Пророчество Великой Сказочницы

Елена Фролова

Море – безбрежное и таинственное, то суровое, то ласковое – оно всегда манило людей… Эта история началась много веков назад, когда две легендарные личности не поделили должность Бога всех морей. Это противостояние повлекло за собой множество трагических событий и вот-вот приведет к настоящей катастрофе. На плечи 14-летней девочки из Одессы ложится миссия по предотвращению катастрофы.Жанр, в котором написана эта книга, балансирует между подростковым фэнтези и политической сказкой.

5

— В подводном мире сейчас 11004-ый год. Мариния возникла более четырех тысяч лет назад, — рассказывала Эмильда, передвигаясь по коридору Мартика. — Ее основала Ваша… твоя дальняя родственница, которую тоже звали Марина. Она стала первой королевой Маринии.

Кругом царила тишина. Марине казалось, дворец пуст. Она не приближалась к орхидеям и вникала в Эмильдин рассказ.

— Мариния — королевство на дне Средиземного моря, — повествовала Эмильда.

Марина чавкала жвачкой:

— Как королевство может существовать на дне моря?

— Просто!

— Это невозможно.

— Мариния столько лет существует на дне морском, значит, это возможно.

— Почему на дне морском? — изумилась она. — Удобнее места не нашлось?

— Марина захотела создать королевство под водой, на дне моря. Она поклонялась стихии Моря, она безумно его любила.

— И я люблю море. Я люблю в нем купаться.

— Она любила его иначе, — блестели карие глаза. — В море громадная сила. Безбрежное и таинственное, то суровое, то ласковое, оно всегда манило людей.

— Красиво рассказываешь.

— Потому что море красивое.

— Кто сомневается!

— Знаешь, что означает твое имя?

— Марина в переводе с греческого «морская». Но это ни о чем не говорит! В мире сотни Марин, они все — королевы? — скептически поинтересовалась Марина, думая, что правда на ее стороне.

Разжевывая каждую деталь, Эмильда доказывала обратное:

— Марина Завальская одна. Она-то нам и нужна.

— Если бы меня не назвали Мариной, то сейчас я бы сидела дома и пила апельсиновый сок, а не шаталась среди опасных для жизни цветов?

— Наверно. Но бабушка недаром отдала тебе кулон, — напористо произнесла Эмильда.

— Ты и о кулоне знаешь?

— Он передавался от одной королевы Маринии к другой. Естественно, я знаю о нем.

— Моя бабушка… Она в самом деле тут правила? — Марина остановилась.

— Она была девяносто девятой королевой Маринии.

— Как она правила Маринией, если жила там, над водой? — она показала вверх.

— Ты тоже много лет прожила над водой, но с момента смерти Марины девяносто девятой считалась сотой королевой Маринии.

У Марины в голове всё перепуталось. Она столько узнала! Родной кулон передавался из рук в руки. Сколько чудес он повидал, а она не подозревала.

— Но… но… не может быть! — она сжала голову руками, чтобы та не раскололась от бурного потока мыслей.

— Титул королевы бабушка приготовила тебе. Не кому-нибудь другому, а тебе.

Конечно, сотая правительница Маринии не вписывалась в рамки традиционного представления о королевах. Вряд ли кому-нибудь придет в голову поручить 14-летней девочке правление целым королевством. Трудно представить королеву в кроссовках и модных рваных джинсах, даже на принцессу такая особа не тянет.

— Я не могу… Пойми, я не могу быть королевой.

— Каждая Марина, правившая здесь, поначалу не могла осознать правду. Но ты привыкнешь. Привыкнешь ко всему: к волшебству, ко мне, к орхидеям. Орхидеи — не самое страшное, — Эмильда перевела взгляд на шевельнувшиеся лепестки. — Вот пятьдесят шестая Марина увлекалась кактусами. Ну эти колючие твари и наворотили тут! Обитатели Мартика боялись выходить из комнат. Я попробовала утихомирить их заклятием, но, видимо, что-то напутала, и они начали расти и расползаться по всему дворцу.

— И ты хотела, чтобы я заколдовала их? — Марина указала пальцем на цветы. — Чтобы история повторилась, но с орхидеями?

— Надо правильное заклинание составить…

— А-а-а! — закричала она.

Орхидея укусила за палец. Эмильда схватила ее запястье и потянула.

