Исполняющий желаний

Ирина Владимировна Щеглова (2017)

Рассказывают, на святках можно не только гадать на суженого, но и вызвать самого черта. Если его правильно поймать и как следует припугнуть — он выполнит все твои желания! Звучит глупо, не спорю. Но нам с девочками было скучно. Мы соорудили ловушку… а она взяла — и сработала. Жаль только, мы понятия не имели о том, что произойдет дальше. Никто не предупредил, как опасно шутить со злом.

Глава 1

Фирма веников не вяжет

Семья была большая, дружная, веселая. Бывало, идешь мимо двора, а у них работа кипит — переговариваются, шутят, песни поют.

Забор у них — одно название; палисадник маленький — так, чуть цветков под окнами. Зато уж хозяйство — каких поискать. Тут тебе и сараи, и кухня, и склад дровяной. А все строят чего-то; сам с сыновьями на лесах — молотками так весело постукивают, смеются, здороваются, завидев знакомых, на чай зовут.

Спорится работа у них. Скоро крышу возвели под конек; а на коньке эдак гроб приладили — вроде вывески у них. Мастерскую они расширяли, семейное дело — гробовщики.

Вот и меня тоже зазвали. Хозяйка ласково окликнула:

— Глаша! Что ж ты все мимо проходишь, зашла бы…

Двор у них широкий, чистый, вкусно пахнет свежеструганым деревом.

— Присаживайся, — улыбается хозяйка, обмахивая фартуком скамью у самодельного стола — отшлифованные сосновые доски, смолистый дух от них идет. Если бы не гроб над головой на крыше, совсем бы уютно и хорошо, но мысль неотступная: из этих досок мастерят веселые хозяева домовины — последний приют для человека.

— Давно приехала? — вопрошает радушная хозяйка, расставляя на столе угощение, блины да мед. — Как здоровье бабушки?

— Спасибо, хорошо…

У стола собирается все семейство, здороваются, улыбаются, рассаживаются, хозяйка разливает чай.

— Смотрю, заневестилась ты, — замечает мать семейства. — Замуж собираешься ли?

— Что вы, мне еще рано…

Она как будто не слышит меня:

— А мы как раз нашему младшенькому ищем жену, — и кивает на «младшенького», ражего детинушку, косая сажень в плечах, румянец во всю щеку. — Чем не жених тебе? — нахваливает.

Мне неловко, я хочу выйти из-за стола, но радушные хозяева удерживают, добиваются ответа. Обещаю подумать и бегу к воротам. «Жених» догоняет, вызывается проводить.

Мы идем по улице, и мне кажется, я знаю его миллион лет, но спроси, как зовут, — не помню.

Он неторопливо рассказывает об отце и новом доме, о всяких семейных делах, о предстоящей свадьбе, о том, как мы будем с ним жить, его мать научит меня делать позумент и плести гробовую кисею. Я слушаю, слушаю — и такая тоска меня берет!

Жених норовит взять меня за руку — вроде бы ничего не значащий жест, но он пугает меня, и рука его, и само прикосновение вызывают ужас и отвращение, и сам он — темная глыба, надвигающаяся на меня, лишающая воли и воздуха…

Закрываю глаза, затыкаю уши и приказываю себе — беги!

Рву с места и удираю прочь, не разбирая дороги.

Не хватает воздуха, стебли травы оплетают ноги, я задыхаюсь и падаю, захлебываясь криком.

Открываю глаза. Сердце готово выскочить через горло.

За оттаявшими окнами серенький рассвет, оттепель.

Сажусь на диване, туплю пару минут.

Приснится же такое…