Цена желания

Ирина Бутузова, 2023

Говорят, что если захотеть чего-то очень сильно, то оно непременно исполниться.Сама вселенная откликнется на зов.Но часто, наши желания, мы забываем оформить в правильную форму, и они сбываются странным, а то и вовсе нелепым образом.Или приносят горе другим, хотя вроде бы мы этого и не хотели.Маленькая рыжая девочка, просто хотела поговорить с папой.Хотела очень сильно, настолько, что небо не смогло ей отказать.Но исполнить его оказалось очень непросто, и вот уже одно простое желание, превратилось в вихрь событий, который затаскивает и перемешивает жизни и судьбы героев.Как быть, если твое желание запросило слишком высокую цену?Как жить дальше? И можно ли все исправить?

Это книга является продолжением романа"Цена свободы"написанного мною вместе с Максом, но события в историях довольно сильно разнесены по времени. Эту часть я пишу в гордом одиночестве. Надеюсь, вам будет приятно встретить старых и познакомиться с новыми героями. Первую книгу можно найти тут же на страничке Макса Риза. Приятного чтения.

Глава первая. Самое большое желание.

Маленькая рыжеволосая девочка, затаилась под потолком большого лесного дома, и боялась дышать, чтобы случайно не привлечь внимания наставника. А пряталась она тут, потому что услышала собственное имя. Имя ей, в общем-то, не нравилось, потому что было дурацким, и означало «тот, кому всегда везет», но ей оно удачи не принесло.

— Она что?! — гремел голос наставника, и девочка непроизвольно сжалась.

— Она сказала, что еще не может вернуться, — мялся внизу Арван.

Вот уж действительно, приносить плохие новости та еще неприятная штука. Алазар тяжело вздохнул и потер переносицу, а потом забубнил под нос:

— И что мне сказать Руви? Она уже год не видела мать, — он снова вздохнул, а Арван попытался слиться с полом и незаметно покинуть помещение.

Год, ага. Да она мать видела только по праздникам, и разговаривали они либо о магии и тренировках, либо, о ее отце.

«Рыжая ведьма» — как теперь все называли Лафадию, не смогла до конца справиться с горем, и ее немного заносило. Хотя чего уж там, много и постоянно. Девочка поморщилась, и одновременно облегченно вздохнула, вроде бы совсем тихо, но снизу долетел порыв ветра, сбивший ее с ветки, а за ним и голос наставника.

— Подслушивать, нехорошо.

— Ну, я пойду? — почти от выхода скорее утверждая, чем спрашивая, сообщил Арван, — Не буду вам мешать.

— Дядя Арван, подожди, — попыталась вместе с ним улизнуть и Руви, но куда там. Неуловимо быстрым движением Алазар поймал ее за шкирку и развернул к себе.

— Ну, раз уж сама пришла, — наставник тоненько улыбнулся, и девочка сразу поняла, что ничего хорошего лично ей, эта улыбочка не сулит, — То пойдешь в лес. У меня красный плющ закончился.

Руви вывернулась и отпрыгнула, зло сверкая глазами, и теперь вздрогнул старый охотник, внезапно вспомнивший точно такой же взгляд его другого ученика.

— Как же похожи, — пробормотал он, и шикнул на Руви, еще и ногой топнув, для придания ускорения, — А ну брысь! Мое терпение не безгранично.

Девочка сразу юркнула к выходу. Похожи? Алазар вспомнил о нем? О ее отце? Честно говоря, ей жутко хотелось его увидеть. Хотя бы разок. Потому что и мать, и дядя, и даже оба короля, говорили о нем уважительно и… грустно. Он утонул, в черном озере. Но по ее мнению, это была ни разу не правда. Уж больно они все эту тему обходили стороной, и прятали глаза. А мать облазила все старые хранилища с книгами, пытаясь найти способ его вернуть.

Если бы он был тут, то все было бы иначе? А как бы было? Может мать не стала бы одержимой ведьмой, а была бы просто мамой?

