Застывший шедевр

Инесса Давыдова, 2018

Новое дело отдела профайлинга – поимка серийного убийцы "воссоздающего" шедевры знаменитого художника эпохи Возрождения Караваджо. "Медуза", "Нарцисс", "Вакх", "Гадалка" – вот неполный перечень "картин", которые обнаружат сотрудники правоохранительных органов в подмосковных художественных музеях. После третьего убийства к расследованию привлекают международного эксперта Расмуса Бирка, который лишь взглянув на место преступления, понимает, что в музеях оставляет послания его бывший пациент. Когда-то он посчитал его не опасным для общества, теперь же профессиональная ошибка не дает ему покоя. Поймать убийцу – Бирк считает делом чести.

Глава первая

30 июня 2012 г., Рязань

В субботнее солнечное утро вереница полицейских автомобилей с включенными проблесковыми маячками выстроилась перед желтым двухэтажным зданием художественного музея. За оградительной лентой, красноречиво говорящей о месте преступления, начали собираться зеваки.

Коренастый мужчина невысокого роста лет пятидесяти в чине полковника с парадного крыльца наблюдал, как перед зданием остановилось частное такси. На заднем сиденье мелькнул знакомый женский силуэт. Покрутив кончики усов, полковник Лимонов с раздражением прочистил горло и нахмурился.

Как по команде, двое молодых следователей оторвались от протоколов со свидетельскими показаниями и проследили за его взглядом.

Из такси выбралась миловидная женщина спортивного телосложения и, еле заметно прихрамывая на левую ногу, двинулась в сторону коллег. На ходу она спрятала кошелек в сумку, прихватила длинные каштановые волосы заколкой и расплылась в виноватой улыбке.

— Митяева! — накинулся на нее полковник. — Ты уже не на больничном! Почему опаздываешь?

— Я попала в аварию, — извинительным тоном произнесла Кира и густо покраснела, — моя машина всмятку.

— С тобой-то все в порядке? — вскочил на ноги Громов.

— Почему нам не позвонила? Мы бы помогли, — поинтересовался его напарник Токарев.

— Едрён батон! Сама опоздала и коллег бы подтянула. Ничего лучше не придумал? — с раздражением выпалил полковник, перевел взгляд на Митяеву и спросил: — Где Бирк?! Я думал, вы вместе приедете?

— Он в Абхазии, исследует какую-то пещеру, — поведала Кира, заранее предполагая реакцию босса.

— Какая Абхазия?! У нас тут серийник объявился! — взревел с негодованием полковник.

— Так позвоните ему, он с радостью примчится, — усмехнулась Митяева. — Ваш дружок уже месяц изнывает без работы.

— Ладно, с Расмусом я сам разберусь, а ты иди с Близнецами.

Полковник вынул из кармана форменных брюк мобильный телефон и отошел в сторону.

— Пойдем, — Громов кивком показал на дверь, — введем тебя в курс дела.

Пробираясь сквозь толпу полицейских, Кира подумала, как бы смешно выглядело их совместное появление с Бирком. С недавних пор оба хромали на левую ногу. Правда, ее нога после неудачного падения быстро заживала, а вот нога Бирка будет еще долго его беспокоить, учитывая, что боль носила психосоматический характер.

Близнецы, так прозвали в отделе Громова и Токарева, шли впереди, словно два тарана, расчищая коллеге путь. У входа в экспозиционный зал стояла коротко стриженная невысокая блондинка плотного телосложения с заплаканными глазами. Ее взгляд был направлен в центр зала, где столпились следователи и эксперты из столичной криминалистической лаборатории. Многих Кира знала лично, и встречаясь взглядом, приветственно кивала.

— Вы директор музея? — спросил у блондинки подоспевший Лимонов.

— Да, — она обернулась, — Мария Анатольевна Шубина.

— Мне нужно задать вам несколько вопросов. Пройдемте в ваш кабинет.

