Плод чужого воображения

Инна Бачинская, 2019

Летними вечерами в дачном поселке собиралась дружная компания хороших знакомых – пока к ним не присоединились новые соседи. Это неприятные, грубые люди – сильно пьющий художник Денис, его вульгарная супруга Иричка и ее тихая, незаметная сестра Зина. Как-то вечером, когда компания сидела во дворе, нарядная Иричка прошла мимо, небрежно помахав присутствующим, а вскоре ее труп нашли в ближайшем овраге… Полиция начала расследование, но соседи решили не оставаться в стороне и попросили Олега Монахова, называющего себя ясновидящим и волхвом, присоединиться к поискам убийцы в частном порядке…

Глава 5

Досада

На другой день под вечер поначалу собрались все свои. Новых целый день не было ни видно ни слышно — похоже, уехали в город. Народ приободрился, расслабился, прямо как родные встретились после долгой разлуки. И о соседях ни слова, как будто и не было их вовсе. Как сговорились.

— Знаете, Доктор, я уже несколько ночей не сплю, все думаю про вашу Мару… — начала Инесса. — И задаю себе вопрос, хочу ли я, чтобы они на самом деле были, или считаю, что это сказка? Спрашиваю себя, как мне легче? Верить или не верить?

Интересно так спросила, вдумчиво.

— Верить или не верить — извечный вопрос, — сказал Доктор. — Способность верить вроде способности любить, кому-то дано, кому-то нет. Правда, природа веры другая…

— Как это? — спросила моя Лариса. — Какая же?

— Любовь от любви, а вера от одиночества и страха. Нам легче, когда есть кто-то, к кому можно обратиться, пожаловаться и попросить. К вере приходят с определенным жизненным грузом, после потерь и разочарований. Так мне кажется. А пока молод, радуйся и люби.

— Спасибо, Доктор. Значит, верить?

— Значит, верить. Мы чего от них ждем, по-вашему? От Мары, от домовых… Должно быть, тепла и защиты. Значит, нам так легче.

— А вы верите? — спросила Любаша.

— Люба! — призвал супругу к сдержанности Степан Ильич.

Доктор задумался; пожал плечами. Пауза затягивалась. Похоже, он не собирался отвечать. Может, не знал, что сказать.

— Ясно, Доктор, — сказала Инесса. — Спасение утопающих дело рук самих утопающих. А я вот верю. Мы, женщины, такие вещи чувствуем, мы к ним ближе. Например, у меня на даче живёт домовой. Честное слово! Я ему молока наливаю.

Смотрю, Доктор глянул на нее и ухмыльнулся.

— Посему, — ведет дальше, — предлагаю и в дальнейшем делиться жизненным опытом и считаю заседание разговорного клуба открытым. Доктор отчитался, теперь… — Она замолчала, с улыбкой глядя на нас. — Добровольцы есть? Но сначала давайте придумаем название. И главное, чтобы про мистику. Ну-с, кто что предлагает?

— Клуб «Мистика», — сказал Полковник.

— Хорошо, — похвалила Инесса, — но как-то слишком в лоб. По-военному. Надо, чтобы загадка. Еще?

— «Черная вуаль», — сказал Степан Ильич и вроде смутился.

Я даже не ожидал от него такой романтики!

— Очень образно! Еще?

— «Русалка»! — сказала Лариса.

— «Белая магия»!

— Доктор! — призвала Инесса.

— «Кикимора»! — сказал Доктор, и все расхохотались.

— А что, лично мне нравится, — сказала Инесса. — С юмором. Кто «за»? Единогласно. Считаю заседание мистического клуба «Кикимора» открытым. Добровольцы, вперед!

Добровольцев не было. Степан Ильич солидно кашлянул и надел очки.

Полковник побагровел, отчего его врожденная белесость проявилась еще ярче и прямо бросилась в глаза, и пробормотал, что ничего такого мистического в его жизни не происходило. Походная жизнь, простая и понятная.

Пламя свечей дергалось и трепетало, хотя вечер был безветренный. И вдруг мне показалось, что я нахожусь среди незнакомых людей: на их лицах пляшут тени, они то угрюмы, то злы, и вообще это не люди, а неизвестно кто. Меня даже оторопь взяла от такого превращения, но, к счастью, наваждение вдруг закончилось, и передо мной снова были знакомые лица. Но где-то в глубине сознания мелькнула дурная мысль, что лица — это маски, скрывающие нутро, а при свечах маски упали, и нутро вдруг вылезло наружу и оскалилось. Переутомление, видать, или даже солнечный удар…

— Не верю! — сказала Инесса. — Чтобы за всю жизнь ничего, о чем стоит вспомнить? Не бывает так! Даже у полковников.

— А женщинам можно? — спросила Любаша.

— Даже нужно, — сказала Инесса. — Но пусть сначала Полковник, нутром чувствую, у него есть что рассказать. Так что, господин полковник, ждем. Подготовиться Мастеру.

— Он не будет, — вылезла моя Лариса.

— Буду, — возразил я. Не люблю, когда командуют. — После Полковника.

Я прекрасно ее понял: куда уж мне со своими убогими историями наравне с Доктором и Полковником. Инесса взглянула на меня и сразу отвела взгляд — тоже поняла. И сразу пауза повисла, как паутинка. Тут она рубит рукой воздух и так и режет, уставясь грозно на Полковника:

— Собраться и вперед!

— Есть собраться! — отвечает Полковник браво, улыбается, приятно ему, что Инесса с ним шутит. — А только что же вспоминать? Жизнь солдатская, дан приказ, приказы не обсуждаются и…

— Неужели ничего, совсем ни капельки?

— Ну, разве что… — Он колеблется, на лице сомнение, стоит ли.

— Ну? — подбадривает Инесса. — Давайте, Полковник!

Но Полковник не успел и рта раскрыть, как хлопнула калитка и бодрый голос нового соседа прокричал:

— Всем привет! А мы к вам!

Мы переглянулись и поняли друг дружку без слов: вечер, похоже, пропал. Но не прогонять же гостей!