Путь чести

Иван Щукин, 2023

Иван Щукин – российский писатель фантаст, работающий в разных направлениях этого жанра. Представляем вторую книгу из серии «Боярская честь», созданную в жанре боевого фэнтези и его популярного поджанра «бояръ-аниме». Приквелом к этой серии также можно считать роман «Вторая жизнь архимага» Вчерашний могущественный архимаг попадает в другой мир, где он – подросток, напрочь лишенный магических способностей. Собственная слабость после былого могущества могла бы привести к отчаянию. Но память о прежней силе и сложном пути ее достижения еще свежа, а значит, и в этом мире шаг за шагом герой будет стремиться становиться все сильнее. Главное не сворачивать со своего пути. А это будет непросто, так как у боярича из рода Деминых у врагов очень много. И что самое интересное большинство из его собственной семьи. Читайте подробности в книге.

Глава 4

Если хочешь что-то сделать хорошо, то лучше не делай!

Владимир Северский

Несмотря на то, что наше путешествие продлится всего один день, в дорогу мы собрались основательно. Ирина наделала просто чудовищное количество бутербродов с копченым мясом. Сварила десяток яиц. Положила солёного, пахнущего чесночком сала. И даже успела испечь небольшой пирог с рыбой.

На мой вопрос: «Куда нам столько?», женщина только отмахнулась и проворчала что-то про голодных мужиков в лесу. Оставалось только пожать плечами и согласиться.

Егор же взял с собой небольшой котелок, топорик, металлические кружки, запас чая и сахара, а затем, после напоминания всё той же Ирины, прихватил турку и кофе. А ещё Зареченский как следует вооружился. Меч, кинжал, пара крупных метательных ножей, небольшой щит и даже лук с колчаном стрел.

Я, кроме пистолета с патронами, меча и кинжала, решил ничего не брать. Да и незачем. Не на войну иду.

Вышли мы рано, как только рассвело. И первое время даже не разговаривали, а наслаждались окружающей природой и тишиной.

Где-то спустя минут сорок мы свернули с капитальной дороги, что вела к поселку Дёмино, на просёлочную. И словно очутились в другом мире. Навстречу стали попадаться гружёные телеги, двигающиеся в направлении города. Были и пешие путники. А затем и вовсе попались два конных пастуха, которые гнали по дороге целое стадо коров.

Чуть позже прошли рядом с большой деревушкой, на улицах которой била ключом обычная сельская жизнь: на ближайшие поля вышли крестьяне, а из кузницы, расположенной за оградой, раздавался звонкий стук молота по металлу.

— А я смотрю, люди тут довольны жизнью… — пробормотал себе по нос я, но Егор услышал.

— А чего им недовольными быть, — пожав плечами, ответил воин. — Рядом Дёмино. Чуть дальше город. От границы с диким полем далеко, так что набегов нет. Да и патрули ездят — что наши, что княжеские.

— Я имею в виду то, что их быт устраивает, — пояснил я свою мысль.

— А, ты вон про что, боярич… Устраивает, конечно. Живи, работай. Последнего никто не отбирает. Если староста толковый, то и вовсе хорошо. Например, вот в этой деревушке, — Зареченский махнул рукой в сторону деревни, — Михайловке, староста организовал сыроварню. И сами едят, и боярину на стол поставляют. Ну и продают, само собой. А ещё тут кузнец хороший. Он повседневную работу на сыновей переложил, а сам клинки куёт.

— Ты вот так про любую деревню рассказать можешь? — удивился я осведомлённости своего соратника.

— Нет, что ты, боярич, — улыбнулся Егор. — Я просто в Михайловке часто бываю. Есть тут одна вдовушка… Так я ей и детишками её помогаю по случаю. Потому и знаю, что люди тут хорошо живут. Не хуже городских. Разве что нужник на улице, да колодец во дворе.

— Ну, нужник в доме в любом случае удобнее, — хмыкнул я. — Да и душ…

— Душ тут, почитай, у каждого есть. Летний. Воды натаскал, она за день прогрелась — и мойся на здоровье. А нужник — дело привычки. Зимой, конечно, прохладно. Но и лютых морозов здесь не бывает.

— Я мог бы поспорить, но не буду.

— И правильно! — серьёзно произнес воин. — Не в нужнике счастье. Зато тут жизнь дешевле. И никто тебя из твоего дома не выселит, если за канализацию заплатить не сможешь.

— А в городе что, бывает такое? — заинтересовался я.

