Мечтать не вредно или вредная мечта

Иван Александрович Мордвинкин, 2023

Мечта, как говорят, это нечто высшее, без чего человеку и человеком-то не быть. Правда сказать, если мечты не исполняются, то терзают они того человека унынием, а если исполняются, то губят гордостью. Как же получить от Бога исполнение своих желаний, да так, чтобы не во грех, а в пользу близким и себе во спасение?

Сергей женился на вдове с двумя детишками. Женщина хорошая попалась, а дети — они всегда дети, бери только и воспитывай, будут людьми.

Сошлись, повенчались, зажили — дом, работа, церковь.

Когда родился и свой первенец, Серёга вздохнул полной грудью — и потому, что счастьем налился в полноте, и потому, что трое детей — это уже трудновато, тут только полной грудью.

Но, люди они были церковные, потому семью не «планировали», а рожали, когда Бог подаст. И с каждым следующим ребёнком Серёга вздыхал своей полной грудью все тяжелее, пока, наконец, к пятому, если не считать двоих от её первого брака, вздохи Серёгины не превратились в надрывные стоны.

Работал он тогда водителем «Газельки» в оптовой фирме, торгующей церковными товарами и книгами. Все ж ближе к церкви.

Одно только облегчало его душу — умение всласть помечтать, отвлечься от тяжёлой реальности, дать нервам притихнуть и перестать гудеть, как провода в трансформаторе.

В один из дней он привычно вкатил во дворик Нечаевской церкви, выскочил из машины, распахнул заднюю, вынул надписанный картонный ящик с товарами по распределению и внёс в крошечную церковную бухгалтерию.

Валентина, местная бухгалтерша — такая же крошечная, но юркая женщина в белом ситцевом платочке, приняла товар.

Серёга вернулся за вторым ящиком — уже с книгами для местной библиотеки, внёс и его. Валентина приняла книги, сверились по накладной, порядок.

Загвоздка, которые отовсюду изо дня в день покалывали Серёгу, на сей раз явилась в виде списка книг на следующий месяц. Сколько Валентина ни искала его, список всё не находился. Наконец, предположив, что заветный листок у библиотекаря, она обещала быстро за ним сбегать. Но не сбегала: подсчитывала цифры, обобщая и единя их в графу «Итого».

Серёга ждал, Валентина считала, список лежал.

Долго Серёга томился в своей «Газельке», позабыв о времени и размечтавшись о поездке на Кавказ. Но, когда домечтал до интересных кавказских шрифтов, которые невозможно русскому человеку принять за письмо, то вспомнил о книгах, библиотечном списке и Валентине. А потому, поставив временную точку на карте где-то в области Грузии, он вернулся в бухгалтерию.

Валентина ахнула, слегка стукнула себя ладонью в лоб и вновь принялась искать злополучный список, забыв уже, что бумажка всё ещё у библиотекаря.

В конце концов, разузнав, где находится библиотека, Серёга ушёл туда сам.

Библиотекарь — худощавый и хорошо выбритый, тонкий старик лет семидесяти с лишним, всё ещё при собственных зубах и волосах, но уже в приличных очках, сидел в мягком кресле у письменного стола и читал.

— Здравствуйте! — поприветствовал Серёга. — Вы Андрей Борисович?

— Я, — ответил библиотекарь и внимательно посмотрел на Серёгу. При этом, чтобы глядеть сквозь сдвинутые на нос очки, ему пришлось поднять голову высоко, отчего казалось, будто смотрит он несколько высокомерно.

Серёга рассказал Андрею Борисовичу про список, старик поднял трубку внутреннего телефона и объяснил Валентине, где лежит злополучная бумажка. Та обещала найти и тут же принести в библиотеку.

Библиотекарь пригласил Серёгу присесть, рассмотрел его бегло, но внимательно, и вновь погрузился в чтение.

Серёга же вернулся к грузинским письменам и мечтательной мыслью сместился на грузинские фрески, размышляя о влиянии Византии на культуру православного Кавказа.

Но мечталось тревожно — уж больно много времени терялось сегодня. Поэтому, обычно ненастойчивый Серёга, попробовал ускорить поиски:

— Она точно его найдет? — спросил он у старика, тут же оторвавшегося от книги. — А то она забыть может. Бывает такое.

— Я не знаю, — честно ответил Андрей Борисович. — Подождём и позвоним ещё раз.

— Ладно, — ответил Серёга, тут же возвращаясь в Грузию. Но теперь, из-за перебивающих препятствий, через Византию в Грузию лезла Греция, которая почему-то ассоциировалась с виноградом и Турцией. Поэтому Серёга вообразил себя на горячем турецком пляже.

Так и сидел он со стеклянными глазами и приоткрытым ртом, пока не выронил от расслабления свой телефон, отчего спохватился, вернулся в реальность и с грустью понял, что не находится на пляже, не бродит по древнегреческим развалинам и не изучает загадочный грузинский язык, а сидит в библиотеке и ждёт несчастный список заказов на следующий месяц доставки.

— Замечтался, — улыбнулся он библиотекарю, который из-за грохота телефона об пол с подозрительной пристальностью взглянул на него поверх очков, как психиатр на не сознающего своей болезни пациента.

Конец ознакомительного фрагмента.