Табу

Жасмин Майер, 2023

Их отношения запретны. А еще это самое лучшее, что случалось с ней.Их отношения постыдны. Но для него это единственный шанс снова вернуться к нормальной жизни.Их отношения никогда не одобрит общество, но выстоят ли они в этом противостоянии?Она его мачеха. И их отношения – это табу. История Тимура и Ксения, первый роман в цикле «Запретные отношения»

Глава 10. Тимур

Вот ведь.

Совсем забыл, зачем сюда приехал. Голова кругом пошла от такого привычного рева зрителей, свежей краски, свистков тренера и звуков игры. Вспомнил настоящую жизнь. То, кем я был до того, как стал никем.

И понял, что не могу иначе. Не выживу. Рухну на дно, где будут бухло, телки и чего похуже. А я ведь хочу жить. Я ведь что-то еще могу, пусть и никогда больше не смогу выйти на поле, как игрок.

А дальше искра, буря, безумие.

Очнулся только, когда почувствовал, как чей-то взгляд прожигает в черепе дыру. Еще бы.

Она. Та, что найдет меня в любой толпе.

Маленькая, но такая смелая Божья Коровка. На этот раз почему-то бледная, как смерть. Но зато в глазах молнии. А чем я опять ей не угодил? Что такое? Могла бы и порадоваться!

— Так вы сейчас не пошутили, молодой человек?

Старик, который назвался никчемным тренером этой команды, преградил мне путь к Божьей Коровке.

Я вызвался помочь этим ребяткам. И я помогу. Когда-то это я оказывался от своих слов так просто? Да и было бы что терять. От меня и так ничего не осталось.

— Абсолютно серьезен, запишите мой номер. Завтра приеду с утра к вам и мы все решим, окей?

— Хм… Окей, — саркастически отзывается старик.

— Я действительно приеду! — зачем-то горячо отзываюсь.

— Ну конечно, — он прячет невесть откуда взявшийся блокнот, куда только что записал мой номер по старинке, а не в привычную записную книжку на смартфоне. — Сделаю вид, что поверил. Ну спасибо, что сорвали нам игру. И прощайте.

Он уходит, но я не буду пускаться следом. Знаю, что лучше всего докажу ему свои намерения, когда вернусь к нему завтра и устроюсь к нему на работу.

Черт. Надо было спросить, наверное, паспорт надо взять? Никогда не устраивался на работу.

— А ты крут, красавчик! — какие-то старшеклассницы подмигивают мне и, заливаясь хохотом, убегают.

Надеюсь, мне не надо будет их тренировать тоже? Я только на пацанов согласился, а женский футбол, где в игре куда больше пружинящих мячей, это не ко мне.

Старшеклассницы и мимо внимания Божьи Коровки не ускользнули. Закатила глаза. Губы еще сильнее сжала в линию. В зеленых глазах вот-вот развернется портал в ад.

И я лечу прямо на этот огонь.

Останавливаюсь в шаге от нее. Зачем-то прячу руки в карманы. Черт, почему я нервничаю под ее взглядом? Я мужик и во мне почти два метра ростом, и я в два раза ее тяжелее. А мнусь, как перед училкой, в чьем кабинете я только что разбил окно.

— Ммм… Привет, — осторожно начинаю. — Ты, наверное, злишься, что я оказался тут без приглашения и вообще сунулся…

Приподнимает одну бровь, так что я моментально затыкаюсь.

— Наверное?… — с едким сарказмом уточняет она. — Как ты вообще здесь оказался?

— А это я его привезла! — хохочет, подходя ближе, Василиса. — Вот это сюжет! Слушай, знала бы, еще раньше подкинула бы. Тимур, сегодня ты станешь звездой!

С лица Божьи Коровки сбегает вся краска.

— Вася, нет… Ты не можешь!