— Ещё как бывает, — кивнул Егор. — Там же цивилизация. Простой люд в квартирках живет. А хочешь жить как барин — плати. А нечем платить — съезжай. Так-то, может, оно и верно. Но головной боли у городских побольше…

— Ну, так деревенские десятину платят, — чисто из упрямства вставил я.

— А как иначе? Платят боярину за защиту. А не будут платить, так придут степняки и уведут всех.

— Ты же говорил, что тут набегов не бывает.

— Почти не бывает, — согласился Зареченский. — Потому что защита есть.

— Логично, — хмыкнул я.

— В городе, кстати, всё ту же десятину платят. Только княгине, — добавил Егор. — И плюс к тому за цивилизацию — артефакторам. И только попробуй им не заплати…

— Неужели такие злые?

— Сами по себе, может, и не злые. Но за ними боярские рода стоят. А с ними шутки плохи.

— А княгиня что же? — удивился я. — Не защищает своих подданных?

— Княгиня одна, а бояр и детей боярских много. За всеми не уследишь. Да и сложилось уже так. Вот и получается, что городские носы задирают, живут с комфортом, да в любой момент могут в холопы угодить. За долги.

— И часто такое бывает?

— Не особо, — подумав, сказал Егор. — Иначе никто в городе и не стал бы жить. Да и за работу городским платят хорошо. А если работы нет, то и смысла в городе жить тоже нету.

— Понятно, — кивнул я и решил перевести тему — А ты зачем с собой лук взял?

— Попрактиковаться, — коротко ответил Зареченский, зачем-то внимательно вглядываясь в лес справа от нас. Мы всё ещё шли по проселочной дороге, но поля и луга остались позади.

— Попрактиковаться? — уточнил я.

— Ну, может ещё и зверюшку какую подстрелю.

— Просто раньше я тебя с луком не замечал, — пояснил я свой интерес.

— Да редко в последнее время с ним работаю. То одно, то другое. А практика нужна. Тем более что стрелок я так себе…

— Почему? Не дается?

— Не то чтобы… Я ведь, боярич, и не так уж давно лук впервые в руки взял.

— А зачем тогда вообще учишься? — удивился я. — Стрельбе из лука, вроде как, с детства учиться надо.

— Так-то оно так, да не совсем, — пожал плечам Егор и встрепенулся, заметив малоприметную тропинку, уходящую в лес. — Ага, нам сюда.

— Ты про лук не договорил, — начал раздражаться я.

— Да тут всё просто, боярич. Никто ведь не может заранее сказать, возьмет тот или иной человек второй ранг и выше. А если второго ранга нет, то и лук бесполезен. Разве что только для охоты его и использовать. Но хороший лук слишком уж дорог.

— Егор, я вот сейчас совсем ничего не понял!

— Дело в том, Маркус, что со взятием очередного ранга улучшается не только скорость, реакция и сила, но и восприятие. И вот чтобы такого воина из лука поразить, нужен и лук очень мощный, и сила соответствующая. Иначе от твоей стрелы и увернуться смогут. Вот у тебя сейчас какой ранг? Первый?

— Второй, вроде как, — поправил я.

— Ух ты! — не на шутку удивился Зареченский. — Это когда же ты успел?

— Да вот после боя с Кагановым и понял, что ранг взял.

— А, ну да… Такая победа многого стоит. Смертный бой с третьеранговым. Но всё равно удивительно. Поздравляю, боярич!

— Спасибо, — улыбнулся я. — А почему удивительно?

— Да никогда не видел, чтобы человек так быстро ранги брал. Вот что значит «Кровь Владык».

— Думаешь, дело в этом?

— А иначе и быть не может, — абсолютно серьёзно произнес воин. — Ты вон и ранги берёшь, и артефакты какие-то делать умудряешься. Вот откуда всё это? Кто тебя артефакторике научил?

— Ну, так у меня же память заблокирована частично, — пожал я плечами, решив, что с такой опасной темы надо съезжать. А то так непонятно до чего договоримся. И хотя Егору я доверяю, но всё же… Доверяй, но проверяй. Про некоторые вещи не стоит рассказывать никому. Моё иномирное происхождение поопаснее даже «Крови Владык». — Вот и прорывается что-то.

— Но это же всё равно значит, что до блокировки памяти тебя учили артефакторике. Да и техники ты тогда непроизвольно в бою использовал. Ведь не сами же они складывались.