Жестом Шубина показала в сторону коридора и, развернувшись на каблуках, с озабоченным видом вышла из зала. Полковник последовал за ней.

Близнецы расступились. Кира увидела место преступления. В центре зала на паркетном полу в форме круга была натянута черная глянцевая пленка, вокруг которой каймой шириной в полметра возвышалась насыпь из песка. Ни трупа, ни пятен крови. Осматривая зал, Кира никак не могла понять, что тут произошло.

— Тело уже увезли, картину целиком можно увидеть только на фотках, — Громов протянул мобильник и показал несколько кадров. — Позже эксперт из лаборатории вышлет снимки в хорошем разрешении.

Кира издала тихий свист, выхватила из рук коллеги телефон и увеличила первый снимок. На боку перед пленкой лежало мужское тело с согнутыми коленями. На нем была одежда, похожая на средневековый наряд: светлая рубашка с рукавами-фонариками, жилет с цветочным узором и кюлоты¹. На одной ноге до колена натянут зеленый гольф. Очень необычно смотрелись пшеничного цвета волосы, тщательно уложенные на прямой пробор и закрученные на концах.

— Убийцу спугнули, — пояснил Громов, — он явно не закончил. Охранник делал утренний обход, видимо, убийца, заслышав его шаги, вышел через вторую дверь в следующий зал. Бесшумно пересек его и подкрался сзади. Вырубил охранника электрошокером и скрылся.

— Где сейчас охранник? — поинтересовалась Кира.

— Его увез местный убойный.

— Что говорят работники музея?

— Все это, — Громов показал в центр зала, словно никак не мог подобрать слово, обозначающее в совокупности набор улик, — убийца принес с собой.

— Жертву опознали?

— Нет, — покачал головой Громов. — Но он точно не сотрудник музея.

Кира присела на корточки и стала рассматривать, как эксперт, облаченный в белый комбинезон и маску, раскладывала в ряд содержимое черного пакета. На полу уже лежали литровая пластиковая бутылка воды, пустой мешок из-под песка, остаток черной пленки, свернутой в рулон, и моток рыбацкой лески. Эксперт выудила последний предмет — бобину скотча — и встряхнула пакет. На расстеленную пленку высыпались мелкие песчинки.

— Мы просеяли весь песок и нашли вот это… — Громов показал на предмет, помеченный номером девять.

Посмотрев на улику, Кира подняла на коллегу удивленные глаза.

— Ракушка?

— Да. Морская ракушка.

— Что это за музей? — Кира оглядела висевшие на стенах полотна.

— Художественный — картины, скульптуры, посуда. Это зал европейского искусства, — включился в разговор Токарев. — В соседнем — выставлены русские художники.

— Ясно. Что мне делать? — Кира поочередно оглядела коллег.

— Пока вникай… показания снимают местные. Мы тут — как наблюдатели и консультанты. Подождем распоряжений Лимона.

С минуту Кира смотрела, как эксперты снимают отпечатки пальцев с пленки. В памяти всплыл разговор с полковником.

— Лимон же сказал, что у нас серийник.

— Иван нашел похожий случай во Владимире, но там не все тело, а только голова. Подкинули на передвижную выставку неделю назад.

— Выставка картин? — уточнила Кира.

Токарев кивнул.

— Да, похоже, шеф прав, и у нас завелся серийник. Самозванец, — Кира показала на ближайшую картину, — который мнит себя художником. Считает, что его работа достойна этого музея.

— Но ведь это не картина, больше на скульптуру похоже, — возразил Токарев, — а они выставлены в других залах.

— Хм… значит, тут ему было по какой-то причине комфортнее, — сделала вывод Кира.

Громов предложил подождать шефа на улице. Коллеги вышли из здания.

— Так кто в тебя въехал? — спросил Токарев, закуривая.

— Это я въехала, — смущаясь, пробурчала Кира. — Какой-то лох прямо передо мной решил резко перестроиться для разворота в левый ряд. А я гнала под сто двадцать… спешила к вам… ударила по тормозам и пропахала дорожку на асфальте. Сзади от меня тоже такой подставы не ожидали… короче, машина всмятку с двух сторон…

— Понятно, — Громов почесал затылок, — как теперь без тачки будешь?

