Сносная неделя. Роман

Илья Смородин

Бывший таксист перечитывает в самолёте тетрадь, написанную им в СИЗО. Главный герой, вспоминая, что произошло с ним за последнюю неделю на воле, пытается вернуться к жизни в качестве того, кому до недавнего времени он противостоял.

Глава 3. Среда — Вторник

На следующий день у меня была запланирована поездка во Вторник к моей давней подруге Светлане, поэтому надо было как следует выспаться и подготовиться. Я спал как убитый и поднялся с постели лишь к обеду. Первое, что я увидел, когда открыл глаза, — это старый спортивный пиджак тёмно-синего цвета с коричневыми локотками. Они уже порядком стерлись, и чёрный след от шариковой ручки на правой заплатке был едва заметен. Его ещё несколько лет назад оставил Игорь Маслов, мой старый близкий друг, на одном из занятий по автомобилестроительству. Игорь сделал это не специально, я уверен в этом, но хорошо запомнил это событие, ведь видел кульминацию боковым зрением. При встрече мы с ним каждый божий раз вспоминаем эту историю и изрядно смеёмся. Я помню его удивлённое лицо в тот момент, Игорь понимал, насколько дорога мне эта вещь и старался избежать последствий, то есть не рассказывать мне ничего. Мы обменялись парой ругательных слов и замяли это. Так я и хожу на праздники с автографом Игоря Маслова, футболиста футбольного клуба «Среда», который, помимо футбола, подрабатывает на местной заправке.

Пиджак я повесил ещё с вечера, чтобы немного «проветрился». «Надо бы пожрать чего-то, перед пьянкой это просто необходимо моему желудку», — думаю я.

Я залил кипятком лапшу быстрого приготовления, заварил чёрный чай, предварительно плеснув в кружку четыре чайные ложки чёрносмородинового варенья. Проткнул длинной чайной ложкой, той же, которой и накладывал варенье в кружку, цельные ягоды и размешал всё это дело. Подошёл к окну и поставил кружку на подоконник. Стою и жду, когда уже макароны впитают в себя химический куриный бульон. Думу думаю: «Как же здорово, что жена Игоря, Ксения, — хорошая подруга Светланы. Я давно их не видел и очень соскучился. Интересно, как у них обстоят дела. Скоро встретимся».

Прошло 5 минут, и я принялся есть. Поганый вкус дешёвого теста и солёного бульона, хорошо, что хоть чай с ягодами спасает. Через час я договорился встретиться с приятелем у вокзала. Саня Ломов — менеджер в крупной пищевой компании, хорошо делает свою работу и безумно гордится ей. Мы договорились поехать вместе на электричке во Вторник. Вместе веселее, да и всё равно нам по пути. Я не так близко с ним знаком, но за то время, что я его знаю, у меня сложилось мнение о нём как о надёжном человеке.

Плюсы «быстрых макарон» — они дешёвые, достаточно питательные и после употребления не надо мыть посуду, если ты, конечно, не переложил их в стеклянную тарелку.

Я начал собираться, привёл себя в порядок, оделся, сложил во внутренние карманы портмоне, паспорт и две пачки сигарет. Со Светкой мы знакомы несколько лет, но я ни разу не был у неё во Вторнике. Она работает пиар-менеджером, зарабатывает огромные бабки. «Неужели и этот город меня разочарует? Не хотелось бы. Хотя нет». Подсознательно я уже настраивался на это.

Шагать до вокзала около десяти минут, поэтому я решил выйти за полчаса до прибытия электрички, чтобы спокойно приобрести билет до Вторника и осмотреться на вокзале. Ведь меня там не было уже несколько лет, просто интересно, какие произошли изменения.