— Всё может быть, — не стал слишком уж активно спорить я. И перевёл тему — Так что насчет лука? Ты не договорил…

— Да, в принципе, уже всё и сказал, — неопределённо махнул рукой воин. — До второго ранга лук в бою — вещь довольно бесполезная. Вот смотри…

Егор быстро наклонился, подобрал еловую шишку и бросил в меня. Но, несмотря на неожиданность, я, действуя на одних рефлексах, умудрился поймать её раньше, чем вообще сообразил, что делаю. А летела она с довольно неплохой скоростью.

— Понял теперь? — усмехнулся Зареченский, глядя на моё удивлённое лицо. — Вот то же самое будет, если в тебя человек без ранга из лука выстрелит.

— А если с первым рангом? — задумчиво уточнил я, разглядывая пойманную шишку.

— Тут всё будет зависеть от лука и мастерства стрелка. Но вот если перворанговый в третьерангового стрелять будет, то вероятность попадания довольно мала.

— А почему же тогда тебя Мейли постоянно бьёт? — хохотнул я, припомнив поединки Егора с китаянкой.

— Ну-у, — неожиданно засмущался парень, — рукопашный бой — это всё-таки не моё. Вот на мечах ей со мной не сравниться. Да и, на самом деле, не такая уж и большая разница в силе и способностях второрангового и третьерангового бойцов. Ты вон и вовсе умудрился с первым рангом победить Каганова. Кстати, не поделишься, как?

Я покосился на шагавшего рядом воина, решая, стоит ли посвящать его в мои способности ещё больше. Но, подумав, всё же решил рискнуть.

— Наложил на себя ускорение. И стал даже немного быстрее него. Хотя, будь у Каганова больше опыта, не факт, что это мне помогло бы.

— То есть уже сейчас ты сможешь стать даже быстрее меня? — сделал правильный вывод Егор.

— Вполне возможно, — пожал я плечами. — Но это надо пробовать.

— А ускорение — это что?

— Ускорение — это ускорение. Не знаю, как это определить точнее. Просто создал — и всё, — решил я не раскрывать совсем уж все свои карты.

— «Кровь Владык», — понятливо кивнул Зареченский. Немного помолчал и выдал — Надо бы тебе на второй ранг официально сдать, боярич.

— Это зачем? — удивился я такому предложению.

— Да причин много. Это и показатель твоей личной силы. Что немаловажно. И почёт для рода, что боярич Дёмин второранговым стал. И для подчинённых твоих радость.

— Для каких ещё подчинённых? — расхохотался я. — Ты меня ни с кем не перепутал, Егор?

— Да хоть бы для меня, — поддержал мой смех парень. Но затем уже серьёзно добавил — А на самом деле, для Младшей ветви рода. После твоего поединка с Кагановым твой статус уже и так изменился. Если раньше тебя, боярич, уж извини за прямоту, вообще никто всерьёз не воспринимал, то теперь люди задумались. А если сдашь на ранг, да ещё и сразу на второй, то, глядишь, и гордиться своим бояричем станут.

— Ага, прямо вот взяли и все мной гордиться стали, — снова начал ржать я.

— Зря смеёшься, Маркус, — без улыбки произнес Егор. — Не хочу вдаваться в политику нашего рода, но… В общем, второрангового боярича Дёмина боярину Михаилу убрать будет гораздо сложнее.

— Хм… — задумался я, признавая, что определённая истина в словах Зареченского есть. — А как вообще на второй ранг сдают?

— Да так же, как и на первый, только в противниках кандидаты посильнее.

— То есть три рукопашных поединка? Со всеми по очереди?

— Ага, — кивнул воин. — По два поединка одновременно. Но в итоге с каждым противником должен по разу сойтись. Если, конечно, они будут после предыдущих боёв в состоянии продолжать.

— А могут и не быть?

— Да запросто! Со второго ранга и выше травмы на испытании — обычное дело. А на четвёртом ранге и вовсе иногда в раж войдут и насмерть бьются.

— Да уж, перспектива, — хмыкнул я. — Но, в принципе, ты прав. Надо сдать на ранг.

— Желательно до приёма у княгини, — нейтральным тоном добавил парень.

— Егор, — с подозрением посмотрел я на него, — ты откуда такой умный взялся?

— Ась? — сделал карикатурно удивлённый вид Зареченский. — Чагой говоришь, боярич?

— Да тьфу на тебя, — рассмеявшись, махнул я рукой, решив не допытываться. То, что Егор умнее, чем старается казаться, я уже неоднократно замечал. А вот то, что он это не афиширует — только его дело. Каждый имеет право на свои тайны. И уж точно не мне его упрекать. — Долго нам ещё идти? А то что-то есть охота.

