Не бывать богатырям бобылям

Инна Ивановна Фидянина, 2023

Не бывать богатырю без воли. Да что ты смотришь в это поле? Али рожь не красна, аль весна не мила, иль не семеро по лавкам, то ли не при родах Клавка? Ай и рожь золотится, ай весна серебрится, да и семеро по лавкам сидят, нарожает Клавка семерых ещё ребят! А как ребята подрастут, пойдут в богатыри, час ищи их, два ищи и три ищи: на какой заставе сидят, во какое чисто поле глядят? То ли рожь им больше не красна, ой ли милая весна им не мила? Может, семеро по лавкам да люли? Уж лучше так, чем страшны, сильны бобыли.

Ты не привык отступать, ты не привык сдаваться, тебе и с бабой подраться не скучно, но лучше всё же на князя ехать,руками махать и брехать: «Один я на свете воин!» Я и не спорю, поезжай хоть на князя, всё меньше в округе заразы! Но до меня доехать всё-таки надо, я буду рада копью твоему и булату, а также малым ребятам и может быть, твоей маме. Дай бог, жить она будет не с нами.

Как богатыри за счастьем в болото ходили

— А на что нам, богатырям, счастье далося?

Едем туды-сюды, бьёмся

и без него не сдаёмся!

— Не, о счастье мы ничего не слыхали.

Поехали что ли его поискали?

— Сказали искать, значит, надо.

Найдём, нам же будет награда!

Собрались, отправились в путь:

по полям, по лесам прут, не продохнуть!

Лешего встретили, видели и русалку,

Мамая ещё раз убили, не жалко!

А про счастие слухи не ходят.

Богатыри по болотам бродят.

Наткнулись на водяного:

— Где счастье зарыто? «В броде!»

Ну в броде, так в броде. Полезли в болото.

Вот дуракам охота!

Увязли в трясине, стоят,

по сторонам глядят:

не квакает ли поблизости счастье?

К ним цапля носатая: «Здрастье,

знаю я вашу беду —

увязли по самую бороду!

Кто же спасёт вас теперя?»

— Слетай, Цаплюшка, позови Емелю!

Цапля покладистой оказалась,

долго не пререкалась,

а в путь отправилась за Емелей,

летала она две недели.

Это время Богатырям показалась адом!

Погибли б с таким раскладом,

да Емеля парень отзывчивый,

(он лишь к печи и прилипчивый)

доехал на печке к болотцу быстро

и вытащил сталкеров коромыслом.

— Вот это счастье! — богатыри вздохнули,

когда от грязей лечебных отдохнули.

— Да, да, и народу поведаем

где счастье сидит, кем обедает.

Поскакали добрые витязи дальше,

а цапля крылами машет

и курлычет тревожно:

— Спасать дураков разве можно?

Богатырь незнамо куда деться, я писатель и ненужность какая-то

Направо лес, налево дол,

рядом серый волк прошёл.

Промахнулась стрела,

угодила в зад оленя,

а рога на тебя мигренью.

Плюнул, до хаты поплёлся.

Лес стоит, не шелохнётся,

берёза шуршит и осина,

леший куда-то сгинул.

А дома ждёт домовой,

кашу варит, и как постовой,

в окно выставился и смотрит.

— Не хочу идти домой,

пусть нечисть сдохнет! —

развернулся богатырь и в горы!

А под горами ссоры

птиц и зверья лесного.

— Мне б чего-нибудь неземного, —

вдаль глядя, подумал

и как полоумный,

поскакал на кобыле до неба. —

Вот, там я ещё не был!

Доскакал до Луны, там сухо

и большущая серая скука,

машут Печали вдали:

— Бога-бога-богатыри…

Осерчал богатырешко крепко:

— Ну посадят меня, чи репку,

в пыль неземную

печали эти, не забалуешь! —

натянул поводья и к Земле,

долетел да уселся на мне.

Теперь я сижу и пишу:

богатырь к богатырю —

очередная пьеса.

Это кому-нибудь интересно?

Нет! Брошу я род людской, кину

и далече куда-нибудь двину

на святую звезду Андромеду,

там стихами поеду,

поплыву по умам, по душам.

И там мне ответят: «Скучно,

скучно, Зубкова, молчи,

тихонечко сказки пиши

про русалок и воинов диких,

ну а если про власть напишешь,

не видать тебе белого свету,

посадят, как репку эту!»

Пойдём, богатырь, нас нет тут,

мы стёрты, забыты. Задеты

тобой и мною их чувства

о князьях, королях и капусте.

Богатырь и будущее неведомое

Приключилась, значит, с богатырём оказия: поехал он в лес нечисть всякую пострелять да и заблудился. Плутать хорошо, но домой охота к блинам, пирогам. Ну сами понимаете, а дальше стихами пойдём.

