В тени скалы

Ирина Дегтярева (2024)

Ближний Восток полыхает в огне. Здесь гибнут люди, разрушаются города. В геополитической картине мира происходят серьёзные изменения. Человечеству грозят новые катастрофы. Бывший офицер иракской армии Тарек, завербованный российской разведкой получает от Центра новое задание: получить неопровержимые подтверждения связи Моссада или ЦАХАЛ с ИГИЛ, если таковая конечно существует.

2014 год. Багдад

Тарек не посчитал нужным прихорашиваться перед встречей с человеком из Центра. Красивые дорогие вещи остались в прошлой жизни. Он одевался, как торговец с базара — дешевая застиранная рубашка, потертые джинсы и неизменные шлёпки, иногда стоптанные сандалии и белая гутра с уккалом. Вот гутра у него всегда сияла белизной.

Своим запущенным внешним видом он словно протестовал, мол, лишили меня всего, так я могу и в рубище ходить.

Кабир даже замечания ему делал периодически: «Ты мне всех клиентов распугаешь своим видом. Я от тебя не требую чего-то необычного, но рубашку хотя бы погладить можно».

Вот так небрежно одетый Тарек пришел в госпиталь в Эль-Казимии, как велел Салим, предварительно записавшись на прием к доктору Абдуззахиру Ваджи аль-Мусаибу. Медбрат усадил его в коридоре у кабинета и строго велел ждать.

Через полчаса в кабинет Ваджи, постучавшись, шмыгнул высокий господин, благоухающий одеколоном, одетый как англичанин, собравшийся поиграть в гольф. Затем выглянул в коридор врач, по-видимому, тот самый Ваджи, с плешиной и кудрявыми волосами, уцелевшими над ушами.

Убедившись, что Тарек в коридоре пребывает в гордом одиночестве, он уточнил: «Тарек?» — и, когда тот кивнул, добавил: «Проходите».

Внутри пахло одеколоном Гольфиста, как прозвал его про себя Тарек, но самого его видно не было. Ясем покосился на дверь в соседнее помещение.

— Да, да, идите туда, — заметив его взгляд, поторопил Ваджи, с брезгливым выражением лица поглядывая на сандалии «пациента».

Тарек смекнул, что доктор — человек Кабира.

«Попался бы ты мне, хабиби [Хабиби (араб.) — мой милый, мой хороший, обращение, допустимое между мужчинами], лет двенадцать назад, — хищно подумал он, мысленно препарируя Ваджи, — ты бы узнал, как шпионить в пользу чужого государства! А заодно массу нового об анатомии и физиологии и о том, что нельзя судить о человеке лишь по внешнему виду».

Тарек вдруг вспомнил, что встречался с Ваджи несколько лет назад, когда еще жив был Саддам. В 1997 году приезжали врачи из Парижа осмотреть его сына после совершенного на Удея покушения. Тарек летал за ортопедами во Францию. А в Багдаде светил медицины в аэропорту встречали коллеги — багдадские врачи, в том числе и Ваджи.

Тарек не стал напоминать доктору о той встрече, поскольку для них обоих статус лиц, приближенных к Хусейну, в нынешней обстановке мог быть смертельно опасным.

Вдруг Тарек догадался, почему Ваджи внимательно смотрит на сандалии и не поднимает глаза — доктор тоже вспомнил охранника Саддама и пытается скрыть это и не желает быть узнанным.

Гольфист сидел в процедурной, примыкающей к кабинету Ваджи, на зеленой клеенчатой кушетке и по-мальчишески болтал ногами в мокасинах пронзительно бирюзового цвета. Увидев вошедшего Тарека, он поднялся, протянул руку для пожатия и представился:

— Тобиас. А ты [В арабском языке нет обращения на «вы»] — Ясем Тарек. Присаживайся. — Он указал на металлический табурет с круглым регулируемым по высоте сиденьем.

— Кабир сказал, что ты дашь мне поручение.

— Не торопись, уважаемый Ясем. Пока что мы с тобой побеседуем. — Тобиас сел на кушетку, но тут же встал и начал ходить туда-сюда перед сидящим Тареком, как учитель, иногда бросая на него взгляды. Его тон отличался какой-то особой безаппеляционностью. С такими людьми спорить желания не возникает. — Со слов Салима я много знаю о тебе, однако хотелось бы узнать гораздо больше, чтобы понимать, в каком направлении нам с тобой работать. И чем откровеннее ты будешь, тем легче нам будет обеспечивать твою безопасность в дальнейшем и тем эффективнее будет наш совместный и, надеюсь, многополезный труд. Сегодня мы не сможем беседовать долго, поскольку я ограничен во времени. Однако послезавтра по адресу, который тебе дал Кабир, ты придешь к трем часам, и мы пообщаемся обстоятельнее. А до завтра вспоминай свои полезные связи в арабском мире. Ведь ты отказался действовать в Ираке.

Тарек кивнул немного разочарованно.

Он и не рассчитывал, что его сегодня же отправят, к примеру, в Катар или Сирию с суперзаданием, но все же надеялся на более динамичное развитие событий.