— С полчаса где-то, — сориентировавшись по одному ему известным приметам, пояснил воин.

И действительно, где-то минут через двадцать пять — тридцать мы вышли на огромную, вытянутую в длину метров на сто поляну. Да к тому же и немного обжитую. Тут стоял маленький домишко — сруб. Рядом с ним был грубо сколоченный стол и две лавки. В паре метров имелся выложенный большими камнями очаг под костёр, и даже присутствовал небольшой навес под дрова.

— Это тут твой пасечник живёт? — поинтересовался я у Зареченского.

— Не пасечник, а бортник, — наставительно поправил меня воин. — Нет, он дальше. А тут старая охотничья заимка.

— Не похожа она на старую.

— Так здесь периодически кто-нибудь ночует. Вот и поддерживают в нормальном виде.

— Да и ладно! — махнул рукой я. — Надобно пожрать!

— Сейчас, — кивнул Егор, скинул на стол свой рюкзак и скрылся в доме. Но почти сразу же вышел, неся в руке треногу под котелок. — Вот, чаю согреем да перекусим.

— Тогда я пока попробую манекенов наделать.

— Кого?! — удивился парень.

— Деревянных человечков, — пояснил я. — В качестве мишеней.

Оглядевшись, я пошел к противоположенному концу поляны и немного углубился в лес. На поиски подходящих брёвен и составления из них мишени в рост человека ушло минут пятнадцать. На манекен эта конструкция не походила даже приблизительно, но для стрельб годилась.

К этому времени вода в котелке почти закипела, а Егор, расстелив на столе чистую тряпицу, выложил на неё наш немудрёный харч.

Ещё минут через десять мы сидели по обе стороны стола, прихлёбывали обжигающе горячие напитки из кружек и насыщались. Было очень вкусно и сытно. Особенно если учесть, что утром ни он, ни я не завтракали.

Поев, мы какое-то время потрепались ни о чём, выжидая, пока еда усвоится, и только потом решили приступить к испытаниям.

Для начала я отстрелял по импровизированной мишени пару десятков простых патронов, привыкая к оружию. Не скажу, что пистолет был вершиной оружейной мысли. Скорее даже наоборот. Массивный, не особо удобный, без прицельных приспособлений. Радовало только то, что его очень даже приличный вес сейчас мной не слишком-то и ощущался. Да и бороться с отдачей стало попроще. Ну и в целом, сила выстрела и точность были неплохими, если приноровиться.

За время испытательных стрельб пришлось трижды заново сооружать мишень, так как выстрелами бревна опрокидывало. И ещё я выяснил, что с уверенностью попаду в человека шагов с тридцати. С сорока — процентов сорок выстрелов шли в молоко. А с пятидесяти я выстрелил всего два раза (оба мимо) и больше не стал — патроны жалко.

— Баловство всё это, — хмыкнул наблюдавший за мной Егор и взялся за лук. Быстро натянув тетиву, он отошел на дистанцию пятидесяти шагов, воткнул перед собой в землю пяток стрел и с пулемётной скоростью послал их в мишень. Все в яблочко. А затем с превосходством посмотрел на меня. — Ну как?

— Неплохо, — кивнул я и достал из кармана защитный амулет. Добежал до мишени, активировал его и повесил «на шею». Неспешно вернулся и попросил Зареченского повторить.

Артефакторный «Щит» сработал как надо. На этот раз стрелы натыкались перед манекеном на невидимую преграду и падали.

— Это чего?! — удивлённо вытаращился на меня воин, выпустив последнюю — пятую стрелу. — Это как «кольчуга», только ещё и невидимая?

— Ага, — с довольным видом подтвердил я.

— И ты это сам сделал?

— Ну, так!

— И сможешь сделать ещё?

— Ну, вообще-то я сделал парочку, — достал я из кармана второй амулет и показал Егору.

— Охренеть! Боярич, а ты знаешь, сколько такой амулет может стоить?

— Догадываюсь, — кивнул я. И с серьёзным видом добавил — Но пока светить свои способности не хочу. Хватит и того, что Добромила про целительские амулеты знает.

— Это верно, — согласился со мной Егор. — А на сколько попаданий рассчитан такой амулет?