Рувия вздохнула и поежилась. Хоть еще и не осень, но день был не по-летнему свежим. Плющ рос у ледяного ручья, так что теплее не будет, но возвращаться за плащом не хотелось. Закусив губу, и упрямо мотнув головой, она побежала в лес, и согреется и успеет вернуться засветло.

Сегодня же праздник, и вечером будет много вкусного и интересного.

Лес встретил знакомыми запахами и звуками. Едва заметная тропинка, для эльфа конечно, вела вглубь. Через полчаса ухо уловило тихое журчание, а еще чуть позже она увидела и ручей, который родником выбивался из каменной ниши, под стеной густо обросшей тем самым плющом. Она уже протянула руку, чтобы его сорвать, но отдёрнула и закусила губу.

Перчатки-то она забыла! А плющ имел одну очень неприятную особенность. Или даже две. Сначала он сильно обжигал кожу, а потом еще и видения вызывал. Руви беспомощно завертела головой по сторонам. За неимением ничего другого, сорвала ближайший лист лопуха и потянула лозу. Та натянулась словно тетива, но рваться совершенно не желала. Руку все же обожгло, хотя оно и понятно, лопух так себе замена перчаток.

Упрямо рыкнув, она все же оторвала несчастную лозу и опустила руку в ручей. Может так станет легче? Но, похоже, это не помогло.

За кустами что-то зашуршало, и это что-то было в ярко желтом халате и с бусами. Руви сначала пару раз моргнула от удивления, а потом замотала головой, отгоняя странное видение. То, что это было именно видение, она даже не сомневалась.

— Руки мыть это хорошо, я даже сказал бы правильно, — бормотал странный тип, подходя ближе. А еще он был лысым! Руви снова моргнула и помотала головой.

— Мне бы попить? — он вопросительно уставился на нее, явно ожидая, когда она подвинется.

— Эм, — она задумалась, зачем наваждению вообще пить? Но все же решила отойти в сторону и подыграть странному монаху.

Лысый мужичок довольно улыбнулся, кивнул и жадно приник к воде. Руки снова начало жечь, и Руви непроизвольно потерла их друг об друга, и, понятное дело, тут же привлекла к себе внимание.

— Он же ядовитый! — укоризненно покачал мужичок головой, — В перчатках надо.

— Сама знаю! — буркнула она, весьма не учтиво, но перед наваждением церемониться она точно не собиралась, — Дома забыла!

— Ага, — крякнул монах, на столь очевидный ответ, — ну так вернулась бы за ними назад?

— Вернешься тут, — заворчала она, поежившись при воспоминании о наставнике, — Лучше с такими вот красными руками, чем с пустыми. Он же мне еще чего в наказание придумает. За забывчивость.

— Какой у тебя строгий отец, — усмехнулся человечек, сделав очевидный вывод, но глаза его одобрительно сверкнули.

— Он мне не отец, — снова нагрубила Руви. И в этот раз было за что! Любое воспоминание о нем, было весьма болезненным, — И вообще! Нет у меня отца! Умер он!

— Хех, — просвистел сквозь сжатые зубы монах, и жалостливо похлопал ее по плечу, — Извини, я же не знал. Скучаешь?

— Нет! — она зло сверкнула на него своими зелеными глазищами, а потом, неожиданно даже для себя, заплакала, — Я его никогда даже не видела.

— Хм, — монах сощурился, внимательно вглядываясь в ее лицо, — Какие знакомые глазки. И снова в слезах. Так чего ревешь, если нет?

— Не знаю, — растирая слезы по лицу, честно призналась Руви. Человечек выглядел так странно и беззащитно, что сама мысль соврать, показалась неуместной.

— Ты это, — зашарил по карманам монах, — только не плачь. Вот, — замер он что-то нащупав и торжественно улыбнулся, — Я тебе одну вещь дам. Она любое желание исполняет.

