Легенда о Мантикоре. Пропащая душа

Илона Ивашкевич, 2019

Сбежав от спокойной жизни в доме отца, Эура вряд ли понимала, куда её заведет желание попасть в КаулютМаа, прекрасную страну чародеев. Однако дорога приключений быстро превратилась в узкую тропу среди поросших сухой травой скал, а волшебный край – в проклятые земли, где восставшие мертвецы бродят среди разоренных нелюдями поселков. Пытаясь выжить в этом пропитанном интригами и магией мире, Эура будет взрослеть, терять и находить союзников, все чаще приходя к мысли, что живые, ничем не лучше мертвых.

В оформлении обложки использовано изображение мантикоры со средневекового «Бестиария». https://lt.wikipedia.org/wiki/Vaizdas:Manticora.gif

Никто не умирает навсегда.

Вместо пролога

Секира в руке скелета рассекла воздух, срезав с головы худенького парнишки кусок кожи. Кровь, брызнувшая из раны, алым окрасила спутанные льняные волосы и струйкой потекла по переносице. Парень зашатался, едва не выпустив меч из худых рук, и медленно попятился, вытирая лоб ладонью. Грязь мерзко чавкнула под перевязанной бичевой подошвой потрепанных сапог. Мелкий моросящий дождь шёл с утра, и к обеду поле боя превратилось в непролазную хлябь, в которой вязли люди и лошади. Люди… много ли их осталось в этом проклятом богами болоте?! Крики раненых тонули в плотной пелене тумана, пропитанной вонью сырого дерева, прелой травой, сгоревшим воском, кровью, потом, протухшей плотью и ладаном.

«Будьте трижды прокляты, те, кто заманил нас сюда, живых, на потеху мёртвым. Будьте прокляты те, кто отправил нас подыхать, словно тупой скот. Будьте прокляты и Мажий Совет, и те, кто пляшет под его поганую дудку: торгаши… вояки… жрецы… Вам, наверное, сейчас тепло и сухо, в ваших уютных кабинетах, а, господа маги, а мы здесь, в грязи… мрём как мухи… — прохрипел парень, сплёвывая сквозь зубы кровавую слюну. — Даже погоду не наколдовали: сидим как утопцы в болоте.»

Парень поёжился. Мокрая одежда, прилипнув к коже, словно чары вытягивала тепло. Да могли ли согреть промозглым осенним днём старая рубаха под ржавой кольчугой и латаные штаны мешком болтающиеся на отцовском поясе. Нападавший мертвец был одет лучше: хоронившие его позаботились о хорошем пластинчатом доспехе, новых сапогах, и даже шлеме с затейливым узором.

«Вот что тебе в сухой могиле не лежалось? Что притащился из самой столицы в это болото? — Продолжил парень вслух, медленно отступая. — Хочешь, чтобы я с тобой, тварью неупокоенной, по болотам шастал? Нет уж, костлявый, не возьмёшь!»

Перехватив меч, парень размахнулся. Стрела, застряв в рёбрах, прервала удар. Парень замер, захрипел и, заваливаясь на спину, повалился в грязь. Меч рыбкой выскользнул из слабеющих пальцев.

«Великая Морриган, услышь. Все это не может закончится здесь, — взмолился парень. Он отчаянно моргал, пытаясь ухватить ускользающий мир, но взгляд тонул в плотной пелене тумана. Лишь зелёные немигающие глаза мертвеца ледяным огнём горели в серой дымке. — Как же так, великая богиня.. Я же ничего не видел в этой жизни… Как же так… Я хочу жить, Морриган… Я хочу жить… — Он по-детски всхлипнул. — Я… я ведь знаю уговор, богиня. Ты просишь плату за желание, ведь так? Я сделаю все, что ты попросишь… Назови свою цену…»

— Жизнь за жизнь, душа за душу, — послышался в угасающем мозгу парня тихий шёпот.

Тягучая рубиновая струйка поползла с уголка рта. Глаза парня медленно стекленели.