Четыре стороны любви

Илья Ашмин

Как известно, вывших солдат не бывает. Отслужив свой контракт, боец ЧВК Вагнер Макс Воронин пытается приспособиться к мирной жизни, и не вспоминать об ужасах войны.Но неожиданное знакомство с девушкой полностью переворачивает его мировоззрение, не давая позабыть свое прошлое. Волею случая втянутый в круговорот таинственных событий, он понимает, что его война теперь только начинается.

© Илья Ашмин, 2023

ISBN 978-5-0059-8938-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ГЛАВА 1

Говорят, что любовь многогранна и бесконечна по своей красоте. И с этим не поспоришь! Вот и моя девушка считает, что любовь — это некий четырехугольник, соединяющий в себе все самое прекрасное, что только может подарить нам жизнь. И как все девушки, она уверена, что чувства, которые посылает нам вселенная, проецируются на нас, в виде особых знаков.

Меня зовут Макс, и я курьер.

Нет нет… я вовсе не развожу пиццу или китайские шмотки. Моя работа требует особого таланта и незаурядных качеств, ведь то, чем я занимаюсь, обычно скрыто от посторонних глаз. Я человек, выполняющий особые поручения, а мои клиенты — это люди, доверяющие мне свои тайны. Я доставляю ценности, которые не всегда можно измерить деньгами.

Иногда это всего лишь письмо, запечатанное сургучной печатью с золотыми вензелями, а иногда раритетный клинок, украшенный редчайшими бриллиантами.

За каждым из этих предметов есть своя история, временами кровавая, а иногда и вовсе удивительная по своей красоте.

Когда-то давно, еще при дворцах правителей мира, были особые люди… хранители, те, кому можно было доверить самую страшную тайну. Но те времена безнадежно канули в лету, ведь прогресс не стоит на месте.

И в современном мире индустрия передачи данных меняется каждый божий день.

Но даже в нашем технологическом мире всегда найдутся люди, которые захотят сохранить свою тайну.

И тогда появляюсь я, Макс Воронин, по прозвищу курьер.

И вот сегодня, 24 февраля 2022 года, я наконец то закрою для себя страницу истории, которая приключилась со мной ровно год назад.

Историю, которая полностью перевернула всю мою прежнюю жизнь.

В тот день я как обычно вернулся из командировки из далекой азиатской страны, куда я благополучно доставил очередной секретный груз. Это была мумифицированная голова сэра Оливера Кромвеля, предводителя Английской революции, запаянная в свинцовом сосуде.

В моем бизнесе главное из условий — это правдивая история о предмете, с которым я работаю. И вот теперь, пока множество людей в мире гадают на кофейной гуще, куда же запропастилась голова великого полководца, я доставил эту реликвию в одну из неприметных китайских деревушек, коих изобилие в провинции Фуцзянь. Логистика происходила по налаженным годами каналам, но из-за санкций и локдауна, мне все-таки пришлось привлечь старых боевых товарищей из нашей конторы.

И как бы там ни было, объект был благополучно доставлен, а мой банковский счет пополнился кругленькой суммой в британских фунтах.

В этом месяце мне предстояла еще одна непростая работа, но все вопросы по этому делу были уже заранее согласованы, и я хотел немного оттянуться перед новой поездкой. Размышляя над тем, куда бы забросить свое бренное тело, мой взгляд пал на маленький островок на тихоокеанском побережье, где я мог наконец то отдохнуть от всей этой мирской суеты. Я просматривал приложение, выбирая себе подходящее бунгало, когда на телефон пришло сообщение. Это был новый заказ.

Посредником выступал некто Ариэль Мак Грегор, скупщик раритетного антиквариата в Лондоне.

Мы условились встретиться на Piccadilly Circus через час,

в одном из местных уютных заведений.

Прибыв в назначенное место, я первым делом заказал себе зеленый чай с яблочным пирогом и как обычно, с интересом разглядывал редких посетителей кафе.

Этим ранним утром народу было совсем не много.

Город начинал потихоньку просыпаться после ночной жизни и можно было спокойно, без лишних глаз обсудить все наши дела.

Тихо играла музыка, а за дальним столиком одиноко дремал бородатый старик в серой помятой шляпе, время от времени просыпаясь и отхлебывая остывший кофе.