— Любое? — переспросила Руви, подозрительно сощурившись, — Вот прямо любое? А если я загадаю увидеть отца, эта вещь его вернет?

— Хм, — монах закусил губу, задумчиво рассматривая маленький камушек на кожаном шнурке, — Не знаю. И потом, смотря как загадать, — он протянул безделушку Руви и улыбнулся, — Но лучше придумай что-то еще.

— Спасибо, — забрала она камушек и спрятала в карман, а потом тоскливо посмотрела на плющ. Работу за нее никто не сделает. И тут ей пришла гениальная мысль, и она тут же плюхнулась на пятую точку и потащила сапог. Натянув его на руку, она осторожно придвинулась к растению, и снова потянула.

— Находчиво, — крякнул от удивления монах, то ли хваля, то ли порицая.

Нарвав достаточное количество, ей с трудом удалось все это упихать в мешок, и только тут пришла мысль, что собственно мешок и можно было использовать вместо перчаток. Но кто-то умен до, а кто-то и вообще, дураком умирает. Досадливо шикнув, Руви вернула сапог на место и развернулась уходить. Но что-то внутри у нее свербело. Надо же как-то отблагодарить старика за подарок? Она зашарила в сумке, и, найдя там краюху хлеба, обрадованно обернулась, но монаха, там уже не было.

Да как так? Девочка замотала по сторонам головой, но так и не смогла увидеть желтого пятна среди листвы. Ну не испарился же он? Уверившись до конца, что человечек ей просто привиделся, она фыркнула, и, жуя не первой свежести горбушку, направилась домой.

***

Руви морщась и кряхтя, пыталась натянуть на руки шелковые перчатки, а то покрасневшие и припухшие кисти ужасно не гармонировали с платьем. И если в обыденности ее обычную одежду мать еще терпела, то за присутствие на празднике в таком виде она ей точно голову оторвет. Если конечно узнает.

— Ну, ты скоро? — заглянул в ее комнату Люэван, или проще Ван, её единственный друг из молодежи. Он был старше, если отмерять в годах, но, не смотря на свой детский вид, Руви все же ощущала себя скорее ближе к нему, чем к сверстникам. Словно она взрослела быстрее, чем остальные. Хотя вот тут и не очевидно, но училась она точно быстрее, как будто и не совсем эльф. Любви окружающих ей это не приносило, так что она старалась все скрывать.

Парень застыл в дверях, озадаченно взирая на ее хитрые манипуляции с перчатками и ловя хмурые взгляды в свою сторону, но все же спросил:

— А зачем?

— Чтобы руки лишний раз не мыть, — огрызнулась она, морщась от боли. Да еще и под плотной тканью все жутко чесалось.

— Да ну? — Ван схватил ее за руку, стаскивая с таким трудом только что натянутую перчатку, — А ну покажи?

Ощупывая ее покрасневшие ладони, он скептически хмыкнул и бросил укоризненный взгляд.

— Вот и? Тут делов-то минут на пять, — он стянул и вторую перчатку, и взяв обе ее руки в свои, быстро зашептал.

— На десять! — после утомительной процедуры, упрекнула его Руви, но все же широко улыбнулась и кинулась на шею, — Спасибо, Ванчик! Снова, как новые.

— Могла бы и сама попросить, — смущенно отвернулся он, так и не решившись обнять ее в ответ, а поэтому просто глупо торчал посреди комнаты с растопыренными руками. За окном что-то грохнулось и зашипело. Руви метнулась туда, успев заметить длинную черную косу еще одного ее «друга».

— Кто там? — полюбопытствовал Ван.

— Нимро, — буркнула она в ответ, и помрачнела. Он ведь точно видел, как они обнимались, а значит, снова что-то домыслит гадкое и ей придется оправдываться. Руви упрямо вздернула нос — праздник из-за этого ушастого она не пропустит! И, схватив за руку парня, потащила его на улицу, — Идем!

