Последний день. Рассказы

Иннокентий Сланевский

Это четвертая книга автора (2023), которая содержит в себе 30 рассказов.Первая книга «На грани» (2017) содержала в себе 80 рассказов, вторая «Новый ми» (2020) – 40, третья «Хрустальный шар» (2022) – 30 Книга содержит нецензурную брань.

7. ОКОП

День был теплым, солнечным и ясным. И так удачно совпало, что тот день был одновременно и выходным днем, и Днем моего рождения! Мне тогда стукнуло сорок лет! Понятное дело, что настроение у меня было на высоте! Говорят, что бурно отмечать такую дату — плохая примета, а потому я решил не искушать судьбу: я решил не приглашать гостей и не устраивать танцы до упаду, а просто сходить в магазин за пивом, да тихонько посидеть у себя дома и, тем самым, немножко расслабиться.

Я вышел на улицу с довольной улыбкой, растянувшейся до ушей. Ничто не предвещало беды. Да и что вообще могло случиться в такой прекрасный день? Ну, разве что какой-нибудь нетрезвый водитель на большой скорости вылетит на тротуар, а там уже — как карта ляжет! В общем, забыл я напрочь про народную мудрость, которая гласила: «Человек предполагает, а Бог — располагает!» А ведь так и случилось! Произошло то, чего я и в своих страшных снах предположить никак не мог!

Я завернул за угол дома, а там меня остановили полицейские для проверки документов. Паспорта с собой у меня не оказалось, и тогда мне было предложено проследовать в отделение полиции для установления личности. Мне сказали, что это не займет более трех часов, после чего я смогу спокойно возвратиться домой. Я сел в полицейскую машину и мы поехали.

Однако, моему удивлению не было предела, когда я увидел, что мы приехали совсем не в отделение полиции! Полицейская машина остановилась около здания военкомата, после чего меня вывели из машины и, так сказать, вручили каким-то людям в военной форме. Кроме меня тут было еще несколько мужчин разного возраста, одетых в гражданскую одежду, которых военные одного за другим погружали в свою военную машину. Один из тех гражданских попытался было вырваться и убежать, но у него ничего не вышло! Военные быстро настигли его, сбили с ног и забили насмерть прикладами! Больше никто убегать не пытался. Нас, гражданских, погрузили в военную машину и куда-то повезли. У всех у нас отобрали мобильные телефоны, чтобы мы не смогли связаться с нашими родными и близкими.

— А вы — молодцы, парни! — обратился к нам в машине один из военных. — Вы — настоящие солдаты! Настоящие патриоты своей Родины! В эти суровые времена, когда над нашей страной нависла опасная угроза, вы не уклонились от исполнения своего воинского долга и добровольно прибыли в военкомат без всяких повесток! Да вы — самые настоящие герои! Родина вас не забудет!

Я не понимал абсолютно, что тут вообще происходит! Обратившийся к нам с такой речью военный, представился сержантом, при этом он добавил, что солдаты называют его «папа» и что с этого дня он — наш единственный родственник, отец и командир. Это был молодой человек лет двадцати, который мне в сыновья годился.

— За что вы убили человека прикладами? — спросил у сержанта один из нас.

— Человека?! — как будто не понял вопроса сержант. — Мы не человека убили! Мы убили дезертира! Дезертир — не человек! Дезертир — это предатель!

— А разве у нас идет война? — снова спросил один из нас.

— Что-то вроде того, — ответил на это сержант.

И мы, гражданские, пытаясь хоть как-то прояснить суть происходящего, продолжали задавать свои вопросы, на которые сержант, как это ни странно, нам охотно отвечал.

— Как это?! На нас напали?!

— Можно и так сказать.

— А кто на нас напал?

— Враг.

— Какой враг?

— Страшный и ужасный.

— И где же этот враг?

— Как только пересечем границу, то вы его тут же и увидите!

— Так враг напал на нас на своей территории?!

— Что-то вроде того.

— А такое бывает?!

— Всякое в этой жизни бывает, парни! Вчера вы все еще и предположить не могли, что сегодня прибудете отдавать Родине свой воинский долг! Как видите, и такое тоже бывает!