— Она отгрызет палец!

Эмильда сорвала цветок. Пронзительный визг сменил беспрестанное ржание. В полуживом состоянии орхидея сопротивлялась недолго. Общими усилиями девочки спасли руку. Пошевелив пальцами, королева сказала:

— На этом моя любовь к орхидеям исчерпана.

***

— Показать Большой Зал? — Эмильда подошла к высокой расписной двери.

Марину увлекло наблюдение за волшебными существами, протиравшими листья орхидей и порхавшими от цветка к цветку.

— Это эльфы?

— Нет, это феи-покровительницы твоих любимых цветов. Вернее сказать, твоих бывших любимых цветов. Это крылатые феи, они бывают крылатые и бескрылые.

Феи, с аккуратностью протиравшие цветы, напоминали светящихся бабочек на Эмильдиных туфлях. Они, как и мотыльки, излучали свет, и от них так же нельзя было оторвать взгляд.

— Они похожи на бабочек, — Марина опустила глаза на туфли Эмильды.

— Ты угадала. Доброта этих фей — одна из главных составляющих охраны дворца. Их энергетика создает мощный барьер, который не позволяет злым чарам проникнуть сюда. В благодарность за это придворные носят такие туфли. Это старая традиция. Бабочки на туфлях символизируют фей-защитниц дворца.

— Интересная традиция, — Марина любовалась феями.

— Я хотела показать Большой Зал, — сказала Эмильда. — Лиммерция! — громко произнесла она, глядя вверх.

Марина поймала ее взгляд и посмотрела туда же. Спустя несколько мгновений возле них закружила крылатая фея со связкой ключей в руке.

— Здравствуйте, Ваше Величество, — она слегка наклонила голову в знак уважения.

— Здравствуй… — запнулась Марина, не запомнив имени феи.

— Лиммерция, — Эмильда шепотом напомнила имя. — Лиммерция, открой нам дверь, — громче произнесла она.

— Сейчас, Эми, — фея зазвенела ключами, перебирая связку.

Марина тем временем рассмотрела ее наряд: переливающееся парчовое платье с множеством подъюбников, белоснежный фартушек со знакомой эмблемой и длинные бусы.

Фея подлетела к замочной скважине и воспользовалась подобранным ключом.

— Вероятно, я перепутала, — она обнаружила, что ключ подобран неправильно и стала искать подходящий. — Вот же он!

Вторым ключом она открыла замок и спросила:

— Что-нибудь еще, Эми?

— Нет, Лиммерция. Спасибо, ты свободна.

— Очень приятно быть Вам полезной, Ваше Величество, — она вновь поклонилась.

— Благодарю, Лиммерция, — Марина чуть не отвесила ответный поклон.

— Ваше Величество, Вы срочно должны показаться Мольту! У Вас голова разбита, — взволнованно произнесла фея, разглядев под челкой рану.

— Спасибо за беспокойство, — Эмильда ответила за Марину, пока та собиралась что-то сказать. — Мы как раз к Мольту шли. Я покажу Ее Величеству Большой Зал, она здесь недавно и только осваивается.

— Тогда всё ясно, — понимающе произнесла Лиммерция. — Не буду Вас задерживать, лишь хочу сказать, что рада Вас видеть, Ваше Высочество.

— Я… я тоже рада, — Марина скорчила что-то вроде улыбки.

Фея звякнула ключами и улетела.

— Тут все такие вежливые, — сказала Марина.

— Ты королева, с тобой все обязаны вежливо обходиться. А Лиммерция — предводительница самых добрых существ в этом дворце. Она не просто вежливая, от нее веет теплом, верно?

— У меня даже голова перестает болеть.

— Феи часто помогают Мольту в исцелении пациентов, они благоприятно воздействуют на человеческую психику. Жестокое обращение с такой феей карается на законодательном уровне. Если Совет Всех Морей вычислит что-то подобное, виновнику не избежать наказания.

— Совет… чего?

— Совет Всех Морей, — Эмильда открыла дверь в Большой Зал. — Тебе не помешает почитать «Политическое устройство подводного мира».

— Я в политике ни бельмеса не смыслю, — Марина вошла в зал.

— Почитаешь — и будешь смыслить, — Эмильда закрыла за ней дверь. — Совет Всех Морей — это сообщество, которое решает вопросы, касающиеся политики подводного мира.