Городок сверкал от всевозможных ярких фонариков и улыбок, а от разноцветных платьев рябило в глазах. Но ей это всегда нравилось. Именно в праздники, особенно остро чувствовалось, что ты живешь! А не пытаешься дожить до утра, выполняя очередное, очень важное поручение от наставника.

Нос уловил невероятно будоражащий запах, и она рванула к его источнику. На праздниках всегда раздавали Тусалы — сладкие кристаллы, очень тонкие, прямо до прозрачности. Их собирали в виде розочек, и посыпали пряной пудрой, которая собственно и источала столь чудесный аромат. Достать подобное лакомство вне праздника, было просто невозможно.

Сияющими глазами она смотрела на стол, словно расцветший сверкающими хрустальными цветами. Ван, зная ее слабость, взял самый большой и протянул. Она уже хотела поблагодарить, но услышала за спиной гаденький смешок, и раздраженно дернула ухом. Вот же!

— Бери, бери, — донесся язвительный голос Нимро, — теперь-то чего уже стесняться?

— Не оборачивайся, — попросил Ван, но опоздал, Руви уже стояла к нему спиной, и от нее ощутимо повеяло жаром.

— На что это ты намекаешь? — угрожающе надвинулась она на черноволосого мальчишку и двух его товарищей.

— Руви?! — снова попытался привлечь её внимание Ван, но девчушка лишь отмахнулась.

— Я не намекаю, — хмыкнул мальчишка, — Я всегда только правду говорю. И я видел, то, что видел. Все знают, что ведьма опоила Руфиса, чтобы сделать тебя. Может поэтому он от нее и сбежал…

— Мой отец мертв! — отрезала Руви, не давая Ниму закончить мысль, и почувствовала, как между пальцев зажглось пламя.

— Ты сама-то в это веришь? — не унимался Нимро, радуясь, что провокация удалась, — Хотя ты же, как мать. А она тоже отказывается верить, в то, что считает неудобным.

— Если бы её мать была тут…, — попытался вступиться Ван.

— Смотрите-ка, он уже ее защищает. Я же вам говорил, — с довольно улыбкой, обратился Ним к своим дружкам, — Точно что-то подсыпала. Иначе, зачем бы ему так делать? Надо её проучить, чтобы не лезла, куда не просят!

Огонь все сложнее было сдерживать, но за магию на празднике, Алазар ее отлупит, и никакие отсылки на провокацию, не спасут. Руви прикрыла глаза, с усилием заталкивая назад, то, что рвалось наружу. На лбу выступили капельки пота, а потом….

Потом она улыбнулась и снизу вверх врезала кулаком в эту довольную рожу. Помня наставления учителя, ни в коем случае не терять инициативы и не оставлять противника на ногах, она развернулась и въехала ему по корпусу с ноги. Тонкая ткань платья жалобно затрещала, но ее было уже не остановить. Нагнав, отлетевшего Нимро она успела еще два раза заехать ему по лицу, прежде чем Ван успел ее оттащить.

— Пусти! — заорала она, — А то ишь, проучить он меня собрался!

— Руви! Руви? Остынь, — Ван только сильнее сжал руки, удерживая брыкающуюся девчонку, — Он сказал то, что и так все знают. А ты повелась!

— И ты?! Ты тоже с ними? — захлебываясь праведным возмущением, зашипела Руви, и вонзила в его руку острые ногти. Парень ойкнул и отпустил.

— Руви? — он протянул к ней руку, надеясь успокоить рыжую девочку, но она только отбросила её от себя.

— А еще друг! — укоризненно бросила она в его сторону, задирая нос к небу. На самом деле, только чтобы удержать слезы, но они этого не должны узнать. Руви резко развернулась и кинулась в лес.

— Что вы тут устроили? — подошел на шум ссоры Арван и вопросительно посмотрел на Вана, — Мм?

— Да ничего, — буркнул он, зыркнув из-под бровей.

