Приворот

Елизар Федотов, 2022

Юная Екатерина безнадёжна влюблена в своего одногруппника. В поисках способа добиться его внимания, она готова прибегать к разным, кажущимся порой совершенно безумными, методам. Но к чему приведёт её союз с потусторонним, и сможет ли она в итоге добиться желаемого?

— Катя!

— Нет, ну ты погляди на неё.

— Е-ка-те-ри-на!

Собственное имя болезненным уколом вошло в ухо к девушке, но всё же тем самым возвращая её в реальность.

— Ой, девочки, что-то я задумалась, — извиняющимся тоном пролепетала она, глядя на уже успевших насупиться на неё подруг.

— О Пашке небось замечталась!

— Сколько можно по нему сохнуть-то?

— Да пойдёмте уже!

— Что? Я? Нет! Просто… — начала было оправдываться, краснея, Катя, но её одногруппницы, весело гогоча, уже направились к выходу из кафетерия. И ждать, покуда в очередной раз витающая в облаках Екатерина соизволит вернуться в бренный мир, они больше не намеревались.

— Ну, меня подождите! — девушка впопыхах схватила свою сумку и бросилась догонять подруг.

Угадать им, правда, особого труда и не стоило: Катины грёзы, как правило, почти всегда были о нём самом — человеке, который давно занял главенствующие место в её сердечке — Павле Зарубине.

Они учились вместе с пятого класса, а примерно с восьмого она начала замечать, что её взгляд на нём задерживается чуть дольше, чем на остальных мальчиках. К десятому — порхающие в животе бабочки стали очевидны настолько, что Екатерине пришлось сознаваться самой себе: она и впрямь влюбилась. Что, правда, делать с этим замечательным открытием, приложить ума она никак не могла: во-первых, природная скромность не позволила бы ей самой, первой, проявить инициативу, а во-вторых, несмотря на то, что столько лет они проучились вместе, фактически нельзя было сказать, что они так уж и общались.

У него была своя «тусовка», состоящая в основном из парней, с которыми он вместе проводил свободное время, ну а она… Она, как правило, после уроков спешила либо на дополнительные занятия, либо в музыкальную школу, потому как с десяти лет познавала искусство владения таким духовым инструментом, как фагот. Кто-то мог бы сказать, что это достаточно специфический выбор для девушки, но когда Екатерина в первый раз увидела это творение музыкальных мастеров, то сразу же решила, что если она на чём и будет играть, то именно на нём.

Её родители рассматривали занятия музыкой как дополнительные, общеразвивающие, и не ставили перед собой целей вырастить из дочери профессионального музыканта, потому спокойно отнеслись к такому её выбору инструмента.

Но всё это вместе приводило к тому, что несчастной влюблённой девушке оставалось только бросать кроткие, застенчивые взгляды на объект своего воздыхания во время тех скоротечных часов, что они вместе проводили в школе. А уже по вечерам, готовясь отходить ко сну, она, лёжа обнимая подушку, предавалась сладким грёзам, в которых происходило что-то такое, благодаря чему они оказывались вместе, наедине, и Паша, глядя ей прямо в глаза, понимал, что ничего кроме них в этой жизни не способно его больше осчастливить.

Невозможно точно сказать, сколько подобных сюжетов ей довелось выдумать. Иногда они повторялись или отличались совсем незначительными деталями. В другой раз — были слишком уж фантастическими и даже для мечтаний представлялись малоправдоподобными. Но другие — наоборот, казалось, могли произойти хоть и завтра! И оттого были так опьяняюще приятны и неотвратимо болезненны.

Когда же их десятый год обучения подошёл к концу и наступили столь долгожданные для многих летние каникулы, Катю, как обычно, отправили на побывку к бабушке, в деревню. Там же, хоть и имея возможность, благодаря интернету и социальным сетям, следить за тем, как проводит своё лето Павел, она с горечью поняла, что это никак не может заменить настоящего, живого присутствия. Ей не хватало возможности, пусть и кратко, но видеть его воплоти, слышать голос, смех и просто находиться вместе, в одном помещении. Даже её фантазии, на таком расстоянии от своего источника вдохновения, казалось, начинали тускнеть, искажаться и терять всякую, хоть и самую крошечную, надежду на воплощение.

Захватившую тогда Екатерину хандру не могла не заметить её тамошняя подруга — Лиза, с которой они ежегодно проводили совместное лето чуть ли не с самого младенчества. Использовав свою смекалку и немного надавив на подружку, она смогла вывести Катю на чистую воду, заставив признаться и рассказать все свои душевные тяготы. Помочь с ними, к сожалению, она, конечно, не могла, но решила немного приободрить свою подругу, предложив ей попробовать поделать любовные привороты. Она сама не так давно случайно наткнулась на валяющуюся в доме книжку с разнообразными гаданиями и прочей чепухой, отчего такая идея всплыла сама собой.

Так они и стали коротать свои летние деньки, отыскивая всё новые обряды и ритуалы и пытаясь воплотить их в жизнь. От самых странных и заковыристых они, конечно, отказывались, но те, что попроще и не требовали слишком вычурных условий, воплощались ими один за другим. Века и эпохи могут меняться, но кто же откажет юным девицам в удовольствии гадания на суженого?