За окном светило яркое солнце, пробиваясь в полумрак кафе сквозь пыльные видавшие виды шторы. И казалось, день обещал быть теплым, хотя еще и был конец февраля.

На стул против меня с тяжелым вздохом плюхнулось толстое тело, одетое в непонятного цвета пальто и маленькие хитрые глазки недоверчиво уставились на меня.

— Курьер? — человек тяжело дышал, вытирая пухлой рукой вспотевший лоб.

Я молча кивнул, а незнакомец заерзал на стуле и нервно положил на стол такой же толстый, как и он портфель.

— Я Ариэль — толстяк еще больше занервничал, словно ожидал увидеть здесь кого-то другого. Он озирался по сторонам, не переставая вытирать лоб.

— Я понял… подмигнул я толстяку и добродушно улыбнулся. — Слушаю вас внимательно.

— Понимаете… он на секунду замялся. Нужно доставить одну вещь.

Официант принес мой чай и ароматный пирог, запах от которого мгновенно заполнил все вокруг.

— Я здесь именно за этим и нахожусь. — ответил я, откусывая сочный бисквит, обсыпанный сахарной пудрой.

— Выкладывайте суть дела.

Толстяк снова заерзал на стуле и вытащив из портфеля помятую фотографию, осторожно положил ее передо мной.

— Что это? — я с интересом разглядывал фото.

— Это квадрат… шепотом произнес Ариэль и выжидающе посмотрел на меня.

— Я вижу, что это квадрат. И что дальше?

Толстяк неопределенно пожал плечами и произнес.

— Я не знаю… просто квадрат, нарисованный как я полагаю маслом на холсте.

Я поднес фото поближе, пытаясь лучше рассмотреть то, что на нем было изображено. С виду полотно среднего размера, в деревянной раме. По стилю графика с изображенными тремя знаками по углам квадрата.

— А почему угла четыре, а знаков только три? — машинально спросил я.

Толстяк только развел руками и пожал плечами.

— Эта картина называется Четыре стороны любви. Насколько мне известно, она изображает состояние человеческой души, заключенной в рамках нашей действительности. Это некий дохристианский символизм. Сам автор неизвестен, но поговаривают, что один из падших ангелов приложил свою руку к ее созданию. Картина жутко дорогая и редкая. И последние 35 лет она принадлежала некой Джозефине Ренье, уроженке города Марселя. История самой картины уходит далеко в эпоху античности и окутана какой-то жуткой мистикой.

Есть легенда, которая гласит, что эти три знака — отметины дьявола, написанные кровью бедных гугенотов, убитых католиками в Варфоломеевскую ночь. Эти несчастные хотели открыть врата ада и переместиться в потусторонний мир. И им несомненно удалось бы это сделать, если бы не подоспевшие вовремя гвардейцы, помешавшие этим протестантам нарисовать последний знак и отрыть портал. Чертовщина, да и только!

После смерти мадам Ренье, картину продали на аукционе неизвестному покупателю и только сейчас, спустя несколько лет, ко мне обратилась некая таинственная особа… разумеется конфиденциально и попросила об одной услуге.

Это некая госпожа Анжелика Де Лафье. Парижанка, живущая в Лондоне уже около пяти лет. О ней ничего особенного не известно, кроме того, что она художник и занимается реставрацией редких уникальных картин.

Вот ее адрес. Если вы принимаете заказ, тогда я сообщу ей об этом немедленно.

Что-то встревожило меня, глядя на эту картину, но я никак не мог понять, что именно…

— Так все же, почему три знака, а не четыре? подумал я, прихлебывая из чашки чай. Я не очень-то и верил в такого рода легенды. А уж в дьявола тем более.

Толстяк сидел, терпеливо ожидая моего ответа.

— Доставить ее нужно вот в это место.

25% Ю.Ш. и 15% В.Д.

Я забил координаты в Гугл карту и удивленно поднял брови.

— Намибия? И кто же получатель? Слоны или носороги?

Толстяк выглядел уставшим и очень растерянным.

— В том то и дело что никто…. Необходимо просто доставить объект в нужное место и установить его ровно на восток.

Интуиция подсказывала мне, что не нужно брать этот заказ. Какой-то во всем этом был скрытый подвох. Привезти картину, открывающую врата ада в центр пустыни Намиб и оставить ее там под палящим солнцем, направив точно на восток. Бред какой-то…

— 100 тыс. фунтов… нарушил мое молчание толстяк, с надеждой вглядываясь мне в глаза. Он словно опасался, что я могу отказаться и был явно этим обеспокоен.

