Случай невроза в форме одержимости дьяволом в XVII веке

Зигмунд Фрейд

Классическая работа создателя психоанализа Зигмунда Фрейда, впервые опубликованная в 1923 году, представляет собой исследование невротической одержимости на примере описанного в монастырских хрониках XVII века случая баварского художника Кристофа Хайцманна, продавшего душу дьяволу.Перевод на русский – Сергей Панков

Переводчик Сергей Панков

Изображение для обложки сгенерировано нейросетью Stable Diffusion

© Зигмунд Фрейд, 2023

© Сергей Панков, перевод, 2023

ISBN 978-5-0059-4975-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Как мы узнали, изучая детские неврозы, многое из того, что в этом возрасте видно невооруженным глазом, впоследствии обнаруживается только после основательного исследования. Того же самого можно ожидать и от невротических заболеваний, относящихся к прежним векам, если только понять, что и там под другими именами скрываются все те же знакомые нам неврозы. Не стоит удивляться тому, что неврозы тех давних времен предстают перед нами в обличье бесовства, а в нашу чуждую психологии эпоху выступают под маской ипохондрии, в наряде органических заболеваний. Как известно, многие авторы, прежде всего Шарко, установили, что в дошедших до нас рассказах об одержимости бесами и религиозном экстазе описаны истерические симптомы; не сложно было бы определить по биографии этих больных и характер невроза, если бы тогда к ним отнеслись с большим вниманием.

Демонологическая теория средневековья оказалась вернее соматических подходов, возникших в век «точной» науки. Одержимость — это и есть то, что мы называем неврозами, при толковании которых мы тоже ссылаемся на психические силы. Бесы для нас — это неприятные нам порочные желания, порожденные порывами влечений, которые удалось сдержать и вытеснить. Мы не приемлем лишь то, что в средние века эти психические сущности проецировались на внешний мир; на наш взгляд, они зарождаются и обитают в душе больного.

I. ИСТОРИЯ ХУДОЖНИКА КРИСТОФА ХАЙЦМАННА

С одним таким демонологическим неврозом, относящимся к XVII веку, я ознакомился благодаря дружескому участию господина надворного советника доктора Р. Пайер-Турна, директора бывшей императорской архивной библиотеки в Вене. Пайер-Турн отыскал в этой библиотеке рукопись, которая попала туда из монашеской обители Мариацелль и содержала подробный рассказ о чудесном расторжении договора с дьяволом по милости святой Марии. История заинтересовала его своим сходством со сказанием о докторе Фаусте, что и побудило его подробно описать и откомментировать этот материал. А поскольку он обнаружил, что у человека, об избавлении которого повествует эта история, бывали судорожные припадки и галлюцинации, он обратился ко мне и попросил провести медицинскую экспертизу этого случая. Мы условились опубликовать отчеты о наших исследованиях независимо друг от друга и по отдельности. Приношу ему свою благодарность за это предложение и разнообразную помощь, которую он оказал мне во время изучения рукописи.

В этой демонологической истории болезни, и впрямь, обнаружилась ценная находка, которая лежала прямо на поверхности, как на иных приисках встречается в чистом виде металл, который в других местах приходится с трудом выплавлять из руды.

Эта рукопись, точной копией которой я располагаю, распадается на две разнородные части: изложенный на латыни рассказ монаха, который был автором этой истории или компилятором, и написанный на немецком отрывок из дневника пациента. Первая часть включает в себя предисловие и саму историю чудесного исцеления; вторая часть, возможно, не имела для преподобных отцов особого значения, но тем ценнее она для нас. Именно в этой части приведены сведения, которые позволяют внести определенность в наше представление об этом случае заболевания, и мы можем с полным основанием поблагодарить святых отцов за то, что они сохранили этот документ, хотя он не только ничего не прибавляет к их трактовке, но даже угрожает ее целостности.

Прежде чем изложить содержание небольшой рукописной брошюры, озаглавленной Trophaeum Mariano-Cellense¹, следует привести сведения, которые я почерпнул из предисловия.

Пятого сентября 1677 года баварского художника Кристофа Хайцманна, при котором имелось сопроводительное письмо пастора, привезли из Поттенбрунна (в Нижней Австрии) в близлежащий монастырь Мариацелль². В письме говорилось о том, что несколько месяцев он занимался живописью в Поттенбрунне, двадцать девятого августа в тамошней церкви с ним случились ужасные судороги, которые повторялись в последующие дни, после чего он был вызван на допрос к Praefectus Dominii Pottenbrunnensis³, где у него выпытывали, не вступил ли он в предосудительные сношения с дьяволом⁴. Он сознался, что девять лет назад, разуверившись в своем таланте и сомневаясь в том, что ему удастся себя прокормить, он, действительно, на девятый раз поддался искушению дьявола и дал ему расписку, в которой обязался, что по истечении девятилетнего срока будет принадлежать ему и душой, и телом. Срок договора истекал скоро — двадцать четвертого числа сего месяца⁵. Несчастный раскаивался в содеянном и был уверен в том, что может спастись только милостью Мариацелльской Божьей Матери, если она заставит дьявола вернуть ему договор, написанный кровью. Поэтому miserum hunc hominem omni auxilio destitutum⁶ передавали на попечение монахов из Мариацелля.