Суетливо спускаюсь по лестнице. Открываю тугую дверь домофона и попадаю в свой вялый двор. Кругом, как и всегда, припаркованы машины. Причём некоторые владельцы решили оставить своё имущество прямо на тротуаре. Но их тоже можно понять, ведь других мест просто нет, а оставлять машину где-то же надо. Сворачиваю направо и иду между соседним домом и пустырём, на месте которого раньше прямоугольником стояли твёрдые железные сетки, а внутри этой фигуры параллельно друг другу располагались ворота, синяя краска которых отходила, как лак со старой деревянной двери на моей лестничной клетке. В детстве я частенько здесь играл в футбол со своими друзьями. Иногда даже с незнакомыми людьми. Бывало, придёшь на сетку с плохим настроением, начинаешь долбить по мячу, и как-то плохие мысли уходят. Жаль, что из-за чересчур придирчивых бабулек сегодняшним детям с моей улицы приходится идти играть в футбол на стадион, благо он находится недалеко от моего двора. Пенсионеров напрягали шум от попаданий мяча по железным прутьям и ненормативная лексика. Трясущиеся бабушки и дедушки просто не могли уснуть. Зато рядом, в соседнем доме, открыли алкогольный магазин. Всё для народа.

Я свернул за дом, и предо мной открылась корма торгового центра. Обхожу сбоку и вижу, как на подъёме, в так называемой курилке, стоят школьники. У каждого из них большие кроссовки, видно, что не по размеру подобраны, не знаю, может, мода такая, оголённый голеностоп и по сигарете в руке. На плиточке лежат открытые банки либо пива, либо, ещё хуже, энергетиков. Они не вызывают у меня никаких чувств. Мне не жаль их, и их я не презираю. Все были такими, наверное. Каждое предыдущее поколение пытается уличить последующее поколение в беззаботной трате времени. Так было всегда и так всегда будет, с этим ничего поделать нельзя.

Дошёл до главного входа в торговый центр, повернул направо и двигаюсь вдоль трамвайных путей. Трамваи — это очень хорошо. Это очень выгодно. В моем городе люди гордятся трамваями, на любом из них можно прокатиться в желаемую часть города. Зайдя за остановку, поворачиваю налево и останавливаюсь на тротуаре, рядышком с рельсами и пешеходным переходом (между ними). Жду зелёного света для пешеходов, коих рядом со мной скопилось немало, несмотря на ещё ранее время для завершения работы. Отсюда уже виднеется отреставрированный вокзал. Рядом с ним полно народу. Кто-то заходит внутрь, люди собираются уезжать из Среды, а кто-то из других людей выходит из вокзала, возвращается. На автомобильной стоянке перед вокзалом виднеются мои коллеги — хищники-таксисты. Они дожидаются торопящихся людей, чтобы заломить цену и навариться от души. Пока что всё точно так же, как и несколько лет назад. Я, безусловно, бывал в этих краях, я живу недалеко, но не обращал внимания на происходящее вокруг. Для меня символом моего города является Историческая часть, там-то я и наблюдаю за всем пристально. Мне этого хватает. А здесь, в «буржуазном» районе, всё точно так же, как и было несколько лет назад.

Я перешёл дорогу, из-за теплого апрельского ветра моё пальто поднимается вверх, поддерживаю его руками. Длинный пешеходный переход, справа ещё один торговый центр, слева непонятное здание. На вывеске написано: спецодежда, рыболовный магазин и «быстрые деньги». Осталось пройти по прямой, между киосков, где продаются дешёвая литература, лотерейные билеты, календари, магнитики, в общем, всякая ерунда, а ещё, если зайти совсем вглубь, с правой стороны можно увидеть алкогольный ларёк и секс-шоп.

Я уже у самого финиша, поднимаюсь по треснутым каменным ступенькам. Слева продают выпечку, справа располагается курилка, а за ней автобусные перроны. Открываю дверь вокзала и попадаю внутрь. Здесь тоже ничего не изменилось: выходцы из Средней Азии что-то ремонтируют, бегают туда-сюда, заляпанные побелкой, слышна дрель, в углу, на скамейках, лежат бомжи. В единственную кассу за билетами стоит внушительная очередь. Турникеты со скрипом открываются и закрываются. Я встал за крайним человеком и принялся ждать Александра и своей очереди.

Александр появился буквально через минуту. Мы пожали друг другу руки, он встал рядом со мной:

— Привет. Как ты? — сказал он.

