Колючка для мажора

Инна Матвеева (2025)

Не так уж легко девушке из обычной семьи учиться в элитной академии среди мажоров. Вот и я успела нарваться на неприятности… И ладно бы просто попала, но как так получилось, что моё дальнейшее благополучие зависит от одного очень наглого, опасного и дерзкого мажора? Лев не принимает отказов, и за свою помощь хочет слишком многого.

Глава 1. Рита

Робко стучусь к декану. На первом же курсе в элитной академии нарваться на проблемы… Я с огромным трудом сюда поступила: здесь крайне редко предоставляют обучение на бюджете. В основном тут дети богатых родителей.

— Можно? — приоткрываю дверь, не дожидаясь реакции на мои стуки.

На меня уставляются сразу двое. Декан, которым оказывается довольно молодой мужчина и… Ещё один парень, который сидит напротив него. Тоже что-то натворил?

Застываю, неожиданно узнав его. Тот самый старшекурсник, о котором слава по всему универу ходит. Была наслышана ещё даже до поступления… И фото его видела. Но за первый семестр и половину второго так и не пересекалась с этим… Львом. Так его зовут.

В жизни впечатляет ещё больше. Шатен с небрежно зачёсанными назад волосами, прожигающим взглядом, от которого хочется поёжиться, и очень внушительным телосложением. Явно завсегдатай спортзалов. Глаза такие тёмно-синие, что даже почти чёрными кажутся. И, конечно, эти татуировки… Футболка скрывает только ту,

— А ты у нас кто? — выводит меня из оцепенения требовательный голос декана.

— Юннатова Маргарита, — сглотнув, отвечаю. — Первый курс факультета рекламы и пиара.

— Аааа, драка, — понятливо кивает декан, и его взгляд мгновенно суровеет. — С тобой у нас будет долгий и серьёзный разговор.

Я как бы и не сомневалась. Учитывая, что семья этой Оли действительно из самых влиятельных и богатых не то что в городе — в стране. Ей ничего не будет за то, что провоцировала меня. Я долго терпела…

Вздрагиваю, неожиданно поймав на себе новый взгляд Льва. Более заинтересованный, лениво скользящий по всей моей фигуре. Этот наглый мажор ещё и усмехается чему-то.

— Мне садиться? — спрашиваю у декана, кивая на свободный стул рядом со Львом.

И хотя внешне не реагирую на него, внутренне не по себе от того, что мы рядом будем сидеть. Да, даже от такой незначительной фигни. Так уж этот парень влияет.

— Пока подожди, — отрезает декан. Как там его зовут? Вроде бы Матвей Давидович. — Ну что, Лев, мы договорились? — спрашивает сидящего перед ним парня.

Любопытный, кстати, у декана тон. Ко Льву он обращается вроде бы строго, но ощутимо сдержанно. Хотя парень с опасными и безбашенными замашками, о которых весь универ говорит; вроде как на постоянной основе должен быть здесь на ковре.

С другой стороны, он сын тоже каких-то крутых и влиятельных родителей. И те точно как-то связаны с Беляевыми — потому что их дочь, та самая Оля, периодически упоминает это. Вставляет чуть ли не в любой разговор обо Льве. Мол, можно считать, что она к нему ближе всех.

— Окей, — демонстративно зевнув, соглашается Лев. — Я услышал.

Декан кивает, добавляя, что надеется на это. А потом прощается с парнем, отпуская его. Он поднимается, снова глядя на меня. Прямо глаза в глаза. Шумно сглатываю… Невозможно не разглядеть этот любопытный блеск.

Я называла имя, фамилию и факультет. Лев это слышал, как и про драку. Поэтому, если любопытство у него не мимолётное, может запросто выяснить детали. Особенно, если поймёт, что тут замешана Оля Беляева.

М-да… Только таких проблем мне не хватало для полного счастья.

Ладно, надеюсь, этого Льва быстро отвлекут его обыденные дела вроде бесконечных тусовок, экстрима, жёстких разборок и третирования почти всех ребят в универе.

Наконец всё-таки двигается к двери. Правда, поравнявшись со мной, замирает настолько рядом, что у меня сердце пропускает удар. Дыхание тоже задерживаю. Не смотрю в сторону Льва, но чувствую его каждой клеточкой. Он так близко… Мы не соприкасаемся, но как будто бы да. У меня аж кожа покрывается горячими мурашками, и сознание плывёт. Улавливаю нотки его одеколона… Что-то морское. Непривычно. Не вяжется с его образом. Напрягаюсь всем телом. Просто жду, когда Лев уйдёт…

— Не такая уж смелая, — обжигает мне ухо насмешливый шёпот.

Мгновенно отмираю, вопреки ускорившемуся от мимолётного соприкосновения его губ с моим ухом сердцебиению. Резко впиваюсь в Льва взглядом, стараясь, чтобы тот был как можно более недовольным. И да, я при этом помню о его репутации. Но ничего не могу с собой поделать: стоит только кому-то бросить мне хоть какой-то вызов, я моментально принимаю. Показываю, что мне всё нипочём. Как бы ни дрожала внутренне.

А это был именно вызов. Каждой клеточкой чувствую. Декан многозначительно покашливает — кажется, наше со Львом безмолвное противостояние затягивается настолько, что это уже смотрится двусмысленно… Жар приливает к щекам, когда понимаю, насколько.

А Льву хоть бы что. Усмехается, резко впиваясь взглядом мне в глаза. Кивает чему-то — то ли своим мыслям, то ли даже мне — и наконец выходит.

— И что же мне с тобой делать, Юннатова? — тут же обращается ко мне декан. — Я еле отговорил Беляеву написать заявление в полицию. Мне не нужны проблемы. Но тебя обещал наказать по всей строгости. Теперь вот думаю, как.