Заблудился богатырь, не вылезти!

Плутал день, плутал два, не выползти.

Вдруг в огромную яму провалился,

а как на ножки встал, так открестился

от него мир прошлый да пропащий.

Будущее стеной встало: «Здравствуй,

проходи, посмотри на наше лихо,

только это, веди себя тихо.»

Отряхнулся богатырь и в путь пустился,

на машины, на дома глядел, дивился

как одеты странно горожане:

каждого глазами провожает.

— Почему же на меня никто не смотрит,

по другому я одет, походно? —

удивляется детина богатырска,

а от вони уж не дышит носопырка!

И не знал богатырь, не ведал,

что он «дурак-театрал» пообедал

и с кафе идёт в свою театру, —

так прохожие думали. Обратно

захотелось в прошлое вояке,

страшно ему стало, чуть не плакал.

Машины, дома, вертолёты,

ни изб, ни коней, ни пехоты!

Лишь одна бабуля рот раскрыла:

— Чи Иван? А я тебя забыла!

Плюнул богатырь и провалился,

белый свет в глазищах обострился,

засосало воеводушку куда-то.

Родные его рыскали по хатам,

не найдя, вздохнули облегчённо:

— Кончился век богатырский, почёстным

пирам даёшь начало!

Только жалобно Настасья кричала.

Да кто ж её, Настасью, будет слушать?

Народ брагу пил, мёд кушал.

Смотрят богатыри в небо

Вдаль глядящими глазами,

внутрь сидящими сердцами,

смотрят богатыри в небо.

Что там, враг или стебель

колыхнулся от ветра?

А вокруг бед то:

беда налево, беда направо,

беда позади, из-под ног и прямо,

от потравы подохли кони

(вражина шпионит).

— Сила, сила, сила,

сила така не всесильна!

Был бы я выше ростом,

как башня матросска,

тогда я б над врагами склонился

и как мух прихлопнул, не поленился!

Вот тогда бы я был, как Батый!

(слух такой о Батые ходил)

Хорошо что ты не Батый, сынок,

хорошо что ты богатырь и смог

за родную мать постоять!

И отец гордится: «Сына не взять!»

А на небе туча-предтеча.

Слушали б вы мои речи

и на врага шли смело!

А я подвиги ваши набело

новой краской перекрашу.

Знай, что ли, наших.

Кого наши привыкли бояться

— Вы направо, воины, не ходите,

там лес плохой,

леший и водяной.

Прямо тоже не суйтесь,

там самый шумный

монгол кочует,

ваш дух уж чует!

Езжайте, братцы, налево,

там жёны верны,

дворы и хаты,

коровы, козы, ребята.

Задумались бравые:

— Мож, каменюга и правая?

Налево, оно вернее.

Направо смерть виднеет.

Видать, одна нам дорога — прямо!

— Ух, Иваны упрямы! —

пыхтит булыжник

(а кони пыжат,

летят вперёд)

Монгол вас враз приберёт!

Но кто монгола боялся,

тот дома всегда оставался.

А наши привыкли пужаться

лишь лешего с водяным. Да, братцы?

Богатырь суздальский

Ой, богатырь суздальский,

ой да, сокол ты ясный!

— Не сокол, а медведь.

Да всё равно. Не напрасно

ездил ты на охоту,

вон «языка» какого славного справил!

— Сдохнет, пока до дому доставит.

А сдохнет, так за другим отправят

и на пир почёстный посадят!

— Вина нажрётся, никуда не поедет.

Ну водою окатят

и на кобылу посадят.

— Да не кобыла это, а конь.

А ты что, рассматривал?

Ничего, яичко по голове покатают —

порчу снимут, отправят

в поход далёкий!

— Во лес глубокий

к Соловью разбойнику прямо.

Ай, с Соловьями

привыкли мы расправляться:

в прошлом году столько

их наловили силками!

Королей не хватило,

которым их продавали,

чтоб во дворцах пели трели.

— Что-то мы с тобой не туда залетели.

Ах, да!

Ой да, богатырь ты суздальский,

да сколько ж в те силы!

— Да уж, красивый,

смотри и тебя под себя подомнёт.

Ну и пущай себе подомнёт:

подправит плохонький род.

Богатырь Илья Муромец

Илья Муромец большой богатырь,

его боится сам хан Батый,

его пугается вся округа,

дети, родня, подруга

и даже любима жена.

Вот такой у нас Илья,

он весь в походах,

он в воеводах

над всеми богатырями,

у него папа с мамой

живут в почёте.

— А батя Илюшеньку ещё и сечёте.

Конец ознакомительного фрагмента.