— А вот сейчас и выясним! — произнёс я, заряжая пистолет и подходя к мишени на тридцать шагов…

Амулет выдержал ещё семь пистолетных выстрелов, а потом сдох. Причем в прямом, а не переносном смысле. Оловянная основа, из которой я его «вылепил», пошла трещинами, а внутренняя структура разрушилась. Досадно. Выходит, чего-то я не учел и сделал одноразовую вещь.

— Ну, тоже неплохо, — постарался утешить меня Зареченский. — Жизнь эта штуковина в любом случае спасёт.

— Это смотря чем в тебя стрелять будут… — пробормотал я, закрепляя на мишени второй амулет.

— В смысле? — не понял воин.

— Спецбоеприпас! — показал я Егору доработанный мной патрон. — По идее, должен игнорировать такую защиту. А в идеале и пробивать «Кольчугу».

— Ты не перестаёшь меня удивлять, боярич, — задумчиво произнёс Зареченский. И очень серьёзно добавил: — И вот про него точно никому знать не надо. Слишком уж это для тебя опасно.

— Знаю, не дурак, — так же серьёзно ответил я, заряжая пистолет.

— Если он, конечно, сработает, — добавил Егор.

Вместо ответа я как следует прицелился и выстрелил. И патрон сработал как надо, не заметив амулетный «Щит» и, словно для наглядности, опрокинув верхнюю часть манекена.

— Как-то так!

На заимке мы побыли ещё час. Стрельбы больше не устраивали, так как второй амулет после выстрела спецбоеприпасом тоже сломался. И я пока не мог понять, из-за чего. Вроде делал всё правильно. Поэтому мы согрели воды, заварили чаю и просто посидели, наслаждаясь природой. По крайней мере, Егор наслаждался, а я пытался понять, в чём ошибся. Да и вообще, для статистики надо было сделать хотя бы пяток амулетов. Ну да ладно, успеется ещё…

Затем мы потушили костер и отправились в сторону пасеки. Уж очень Егору медку захотелось. Ну, или с дочкой бортника пообщаться. Я вообще начал думать, что Зареченский тот ещё бабник. Но ни в коем разе его не осуждал. Тут напротив — завидовать надо. У меня вот вообще никого нет.

Что впереди что-то происходит, мы поняли где-то за километр. Вначале учуяли запах гари, насторожились, а пройдя ещё метров пятьсот, услышали истошный женский крик. Который резко оборвался и сменился мужским гоготом.

Мы переглянулись и, не сговариваясь, устремились вперёд. Я на ходу зарядил пистолет спецпатроном и проверил, как выходит из ножен меч. Егор же, остановившись на несколько секунд, натянул тетиву на лук и перевесил колчан со стрелами на пояс.

У самой границы леса мы замедлились, а потом, затаившись за невысоким, где-то по пояс, кустарником, и вовсе остановились. Ломиться с шашками наголо в неизвестность не хотелось. По крайней мере, мне. Что было на уме у Егора — могу лишь догадываться.

Картина нам открылась нерадостная. Частокол, до недавнего времени окружавший довольно крупное хозяйство, состоявшее из большого одноэтажного дома и нескольких бытовых построек, лежал на земле и местами горел. Причем создавалось впечатление, что его опрокинуло ураганным ветром. А судя по горению — ещё и огненным. А на дворе хозяйничали… военные? Именно так мне показалось при взгляде на пятерых мужчин в одинаковой тёмно-синей форме.

— Легионеры, — скрипнув зубами, тихо произнёс Егор.

А скрипеть зубами было отчего. Трое из тех, кого Зареченский назвал легионерами, опрокинув на поленницу, насиловали девушку, задрав ей на голову сарафан. Точнее, насиловал один, а двое удерживали ей руки и со смехом давали советы — видимо, ожидая своей очереди. Ещё один солдат выскочил из сарая с поросенком под мышкой и что-то радостно рассказывался своим товарищам. А последний на вытянутой руке держал за горло окровавленного мужчину и что-то тихо, но яростно у него спрашивал.

Дополняли картину два безжизненных тела, лежащих у входа в дом. Женщина и, кажется, ребёнок.

— Боярич? — с болью в голосе произнёс Егор и посмотрел мне в глаза, одновременно с этим втыкая перед собой в землю десяток стрел.

Я его вполне понимал. Судя по рассказам, Зареченский был с семьёй бортника весьма близок. А на дочку, которую как раз в этот момент насиловали, возможно, имел даже определённые планы.

Но и ввязываться в битву с противником, про которого мало что известно… К тому же, судя по частоколу, среди них как минимум один «Стихийник».