— А это Большой Зал? — Марина скользила взглядом по расписным стенам просторного светлого помещения.

— Да, здесь ты будешь принимать гостей, проводить совещания, отмечать праздники.

— Ты с уверенностью говоришь, что я буду принимать гостей, проводить совещания и отмечать праздники, будто я дала согласие на всё это. Ты решила за меня.

— А ты не согласна отмечать с нами праздники? — ненавязчиво поинтересовалась Эмильда, стараясь не заострять внимание на том, что Марине придется остаться в королевстве.

— Я не согласна здесь оставаться, — Марина раскусила ее.

— Между прочим, праздников в Маринии немало. Маринийцы — народ веселый, праздновать мы любим.

— Мне безразлична Мариния и безразличны маринийцы, — она не желала провести остаток жизни черт знает где.

— Скоро будет День Липрекко, — Эмильда втирала о праздниках. — Это день защиты крылатых фей. В доме каждого маринийца живет фея-покровительница домашнего уюта и благополучия, в День Липрекко мы поздравляем их.

— Мне-то что с вашего Дня Липрекко? — небрежно бросила Марина.

— С НАШЕГО Дня Липрекко, — настойчивости Эмильде было не занимать.

— Вашего.

— Какие праздники тебе нравятся?

— Мне нравятся более приземленные праздники. В них не участвуют феи, волшебные туфли, подводные миры, — сказала Марина.

— Новый год! Полагаю, этот праздник более знаком?

Ее показное безразличие сбавляло обороты — упоминание о новогодней ночи не может вызывать негативные эмоции, это волшебный праздник.

— Прекрасно! — Эмильда прервала красноречивое молчание. — Жаль, Новый год не скоро. К слову, твоя коронация — большой праздник.

Нацелив на нее растерянный взгляд, Марина спросила:

— Меня будут… короновать?

— Всё будет по правилам!

— Но… зачем это?

— Коронация — неотъемлемая часть процесса становления королевы. Несомненно, ты являешься королевой со дня, когда бабушки не стало. Но коронацию мы проведем, — ультимативно говорила Эмильда.

А внутри Марины обрывались цепи непокорности…

— На твою голову наденут корону, и ты сядешь на этот трон, — Эмильда указала на настоящий царственный трон, располагавшийся напротив девочек.

— Это мой трон?! — не верила Марина. — У меня будет корона?

— Конечно, будет! Но ее ты увидишь не раньше коронации. А на трон можешь присесть прямо сейчас.

— Это настоящий королевский трон? — зачарованно бормотала Марина, приближаясь к нему.

Деревянный, инкрустированный драгоценными камнями трон, знавший девяносто девять маринийских королев, заждался сотую владелицу. На спинке Марина увидела ту же эмблему. Она думала, лишь она рассматривала его, как музейный экспонат, а предыдущие Марины от рождения знали, что сядут на него. Она смотрела на него, как на летающую тарелку, забытую в Большом Зале инопланетными гостями. В голове не укладывалось происходившее. В ее распоряжении был трон, предназначенный королеве — женщине с изысканными манерами и непоколебимой твердостью духа.

— Садись, — сказала Эмильда.

— Я… у меня… Может, не надо? — трон выглядел довольно сурово.

— Садись, Марина, — Эмильда подталкивала ее.

Она смерила помощницу устрашающим взглядом, но тем не менее опустилась на законно принадлежавший трон и вцепилась в подлокотники.

Легкий ветерок пошевелил волосы. Она оглянулась. Сзади была стена.

— Что это? — неожиданности ей приелись.

Эмильда, не ответив, отошла. Трон вспыхнул ярким светом, а с волосами играл ветер, гудя и посвистывая.

— Эмильда, что происходит?! — Марина сильнее впилась пальцами в трон — слезать она боялась.

Эмильда опять промолчала. Марина свернулась в клубок, поджав ноги. Ветер развевал волосы.

— Эмильда!

Эмильда невозмутимо смотрела на нее.

Буря утихла так же внезапно, как началась. Свет померк, ветер затих — обстановка нормализовалась.

Марина, не вставая, произнесла:

— Что это было?

— Ты впервые села на трон. Он с тобой, как бы поточнее выразиться… познакомился.

