу найти, — деланно сердито произнесла Хозяйка, а про себя подумала: «Зачем я про ножницы спросила?»

— Да не надо их искать. Вон лежат на столе под рисунком.

Хозяйка, подбоченясь, с интересом разглядывала смешного старичка: «Какой он хорошенький! И вовсе не страшный, совсем не такой, как в книгах пишут, рассказывая про домовых всякие небылицы!»

— А что ты здесь делаешь? Я давно подозревала о твоём присутствии. Догадывалась, что это ты тут хозяйничаешь, только не успевала тебя поймать!

— Не надо меня ловить! — ответил Домовой. Первое напряжение уже ушло, и он спокойно положил ножку на ножку и стал выглядеть ещё забавней. — А пошалить я люблю, конечно. А ты вещами не разбрасывайся и в шкафах порядок наведи. И вообще, коль догадалась, что это я, могла бы вежливо попросить: «Домовой, Домовой, поигрался и хватит. Отдай обратно! Могла бы и конфеткой угостить-задобрить, положить на видное место, а то прячешь высоко на полку», — беззлобно проговорил он.

— Конфетку! Ну конечно, как же я забыла! Прости, пожалуйста! Ну ладно, не сердись! Не прячься, приходи, когда захочешь, в любое время! Давай дружить!

Домовой поправил шапку, съехавшую на затылок, потрогал бородку и, лукаво посмотрев на Хозяйку, к которой он привык, и к ней самой, и к её причудам, прищурился и спросил: «Что-то тебе надо? Что-то задумала? Ведь просто так дружбу не предлагают!»

— Ну почему? Вовсе нет. Настоящая дружба идёт от чистого сердца, а никак не от выгоды. Просто я уверена, что ты знаешь много сказок, вот и хочу, чтобы ты рассказывал их моим внукам, да и всем, кто захочет их послушать. Ведь добрые и поучительные сказки любят все. В них есть чудо и волшебство, доброта и любовь, а нам так этого не хватает. А послушав, сам начинаешь верить чудеса и в торжество правды, в победу над ложью, страхами и несчастьями, становишься добрее и мудрее. С теми, кто по-настоящему верит, обязательно происходит что-то необыкновенное и чудесное!!!

А если вам интересно, какие сказки и истории рассказывал Евдоким своей Хозяйке, что с ним происходило в течение последнего года, какие мысли у него возникали, когда он видел очередную поделку, изготовленную Хозяйкой — Добро пожаловать в их Мир!