Берендей

Елизавета Манаенкова, 2021

Сказание о князе Ратмире, который обращался медведем могучим, о девице Златояре, и о злобном колдуне, что целую деревню в страхе держал.

— Бабушка, расскажи сказку! — попросила белокурая девочка лет семи, уютно свернувшись калачиком под одеялом.

— Про что ж вам рассказать-то? Про колобка?

— Только не про колобка! — запротестовал курчавый мальчик, лежа в кровати напротив сестры. — И не про Емелю, и не про Салтана! Расскажи что-нибудь новое!

— Что-нибудь новое хочешь? — задумчиво протянула старушка и опустилась в мягкое кресло-качалку, стоявшее между детскими кроватками, — Хорошо… Расскажу я вам одну историю. Передается она в нашей семье из уст в уста вот уже много столетий, и, как утверждал мой дед, слыхавший ее от своего деда, все в ней — чистейшая правда. Но решать, верить ли в нее или нет — дело, конечно же, ваше…

Так вот, случилось это давным-давно — во времена, когда Русь еще была разделена на десятки мелких княжеств, которые постоянно подвергались набегам кочевников. Эти набеги были похожи на нашествие саранчи или моровой язвы: после них не оставалось ничего, кроме выжженной земли и зловонных куч трупов, заваливавших опустевшие улицы некогда наполненных жизнью селений. Русские воины храбро сражались с врагом, но, ослабленные междоусобной борьбой, все чаще терпели поражения…

В такое-то мрачное время и жил на земле черниговской колдун-берендей¹ по имени Белобор. Высокий старик с длинными седыми волосами и курчавой бородой, носивший потрепанное белое одеяние, перехваченное на поясе ремнем из вышитой рунами кожи. Несмотря на очевидно почтенный возраст, спина Белобора оставалась прямой, а поступь — твердой и решительной. Жил колдун в маленькой лачуге на краю леса, помогал захворавшим зверушкам да попавшим в беду человекам.

И вот однажды пожаловал к нему гость — высокий крепкий воин в сияющей кольчуге поверх богатой одежи.

— Здрав будь, хозяин, — поприветствовал он Белобора, уважительно склонив белокурую голову на пороге.

— И ты здрав будь, княжич, — отозвался колдун, окинув гостя быстрым внимательным взглядом.

— Ты меня знаешь? — удивился воин.

— Я много чего знаю, — тихо ответил старик.

Он помешал булькающую в котле зеленоватую похлебку и обернулся к гостю:

— Зачем пожаловал, княжич?

— Я пришел просить помощи, — склонив голову, сказал тот.

— Половцы снова распоясались? — догадался колдун.

Ратмир мрачно кивнул.

— Зря ты пришел, княжич, — вздохнул Белобор, — Стар я уже для битв.

— Я пришел просить не об этом.

Старик снова бросил проницательный взгляд на молодого воина и хмуро поджал губы.

— Ты не ведаешь, о чем просишь!

— Я слышал от отца, как вы бились с ним бок о бок! — горячо воскликнул княжич, — Он рассказывал, как в бою Вы обращались медведем и громили отряды врага! Никто не мог поразить Вас! Даже смертельные раны мгновенно затягивались на Вашей шкуре!.. — Ратмир замолк и продолжил несколько секунд спустя — уже тихо, почти умоляюще, и без огня в глазах, — Я… Мне НУЖНО это…. Без такого воина наше княжество не выдержит натиска надвигающейся орды половцев!

Белобор печально покачал головой:

— Я — берендей по крови. Медведь — это часть меня. Всегда был и будет… А ты — для тебя это станет проклятием. Многие обращенные берендеи сходили с ума. н в порыве ярости случайно убивали своих родных. А иные и вовсе оставались зверьми навечно… Нет, княжич, не проси меня об этом.

— Иного пути нет, Белобор, — решительно сдвинул брови Ратмир, — Иначе погибнет народ наш от рук поганых. Помоги. Сделай, что надобно.