— Не знаю… я, если честно, еще от аварии не отошла.

— Поезжай домой, мы тебя прикроем, — внезапно предложил Токарев.

Из здания вышел полковник, и сотрудники отдела поспешили к шефу.

— Вадим, — на ходу обратился Лимонов к Громову, — останься здесь, добудь копии протоколов опросов всех свидетелей, если информации будет недостаточно, поспрашивай сам. Удели особое внимание охраннику.

— С местными проблем не будет?

— Нет, я говорил с начальником убойного, они готовы сотрудничать, даже рады нашему присутствию. — Повернувшись к Токареву, полковник распорядился: — Саня, езжай во Владимир, посмотри на ту голову, что подкинули на выставку неделю назад. Нам нужны общие знаменатели, чтобы забрать дела.

Лимонов открыл дверь «мерседеса» и сел за руль. Кира держалась подальше в надежде, что в отсутствии Бирка шеф не будет нагружать ее поручениями, и она сможет заняться оформлением справок для автокредита.

— Митяева! Чего скукожилась, как неродная? — Лимонов дождался, когда Кира приблизится к машине. — Сгоняй в морг, внимательно исследуй костюм жертвы. Может, заметишь, что-то женским взором. Нужно понять, зачем убийце весь этот маскарад. — Когда она по-деловому отчеканила: «Слушаюсь», он смягчился, показал на переднее пассажирское сиденье и добавил: — Садись, подброшу тебя, раз ты теперь безлошадная.

†††

Автомобиль полковника медленно вырулил со стоянки музея и свернул на улицу Свободы. Положив сумку на колени, Кира пристегнула ремень безопасности и вопросительно взглянула на шефа.

Лимонов нахмурился и буркнул:

— Что?

— Начинайте свой допрос без преамбул, вы же меня не просто так в морг повезли, — улыбаясь, ответила Кира.

Полковник усмехнулся и съязвил:

— Ишь ты, изучила меня вдоль и поперек. Словечек нахваталась! Без чего, ты там говоришь?

— Преамбул, — хохотнула Кира.

— Что у вас там с Бирком? — гневно выпалил тут же полковник, охлаждая игривое настроение сотрудницы. — Как я понял, ты все еще живешь у него.

— Да, он ловко выдумывает новые причины, чтоб меня не отпускать, — с лица Киры медленно сползла улыбка. — Обучение ему так проще проводить. В любой момент можно посетить гостевой домик и преподать очередной шедевральный тезис. Иногда просит оказать ему услугу.

— Это вроде той, что ты его новая пассия для прессы? — спросил полковник, намекая на сделку между Бирком и Кирой, которую, по ее мнению, они заключили на обоюдовыгодных условиях.

— Перед отъездом попросил пожить до его возвращения из Абхазии. Потом наверняка будет что-то еще.

— Я знаю Бирка шесть лет, — полковник притормозил перед поворотом и крутанул руль вправо, — скажу без обиняков, это не типичное для него поведение. Меня это настораживает. Не пойму, что на него так повлияло: дело Стачука или открытие отдела профайлинга? А может, ты?

— Не знаю. — Кира отвела взгляд, она и сама чувствовала, что за опекой Бирка что-то крылось.

«Мерседес» затормозил перед светофором. Чувствуя, что начальник чего-то недоговаривает, Кира спросила:

— Ну же, задавайте свой главный вопрос.

Зажегся зеленый свет, поток машин пришел в движение.

— Интерпол прислал запрос по делу Стачука².

— Какой еще запрос? — удивилась Кира. — Стачук разве не во французской тюрьме сидит?

— По их данным, его изувеченный труп выловили месяц назад вблизи острова Бора-Бора.

Кира присвистнула от удивления.

— Значит, Бирк был прав: они его выпустили. Черт!