— Здорово, Саня. Да потихоньку всё, — ответил ему я.

— Как протекает твой автомобильный бизнес?

— Знаешь, неплохо. Как твои успехи?

Он посмотрел на меня, на лице появилась улыбка, а глаза засверкали:

— У меня всё шикарно. На днях заключили большую сделку с иностранной компанией.

— Круто. Я очень рад за тебя, — ответил я.

За незаурядным разговором мы подошли вплотную к окну, где покупаются билеты. Туда, где неадекватные граждане, в основном пенсионеры, выплескивают свою злость, если они напутали что-то, зачастую по своей вине. Мы приобрели два билета до Вторника и отправились на платформу.

Поднимаемся наверх. Идём в толпе людей, и это неудивительно, ведь наша электричка двигается до самой Пятницы. Какой-то бездомный наблевал себе под ноги, прямо на ступеньки, и отошёл в сторону. «Только бы не наступить, а то будет очень неловко и неприятно».

Мы вышли к своему перрону №2. Электричка уже ждала нас. Я с самого детства ненавижу электрички, ненавижу вокзалы, ненавижу товарные поезда, от которых исходит оглушающий шум. Я очень боялся этого места, да и, признаться, сейчас тоже очень его боюсь. Меня трясёт всего, когда я хожу по платформе. Заходим в седьмой вагон и садимся на твёрдые сиденья. Я расстегиваю пальто, бережно складываю его и кладу с левой стороны от себя, рядом с окошком. Чуть позже под пальто положил свою спортивную сумку, где ещё с вечера я подготовил кроссовки и тёплые носки на всякий случай.

Сижу. Кручу в руке билетик, на котором написано: Среда — Вторник, время в пути 33 минуты. «Ну не так и долго».

Я повернул голову и начал смотреть в окно. «Ну что ж, до свидания, моя дорогая Среда. Я совсем ненадолго, уже завтра вернусь к тебе. Не скучай, и я постараюсь по тебе тоже не скучать».

Электричка тронулась. Обстановка в нашем вагоне спокойная: половина людей сразу же задремала, некоторые смотрят в окна, наверное, любуются природой, старыми, разваленными домами, граффити на заборах, кто-то читает, кто-то играет в телефон.

Всю поездку я старался разговаривать с Александром, чтобы не погружаться в свои мысли. Мы обсуждали его успехи, общих знакомых. Но усерднее всего говорили о наших городах. Сам он из такого же «проезжего города», как, например, Понедельник. Да и как Вторник, теперь я уже могу заявить об этом. Я рассказывал ему о мусорке. Эта тема не давала мне покоя. Он относился к этой теме холодно, даже несмотря на то, что частенько посещает Среду, старался не спорить со мной и не разделял моих мыслей. Это не было его проблемой, мусорка его ничуть не беспокоила. Я не нашёл в нем поддержки, хотя, признаться, очень этого ждал.

Мы приехали во Вторник. Когда мы вышли из электрички, я совершенно ошалел. Город оказался настолько грязным, что всё вокруг было серое, включая лица людей. Все куда-то торопятся. И это неудивительно, наверное, хотя кому-то и не дано понять суть происходящего. Лишь теплое апрельское небо меня спасало.

Вторник находится намного ближе к Пятнице, чем Среда. Пятница — это идол. Для многих людей, как, например, вчерашний пассажир-чиновник, она является именно идолом. Но Среда превосходит Пятницу. Так было раньше, так будет и всегда.

Три огромных с каменно-железными ступенями подъёма, ведущие в тоннель, соседствующий с бесконечной магистралью. Кругом люди, серые люди, их ужасные лица. На их лицах злость, страх, спешка, недовольство. Никто не улыбается. Шумят машины, кто-то сигналит. По этому тоннелю мы прошли около десяти минут, пока не вышли вглубь города. Я всё время, что шёл здесь, испытывал странные чувства. Вначале мне совершенно не понравился город. У меня даже присутствовала навязчивая идея сразу же уехать обратно в свою родную Среду. Когда мы немного прошли дальше, у меня появилась надежда. Мне почти что немного здесь понравилось, а вскоре я полностью разочаровался. И в этом уж точно нет никакой вины местных жителей. Всё гораздо проще, и ответ лежит на поверхности. «Надо же, у кого-то такая судьба — быть здесь», — эта мысль меня также не покидала.