— Почему? Это моя карьера, Ксю. Еще как могу. Такой сюжет запороть — это было бы настоящим преступлением. Оператор уже отослал в студию, хотят успеть к шестичасовому. А потом еще в итоговом вечернем выпуске повторят. Это же бомба! Сын и в тренеры! Ой, умора!

Василиса подмигивает мне, а Божья Коровка вдруг достает телефон, ждет, а потом ровным, без эмоций голосом, как робот, произносит:

— Сергей. Шестичасовой выпуск новостей. Сюжет о спортивном интернате. Сделай так, чтобы его никто не увидел… Это не ерунда, там Тимур… Да, он здесь со мной. Потом объясню.

Четко. Быстро. Без минуты промедления. Или сожаления. На глазах у подруги.

Они ведь подруги?

Ну, были.

— Ты что творишь, Ксения?! Почему «отменить»?! — несмотря на косметику, Василиса вся покрывается пятнами.

— Тимур не тот человек, о котором ты можешь вот так легко рассказывать в новостях, — отвечает Божья Коровка. — Мне жаль, что ты не подумала об этом. Тимур, мы уходим.

В ее голосе столько власти и металла, что я чувствую себя лет на десять младше и даже едва не ляпаю: «До свидания, тетя Василиса». Божья Коровка впечатывает каблуки в свеженькие ступени стадиона, пока я пытаюсь догнать ее, но тогда же в спину летит:

— Ты за это еще поплатишься, сука! Отвыкла, поди, как это — зарабатывать на жизнь собственным горбом, а не ноги раздвигать перед богатым мужем! Зачем ты так со мной, черт бы тебя побрал! Я ведь думала мы подруги!

На миг остановившись, Божья Коровка мгновенно берет себя в руки и, не оборачиваясь, продолжает подниматься. Говорить ей больше не о чем.

— Это что сейчас было? — уточняю в машине, которая выезжает на трассу.

Следом за нами едет кортеж с охраной. Кажется, я и правда забыл, что в России я не могу быть просто самим собой.

— Это? Реальность, — сухо отвечает она, глядя в окно.

— И много у тебя осталось друзей, Божья Коровка? Если такова твоя реальность.

— Я просила меня так не называть.

— Не то что? Папочке на меня пожалуешься?

Она дергается и впервые смотрит на меня. Я жду остекленевший взгляд сухой мумии, но меня чуть не вышвыривает из машины шторм, бушующий в ее глазах. Впервые, вместо ледяного равнодушия, я смотрю в жерло вулкана, в котором сгораю заживо.

Настолько живой она была только в том темном зимнем саду.

А до этого аж десять лет назад, когда смеялась на собственной помолвке. Когда и сама была совсем другая.

Что же произошло с тобой, Ксения, за эти годы? В чем твоя тайна, что изменила тебя до неузнаваемости? Что по щелчку пальцев вычеркиваешь из своей жизни людей и не позволяешь себе эмоций?

Словно пойманная врасплох, она отворачивается.

Снова топит огненный взгляд в бескрайних полях за окном, как привыкла это делать. Поражаюсь ее выдержке. Ее стойкости. Она никак не отреагировала на оскорбления Василисы, на мою выходку на стадионе и на мои подколки. Дома ее ждет отец, и он тоже вряд ли будет рад моему решению.

Так что я… Только треплю ей нервы, которые ей еще понадобятся.

— Прости.

Голос звучит тихо. Как вздох. Как шелест.

Она не шевелится, окаменевшая, остекленевшая, как живая мумия. Снова. Чувства выжжены, уничтожены, запрятаны. Не уверен, что она меня вообще слышит.

Смотрю на белое кожаное сидение между нами. На ее длинные пальцы.

Протягиваю руку и накрываю ее ладонь. Переплетаю свои пальцы вместе с ее. Они ледяные на ощупь. Снежная Королева опять победила. Прах феникса развеялся по ветру.

Сильнее сжимаю ее пальцы, пытаясь согреть. И вдруг слышу:

— Ты совсем не знаешь своего отца, Тимур…