Так свидетельствует Леопольд Браун, пастор из Поттенбрунна, в сопроводительном письме от 1 сентября 1677 года.

Теперь следует подробнее рассказать о структуре рукописи. Она состоит из трех частей.

1. Титульный листе цветным изображением сцены подписания договора и сцены его расторжения в часовне Мариацелля; на следующем листе восемь рисунков, тоже цветных, с подписями на немецком языке, на которых изображены дальнейшие сцены явления дьявола. Это не подлинники, а копии, — как нас клятвенно заверяют, точные копии — картин Кристофа Хайцманна.

2. Сам Trophaeum Mariano-Cellense (на латыни), составленный монахом-компилятором, который подписался инициалами Р. А. E.⁷ и добавил к ним четырехстрочную стихотворную строфу изложением своей биографии. В заключении приводится свидетельство аббата Килиана, настоятеля монастыря Св. Ламберта, датированное 12 сентября 1729 года, написанное другой рукой и подтверждающее, что эта рукопись и рисунки в точности соответствуют подлинникам, хранящимся в архиве. Год написания «Свидетельства о чуде» не указан. Но, скорее всего, оно было составлено в том же 1729 году, что и свидетельство аббата Килиана, или же, учитывая, что в тексте не упоминаются даты позднее 1714 года, где-то между 1714 и 1729 гг. Чудо, которое была призвана уберечь от забвения эта рукопись, произошло в 1677 году, то есть тридцатью семью или пятидесятью двумя годами ранее.

3. Дневник художника на немецком языке, записи в котором охватывают период со дня избавления от дьявола в часовне Мариацелля до 13-го января следующего 1678 года. Он был включен в текст «Свидетельства о чуде» незадолго до смерти художника.

В первый раз явился он мне в обличии горожанина с черной собакой и принялся выпытывать, что меня так удручило и опечалило, а потом сказал, что может помочь моему горю, и посулил мне всяческую помощь и поддержку, ежели я стану ему сыном и напишу ему о том договор чернилами. Из дневника Кристофа Хайцманна. «Свидетельство о чуде в Мариацелле»

Основу самого Trophaeum составляют два текста: уже упомянутое сопроводительное письмо Поттенбруннского пастора Леопольда Брауна, от 1 сентября 1677 года, и рассказ о чудесном исцелении, написанный 12 сентября 1677 года, то есть спустя всего несколько дней, аббатом Франциском, настоятелем Мариацелльской обители и монастыря Св. Ламберта. Редактор или компилятор Р. А. Е. снабдил его предисловием, которое, так сказать, скрепляет два текста, а также добавил для связности несколько незначительных вставок и под конец поведал о том, как складывалась в дальнейшем судьба художника, опираясь на сведения, полученные в 1714 году⁸.

Таким образом, предыстория чудесного исцеления художника излагается в Trophaeum трижды:

1) в сопроводительном письме пастора из Поттенбрунна;

2) в рассказе аббата Франциска о свершившемся чуде;

3) в предисловии редактора.

При сопоставлении трех этих документов между ними обнаруживаются некоторые несоответствия, к которым стоит отнестись внимательно.

Теперь продолжим историю художника. Он долго каялся и молился в Мариацелле, и вот 8 сентября, в Рождество Девы Марии, в полночь, дьявол явился ему в образе крылатого дракона в часовне монастыря и вернул договор, написанный кровью. Затем мы с удивлением узнаем, что в истории художника К. Хайцманна фигурируют два договора с дьяволом: один был написан чернилами, другой, более поздний — кровью. В рассказе об этом обряде изгнания бесов, как видно и по рисунку на титульном листе, говорится о написанном кровью, то есть о втором договоре.

Тут можно было бы усомниться в достоверности рассказа святых отцов и решить, что не стоит расточать силы на изучение монашеских суеверий. В рассказе говорится о том, что многие преподобные отцы, названные поименно, участвовали в обряде изгнания бесов и находились в часовне, когда явился дьявол. Если бы рассказчик утверждал, что и они видели, как дьявол в обличии дракона вручил художнику написанный кровью договор (Schedam sibi porrigentem conspexisset⁹), то сами собой напрашивались бы некоторые неприятные предположения, среди которых самым безобидным было бы предположение о коллективной галлюцинации. Но достаточно вчитаться в свидетельство, составленное аббатом Франциском, чтобы развеять все сомнения. Автор и не думает утверждать, что монахи тоже видели дьявола, а, напротив, честно и рассудительно повествует о том, что художник неожиданно вырвался из рук монахов, бросился в один из приделов часовни, где ему явился дьявол, и затем вернулся с договором в руке.

