Мальчик-привидение

Ирина Михеева

«Мальчик-привидение» – сказочная история о том, что даже принца волшебной страны, если он не слушается взрослых, срывает свое плохое настроение на слабых и жестоко относится к окружающим, может заколдовать злая ведьма и превратить его в привидение. Но эта сказка заканчивается хорошо. Преодолев все трудности и невзгоды, осознав свои ошибки, принц не только «расколдовался», но и спас своих родных и близких от чар злой колдуньи и сохранил свой замок и оживил цветущий сад вокруг него.

Редактор Ирина Степанцова

Иллюстратор Ирина Михеева

Дизайнер обложки Ирина Михеева

© Ирина Михеева, 2021

© Ирина Михеева, иллюстрации, 2021

© Ирина Михеева, дизайн обложки, 2021

ISBN 978-5-0053-5235-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В далёкой волшебной стране в сказочном королевстве жили счастливые люди, потому что правил этим королевством благородный король — умный, добрый и справедливый. И его подданные не боялись ни за своих детей, ни за свои дома, ни за своё будущее.

И было у него три дочери — три принцессы, одна краше другой. Самая старшая, звали её принцесса Моси — нежная ласковая девочка с голубыми, как весеннее небо глазами, посмотрев в которые можно утонуть в бездонной голубизне. И за эти необыкновенные глаза домашние прозвали её Синеглазкой. Прозвище ей очень шло и намертво к ней прилепилось.

Вторую принцессу, чуть помладше, звали Флори. Она была похожа на нежный цветок, на самый красивый цветок на земле — розу. Её кожа бледно-розового цвета казалась такой же нежной и бархатистой, как лепестки этого прелестного цветка. Белокурая головка с длинной косой, в которую всегда были вплетены живые цветы вместо атласных лент. Пухлые губки и внимательный взгляд карих глаз. За то, что она напоминала королевский цветок, её прозвали Розочкой.

Третья принцесса — самая младшая — заметно выделялась среди своих сестер. Не внешностью, нет, с этим у неё было всё в порядке: такая же красавица с длинными косами, бледной кожей, добрым взглядом. Отличалась она от них своим характером, своим непоседливым нравом. На месте её застать было невозможно. Она, как веретено-вертушка, была непоседой и егозой, в общем — неугомонное существо. Она могла промчаться, как легкий ветерок, ласково прикоснуться, погладить и улететь, только её и видели. Мамки и няньки сбивались с ног, гонялись за ней по саду: ведь обучение наукам и королевскому этикету никто не отменял, нужно было сидеть за партой и учиться так же, как и обычным детям. Звали её принцесса Винди, но домашние её называли Ветерок, потому что она им казалась такой же лёгкой, воздушной и неугомонной.

Наверное, вы уже догадались, что король, давая имена своим детям, вспомнил, что его предки когда-то жили в Англии. Так вот, имя Флори он придумал от английского слова flower — цветок, Моси — moth — мотылёк, ночная бабочка, Винди — wind — ветер!

А ещё был у нашего доброго короля сын. Но, как тогда говорили: вот уж не повезло ему с сыном, так не повезло.

Это был красивый, сказочно красивый мальчик с белокурыми вьющимися волосами, голубыми глазами, розовыми нежными пухлыми щёчками, не мальчик, а просто ангел. Но он только выглядел, как ангел, и больше ничего. А за этой ангельской внешностью скрывалась демонская сущность. Он был вредным, капризным и непредсказуемым. Непослушным и своенравным. У него было злое сердце и чёрствая душа. Его все сторонились, даже слуги и те старались лишний раз не попадаться ему на глаза. Няньки его побаивались, считали избалованным невоспитанным ребёнком. Это всё от вседозволенности, считали они. Никогда не знаешь, что у него на уме и что он может выкинуть в любую минуту.

Звали принца Клауд. Имя его, образованное от английского слова cloud — облако, туча, — ему было под стать, соответствовало его тяжёлому нраву. За глаза, втихаря все так и называли его — Тучка. «Вон Тучка идёт, лучше уйти с дороги. Опять настроение плохое, почернел весь, как Туча грозовая, опять что-то задумал», — и в рассыпную разбегались, увидев его, а то попадёт ни за что, ни про что.

Отец очень любил сына, и поэтому ничего не замечал, ни его проказ, ни его капризов, грубости и своенравия. Ведь при отце принц вёл себя как послушный, ласковый и покладистый мальчик. Вот что делает слепая родительская любовь!

Но стоило только королю уехать по своим государственным делам, Клауд снимал маску милого ребенка и превращался в шкодливого, неуправляемого хулигана. Схватив рогатку или, ещё хуже, лук со стрелами, он отправлялся в парк искать «добычу»: кого бы обидеть, ударить, подстрелить, а если повезёт, то и гнездо какой-нибудь птички разорить, мотылька или бабочку поймать и оторвать ей крылья. Вот радости-то.