— У нас ещё есть немного времени. Может, перекусим? — сказал Александр.

— Не возражаю, — ответил я.

Кое-как мы отыскали магазин, где Саня Ломов купил себе французские булочки, внутри которых обильно располагалась варёная сгущёнка. Снаружи его десерт был присыпан снежной сахарной пудрой. Я и сам был не прочь отведать эти булочки, но было неохота пачкать руки, поэтому я отделался большим энергетиком по акции и ещё одной пачкой дорогих сигарет.

Мы вышли из магазина, встали напротив него и принялись трапезничать. После сносного перекуса Саня позвонил нашей подруге Ирине. Ира Стычкина — фотограф. Я учился с ней в одной школе. Мне всегда казалось, что её мечта стать фотографом дальше хобби не сдвинется, но она утёрла мне нос. Фотографирует она неплохо, так мне кажется. Я, если честно, в этом абсолютно ничего не понимаю.

Ира приехала к магазину, где мы недавно принимали пищу. Мы сели к ней в машину, побеседовали и отправились искать цветочный магазин. Кружась по незнакомому нам городу, в конечном итоге магазин мы нашли и купили огромный букет красных роз. Саня очень любил Свету, любил её как друг, поэтому он решил потратиться и приобрел ещё один букет, чтобы подарить его чисто от себя. С цветами и хорошим настроением мы поехали к гостинице. Игорь и Ксюша Масловы опаздывали. Мы прождали их около десяти минут, и они приехали.

Все начали обниматься и здороваться друг с другом. Мы с Игорем отошли немного в сторону:

— Привет, Игорёк.

— Здорово, Старый.

Он называл меня Старым не первый год. Это пошло после того, как мы первый раз поиграли с ним в футбол. Я, видите ли, бегаю как пенсионер. Но это прозвище ничуть меня не задевало, даже наоборот, я гордился им и горжусь до сих пор. Мы пожали руки и принялись делиться впечатлениями о городе и о наклеивающемся празднике. Длинный Игорь, он почти на голову выше меня, взял за руку свою жену и повёл нас в отель.

На вахте сидела женщина средних лет с чёрными волосами и приятными чертами лица. Она любезно пояснила нам, от чего лучше отказаться нам, находясь в этом заведении, например, не шуметь, не мусорить и так далее. Самые обычные просьбы в отеле, ничего интересного.

Третий этаж, комната №310, именно там нас и ждала именинница. Туда мы и отправились. Когда поднимались по лестнице, я оглядывался вокруг. Гостиница мне показалось приятной, она очень ухоженная и скромная. Номера располагались в ряд, всего три этажа, на каждом из них висит камера вдоль прямой. Очень много кулеров и одноразовых стаканчиков, у входа единственная вечно открытая дверь, это так называемая кухня, где можно приготовить еду. Какой-то алкаш не мог справиться с микроволновкой, он хотел погреть дешёвую пиццу, и мне пришлось помочь ему в этом.

Мы забежали в нужный номер, он был больше, чем наши, так называемый люкс. В нём пахло какой-то женской косметикой и свежими цитрусами. Нас встретила красивая Светлана. Стрелки на её глазах были идеальными, оно и понятно, именинница всё же. Мне кажется, что вырисовывала она их очень долго. Красивое чёрное платье и туфли на не очень высоком каблуке. За ней находился скромный стол, рядом с которым стояли пакеты с алкоголем и закусками. На столе стояли фрукты и лежали косметика и влажные салфетки. Играла спокойная музыка, в номере было тускло и крутился диско-шар, равномерно распространяя разные цвета радуги по помещению. Мы поздравили именинницу, вручили ей цветы (один букет от нас всех, а второй от Сани Ломова), немного поговорили. Она дала нам ключи от номеров, сказала, чтобы мы спокойно расположились и после этого пришли к ней.

Конец ознакомительного фрагмента.