— Познакомился? Он всегда так знакомится? — она откинулась на спинку.

— Я образно сказала. Трон тебя узнал, не сбросил. Это говорит о том, что ты — королева Маринии. Любого другого человека он свергает.

— Даже тебя?

— Я не королева. Королева одна, а я — твоя правая рука.

— Моя правая рука сегодня пострадала, — Марина показала пораненный локоть.

— Мольт всё исправит. А я — самая близкая тебе помощница. Со мной можешь советоваться по любому вопросу, спрашивать о том, что непонятно.

— Непонятно, почему я везде вижу этот значок, — она показала кулон.

— Этот значок — герб Маринии. Буква «м» — единственная в маринийском алфавите, которая по написанию совпадает с русским аналогом. Буква «м» на гербе сама знаешь, что значит.

— Марина… Или Мариния, — перебирала она возможные варианты.

— И то, и другое. В нашем королевстве букве «м» уделяют повышенное внимание.

— Я заметила: Мольт, Мартик. Имя моего брата тоже на «м» начинается, — сказала она, и от воспоминания о Максиме пропало желание возвращаться домой.

— Он тут вряд ли когда-нибудь побывает, — Эмильдина фраза прозвучала сладкой песней. — Хотя он имеет отношение к тебе, а значит, и к Маринии.

— Он меня тут не найдет! Ура, я его больше не увижу! — ликовала Марина. — Подожди… — улыбка стерлась с лица, — я смогу вернуться домой? Если захочу?..

Эмильда, потоптавшись на месте, скороговоркой произнесла:

— Сначала расправишься с Нептунией.

Не дожидаясь вопроса «Кто такая Нептуния?», она сказала:

— Иди сюда.

Королева слезла с трона, и они подошли к карте, висевшей на стене Большого Зала.

— Это подводный мир Средиземного моря, — сказала Эмильда.

— Что значат эти треугольники и завитушки?

— Прислони кулон к карте.

Марина коснулась кулоном карты, и каракули-обозначения превратились в русские буквы.

— Классно! А ты тут что-нибудь понимаешь?

— Я не знаю русского, но эту карту знаю как свои пять пальцев, — ответила Эмильда.

— Не знаешь русского? Как же ты со мной разговариваешь?

— Я разговариваю на маринийском, но кулон всё переводит, и ты слышишь меня на русском.

Марина недоуменно посмотрела на нее. Потом таким же недоумевающим взглядом посмотрела на кулон. Она не подозревала о скрытых возможностях своего сокровища.

— Пока кулон на тебе, ты понимаешь все подводные языки.

— Никогда бы не подумала, что такое возможно.

— Тут многое возможно, останешься здесь — узнаешь не такое.

Марина хотела попросить не уговаривать ее остаться, но помощница приступила к объяснениям, и она промолчала.

— Карта немного устаревшая, но я объясню, что к чему, — Эмильда развернулась к карте.

Марина была достаточно равнодушна к объяснениям, однако выслушала их.

— Здесь изображены четыре подводных королевства: Мариния, Хлид, Нептид и Гарлитем, — Эмильда очертила территорию каждого государства. — Нептуния, королева Нептида, завоевала Гарлитем, и теперь он входит в состав Нептида. Мариния — самое могущественное королевство, это заветная мечта Нептунии, — она водила пальцем по карте. — Со дня основания Маринии ей не дают покоя мысли о завоевании нашего королевства. Она многократно пыталась уничтожить маринийцев во главе с королевой. К счастью, старания были напрасными. Правда, однажды… у нее чуть не получилось, — девочке взгрустнулось. — Мариния была совсем молодым королевством, Нептуния чуть не разгромила его. Никогда не забуду тот день.

— Ты помнишь тот день? Сколько лет прошло?

— Прошло почти четыре тысячи лет.

–?!?

— Но я помню события в деталях.

–???

— Я живу в подводном мире со дня основания Маринии.

Марина непонимающе хлопала ресницами.

— Мне более четырех тысяч лет — ровно столько, сколько Маринии. Я перерождаюсь каждый раз, когда умирает королева, и мой возраст выравнивается с возрастом наследницы престола. Сейчас мне, как и тебе, четырнадцать лет. А выгляжу я ребенком потому, что все люди в подводном мире выглядят моложе биологического возраста.

