Вредина для Чемпиона

Илона Шикова, 2021

Меня зовут Алексей Пантелеймонов, и до недавнего времени я не представлял свою дальнейшую жизнь без спорта. Пока отец не “подложил свинью” – переписал на меня весь свой бизнес. И теперь вместо чемпионата мира мне приходится сидеть в кресле генерального директора. Еще и случайная встреча с одной очаровательной врединой спутала все карты. Я ненавижу ее, потому что пять лет назад она мне не поверила, перечеркнув всё, что между нами было. И сейчас я собираюсь ей отомстить, забрав самое дорогое, что у нее есть. Только к чему приведет моя месть? От ненависти до любви один шаг, но между нами пока целая пропасть…

Глава 9

— Это сеструха моя двоюродная, — бодро рапортует Мишаня после непродолжительной паузы, на протяжении которой я пялюсь на паренька, сам не понимая, чего жду от него. — Моя мать — оперная певица, постоянно в разъездах. А летом ей предложили контракт на три года, и она умотала в Европу. Дядя Андрей, — он делает паузу, — это родной брат моей матери, — поясняет и снова запинается. — Наорал на нее, что она не занимается ребенком, и забрал меня к себе. А чего, — усмехается паренек. — Дом у него большой, сын с дочерью взрослые, и я, вроде как, совсем не мешаю.

— Понятно, — киваю головой, так как Ника на этот раз не соврала.

В принципе, я и не думал, что она меня преследует, но хотелось бы знать наверняка. Не верю я ей, хоть ты тресни, но сейчас, по ходу, был не прав, когда говорил ей, что почти поверил.

Она сама виновата в моем столь яром недоверии к ее словам — никогда не прощу ей тех обидных слов, которые она бросала мне при нашей последней встрече.

Пусть горит она в аду вместе со своим папашей!

Однако последующие слова Миши вводят меня в ступор, заставляя отвлечься от негативных мыслей:

— Мелкий у нее тоже классный, — продолжает улыбаться паренек. — Называет меня братом, хотя я ему дядькой прихожусь. Но он всем заявил, что у него есть старший брат, которым он гордится. И возражения не принимаются.

— Что значит «у нее»? — переспрашиваю, в глубине души понимая, что ждет меня какая-то ошеломляющая новость. Как бы потом дар речи и способность передвигаться самостоятельно не потерять и не выглядеть полным болваном в лице мальчишки. — Разве это не сын Стаса?

— Причем здесь Стас? — с удивлением в глазах спрашивает Мишаня, даже не думая поинтересоваться, откуда я знаю имя брата Ники.

Тоже мне, Леша, конспиратор великий выискался. Вот так и проваливаются явки и пароли. А все потому, что одно только упоминание о Нике выводит меня из себя, и я не могу думать рационально.

— Мальчик ее тетей называл, — аккуратно произношу, наблюдая, как ухмыляющаяся физиономия парнишки начинает кривиться.

— Не смешите меня, — машет рукой и фыркает. — Это ее сын, Алексей Викторович. Он не мог Нику тетей называть.

— Что?!

И опять вырывается у меня то ли вопрос, то ли утверждение, но довольно резко и громко, эхом отдаваясь в пустом спортзале.

Это какой-то бред!

Этого не может быть!

Полная туфта, честное слово!

Но в голове уже появляется куча мыслей, а эмоции бьют через край. Только бы не сорваться на мальчике, который ни в чем не виноват. Да и всю правду не помешает для начала узнать точно, чтобы иметь на руках все козыри.

— Ну-у, — Миша немного теряется, глядя на мое изумленное лицо. — Мелкий, с которым Ника приходила, это ее сын, зовут Марк, — зачем-то снова повторяет паренек.

— Она замужем? — продолжаю свой допрос, даже не пытаясь теперь скрыть настоящий интерес.

И так уже облажался по полной программе, так стоит ли дальше общаться полунамеками? Мишаня сто процентов спалил меня и мой интерес к его сестре — чувствую, сдаст мое любопытство ей, даже глазом не моргнув.

— Нет, — разводит руками паренек. — Вроде никогда и не была. По крайней мере, сейчас точно одна.