— Ну не знаю… протянул я. Мутное какое-то дело.

Толстяка затрясло мелкой дрожью, и я почувствовал, насколько для него важно, чтобы я согласился.

А мой опыт подсказывал мне, что денег в бюджете за этот заказ гораздо больше, чем он пытается мне предложить. Видя мое замешательство, Ариэль попытался было улыбнуться, но это у него плохо получалось.

— Да не нервничай ты так, приятель! — ободряюще произнес я.

Толстяк с надеждой посмотрел на меня

— И столько же после выполнения заказа… выдохнул он.

А вот это уже сильно меняло весь расклад, и я кивнул ему, соглашаясь.

— По рукам!

Толстяк радостно заулыбался, вероятно уже подсчитывая в уме свою прибыль от этого темного дела и быстро сунул мне в руку бумажку.

— Спасибо, курьер! Это ее адрес.

И он так же незаметно исчез, как и появился.

Через несколько минут я получил уведомление о поступлении на мой банковский счет и с удовольствием потянулся, допивая остывший чай.

Мысль об этой странной картине все никак не выходила из моей головы и некоторое время я задумчиво сидел, глядя сквозь пыльное окно, наблюдая за тем, как ветер гоняет пустой пакет по каменной мостовой перед кафе.

Три таинственных знака в трех из четырех углах квадрата никак не давали мне покоя. Когда-то давно, выполняя одну из операций конторы в Сирии, я уже видел похожие письмена… но где именно, я никак не мог вспомнить.

Но память все же не подвела меня, и я наконец вспомнил.

Это было в марте 2016 года, когда я в составе ЧВК Вагнер выполнял особое задание конторы на одной из высот, прилегающих к Пальмире, захваченной террористами. Наша группа в составе четырех бойцов прикрывала меня с напарником по периметру, и наша задача была любой ценой доставить одного из полевых командиров, воевавшего под началом Султана Бин Абдиль-Рахмана в Дамаск, а после переправить его через наши каналы в Иран. Это был завербованный иранцами двойной агент, который был внедрен в ИГИЛ ( террористическая организация, запрещенная на территории РФ), но уже был близок к разоблачению. Чем он был так ценен для иранцев, мы тогда, разумеется, не знали, но то, что это был конченный мерзавец, никто из нас в общем то и не сомневался.

Мы сработали как обычно четко по плану и вскоре доставили объект на безопасную точку, где его благополучно забрала вертушка.

В той кровавой операции, при отходе мы потеряли двоих наших бойцов, столкнувшись с аборигенами, появившимися из ниоткуда. Казалось, каждый высохший куст или холм кишит ими как тараканами. И вот тогда, прикрывая нашу группу и отступив к старинным развалинам, я и увидел эти таинственные знаки, вырезанные на обветренной каменной плите, одиноко торчащей из песка. И один из них удивительно напоминал мне символ, нарисованный на верхнем левом углу этой картины. Рисунок на камне представлял из себя некое переплетение линий, устремленных вверх и три короткие линии перпендикулярные им. Но символ на картине был заключен в перевернутый треугольник и это было совсем для меня не понятно.

Тогда я решил хорошенько разобраться в этом вопросе и залез в интернет. После нескольких минут поиска мне удалось выяснить, что сам перевернутый треугольник обозначает одно из основных состояний пространства.

Это была вода, одна из стихий мироздания. Но я понятия не имел, почему внутри символа воды был изображен знак, который я увидел тогда в далекой Сирийской пустыне. Дальнейшие поиски ни к чему не привели и я, немного подустав от этого, решил прервать свое расследование.

Взглянув на помятую фотографию загадочной картины, я вдруг почувствовал, как по моему телу пробежала волна холода, словно этот квадрат действительно открывал проход в потусторонний мир. Мое сознание на мгновение погрузилось в картину, как в ледяную воду. Она каким-то магическим способом затягивала меня внутрь, словно нашептывая мне слова из давно позабытой мною книги.

Я тряхнул головой, отгоняя это наваждение и сунув фотографию в карман, поспешил на улицу. Светило яркое солнце и ничего вокруг не предвещало тех перемен, которые последовали за мной буквально в следующие минуты.