А больше всего ему нравилось гоняться за сестрами. Ох и доставалось им от него. Подстерегал их в королевском парке и носился за ними с громким криком, гиканьем, размахивая палкой. Синеглазку он дразнил, смеялся над ней и дёргал за косы, обрывал кружева и воланы на платье. Розочку доводил до слёз, вырывал цветы из волос и топтал их ногами. Вот только Ветерок он никак догнать не мог, не по зубам она ему оказалась. Но однажды разозлившись, он выстрелил в неё из рогатки.

Они жили в королевском замке — огромном, старинном, выложенным из серого камня, с маленькими башенками, прилепившимися по бокам основного здания, крытого черепичной красно-коричневой крышей, с узкими окошками, обрамлёнными красивыми витражами. Замок возвышался на холме и был виден издалека.

Подъёмный мост, перекинутый через глубокий ров, заполнялся чистой водой из реки, протекающей неподалёку. Вода, стекающая с небольшой плотины, перегородившей ее русло, издавала загадочный и даже немного волшебный звук.

Неровные шершавые каменные стены замка и окна, закрытые бронзовыми коваными решётками, были увиты ярко-зелёным плющом и цепкими плетями кустистых роз, цветущих круглый год.

Ухоженый дворцовый парк был огромным и сказочно красивым. Садовники трудились день и ночь, создавая эту красоту: подстриженные газоны, благоухающие клумбы, большие и маленькие, альпийские горки, рабатки¹, разнообразные кусты невиданных благородных и не очень благородных, но сказочно-красивых растений. Цветы росли повсюду — огромное количество цветов. Такого изобилия сортов ни в одном королевстве не сыщешь. Разноцветные тюльпаны, кустики важных надутых пионов, высокие, по струнке вытянутые гладиолусы, пышные гортензии и прочие, прочие цветы… Названия всех даже не упомнишь, так много необыкновенных и роскошных цветов росло в парке. И во главе этого изобилия — роза. Конечно же, роза, царица цветов. Королевский придворный цветок, достойный только царственных особ.

Розы были всех сортов, какие только можно было встретить на этой земле. Король ездил за ними на самый край света, если молва доходила, что где-то за тридевять земель кто-то вывел новый сорт, он мчался туда во весь опор: ведь его королевство считалось «королевством роз». Этот цветок был талисманом и оберегом. Его изображение было выбито на щите, нарисовано на гербе и вышито на королевском флаге. Вот и среднюю дочку, когда она родилась, король, посмотрев на её нежную улыбку, назвал Флори.

На аромат цветов слетались пчёлы и жирные шмели, целый день они жужжа собирали нектар. Бабочки, эти прелестные создания, так и порхали над ними и нежно целовали лепестки. Легкий ветерок тихонько обдувал и гладил их, ласкал в своих объятиях, и они в знак благодарности качали утонченными головками.

И вот однажды ранним утром, когда солнце только-только поднялось из-за горизонта, осветило всё вокруг ярким светом и согрело своим теплом, Клауд отправился поохотиться в дальний лес. Правда король-отец строго-настрого запрещал уходить из замка без сопровождения, без охраны. Но разрешения принц ни у кого не спросил. Ведь отец накануне ушел в поход по своим королевским делам. И для принца выдалась счастливая возможность убежать из дома, пропустить занятия с наставниками и отправиться в незнакомый лес, видневшийся вдалеке на горизонте тоненькой полоской. Королевский сад ему надоел, там ему всё было знакомо, он знал каждый куст, каждое дерево, каждый цветок, вот он и отправился на поиски новых приключений. Он долго вынашивал план побега. Тщательно к нему готовился. И только сейчас наконец-то удобный случай представился.

Вооружившись рогаткой, перекинув через плечо самодельный лук, закинув за спину колчан со стрелами, подпоясавшись широким кожаным отцовским ремнём, он бесстрашно отправился в поход. Перелезть через ров, перебежать по мосту — для него не составило никакого труда. Клауд вышел на дорогу, ведущую к лесу, и вот она — свобода! Он уверенным шагом отправился в путь, оставив далеко позади окрестности замка.

Принц не спеша шел по тропинке, наклоняясь и отодвигая ветки, нависающие и мешающие его продвижению, и на ходу сбивал шляпки грибов, растущих то тут, то там. Он смотрел по сторонам, зорко выискивая добычу, в которую можно было бы пострелять, спугнуть, обидеть, позабавиться, а может, даже и убить. Тропинка становилась всё уже и уже, но Клауд смело шёл вперёд и ничего не замечал.

