Как я из себя выходил

Игорь Александрович Куклин

Во второй книге автор продолжает знакомить читателя с короткими жизненными историями. О городах и людях, о студенческой поре, о важном выборе, о малой родине, от одного воспоминания о которой тепло становится на душе, и… немного фантастики.

РЕСУРСЫ ОРГАНИЗМА

Они удивительны! Человек — такое существо, приспособится к чему угодно. Ну, если захочет.

…Как-то ко мне на приём пришел относительно молодой человек. Он в ДТП получил травму дельтовидной области. Рана, потом нагноение. Пересаженная кожа лежит на кости, нет дельтовидной мышцы. А она нужна для того, чтобы руку от туловища в сторону отводить. Прошу его пошевелить рукой так, как он сможет. А он полностью поднимает руку вертикально вверх! Как? Какими мышцами? Я бы сам этому не поверил, если бы не видел. У меня и видео есть…

…У кума моей тёщи не было правой руки выше локтя. Травма на пилораме уже в зрелом возрасте. А тёще надо забор поменять. И она зовёт мне на помощь кума. Это потом стало непонятно, кто кому помогал. А вначале я засомневался в помощнике. Но тёща убедила, сказав, что кум вдвоём с сыном недавно новую баню построили. Приехал он на мотоцикле с коробом вместо люльки. Рыжий, жилистый. На культе правой руки самодельный протез с квадратным гнездом на торце. Достал из короба крюк, вставил его в протез и пошёл смотреть фронт работ. А там — ямы копать, столбы менять, прожилины прибивать, доски пилить и ими забор зашивать (так говорится, а на самом деле — доски к прожилинам гвоздями прибивать). Поплевал он на левую ладонь, вытер её о штаны, взял лопату и положил на крюк. Ага, понятно про копание. А ещё пиление и гвоздезабивание. Я попытался помочь, но кум разозлился и отправил меня свою работу делать. Работу-то делаю, но поглядываю, как однорукий приспособился. А у него всё просто и понятно. На доску ногой наступил, левой рукой отпилил. Гвоздь в ладонь взял, с размаху его в нужное место доски воткнул и молотком забил. Быстрее, чем у меня, двурукого, получается. Меня любопытство разбирает, как он на мотоцикле поедет. Правой рукой ручку газа крутить ведь надо.

Работа закончилась. Чай попили. Подходит кум к мотоциклу, вынимает крюк из гнезда и кидает его в короб. А в освободившееся гнездо в протезе вставляет штырёк, приваренный под прямым углом к ручке газа. Лихо разворачивается и укатывает вдоль по улице, только пыль столбом…

…Как-то коллега попросил меня посмотреть знакомого его знакомого. Протез стал натирать. Когда человек пришёл на приём, я растерялся. Какой протез? У него их четыре. Нет ни стоп, ни кистей. Когда-то девушку провожал в район города, глухой и отдалённый. Когда обратно шёл, получил по голове, шапку отобрали. Пролежал в снегу несколько часов. Нашли, спасли, но руки-ноги отморозил до ампутации. После долгой реабилитации парень окончил вуз, женился на той девчонке и работает в престижной фирме ведущим программистом. Растёт дочка.

А сейчас избыток мягких тканей на культе голени подворачивается в гильзе протеза и натирается. Операция на час-полтора. Любопытные коллеги видели, как уехал он после консультации на маленьком мерседесике с ручным управлением.

В день операции он снял протезы. Приковылял в кабинет на коленях. Отфотались, разметились. А как ему ручку дать? Подписывать бумаги надо. Он увидел моё смущение и уковылял в палату, вернулся с резинкой на предплечье, за которую вставлена ручка. Лихо подписал всё, что нужно. Вот только уходил он после операции из отделения на спине жены. Она донесла его до автомобиля…

С тех пор я иногда рассказываю об этих людях тем моим пациентам, для которых трагедия — негнущаяся ногтевая фаланга у мизинца.