B восьмой раз предстал он предо мной в сем грозном обличии дракона после экзорцизма в Часовне Пречистой Девы и отдал писанный моею кровью договор, который бросил в узкое оконце в правом приделе, после чего мне почудилось, будто вся Часовня Пречистой Девы объята пламенем. Из дневника Кристофа Хайцманна. «Свидетельство о чуде в Мариацелле»

Чудо было велико, победа Богоматери над Сатаной не подлежала сомнению, но, увы, окончательно исцелить художника так и не удалось. Следует еще раз отдать должное святым отцам, которые этого не скрывают. Вскоре художник покинул Мариацелль в добром здравии и отправился в Вену, где поселился у своей замужней сестры. Там 11 октября у него снова начались припадки, порой очень сильные, о которых он упоминает в дневнике вплоть до 13 января. У него бывали видения, он впадал в забытье и ему являлись всевозможные образы, у него случались судороги, сопровождаемые крайне болезненными ощущениями, однажды у него отнялись ноги и т. д. Однако на сей раз его не изводил дьявол, а посещали святые, сам Христос и Дева Мария. Примечательно, что от этих небожителей и наказаний, которым они его подвергали, он страдал не меньше, чем от дьявола в прошлом. В дневнике и эти новые видения он назвал происками дьявола и, вернувшись в мае 1678 года в Мариацелль, пожаловался на то, что его преследуют maligni Spiritus manifestationes¹⁰.

Как он объяснил монахам, вернулся он для того, чтобы вытребовать у дьявола другой, первый договор, написанный чернилами¹¹. На этот раз он тоже получил желаемое с помощью святых отцов и Девы Марии. Однако автор рассказа умолчал о том, как это произошло, ограничившись короткой фразой: qua iuxta votum reddita¹². Он опять молился, и ему вернули договор. После этого он почувствовал себя освободившимся и вступил в орден Милосердных братьев.

Спустя год, явился он мне во второй раз в сем обличии и угрозами заставил меня написать для него договор кровью в подтверждение первой расписки, которую я дал ему из страха. Из дневника Кристофа Хайцманна. «Свидетельство о чуде в Мариацелле»

Примечания

1

Trophaeum Mariano-Cellense (лат.) — зд.: Свидетельство о чуде в Мариацелле. — Прим. переводчика.

2

Возраст художника нигде не указан. Из контекста явствует, что ему было лет тридцать-сорок, возможно, ближе к тридцати. Нам сообщают, что умер он в 1700 году. — Прим. автора.

3

Praefectus Dominii Pottenbrunnensis (лат.) — управляющий поттенбруннским владением. — Прим. переводчика.

4

Можно допустить, что в ходе этого допроса больному подсказали, «внушили» фантазию о договоре с дьяволом. — Прим. автора.

5

Quorum et finis 24 mensis hujus futurus appropinquat (лат.) — срок которого истекает 24 числа будущего месяца. — Прим. автора.

6

Miserum hunc hominem omni auxilio destitutu m (лат.) — этого несчастного, лишенного всяческой помощи. — Прим. переводчика.

7

P.А.Е. — Pater Adalbert Eremiasch (лат.) — отец Адальберт Эремиаш. — Прим. переводчика.

8

Это может служить доказательством того, что в том же 1714 году был написан и Trophaeum. — Прим. автора.

9

Schedam sibi porrigentem conspexisset [poenitens] ipsumque Daemonem ad Aram Sac. Cellae per fenestrellam in coma Epistolae Schedam sibi porrigentem conspexisset eo advolans e Religiosomm man ibus, qui eum tenebant, ipsam Schedam ad manum, obtinaii… (лат.) — … [кающийся] узрел возле Чудотворного Алтаря в окошечке в южном приделе храма самого Дьявола, каковой подкинул ему клочок бумаги; вырвавшись из рук святых отцов, которые держали его, он бросился туда и схватил сей клочок бумаги… — Прим. автора.

10

Maligni Spiritus manifestationes (лат.) — явления злого Духа. — Прим. переводчика.

11

В мае 1678 года срок действия этого договора, составленного в сентябре 1668 года, девять с половиной лет назад, будто бы уже давно истек. — Прим. автора.

12

Qua iuxta votum reddita (лат.) — вернул [договор] в согласии с молитвой. — Прим. переводчика.