А с другой стороны, поступить сейчас по-другому мы не могли. Мне и самому хотелось остановить этих упырей. А уж Егор, несмотря ни на что, в любом случае кинется в бой.

— Дай мне три стрелы, — прошептал я. — Улучшу.

— Угу, — оживившись, Зареченский выдернул ближайшие стрелы из земли и протянул мне, добавив — Только они заговорённые.

— В смысле? — не понял я. Но сразу же махнул рукой. — Не важно. Хуже точно не будет.

Достав из кармана шило, я с помощью Силы раскалил его кончик и несколькими движениями вывел на древках стрел по две руны. А затем, сосредоточившись, наложил по простенькому кратковременному плетению.

— Попадёшь? — уточнил я, передавая воину стрелы. Вопрос не праздный. До врагов, навскидку, было где-то метров семьдесят. Мне с моим пистолетом даже пытаться стрелять не стоило. Разве что для фона.

Егор, не говоря ни слова, кивнул, а затем резко распрямился, вставая в полный рост, и пустил стрелу.

И вот тут произошли два абсолютно непредсказуемых события.

Боец с поросёнком под мышкой, который сейчас подошёл поближе к измывающейся над девушкой троицей и которому в спину как раз и летела посланная Зареченским стрела, внезапно уронил свою добычу и молниеносно, почти неуловимо для глаза, сделал шаг в сторону. Но стрела всё равно нашла себе цель, попав ровно между лопаток насильнику.

И вот тут-то и случилась вторая неожиданность. Стрела почему-то не просто убила гада, а взорвалась. Причем взрыв был такой силы, словно туда крупнокалиберным снарядом прямой наводкой зафигачило. Да ко всему прочему, ещё и полыхнуло огнём во все стороны так, что жар дошел даже до нас.

— Едрить! — ошеломлённо выругался Егор.

— Твою тёщу! — одновременно с ним произнес и я, вглядываясь в то, что осталось от усадьбы.

Троицу насильников вместе с жертвой, кажется, просто разорвало на куски. Бойца, что удерживал мужика, опрокинуло и протащило несколько метров вместе с жертвой. А похититель поросят взлетел в воздух и долетел до стены дома, здорово об неё шмякнувшись. Вот только почему-то не умер. И даже сознания не потерял. Вместо этого он довольно резво поднялся на ноги и посмотрел в нашу сторону. А спустя мгновение быстро, даже очень быстро, понёсся в нашу сторону, обнажив меч.

Одновременно с этим Егор, что-то пробормотав под нос, выпустил во врага вторую стрелу. Но тот, как и в первый раз, увернулся. Последствием этого стало попадание в стену дома и очередной сильнейший взрыв.

Бегущего человека, который за очень короткий промежуток времени успел преодолеть метров двадцать пять, взрывной волной толкнуло в спину. Но он, вместо того, чтобы упасть, сделал кувырок вперёд и снова оказался на ногах.

Третью стрелу Зареченский послал чуть ли не в упор — беглецу до нас оставалось метров пятнадцать. Но я, даже предполагая, что сейчас произойдет, сделать ничего не успел.

Увернуться от этого выстрела вражина не успел. Зато умудрился взмахом меча отвести стрелу в сторону. И она, соответственно, тут же сдетонировала.

Куда делся супостат, я не видел, так как нас с Егором взрывной волной унесло в лес. Правда, улетел я недалеко, со всего маха приложившись спиной о первое попавшееся дерево. В глазах потемнело, а воздух из лёгких вышибло полностью. И целую минуту, как минимум, я думал не о продолжении боя, а о том, как бы научиться снова дышать.

Затем я, постанывая и пытаясь услышать хоть что-то, кроме звона в ушах, всё же умудрился подняться и кое-как доковылял до Егора. Он стоял на том месте, где совсем недавно находился укрывавший нас кустарник и совершенно ошалевшим взглядом разглядывал то, что осталось от дома бортника. А там не осталось практически ничего. Всё, что не разметало двумя, последовавшими один за другим, взрывами, сейчас весело догорало. Так же горела и трава кругом, а в некоторых местах даже тлели несколько деревьев.

Покрутив головой, я попытался найти взглядом бежавшего к нам бойца. Но так и не понял, куда он делся. И лишь присмотревшись получше, разглядел метрах в двадцати в стороне одиноко лежавшую оторванную ногу.

— Сходили, блин, за медком! — истерично хохотнул я и тут же схватился руками за ещё сильнее загудевшую голову.