И вдруг тёмное облако закрыло солнце. Воздух неожиданно стал казаться плотным и тягучим, стало трудно дышать. Он посмотрел на небо. Сквозь зеленую листву огромных деревьев было видно, как всё небо заволокли чёрные тучи, всё вокруг потемнело. Тучи набегали и сталкивались друг с другом. Вдруг засверкали молнии, на мгновение освещая окрестности, и тут раздался сильный грохот. Гром!

Принцу стало так страшно, что он развернулся и побежал обратно по тропинке. Но чем дальше он бежал, тем больше ему казалось, что эта не та тропинка, что он здесь не проходил, не был он тут; и лес стал каким-то чужим, незнакомым и ужасным. А вскоре тропинка совсем исчезла. Огромные деревья преграждали ему путь, кусты хлестали по бокам, колючки хватали за штаны, мешая идти вперед. Ему слышались странные голоса, как будто кто-то его звал, и хотя слов было не разобрать, он чётко слышал своё имя; или ему так казалось, потому что у него воображение от ужаса разыгралось.

Клауд заметался, он бросался в одну сторону, потом бежал в другую и совсем сбился с дороги. Потеряв голову от страха, утомившись, он понял, что заблудился окончательно и бесповоротно. Обессиленный, он сел под высокое дерево, прислонился к его стволу, устало закрыл глаза и задремал.

И приснился Клауду сон… Как будто стоит он совсем один в густом лесу. Кругом огромные, толстые деревья, но не такие, к каким он привык, а чёрные, обгорелые, обугленные, как после ужасного пожара. Некоторые превратились в головешки без веток и суков, одни стволы стоят мёртвые. Сухие, корявые кусты торчат вдоль тропинки. Но это не просто тропинка, а растрескавшаяся земля, перемешанная с камнями. Спотыкаясь и цепляясь за торчащие огрызки корней он, с трудом передвигая ноги, пытается идти вперед. Ноги же стали тяжёлыми и непослушными, будто бы налиты свинцом. Голова кружится от неприятного запаха, который заполняет его лёгкие и мешает дышать. Липкие щупальца стелющегося по земле тумана цепляются за ноги, не давая идти.

Вдруг какая-то огромная птица низко пролетела у него над головой и громко ухнула. Принц присел от неожиданности и закрыл лицо руками. Подумал: «Сейчас она меня унесёт к себе в гнездо».

Это была сова. Круглыми немигающими глазами она посмотрела на Клауда, ещё раз ухнула и, взмахнув крыльями, обдав тяжёлым воздухом, задев его русые кудри, улетела.

— Где я? — эта мысль навязчиво билась в его мозгу. — Я хочу домой к маме. Мне страшно, — захныкал принц, вдруг представив, что он никогда не найдёт свой дом и никогда не увидит маму, отца и даже своих родных сестёр.

И тут раздался жуткий смех, от которого кровь в жилах застыла. Клауд подскочил и что есть мочи рванул вперед, не разбирая дороги. Продираясь сквозь засохшие кустарники, ломая хрупкие ветки, цепляющие и рвущие его одежду, он бежал, не жалея сил. И вдруг лес кончился, деревья расступились, и он вышел на поляну. Туман рассеялся, он увидел невысокий покосившийся дом, весь заросший высокой травой и сорняками. Маленькие грязные окошки, открытые ставни, дверь, держащаяся на одной петле, сломанные ступеньки, развалившееся крыльцо. Дом выглядел заброшенным, не жилым каким-то, и от этого казался неприглядным.

«Это, наверное, охотничий дом нашего лесничего. Отец рассказывал мне о нем когда-то, — подумал принц и устремился к дому. — Может, он поможет мне найти дорогу. Правда, мне потом попадёт, но лучше так, чем оставаться в этом страшном лесу», — на ходу рассуждал Клауд.

Он поднялся на скрипучее крыльцо и что есть силы забарабанил в дверь.

— Откройте! Это я, принц! Я заблудился!

Тишина. Ни звука, ни шороха не доносилось из дома. И вдруг дверь сама с тягучим противным ржавым скрипом отворилась. Из черноты проёма потянуло сыростью и затхлостью.

«Как странно», — подумал он и шагнул через порог.

Чернота. Когда глаза привыкли к темноте, Клауд осмотрелся. Тусклый свет едва-едва проникал сквозь грязные, немытые окна. Пыль повсюду. В углах — огромные липкие паутины, в которых запутались мотыльки и мухи. На стенах — полки со странными склянками, банками и бутылочками. Такие он видел только на кухне у себя в замке, когда прибегал к повару, но там они были чистыми и блестящими, в них хранились разные специи и полезные травы.

Кругом грязь, ветхость и запустение, казалось, что здесь давно никого не было. И что этот дом давным-давно покинули.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Рабатка — это цветник, чаще всего прямоугольной формы, узкий и длинный.