Верила ли сама Катя, что привороты могут сработать? Скорее нет, чем да. Но та иллюзия, создаваемая возможным: «а вдруг?!», успокаивающим бальзамом растекалась по её тоскующей душе, позволяя пережить разлуку до наступления сентября.

И если для многих осень ассоциируется с чем-то грустным, как минимум закончившимся летом или предчувствием наступления будущей зимы, то в этот раз для Екатерины она стала настоящей цветущей весной, жизнь в которой только-только просыпается, сбрасывая с себя оковы, державшие её до этого в ледяном забвении.

По крайней мере, так ей показалось сперва, когда она вновь смогла увидеть дорогого для её сердца человека. Конечно, никакие привороты не сработали, и они всё так же и продолжали общаться как обычные одноклассники. Рутина дней стала входить в свою колею, впереди начинали проявляться тени будущих выпускных и поступлений, а дела сердечные перед этими немаловажными событиями, казалось, понемногу отступали на второй план.

Всё изменилось двадцать третьего октября, в субботу, в районе шести часов вечера.

Её Павел сидел на лавочке в обнимку с девчонкой, которая училась с ними на одной параллели. Она даже не знала её имени и не предполагала, что эти двое могут быть знакомы. Сердце Екатерины замерло, а ноги словно вросли в землю. Было уже достаточно темно, и парочка не замечала Катю, зато они, в электрическом свете фонарей, были перед ней как на ладони.Катя возвращалась домой после дополнительных занятий и, проходя через небольшой скверик, увидела их.

И вместо того, чтобы просто пройти мимо или, даже громко разрыдавшись, убежать прочь, она, напротив, затихарившись скрылась за уже весьма поредевшей листвой кустарника и стала наблюдать.

Каждое их прикосновение, каждый поцелуй, жгучей плетью проходились по её душе, но и оторвать своего взора от этого зрелища она не могла. Она злилась, кусала губы, сжимала кулаки и готова была отдать всё, лишь бы оказаться на месте этой чертовки! Но в то же время понимала, что это всё — только её глупые фантазии, и пока она им безмолвно предавалась, та, что была посмелее, забрала себе, украла её (да, её!) Пашу. Совершенно не представляя, что ей теперь оставалось делать, Екатерина, потеряв какой-либо счёт времени, продолжала наблюдать, не замечая стекающих по своим щекам слёз.

И лишь когда парочка, наконец намиловавшись, покинула сквер, Катя незримой тенью двинулась следом за ними, проследив сперва, как Павел провожает свою девушку до дома, а за тем, как возвращается домой и он сам. Только увидев, как его спина скрылась за металлической дверью парадной, она будто бы вернулась из охватившего её транса и охнув побежала прочь.

Всю следующую неделю она провела словно лишённая твёрдой почвы под ногами, а затем в случайном обсуждении в классе, между какими-то уроками, Павел обронил, что собирается поступать в педагогический институт. Друзья, естественно, тут же начали его подкалывать, не понимая, с чего он вдруг решил сделать такой выбор, но для Кати это было озарение: для неё ещё не всё потеряно! Пускай сейчас её любимого и охмурила эта девка, но сколько они ещё пробудут вместе? Месяц, полгода, год? А если она поступит туда же, куда и Паша, будет рядом с ним, то непременно дождётся момента, когда он обратит на неё внимание!

Так она и оказалась здесь, спешащая на пары вслед за своими одногруппницами. О сделанном выборе Катя не жалела, хоть поначалу ошеломлённые им родственники всячески её отговаривали. Но непреклонность девушки в итоге заставила их отступить.

— К Оле на выходных идём? — услыхала Катя вопрос, адресованный в том числе и ей, усаживаясь на своё место в аудитории.

— Еселевич? — решила уточнить она, не очень пока понимая, зачем им к ней идти.

— Ну да. Она вписку устроить хочет, половина группы точно собирается.

— Да, я вроде слышала, кто-то и со старшего года придёт.

— Так это, потому что Нина свою сестру с подругами подтянула.

— Ну, так пойдёшь? — Наташа бесцеремонно ткнула пальцем под рёбра сидящую рядом Екатерину.

— Ай, больно же! Не знаю, посмотрим. Учить ведь много надо.

— Да ты и так отличница.

— Вот, потому что учу!

— Но я бы на твоём месте пошла… — совсем уж заговорщическим тоном произнесла Света. Она сидела позади Кати, так что той пришлось развернуться, чтобы обратить на неё свой вопросительно нахмуренный взгляд.

— Да-да, Зарубин там будет, — расползлась она в довольной улыбке.

— Девочки! — шёпотом, через сжатые зубы, возмутилась на подруг Катя.

— Да что девочки, ведёшь себя тоже как маленькая.

— Вот именно! Давно б его сама взяла за яй…

— Тихо! Препод!

Все тут же умолкли и преисполнились максимально сосредоточенного, на текущем предмете, вида. А Екатерина направила свой взор на спину сидящего на первом ряду молодого человека. Может, ей и вправду стоит сходить?

Конец ознакомительного фрагмента.