Уступил колдун. Наложил на молодца заклятие, позволявшее ему обращаться зверем неуязвимым, что по силе превосходил любого медведя в три раза. Выступил он против половцев, и многих перебил. Оставшиеся устрашились такого врага. Бежали они восвояси, заключив с князем черниговским договор мирный.

Спокойное время настало, счастливое. Могучий заступник стал ненадобен. Зажил бы Ратмир теперь себе в радость, да не место оказалось берендею в княжеском тереме. Осерчаешь — и зверь дикий выйдет наружу, чего доброго еще людей простых али родных покалечит…

Собрал княжич свои пожитки, попрощался с родителями и братьями да отправился по миру странствовать, искать, где помощь его понадобится.

Много земель он объездил, много зла повидывал. Где разбойников разогнал, где упыря обратно на тот свет отправил… В общем, много лиходеев повстречал Ратмир к тому моменту, когда происходила наша история.

Было то в конце лета. Погода стояла жаркая, солнечная. Едет наш герой по лесу, пот утирает да от мошкары отмахивается. И слышит вдруг: кричит кто-то! Голос девичий. Зво-о-нкий такой. Встрепенулся Ратмир, пришпорил коня, да ломанулся на голос. Мчится он напролом через лес — только от деревьев успевает уворачиваться… И внезапно лес кончился.

Выскочил княжич на поляну — ровную такую, круглую. По краям ее деревья окружают скрюченные, иссохшиеся, а в центре, посреди пожухлой травы, столб стоит высокий.

К столбу тому девица привязана красная. Рубаха на ней белая в пол, волосы льняные распущены, по ветру треплются… Увидала она всадника, замолкла. В столб спиной вжалась, глаза только испуганно сверкают.

— Не бойся меня, девица, — ласково молвил Ратмир, спрыгивая с коня, — Я не причиню тебе вреда!

Одним взмахом меча перерубил он путы, связывавшие красавицу, и подошел ближе, дабы помочь ей встать. Однако, стоило ему приблизиться, как девушка отпрянула, закрыла лицо руками и истошно завопила.

— Н-н-не еш-ш-шь м-м-меня, — едва различимо пролепетала она, трясясь со страху.

— Не есть? Зачем мне есть-то тебя? — удивился княжич.

— Т-ты р-разве не б-берендей? — спросила девица, бросив на него подозрительный взгляд.

Ратмир опешил.

— Берендей. А ты почем знаешь?

— У нас все в деревне знают, что чужак завелся. Оборотень! По лесу в медвежьем облике бродит да людей честных лопает. А окромя тебя, я здесь чужаков уж пару лет не видывала!.. Да и глаза у тебя темные… медвежьи. Не трудно догадаться, что ты и есть тот душегуб! Пришел на ритуальный зов Колояра!

Княжич нахмурился, рывком поднял девушку на ноги и твердо посмотрел ей в глаза:

— Думай, что говоришь, девица! Я людей не ем! И здесь я токмо появился! Мимо по лесу ехал, да услыхал, как ты на помощь зовешь!..

Смерив притихшую девицу грозным взглядом, воин успокоился и отпустил ее. Она опасливо отскочила на пару шагов, оглядела его с головы до ног и спросила, склонив голову набок да подозрительно сузив свои голубые глазенки:

— Но ты… бер…берендей, говоришь? — страшное слово не далось ей с первого раза.

— Берендей. Но людей я не ем, — твердо сказал Ратмир. — У вас тута, похоже, свой собственный мишка имеется.

Красавица посмотрела на него исподлобья, прикинула, что терять ей все одно нечего делать, и что лучше уж поверить освободившему ее незнакомцу или хотя бы сделать такой вид.

— Ладно уж, поверю на слово… Спасибо за помощь тебе, путник!

— Не благодарствуй, — княжич разодрал остатки пут на ее запястьях и указал на деревянного истукана:

— Расскажи, лучше, что это? За что тебя так?

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Берендей — человек, способный оборачиваться медведем. Это могли только сильные колдуны, либо заколдованные ими люди. Расколдовать берендея мог только тот колдун, что наложил проклятье, либо его смерть.