Ловушка для эмира

Злата Иволга, 2022

Прошло уже шесть лет с тех пор, как эмир Ибрагим занял трон в охваченной смутой Суриде. Однако не все заговорщики уничтожены и только и ждут случая, чтобы поднять головы. Древний обряд сватовства эмира дает им шанс, ведь это неподходящее время разгадывать загадки. Сможет ли Ибрагим вычислить пособника зачинщика смуты, справиться со свалившимися на его голову странными обстоятельствами и сохранить свою жизнь?Третья и заключительная повесть-приквел к роману-дилогии «Змеиное гнездо». Действие происходит приблизительно за девяносто лет до начала событий романа.

V

.

— Охрана вокруг оазиса выставлена, повелитель. Низамуддин ага лично занимался этим и уверил меня, что никто не пройдет сквозь оцепление. Ваш шатер тоже охраняется, как и место, где разбили шатры ханым.

— Спасибо, Доган паша, — кивнул Ибрагим. — Передай Мураду паше, что ужинать я сегодня буду с ним.

Хватит мучить себя бесконечными трапезами с претендентками. Пусть наслаждаются своим ужином и игрой музыкантов в компании тетушки Мелек и друг друга. Последний вечер перед ритуалом у Колодца эмир проведет так, как захочет. К тому же посоветоваться с Первым Визирем будет не лишним. Пока все шло хорошо. На взгляд Ибрагима, даже слишком.

Остаток дня эмир в сопровождении Омера паши провел в местной церквушке. Он отметил царивший там порядок, полюбовался на тщательно выбеленные стены и сверкающий над алтарем цветок лотоса из белого золота, символ Шаллиах. Пришлось выслушать о делах и нуждах почтенного отца настоятеля, пока Омер паша раздавал от имени эмира милостыню нескольким нищим, нашедшим здесь кров и еду.

Вечером Ибрагима нашел Карим и настоял на том, чтобы пострелять из лука.

— Люблю это место, — говорил двоюродный брат, небрежно целясь в небольшие щитки, повешенные янычарами на деревья. — Надо чаще бывать здесь. — Стрела вылетела из лука и со стуком вонзилась прямо в центр мишени. — Прекрасно.

— На твое счастье пришло время моей женитьбы, — сказал Ибрагим, медленно поводя луком вверх–вниз, хотя знал, что такой точный выстрел, как у Карима, ему не сделать. Сын тетки не зря слыл самым метким стрелком среди членов династии.

— Не грусти, Ибрагим, — засмеялся Карим, и стрела ушла чуть правее. — Завтра в это же время ты уже будешь на пути во дворец.

— Если только не случится того, чего так боятся паши, — пробормотал эмир, наугад выпустив еще одну стрелу, которая угодила в самый край мишени. — Проклятие…

— А чего они боятся? — улыбка на смуглом лице Карима померкла, и он, опершись на свой длинный лук, внимательно посмотрел на эмира. — Неужели попытки срыва ритуала или, не дай Шаллиах, покушения?

Ибрагим коротко взглянул на него и промолчал.

— Ты поэтому привез с собой Касыма? — продолжал Карим. — Или дело в Лейле ханым?

— Похоже, все знают, что Дикая Пчела отправила мне воспитанницу, — устало прикрыл глаза Ибрагим.

— Послала юную девушку убить тебя? Однако… — Карим осекся, смотря куда-то за плечо эмира.

К ним направлялся Касым. Приблизившись, он обвел родственников настороженным взглядом.

— Мне сказали, что вы стреляете, и я захотел присоединиться. Только….

— Принесем тебе лук послабее и поможем вспомнить, как это делается, — быстро сказал Карим, жестом подзывая одного из янычар.

Ибрагим ободряюще улыбнулся брату, чувствуя гнетущую тяжесть в груди.

За ужином Мурад паша, отложив приборы, озадаченно посмотрел на эмира.

— Я был уверен, что мы выследили и поймали всех предателей, повелитель, — медленно произнес Первый Визирь.

— Был?

— До того, как вы спросили меня.

— Но ведь это возможно? — сам не понимая своей тревоги, настаивал Ибрагим. — Что один из сообщников моей мачехи до сих пор сидит во дворце, а в данный момент находится здесь, с нами?

— Возможно все, повелитель, если на то есть воля Шаллиах, — вздохнул Мурад паша, снова принимаясь за забытый ужин. — Если кто-то и остался, то причиной могут быть лишь две вещи: или этот человек слишком мелок, слуга или стражник, или, наоборот, слишком велик.

Ибрагим почувствовал, как внутри у него все похолодело.

— Мурад паша, — тихо прошептал эмир, подаваясь вперед, — если ты говоришь о том же, о чем думаю я, то у нас всего две кандидатуры.

— Доган паша и Омер паша, — в тон ему ответил Первый Визирь, и его лицо словно закаменело, как было всегда, когда он глубоко задумывался над чем-то очень важным. — Ваш сираскер и ваш верховный кади, повелитель. Оба входили в совет дивана вашего покойного отца и благополучно пережили все потрясения, ничем не запятнав себя.

— Если это Доган паша, то дело плохо. — Ибрагим, окончательно замученный мрачными предчувствиями, перешел на шепот. — Низамуддин ага, глава янычар, его человек.

Громко звякнул прибор о тарелку, Мурад паша моргнул, покачал головой и выпрямился. Черты его лица разгладились.

— Повелитель, мы ищем унесенный ветром песок с вершин барханов, — рассудительно произнес Первый Визирь. — Если мы дадим волю нашим страхам, то любой из пашей, даже заступивших на должности после вашей коронации, может оказаться предателем.

Конец ознакомительного фрагмента.