— Послушай, папа, — сказал тогда я, — но ведь я уже отдал Родине свой воинский долг! Я ведь уже отслужил срочную службу!

— Замечательно! — ответил на это сержант. — Теперь ты отслужишь еще и не срочную службу!

— Как это?!

— С сегодняшнего дня ты — контрактник! Как и все остальные, находящиеся в этой машине!

— Но ведь я не подписывал никакого контракта! У меня даже паспорта с собой нет!

— А ничего этого и не требуется! Теперь все происходит по упрощенной процедуре!

— А как же обязательное прохождение медкомиссии?

— Послушай, сынок, а тебе не все ли равно, каким тебе пулю ловить: здоровым или больным?

— А если я откажусь от контракта?

— Тогда я отрежу тебе уши!

И с этими словами сержант достал из своего внутреннего кармана свой остро наточенный нож.

— Да уж, убедительный аргумент! — тогда согласился с командиром я.

— А ты думал! Так что ответишь, сынок: контракт или уши?

— Контракт, папа! Конечно же, контракт!

Мы ехали на машине несколько часов. Сержант сообщил нам, что мы уже пересекли границу. А потом сержанту кто-то позвонил на мобильный телефон. Закончив разговор, наш командир велел остановить машину.

— Планы меняются, парни! — заявил нам тогда сержант. — Только что я общался с нашим командованием. И оно решило сменить тактику. Мы не будем входить в населенный пункт, в этот маленький чертов городок! Наши его заняли, но обстановка там нынче не спокойная. Там зверствуют партизаны! Они подожгли нашу казарму и взорвали машину главы военной администрации этого городка! Мы понесли серьезные потери!

— Что же мы тогда будем делать? — поинтересовался один из нас.

— Мы будем окапываться здесь! — ответил наш командир. — Каждый из вас должен будет вырыть себе небольшой окоп. Каждому будет дана винтовка. Каждый из вас засядет с винтовкой в своем окопе и будет ожидать возможного наступления врага. Это на тот случай, если наши утратят контроль над городком и будут вынуждены его оставить. Ваша цель, парни, — остановить возможное продвижение врага любой ценой! Ваша цель — лечь костьми за нашу славную и горячо любимую Родину! Ваша цель — исполнить свой воинский долг до конца и отдать за Родину свои жизни! И не забывайте: при попытке дезертирства вас ожидает мгновенная смерть! За вашими спинами будет находиться снайперская рота. Наши снайперы откроют незамедлительный огонь по всякому, кто попытается покинуть поле боя!

Нас всех обрили наголо, чтобы у нас, как выразился папа, «вши не завелись». И каждый из нас вырыл себе по небольшому окопу на равном расстоянии друг от друга. Мы получили винтовки и стали терпеливо ожидать возможного наступления врага. Так мы прождали несколько дней в своих окопах, питаясь сухими пайками, но враг так и не появился! У нас стали заканчиваться вода и продовольствие, отчего у некоторых из наших солдат уже стали сдавать нервы и ехать крыша. Один из наших выскочил из своего окопа с воплями: «А катись оно все к чертям собачьим!», бросил свою винтовку и пошел вперед с поднятыми вверх руками. Но ему удалось сделать лишь несколько шагов, после чего он получил снайперскую пулю в затылок и тут же упал замертво. Другой выполз из своего окопа и пополз с винтовкой в противоположном направлении. Но снайперы заметили шевеление в траве, и беднягу в лоб поцеловала снайперская пуля! Третий, затянув военную песню, перешел в наступление без соответствующего приказа, за что, как мне потом объяснил папа, был также ликвидирован снайперами как дезертир.

Я сидел в своем окопе с винтовкой, упорно и пристально вглядываясь вдаль как вдруг откуда ни возьмись появился сержант и, склонившись над моим окопом, заглянул в него.

— Папа! — воскликнул тогда я.

— Я, сынок, я, — отозвался мой командир. — Ну и как тебе твой новый дом? Нравится?

— Привыкаю, папа.

— Правильно, сынок, привыкай! Это тебе не на квартире жить и дышать вредными испарениями от бетонных стен! А тут ты на природе, в родной земле-матушке живешь! А что естественно — то не безобразно, не так ли, сынок?