Заявление она собралась писать… Вообще-то нарывалась на драку давно и сама — более того, и пощёчину мне первой дала. Ждала, что я буду терпеть, потому что «нищебродка», за которую некому вступиться?

— Вы же сами сказали, что была драка, а не избиение, — пытаюсь спокойно говорить, хоть для этого и приходится нещадно подавлять эмоции. — Да, неприятный инцидент. Но участвовали мы двое, это наши разборки.

— Тогда почему на тебе ни следов от драки, а на ней они есть? — не поддаётся Матвей Давидович. — Мне проще отчислить тебя, и всё на этом.

Цепенею, услышав страшное слово. Я правда из небогатой семьи, и моя учёба здесь — событие для родителей. Они многое отдали за возможность просто отправить меня в Москву и оплатить общежитие.

И потерять всё из-за одной злобной сучки…

— Я не считаю, что это будет справедливо, — мой голос дрожит. — Это единственный инцидент с моим участием и, клянусь, последний.

Декан давит тяжёлым молчанием, и вот я уже судорожно начинаю накидывать варианты, как мог бы меня наказать:

— Я могу бесплатно работать на какой-нибудь кафедре, например. Или взять на себя общественную деятельность по универу. Или вы можете…

— А это мысль, — неожиданно перебивает меня декан. Расслабляюсь. О чём бы он ни говорил, это лучше отчисления. — Своеобразная общественная деятельность не помешает… Как тебе тот парень, что был здесь минуту назад?

Эм… Меньше всего ожидала услышать такой вопрос от декана. Выбивает напрочь. И я, наверное, даже краснею, потому что разом вспоминается, как пристально и заинтересованно этот мажор на меня смотрел…

— Не особо обратила внимание, — и сама понимаю, что неубедительно вру.

Вот и Матвей Давидович снисходительно усмехается. Но, к счастью, никак не комментирует.

— Зато он своё на тебя обратил, — заявляет так просто, словно это обыденный разговор между деканом и студенткой-первокурсницей. — Видишь ли… Мне будет непросто договориться с Ольгой, что инцидент исчерпан и ты достаточно наказана. Поэтому давай так: я приложу усилия в этом направлении, а ты поможешь мне со Львом.

Звучит, конечно, крайне странно. Ничего не отвечаю, просто молчу и ожидаю, когда декан объяснит. Хотя спорить хочется сразу. Сомнительное вообще предложение. Заставляет понервничать…

— У него неважно с посещаемостью и успеваемостью. Ходит, когда хочет и в разгар пары уйти запросто может, если решит, что ему скучно. Причём так и говорит. Не указ тут ему никто. Думает, что раз сын влиятельного отца, можно так себя вести… — декан вздыхает: кажется, у него накипело, раз решил вывалить это мне.

И, видимо, не просто вывалить. Он ещё и на помощь мою рассчитывает. Что прям очень-очень странно.

— Но как раз таки его отцу важно, чтобы Лев ходил и учится хорошо. Периодически звонит и контролирует. Когда я сказал ему правду в надежде, что отец на него повлияет, тот только разозлился на нас и сказал, что не для того большие деньги платит, чтобы мы проявляли беспомощность и не были способны справиться с его сыном. Ну а как с ним справиться? Своевольный до невозможности. Ему никто не авторитет.

Информация обо Льве, конечно, не удивляет ничуть. А то, как прорывает Матвея Давидовича, совсем с толку сбивает. Не была готова к душещипательным беседам о проблемах с наглым старшекурсником.

— А при чём тут я? — наконец выдавливаю.

— Зародилась мысль, что красивая девушка может повлиять на него лучше, чем наши просьбы или давления, — немного смущённо подытоживает декан, словно и забыв, по какому поводу я изначально к нему пришла.

Явно не хочет отступать от идеи, пришедшей ему в голову от моих неосторожных предложений по поводу отработки-наказания.

— Он ведь сказал, что услышал вас, — робко напоминаю.

Я, конечно, на многое способна, но слишком уж наслышана обо Льве. Как и о том, что становилось с теми, кто как-либо переходил ему дорогу или бросал вызов.

— Вот именно, что просто услышал, а не понял, принял и внял, — досадливо морщится Матвей Давидович. — Ты думаешь, я в первый раз его вызываю? Повезло, что ещё пришёл сегодня и послушал. Я, конечно, пытался быть убедительным, но по его реакции чувствую, что безрезультатно. Ну а если вдруг будет результат, то и отлично — ты будешь реабилитирована без стараний со своей стороны.

Звучит так, будто Матвей Давидович уже связал моё благополучие со Львом, и иного варианта не приемлет.

Каковы шансы, что этот наглый тип и вправду решил взяться за ум после разговора с деканом?

— А если у меня не получится на него повлиять?

— Извини, но тогда я тебя отчислю, — тут же чеканит Матвей Давидович. Ну ясно, перебудить теперь без шансов. — Сейчас май. До сессии осталось всего ничего. Её он должен сдать, и сделать это хорошо. И ходить в универ весь май.

Как он это вообще себе представляет? Что я должна сделать, чтобы повлиять на Льва? Не думаю, что декан не в курсе, какие разговоры об этом мажоре ходят. Сам же сказал, что для Льва нет авторитетов.

Удобненько спихнуть это всё на меня…

— Звучит так, будто вы перекладываете свои проблемы на меня, — не сдерживаюсь, хоть и говорю скорее осторожно.

Матвей Давидович мгновенно суровеет. И говорит чуть ли не холодно:

— Компенсирую. Ты на меня взвалила дополнительные. Я решу твои, ты решишь проблему всего университета. Свободна.

М-да… Уговаривать тут явно бессмысленно.