У меня в голове крутится только единственный вопрос, но я остерегаюсь его задавать парнишке, что называется, в лоб. Есть куча других способов, чтобы наконец-то узнать правду.

Надо же, племянник! Стерва, чтоб ее — не могла сразу все рассказать, как есть?

Хотя, чего можно ожидать от такой лживой сучки, как Ника. Да и скажи она тогда мне правду, я бы точно ей голову открутил или треснул чем-нибудь тяжелым.

— Мелкому сколько лет? — я никак не могу успокоиться и продолжаю терроризировать Мишаню.

— Послушайте, Алексей Викторович, — он спокойно произносит, глядя мне в глаза. — Не знаю, зачем вам это надо, — хмурится и делает паузу. — Но спросите лучше у нее самой. Тем более, как я понимаю, вы с моей сеструхой знакомы. И кстати, — на его лице появляется победоносная улыбка. — Когда вы пришли нас тренировать три месяца назад, ваше лицо мне показалось до боли знакомым. Теперь я вспомнил, где вас видел.

— И где же? — спрашиваю, произнося слова чуть ли не по слогам, а внутри все замирает в ожидании.

— На фотках у Ники! — выпаливает паренек. — Значит, все-таки она вам нравится, — подмигивает, после чего разворачивается и убегает в раздевалку, оставляя меня одного посреди спортзала.

А я даже пошевелиться не могу. Кажется, все тело закоченело, руки не двигаются, ноги не идут, одна лишь голова соображает, а мысли одна за другой мелькают со скоростью света.

Единственная фраза, которую я про себя повторяю — “Этого не может быть”.

Какой бы лживой и подлой не была Ника, но она не могла поступить так со мной. Она бы обязательно рассказала мне правду, если бы Марк был моим сыном. Я не верю в то, что она стала такой же продажной, как ее отец, выискивая во всем только корысть для себя любимой.

“Я тебя уже видел”, — всплывает в голове фраза, которую ребенок произнес два дня назад.

Тогда внезапное появление Ники выбило почву из-под ног, и я забыл поинтересоваться, где же меня мог видеть малыш. Однако теперь становится ясно, где — на фотках у своей лживой мамаши, чтоб ей пусто было.

— Черт, — я двумя руками провожу по голове, затем опускаюсь на лицо. — Черт! Черт! Черт!

Пустой зал эхом повторяет мои чертыханья, но я не обращаю на это внимание. Сейчас не до этого, понять бы, что делать дальше. Но самое главное — надо узнать всю правду, и желательно побыстрее.

Достаю из кармана мобильный и набираю начальника службы безопасности моей компании.

— Да, Леш, — отзывается мужчина после двух гудков.

— Роман Иванович, дело есть, — чувствую, что меня всего трясет, и никак не получается взять себя в руки. — Очень срочное.

— Говори, — спокойно произносит мой собеседник в ответ.

— Мне нужна вся подноготная Ники Крестовской за пять лет, — выдаю на одном дыхании. — Она тогда за границу уехала, вроде в Лондон. Мне надо знать — где жила, чем занималась, выходила ли за это время замуж, и так далее. До завтра, — запинаюсь, чувствуя, что закипаю по полной программе. — Сделаешь?

— Зачем? — спокойный тон начальника безопасности еще больше бьет по оголенным нервам.

— Затем, что у этой сучки есть сын! — ору в трубку на ни в чем не повинного мужчину, но он даже глазом не ведет и не делает никаких замечаний по поводу моих криков.

— Думаешь, твой?

— Не знаю, — закрываю глаза и делаю глубокий вдох, затем резкий выдох, чтобы хоть немного успокоиться и взять себя в руки. — По возрасту вроде подходит, но мало ли, с кем эта сучка продажная еще спала. Если понадобится, я ее в суд потащу, — снова вдыхаю и замолкаю на несколько секунд. — Так что, поможешь?

— Завтра в девять утра приду с докладом к тебе в кабинет.

Мы прощаемся, и я первым нажимаю сброс.

Ну, все, дорогая Ника, теперь держись. Если Роман Иванович завтра мне докажет, что Марк — мой сын, тебе будет плохо.

Очень плохо!

Уж я постараюсь как следует испортить тебе жизнь, имея такой козырь на руках!