— Похоже на то… — злобно буркнул Лимонов.

— Бирк всегда прав, — не то от злости, не то от восхищения, выдала она.

Челюсть полковника заходила ходуном, из чего Кира сделала вывод, что это еще не все новости.

— Так в чем главный вопрос?

Лимонов затормозил перед моргом, выключил двигатель и повернулся вполоборота к сотруднице. Смерил ее оценивающим взглядом, словно пытался понять, можно ли ей довериться в щекотливом вопросе, и сказал:

— Интерпол установил, что Бирк навещал Притулу в его парижском особняке сразу после экстрадиции Стачука, а тот, как ты помнишь, был пасынком Притулы. Так вот, Интерпол отрабатывает причастность Расмуса к смерти Стачука. Нас просят установить передвижения Бирка с момента экстрадиции Стачука до его смерти. А главный вопрос таков: сколько дней отсутствовал Бирк?

— Недели три его точно не было.

Полковник поджал губы. Кира поняла, насколько тяжело ему дается этот разговор.

— Ладно, держи рот на замке. Бирк не должен знать о запросе Интерпола.

Кира с готовностью кивнула и потянулась к двери.

— И вот еще что… Уверен, что Бирк пойдет на убийство только в том случае, если его жизни будет угрожать смертельная опасность. Но, как говорится, за худой головой и ногам не покой. Ты знаешь его странности, а вдруг сорвался? Ведь Стачука он сам взял, для него это было делом чести, а правосудие так и не свершилось.

— Что конкретно от меня нужно?

— Узнай, где он был те три недели, но аккуратно, без шума, если что, этого разговора не было.

†††

В тускло освещенном мрачном холле морга, пропитанном запахом хлорки, Митяеву встретил санитар с вытянутым прыщавым лицом. Майор предъявила удостоверение и объяснила цель визита. Он открыл ближайшую дверь и крикнул: «Тут из полиции». Ответом была тишина, но по уверенному виду санитара Кира поняла, что призыв был услышан и в ближайшее время к ней кто-нибудь выйдет.

Через минуту в коридоре послышались тяжелые шаги, Кира подняла голову и встретилась взглядом с угрюмой женщиной необъятного размера. После короткой беседы Митяеву сопроводили в прозекторскую, где эхом разносился металлический лязг инструментов и с надрывом кряхтел кондиционер. Через тонкую футболку спину обожгла ледяная дрожь. Протянув Кире маску и медицинский халат, женщина-глыба прокричала в пустоту комнаты о том, кто пришел и по какому вопросу, кивком показала на узкую дверь в подсобку и решительно зашагала по коридору прочь.

Майор подставила ногу, чтобы не закрылась дверь, но все еще оставалась в коридоре. От лежащего на носилках под простыней тела, судя по очертаниям женщины, шел устойчивый запах гнили. Кира зажала нос платком, пропитанным настойкой гвоздики, который на такой случай держала в герметичном пакетике в сумке.

— Проходите, — послышался писклявый голос, а затем из-за двери подсобки показался невысокий, худощавый мужчина, закутанный в халат и маску.

Окинув прозекторскую цепким взглядом, Кира порадовалась, что не успела позавтракать. На столе лежало готовое к вскрытию, только что вымытое тело мужчины, покрытое трупными пятнами. Лысый череп, серое лицо, впалые щеки даже отдаленно не напоминали труп из музея.

— К вскрытию я еще не приступил, поэтому причину смерти пока сказать не могу. При первом осмотре мною установлено, что лицо и открытые участки тела жертвы были покрыты толстым слоем грима. — Показав на ногти, он добавил: — Ему посмертно сделали маникюр. Тело покрыто каким-то составом типа клея, я пошлю образцы кожи в лабораторию для химического анализа.

— А это что? — майор показала на металлический лоток, в котором были сложены валики розоватого оттенка.

— За щеками жертвы обнаружены ватные тампоны. — Вопросительный взгляд майора заставил патологоанатома выдвинуть свою версию: — Видимо, для того, чтобы щеки казались округлее.

