Самая долгая война России. Колониальные войны России

Закир Ярани

«Кавказская война была самым длительным вооруженным конфликтом не только в истории Кавказа, но и в истории России… В среднем на ее фронтах погибало около 20 тыс. русских солдат, казаков и офицеров каждый год… Назначение в действующую армию на Кавказ фактически было возведено в ранг уголовного наказания. В Кавказский корпус отправляли солдат – злостных нарушителей войсковой дисциплины, офицеров за различные преступления, особенно явную или кажущуюся нелояльность царскому режиму…»

Политика А. Ермолова в Кабарде и Закубанье

В 1822 г. А. Ермолов провел общее укрепление Кавказской линии, в том числе выстроив ряд крепостей в Кабарде на Центральном Кавказе. Кабардинцы, еще со средних веков неоднократно заключавшие военные союзы с Россией и даже несколько раз добровольно принимавшие российское подданство, обычно проявляли бóльшую лояльность к российским властям, чем другие мусульманские народы Северного Кавказа. Однако привыкшие к неограниченной свободе кабардинские князья очень тяжело воспринимали вводившиеся Ермоловым новые порядки, требовавшие от горцев полного подчинения России и ее государственной системе подобно всем другим российским подданным. В ответ на выход их из повиновения А. Ермолов провел ряд карательных операций, в ходе которых русские войска уничтожили несколько десятков селений по рекам Чегем, Баксан, Шалушка и Нальчик в бассейне Среднего Терека.

Выстроенные к осени 1822 г. укрепления в кабардинских землях, крупнейшим из которых был Нальчик, располагались у входов в узкие речные долины и ущелья, откуда кабардинские отряды могли совершать набеги на русские крепости и поселения. В самой Кабарде произошел серьезный раскол: из всех адыгских племен кабардинцы были самым богатым, с самой сильной княжеской властью. Уже привыкшие к определенной роскоши, многие князья не желали испытывать судьбу и предпочитали договориться с российской администрацией миром. Ермолов сохранил за ними их почетные в народе привилегии, но вся власть уже фактически осуществлялась администрацией Кавказского края. Пожелавшие же быть верными вековым обычаям и не признавать над собой никакой власти князья объявлялись (в том числе своими присягнувшими на верность России сородичами) вне закона. Против них развернули боевые действия как российские войска, так и признавшие российскую власть кабардинцы же. Под напором превосходящих сил непокорные кабардинские ополчения были оттеснены в глубину гор, а их земли конфискованы и по распоряжению российских властей переданы принявшим русское подданство князьям и другим лояльным к России народам.

Так работала ермоловская система «кнута и пряника», одновременно стравливавшая кавказские общества между собой и не дававшая им вновь объединиться против России. Однако в дальних горных ущельях непокорных кабардинских феодалов было невозможно достать. Там они концентрировали силы и, используя знаменитую в то время адыгскую тактику стремительных конных маршей и неожиданных атак, совершали вылазки и наносили тяжелые удары по русским укреплениям и колониям порой в глубоком российском тылу. После выселения российскими войсками подозреваемых в нелояльности жителей междуречья Кубани и ее верхнего притока Малки князья данной местности во главе своих ополчений незаметно смогли просочиться за Кавказскую линию и быстрым рейдом разорили русское село Круглолесское.

Также Ермоловым было проведено укрепление Кубанской линии, за которой лежали земли западных адыгов, еще признаваемые Россией частью Османской империи (но на самом деле совершенно независимые). В то же время Западный Кавказ оставался единственной территорией, где выход к северному побережью Черного моря еще не контролировался Россией, а учитывая мусульманское вероисповедание большинства населения и наличие на адыгском черноморском побережье нескольких османских крепостей, османы вполне могли использовать Закубанье как плацдарм для наступления на русский Юг. В вековом противостоянии России с османами ее первоочередной задачей после овладения Крымом стало полное отодвижение русско-османской границы за кавказский перешеек, где гораздо легче было бы оборонять южные рубежи. Поэтому в том, что рано или поздно встанет необходимость присоединить к России и населенные адыгами земли между Кубанью и Черным морем, российские стратеги уже не сомневались.

Сами адыги после потери своих обширных земель между Доном и Кубанью в целом воспринимали Россию тоже если не сегодняшним, то завтрашним врагом. При османском дворе тоже понимали, что Россия не оставит попыток полностью овладеть Черноморским побережьем Кавказа, поэтому османские представители с помощью своих местных союзников вели среди адыгов активную антироссийскую пропаганду. Некоторые представители закубанской знати, однако, после переговоров с российскими представителями соглашались присягнуть на верность российскому императору, видя в русских не только опасного врага, но и сильного союзника. В частности, в 1816 г. на русскую службу поступил князь равнинного адыгского племени бжедугов Мухаммед Герай (Мамет-Гирей), сын которого, известный как Султан Хан-Гирей, стал автором ряда ценных трудов по адыгской этнографии.

Хотя регулярной войны на правом фланге Кавказской линии еще не начиналось, обстановка там год от году становилась все напряженнее. Следовали бесконечные локальные столкновения, проводились русские рекогносцировки, грабительские набеги адыгов и карательные экспедиции из российских крепостей. Отлично понимая, что ближайшие османские гарнизоны дислоцируются за труднопреодолимыми крутыми и лесистыми горами Западного Кавказа, а сами адыги подданными султана себя не считают и не захотят звать в свои земли османскую армию, российское командование периодически организовывало весьма крупные военные экспедиции за Кубань, разрушая целые селения и безжалостно убивая их жителей.

Одним из наиболее крупных военных столкновений между адыгскими ополчениями и русскими войсками времени Ермолова стала битва на Калаусских болотах в ночь со 2 на 3 октября 1821 г. Трехтысячное войско адыгских племен шапсугов и жанеевцев во главе со знатным родоплеменным предводителем Исмаилем перешло реку Кубань, намереваясь атаковать русские укрепления, однако было обнаружено казачьей разведкой. Немедленно прибывший на место начальник Кубанской линии генерал М. Власов, сам казак по рождению, сходу организовал засаду, в которую на очень неудобной позиции попала вся адыгская группировка. Спасаясь от расстрела картечью почти в упор и атак с господствующих высот казачьей конницы, ведомое Исмаилем войско кинулось по заведомо оставленному русскими неприкрытым пути в топкое тростниковое болото, где воины начали тонуть сотнями под продолжающимся обстрелом русской артиллерии. Погибло около 1200 адыгов, потери казаков же составили всего несколько человек. Сообщается, что еще долго местные жители находили в болоте адыгское оружие и предметы одежды.

Черкесские горцы. Из книги «Путешествие на Восток». Адольф Лоран Джоан (1813—1881)