— Конечно же так, папа! А почему нам выдали винтовки, а не автоматы? Неужели враг настолько слаб, что мы и винтовками с ним управимся? Или наше командование опасается, что мы возьмем грех на душу и в него невзначай пальнем?

— Ни то, ни другое. Все автоматы пропили, да распродали, черти! Остались только винтовки со времен Первой мировой войны. А они никому не нужны! Вот, ими мы и будем воевать! Вообще, пьянство — жуткая вещь! Тут, на днях, была уничтожена одна наша рота! Парни наши заняли один населенный пункт и решили это дело отметить. Сели за стол и приняли на душу по самое некуда! А потом внезапно появились враги. Так наши им и говорят:"Пожалуйте к нашему столу победу отметить!» Они даже не поняли, что это враги, а не свои!

— Вот те на! И такое бывает!

— Да, всякое в жизни бывает! А еще я теперь решил проверять вас! Подыхать вы начали, никчемные доходяги! Не выдерживаете вы суровых армейских будней! Да и провиант на исходе! Кроме того, надо ж глянуть, не дезертировала ли какая-нибудь гнида!

— И что, кто-то дезертировал?

— Да! Ты только представь себе, сынок! Заглядываю я тут вчера в один из окопов, а окоп-то совсем пустой!

— Ну и ну!

— Вот-вот, и я о том же! Я подумал, что сдох солдат! Но куда же тогда тело дохляка делось?! Оно ведь не могло совсем уж испариться куда ни попадя!

— Как знать, папа. Ведь ты же сам не раз говорил, что всякое в жизни бывает.

— Не вешай мне лапшу на уши, сынок! Такого точно не бывает! И быть не может! Трупы не испаряются!

— Это так, но их могли ведь и крысы съесть! Или, не дай Бог, кто-то из наших совсем изголодался!

— Это не крысы и не наши! Я уже проверил!

— И как же ты это проверил?

— Я прыгнул в пустой окоп и внимательно осмотрелся по сторонам. И тут я увидел…

— И что же ты увидел, папа?

— Я увидел подземный ход внутри окопа. Этот засранец твоих лет, скорее всего, штыком винтовки вырыл себе лаз! Чертов крот! А ведь далеко уполз, подлец! Но папу, как ты знаешь, хрен кому удастся одурачить, сынок!

— Это я знаю, папа. А ты-то поймал дезертира?

— Я отправил его черную душу к праотцам!

— Каким образом?

— Я кинул гранату в тот кротовый лаз!

— А ведь все-таки не хотят люди воевать, раз дезертируют рискуя своей жизнью!

— А мне плевать на то, что вы все хотите! Вы в армии, парни, а потому засуньте себе все свои хотелки куда поглубже! Понятно?

— Понятно, папа!

— Кстати, на днях мы привезем новую партию добровольцев! Поможешь мне залатать освободившиеся от дохляков дыры. То есть, окопы!

Я заметил, что сержант носил на голове какой-то плоский круглый обруч с приделанным к нему надо лбом круглым зеркалом. Подобное приспособление я видел однажды у ЛОР-врача, когда посещал поликлинику. И тогда я решил поинтересоваться у своего командира: зачем ему эта штуковина. И сержант мне ответил, что его аппарат отражает свет, что позволяет снайперам понять, что это командир, а не дезертир, а потому они и не открывают по цели огонь.

И тут безумная идея вдруг пришла мне в голову!

— Ты знаешь, папа, — обратился я тогда к командиру, — а не мог бы ты мне снова показать свой нож, которым ты как-то грозился мне уши отрезать? Какой у тебя, однако, восхитительный нож! И как прекрасно ты его наточил!

— А ты прав, сынок! — ответил мне на это ничего не заподозривший папа, и, достав свой нож, тут же передал его мне.

Все произошло в мгновение ока! Я стремительно перерезал ножом глотку моего командира, после чего тут же затащил его в свой окоп, снял с его головы чудо-аппарат и надел его на свою голову. Я надеялся, что снайперы примут меня за командира и не откроют по мне огонь, когда я покину свой окоп и попытаюсь выбраться из этого Богом забытого места!

© Copyright: Иннокентий Сланевский, 2022

Свидетельство о публикации №222072000209