Вещи, снятые с трупа, аккуратно упаковали в целлофановый пакет. Натягивая перчатки с ненавистным запахом латекса, из которых вырвалось облачко талька, Кира скривилась в брезгливой гримасе и осмотрела пакет. В памяти всплыло убийство, которое ей пришлось расследовать в качестве следователя-новичка. На убитой женщине тоже был театральный костюм, но в тот раз это было вполне объяснимо — жертва была актрисой. Сейчас же совершенно иная ситуация. Жертву переодели, загримировали, словно натурщика, который должен был позировать художнику. Вот только натурщику не повезло, на месте художника оказался убийца.

На самом верху лежал парик с кудрявыми русыми прядями. Под ним Кира обнаружила один зеленый гольф из мягкой трикотажной ткани. Судя по зацепкам и потертости на пятке, он был неновым. Кюлоты из велюра были разорваны сзади по шву. С первого взгляда было ясно, что они на два размера меньше жертвы. Рубашка с круглым воротом из светло-золотистой ткани переливалась и искрилась под ярким освещением прозекторской. Самым дорогим предметом одежды оказался парчовый жилет с цветочным рисунком. По бокам Кира разглядела небрежные ручные стежки, из чего сделала вывод, что жилет, в отличие от штанов, ушивали. Она тщательно ощупала каждую вещь и обнаружила в подкладке уплотнение. Надрезав скальпелем несколько стежков, она увидела квадратную бирку «Прокат костюмов «Розовая пантера».

Кира сфотографировала все вещи с разных ракурсов, уделив особое внимание бирке с логотипом. Повернулась к патологоанатому и спросила:

— Вы можете мне назвать хоть примерное время смерти?

— Примерное могу. Два дня назад. Точно скажу после вскрытия.

— Какое у вас первое впечатление? — Кира знала, что задает неуместный вопрос. Эксперты не любят раскидываться неподтвержденными данными, но попытка не пытка. — Может, заметили что-то необычное?

Показывая на локтевые сгибы, где виднелись множественные следы от уколов, патологоанатом предположил:

— Скорее всего, он был наркоманом со стажем. Тело сильно истощено. Ждите моего отчета.

†††

Кира включила электрочайник и открыла холодильник. Соорудила бутерброд из вареного мяса, кудрявого листа салата и куска помидора. Заварила чай и ушла в любимую оранжерею. Погрузилась в просторное кресло из ротанга, окруженное с двух сторон раскидистыми пальмами, и вытянула ноги. Погладила место недавнего перелома и подумала, что уже пора приступить к регулярным тренировкам.

В холле зажглась хрустальная люстра и осветила статую Будды и черно-белую плитку. Послышались легкие шаги. Кира замерла в ожидании. Она никогда так поздно, да еще и в одиночестве, не сидела в оранжерее. Через стеклянную дверь увидела мелькнувший женский силуэт. Это была Нина, в чьи обязанности входило озеленение дома и прилегающего к нему участка.

— Так и знала, что это ты. — Нина вошла в оранжерею и приветственно улыбнулась. — Слышала, что ворота открывались, но не слышала тарахтящего звука твоего драндулета. Ребята сказали, что ты приехала на такси.

Кира поведала об аварии. Когда тема была исчерпана, она спросила:

— Ты работаешь только на Бирка? Или у тебя есть другие клиенты?

Нина прошла вдоль вереницы экзотических растений, придирчиво осмотрела листья и только потом села рядом в кресло.

— Клиент у меня один — Расмус, но работаю я не только в этом доме, еще в квартире и в офисе.

— У Расмуса есть офис?

— Да, но он там редко появляется.

— Давно ты там работаешь?

— Год. Расмус меня предупредил про риск и нестабильную психику пациентов, но я все равно согласилась. Надо отдать ему должное, он все же подстраховался и выделил мне машину с охранником. Теперь я туда только в сопровождении езжу.

— Постой, что это за офис такой?

