Мальчики тоже плачут

Жанна Пестова

Мы знаем очень много – как работает компьютер, сколько времени лететь до Марса… И не знаем порой самого главного – как нам понять друг друга, как нам понять своих детей, как помочь им понять нас и самих себя…

Другая жизнь

…Запах помойки. Навязчивый. Стойкий. Откуда он? Санитарка только что закончила уборку, да и клиника эта хорошая, здесь не может быть никаких таких запахов. Уж если и стать какому-то запаху навязчивым, так это запаху хлорки, а не помойки. Почему же он преследует меня? Может доктор прав: так пахло от нападавших? И это единственная примета… Не надо вспоминать, не надо думать об этом. Мне нельзя волноваться. Надо выздоравливать. Главное, что Ванька не пострадал. Ванечка, сыночек мой, как же я соскучилась… все правильно, пусть пока поживёт у бабушки. Ему не надо видеть меня такой: в бинтах, ссадинах… Зачем его пугать? Хорошо, что он не пострадал. Хотя… Видеть, как твою мать калечат, почти убивают из-за телефона и нескольких сотен рублей… Ничего, бабушка поможет ему забыть этот ужас. Дети они быстро забывают… Я буду лечиться, скоро выздоровею. И мы снова будем все вместе… И всё будет как прежде. Всё будет как прежде…

*

— Васятка, просыпайся, пора на работу, а то без нас всё разберут. Что мы тогда с тобой есть будем?

— Я не сплю, дядь Юр.

Мальчик сладко потянулся, ему снилось что-то непонятно-приятное, он не мог вспомнить что именно, но ощущение от сна не хотелось отпускать. Встал с самодельной лежанки, привычно сворачивая драный матрас. Вышел на улицу и зажмурился, замер в восхищении. Солнце словно бы решило заполнить золотистым светом все вокруг, пробиваясь сквозь утреннюю осеннюю дымку, отражаясь многочисленными бликами от разбросанных тут и там полиэтиленовых пакетов, от крыш домушек.

— Дядь Юр, смотри, как красиво!

— Красиво, — подтвердил дядя Юра, снимая чайник с костерка. — Да, Васят, красота — вещь относительная. Вот ты её везде видишь, чувствуешь, а другой посмотрит и только фыркнет: чего ж здесь красивого? — убожество, одно слово — свалка.

Мальчик умылся солнечной водой из старого блекло-желтого пластмассового таза. Ему представилось, что это солнышко налило её и согрело своими лучами. Хотя, конечно, налил воду дядя Юра. С водой на свалке туго, но дядя Юра говорит, что на чистоте не экономят, покупает воду и заставляет Васятку умываться. Дядя Юра, он вообще странный, не похож на других мужчин. От других пахнет бедой, Васятка их остерегается, а дядю Юру любит.

Конец ознакомительного фрагмента.