— Дурак, — сделал вывод Арван, и, влепив подзатыльник отпрыску, забрал из его рук изрядно подтаявший Тусал, — Знаю я ваше «ничего». А Нимро лучше вообще рта не раскрывать! Куда она побежала, знаешь?

— К озеру, — угрюмо буркнул Ван, а Арван лишь кивнул в ответ и тяжело вздохнув, направился следом за рыжей.

***

Озеро, в противовес тому, что творилось у нее внутри, выглядело безмятежным. В гладкой зеркальной поверхности отражая синее небо.

Она давно привыкла к таким сварам. Сверстники частенько ее цепляли, но скорее не от злости, а от зависти. Хоть Лафи и стала одержимой своей целью, но это все еще была Лафадия, самая сильная и прекрасная среди магов темного леса…. И все знали, что со временем ее отпустит, и все вернется на свои места. Да еще и наставником у Руфи был сам Алазар. А всем известно, что учеников у него было всего трое, включая и её, даже Лафи учил другой эльф.

Вот только им хорошо говорить, а она кроме этой, другую мать не знала. И учиться у Алазара, это не сладкие леденцы жевать. И Руви с радостью бы поменялась местами с любым из них. И остро завидовала сама, тому, что каждый вечер они возвращаются домой, где их ждут родители. И наверняка кормят вкусным, улыбаются и спрашивают, как прошел день.

От этой мысли стало еще тоскливее, и из её глаз потекли слезы.

— На, — протянул ей Тусал, внезапно возникший рядом Арван, — похоже ты особо и не старалась спрятаться?

— А зачем? — пожала она плечами и утерла лицо рукавом. Боясь посмотреть дяде в глаза, чтобы не расплакаться снова, она забрала сладкий кристалл и отломила кусочек. Праздник испорчен, но не пропадать же ему.

— Но ты же убежала, — Арван присел рядом и тоже с удовольствием уставился на воду.

— И что? — агрессивно буркнула она, а потом вздохнула и печально добавила, — Все равно за мной никто не пойдет.

— Но я же пошел? — теперь вздохнул дядя, — Даже спрашивать не буду, что случилось. Если захочешь поделиться, расскажешь сама. Но Руви, — он повернул голову и пристально посмотрел, — Вы повзрослеете, и это все пройдет, и не будет иметь значимости.

— Но сейчас-то важно! — она тоже посмотрела на него, — Почему вы всегда молчите? Игнорируете мои вопросы? Отец, правда, умер? Почему мать в это не верит?

— Руви, — поморщился Арван, он не сомневался, что девочка снова об этом спросит, — Я не знаю. Так нам сказал круг старших. Как мы можем им не верить? И потом, — он тепло улыбнулся, — Может так лучше? Он не особо ладил с Лафи. И чем я тебе не отец?

— Потому что ты не он! — холодно отрезала она, посмотрев ему в лицо, и Арван сам отвел взгляд. Потом тяжело вздохнул и, не прощаясь, направился назад. Упрямой девчонке было бесполезно сейчас что-то говорить. Остынет и сама придет извиняться.

Руви проводила его взглядом и поежилась, вечером стало еще холоднее, а от воды несло сыростью. Она обняла колени руками и уткнулась в них носом. Жутко, сильнее всего на свете ей захотелось поговорить с отцом. Они все твердят об их схожести….

И если это так, то он бы ей не стал врать! И не стал отводить глаза, из-за нежелания рассказывать неприятные вещи. Он бы ее понял! Она снова хлюпнула носом и почувствовала, как что-то горячее коснулось ее кожи. Тот самый камушек на шнурке светился, и тепло шло от него. Руви взяла его в руку и поднесла поближе к лицу. И что это значит? Что она услышана, и ее желание теперь сбудется?

Она не особо в это верила, но надежда уже разгоралась в её груди, а на лицо наползала глупая улыбка. Мертвых не вернуть, это понятно, но может отец и вправду не умер? Она вскочила на ноги, сжимая заветный камушек. Пусть так и будет! И пусть все сбудется.