— Центр анонимной психологической помощи «Новая жизнь».

— Чем они занимаются?

— Оказывают бесплатные консультации.

— Большой штат?

— Медрегистратор и четыре врача, не считая Расмуса.

— Кто к ним обращается за помощью?

— В основном подростки из неблагополучных семей, но иногда приходят такие типы, что от страха мороз по коже. Помню одного, он раза три приходил к Расмусу, потом пропал. Внешность все время менял — бейсболки, очки и даже парики. Страшный тип. На маньяка похож. Я даже Расмусу на него указала, а тот отшутился. Сказал, что после его консультаций он никому не причинит зла. Мол, встанет на путь истинный. Но я сомневаюсь… такой не встанет…

Кира смотрела на Нину, вытаращив от удивления глаза.

«Ну Бирк и хитрец! — подумала она. — Расставил сети со всех сторон. Ему мало вылавливать маньяков после совершения преступлений, открыв клинику психологической помощи, он ухитряется их отслеживать в зачаточном состоянии».

— С психами надо быть настороже, — предостерегла новую подругу Кира. — А что у него за квартира? Такой же сумасбродный дизайн, как в доме?

Нина усмехнулась:

— Это квартира его матери. Там все чинно и солидно. Паркет, мрамор, хрусталь.

Кира вспомнила статью в журнале, которую читала, когда только познакомилась с Бирком. На фотографиях, где он сидел в обнимку с бывшей невестой, была классическая обстановка.

— Мать и сейчас там живет?

— Она умерла, — с грустью ответила Нина. — Я ее не застала. Расмус иногда приезжает в квартиру, но нечасто. Запирается в ее комнате и подолгу сидит.

— Трудно себе представить, что Расмус чей-то сын или родственник, — не сдержалась от откровенного признания Кира.

Именно это признание подтолкнуло Нину задать личный вопрос. Она кинула опасливый взгляд в сторону холла.

— Я все хотела тебя спросить, да неудобно как-то, — замялась она, в глазах блеснул лукавый огонек. — У тебя с ним все серьезно?

Кира пожала плечами, как бы говоря, что еще не определилась. Как же ей хотелось сказать, что никогда в жизни она не связала бы себя с такой мрачной и таинственной личностью, но между ней и Расмусом был договор, который она ни за что бы не нарушила.

— Просто вы не спите вместе. Ты в гостевом домике, он у себя в спальне. Как-то это странно.

— У странного человека странные отношения и привычки, — шутливо резюмировала Кира. — У нас все в норме.

— Ты его не боишься? Уж больно он… Как правильно выразиться? Нервный…

— Короче, ненормальный, ты хотела сказать? — создавая иллюзию спокойствия, усмехнулась Кира.

Нина, напротив, не улыбалась. Ее красноречивый взгляд предупреждал об опасности. Сегодня был день странных предостережений, будто вся вселенная сговорилась, чтобы вырвать ее из обволакивающего мира Бирка.

— Не переживай, со мной все будет в порядке, — успокоила ее Кира и, улыбаясь, добавила: — У меня есть пистолет.

Подруги пожелали друг другу спокойной ночи. Кира вышла из главного дома и, наслаждаясь теплой летней ночью, не спеша побрела к гостевому домику. На ходу она обдумывала слова Нины. Конечно, внешне Бирк выглядел законченным психопатом, о нем можно было с легкостью подумать, что он эгоистичный нарцисс, манипулятор, одержимый преследованием серийных убийц. Но интуитивно она чувствовала, что где-то там глубоко внутри скрыт одинокий, побитый жизнью и преданный близкими людьми человек, который все еще не потерял надежду на собственное счастье.

Примечания

1

Кюлоты (фр. culotte) — короткие, застегивающиеся под коленом штаны, которые носили только аристократы. Вошли в моду во Франции в XVI в. и, видоизменяясь, дожили до XIX в.

2

От автора: роман «Позывной «Черная смерть» из серии «Без суда и следствия».