Современная философия – жертва неадекватного перевода западных философов

Иван Деревянко, 2023

В книге излагаются общие представления о теории систем, на основе которых создаются принципиально новые представления о системах в науке и в философии, в частности. Обобщая известное и собственное понимание сущности систем, автор дает им свое универсальное определение на основе гипотезы о физической картине мира. В основе этого понимания лежит логическая система Гегеля, использованная при построении оригинальной методологической системы.Сквозь призму собственного понимания системности и всеобщего определения систем, автор рассматривает ряд неудобных для философской науки вопросов и дает на них неожиданные ответы.

«Sein» логики Гегеля — основа теории систем.

Логика Гегеля была, есть и остается краеугольным камнем если не всей философии, то ее логической составляющей. Ее игнорирование социальными науками чревата негативными для них последствиями. Это касается прежде всего соответствия теоретических моделей реальным процессам в Природе. По этому поводу в свое время А. Эйнштейн весьма самокритично высказал такую мысль:

«Теория — это когда все известно, но ничего не работает. Практика — это когда все работает, но никто не знает почему. Мы же объединяем теорию и практику: ничего не работает… и никто не знает почему!».

Действительно, это выражение как нельзя лучше отражает состояние социальных наук и, в частности, экономики. Академики — экономисты утверждают, что теоретически им все известно, но экономика почему-то не работает. Им хорошо известно, что технические системы хорошо работают, но они не знают почему. В результате, экономисты объединили теорию и практику: ничего не работает, и никто не знает почему.

Просто удивительно, почему экономисты не знают, почему хорошо работают технические системы. А ведь все так просто: технические системы создаются в соответствии с системными принципами, в основе которых лежит логика Гегеля. Но еще Ленин сетовал на то, что экономисты не знают экономических основ потому, что не знают логики Гегеля. По этой причине очевидна необходимость показать основополагающие понятия «Науки логики», на основе которых создана теория систем.

Гегеля многие считают идеалистом, но это не совсем так. Надо обладать большой фантазией, чтобы определенные высказывания автора «Науки логики» считать идеалистическими. Идеал не есть идея, а Гегель рассматривает реальную действительность и ее идеальную меру. Очевидно, игнорирование этого обстоятельства стало возможным в результате не совсем качественного перевода в русских изданиях. Профессиональные переводчики переводят иностранные тексты, искажая их истинный смысл, поскольку не знают досконально объекта перевода, следовательно, не могут правильно подобрать русские значения немецкого слова. А их надо подбирать в зависимости от конкретного контекста. Одно и то же слово в разных местах текста может быть по-разному переведено. В данном случае следует осуществлять перевод в сравнении с естественными и хорошо работающими техническими системами.

В немецком языке много сложных слов, состоящих из нескольких простых слов. У таких сложных слов часто не бывает перевода на русский язык. Их, как правило, нет в словарях. С переводом таких слов не справляются профессиональные переводчики, которые неоднократно обращались к автору при переводе технических текстов и стандартов. Только квалифицированный специалист, знающий досконально объект перевода, может правильно перевести сложнейший немецкий термин.

Даже, если «Науку логики» переводили философы, то они не сильны в грамматике перевода, что приводит к ошибкам в стилистике перевода. К тому же немецкая философия несколько отличается от русской. Если же учесть, что язык Гегеля достаточно сложный, то все это привело к неадекватному переводу. Как считают специалисты, важно передавать каждый определённый смысловой оттенок, а не просто использовать близкие по смыслу слова.

Примером того, что это не совсем так может служить «Феноменология духа» Гегеля. Слово «Феноменология» — хотя и не очень сложное, но не имеет ни одного синонима в русском языке очевидно потому, что содержит два корня. Приходится прибегать к переводу корневых слов с весьма неоднозначными значениями, что делает неадекватным перевод. Да, и слово «Geistes» переводится не обязательно как дух. Так и остается в неведении русский читатель, что же надо понимать под «Феноменологией духа»?

Приведенный в этой книге перевод автором некоторых фрагментов «Наука логики» Гегеля несколько отличается от перевода в книгах русских изданий, но они не выходят за рамки смысловых значений немецких слов в оригинале. Это помогает раскрыть физическую сущность гегелевских выражений и сопоставить логику Гегеля с логикой технических систем.

Здесь не ставится цель делать ревизию «Науки логики». То, что написано Гегелем на немецком языке, не подвергается сомнению. Что написано в оригинале, то написано. Речь идет о неадекватном переводе. Специалист по теории систем не является профессиональным переводчиком, и не может передавать смысловые оттенки, но, зная теорию систем, а логика Гегеля — это тоже система, он ограничивается значениями русских слов близкими по смыслу немецким слова из оригинала.

Казалось бы, что логика Гегеля несовместима с теорией систем, хотя бы по количественному признаку. Логика оперирует триадами понятий, а теория систем — тетрадами и в целом десятирицами. Однако многие гегелевские триады при внимательном прочтении оригинала легко становятся тетрадами, поскольку какой-нибудь элемент триад обязательно имеет двоякое значение. Тем более Гегель неоднократно и настойчиво напоминает читателю, что классификацию логических понятий надо воспринимать не иначе как предварительную.

Не все переняла теория систем из логики Гегеля, но многое и многим дополнила. Естественно, чтобы это понять, надо читать оригинал, а не переводные издания, которые изобилуют искажением смысла. Чтобы избежать неточностей перевода этой книги, очевидно целесообразно цитировать выдержки из нее по оригиналу на немецком языке.

Так в тексте подраздела с названием «Общее понятие логики» Гегель пишет:

«Es fühlt sich bei keiner Wissenschaft stärker das Bedürfniß, ohne vorangehende Reflexionen, von der Sache selbst anzufangen, als bei der logischen Wissenschaft. (Ни в какой другой науке не чувствуется так сильно необходимость начинать с самой сути дела, без предварительных размышлений, как в науке логики.)»

Стопроцентное совпадение с принципом существования систем, который предопределяет абсолютную неопределенность первичной среды мироздания. Именно этот принцип свидетельствует о том, что в естественных системах первичной средой существования является материальная среда. И это должно восприниматься без всяких предварительных размышлений. Кстати, в математике такой принцип заложен в понимании множества.

Подтверждение этому служит выражение Гегеля:

«Vors Erste aber ist es schon ungeschickt zu sagen, daß die Logik von allem Inhalte abstrahire, daß sie nur die Regeln des Denkens lehre, ohne auf das Gedachte sich einzulassen und auf dessen Beschaffenheit Rücksicht nehmen zu können. Denn da das Denken und die Regeln des Denkens ihr Gegenstand sein sollen, so hat sie ja unmittelbar daran ihren eigenthümlichen Inhalt; sie hat daran auch jenes zweite Bestandstück der Erkenntniß, eine Materie, um deren Beschaffenheit sie sich bekümmert. Wahrheit ist die Übereinstimmung des Denkens mit dem Gegenstande, und es soll, um diese Übereinstimmung hervorzubringen das Denken nach dem Gegenstande sich fügen und bequemen".

Конец ознакомительного фрагмента.