— Ты помнишь, что происходило в течение четырех тысяч лет? — остолбенела королева.

Эмильда кивнула.

— Свихнуться можно, прожив столько.

— Свихиваться некогда, — сказала она. — В тот день, когда Нептуния чуть не захватила Маринию, погибла Марина I.

Она обернулась и взглянула на портрет, украшавший Большой Зал:

— Первая королева Маринии — Марина I.

С портрета улыбалась миловидная светловолосая девушка с тонкими чертами лица, которая, как и нынешняя королева Маринии, вовсе не походила на властную правительницу.

— Вы с ней похожи.

— Мне тоже так кажется, — сказала Марина.

Доказательств ее королевского происхождения становилось больше.

— У Нептунии есть закадычная подружка — Ориза, она богиня огня в подводном мире. У Оризы есть сын Анрин. Марина I по глупости влюбилась в этого подонка. Нептуния подговорила его убить Марину. Он воспользовался ее полным доверием, и… они втроем добились ее гибели. И едва не разрушили королевство. Если бы не вмешалась королева Хлида, Мариния сейчас была бы под властью Нептунии. Лорида дала отпор, а в отместку за смерть лучшей подруги наложила проклятие на всех женщин Нептида — они стали зеленомордыми жабами с водорослями на голове вместо волос, — Эмильда едко усмехнулась.

— По-моему, портрет одной из этих красоток я видела в темнице, что напротив лестницы.

— В Комнате Посланий? Кто-то давно оставил там портрет Нептунии.

— Это Нептуния? — Марина скривилась.

— Да, а когда ты побывала в Комнате Посланий?

— Я в ней очнулась, когда оказалась здесь.

— Хм…

— Эмильда, я там, в этой Комнате Посланий, сказала двери, чтобы она открылась, и она выполнила команду. Почему?

— Всё живое и неживое во дворце подчиняется тебе. Прикажешь двери открыться — она откроется, прикажешь занавескам изменить цвет — он изменится.

— Ты шутишь?

— Прикажи свече погаснуть, — Эмильда приметила свечу на алтаре около трона.

Безо всякого энтузиазма Марина сказала:

— Погасни.

Яркий огонек, метнувшись в сторону, потух. У нее не было слов, чтобы прокомментировать.

— Теперь веришь, что ты — главный человек в Мартике, что ты — главный человек в королевстве, что ты — королева Маринии?

Она хранила молчание. Происходили несколько загадочные вещи.

Пока она обдумывала ответ, Эмильда рапортовала:

— Дошли слухи, что Нептуния снова что-то замышляет. Что именно — пока не удалось выяснить, но она точно что-то готовит, я это чувствую.

— Но чем я могу помочь?

— Ты должна защитить королевство, — Эмильда вплотную приблизилась.

— Я не умею защищать королевства, меня этому не учили.

— Это сможешь сделать только ты! Нептуния готовится нанести сокрушительный удар, противостоять ей под силу лишь тебе.

***

— Ты — сотая королева Маринии. Марина I говорила, что каждая сотая правительница королевства будет обладать неординарными качествами, у нее будет особая судьба. Тебе предначертано возглавлять наиболее величественное подводное королевство в Средиземном море, — разглагольствовала Эмильда по дороге к Мольту.

Марина опасливо глядела на орхидеи.

— Какие цветы были любимыми у Марины I?

— Как ни странно, орхидеи, — улыбнулась Эмильда.

— Они так же не слушались?

— Марина приручила их. Слуги ее так не слушались, как цветы.

— Слуги? И у меня есть слуги?

— Марина, ты удивляешь. Как у королевы может не быть слуг?

— Но где они? — она вертела головой.

— Большинство слуг сосредоточено на первом этаже. На другие этажи они захаживают нечасто.

— Сколько у меня слуг? — нетерпеливо произнесла она.

— Тебе хватит, — еле сдерживала смех Эмильда.

— Ну скажи!

— Я им счет не веду.

— Ну а приблизительно?

— Я не знаю, Марина, — Эмильда душила смех.

— Примерно!

— Много у тебя слуг — примерно.

— Примерно много? Хорошо!..

— Что за шум? — незнакомый седовласый старик прервал беседу, рассматривая с порога гостей.

— Мольт, посмотри, кого я привела!

— Мольт! — Марина словно увидела старого друга. — Я о Вас наслышана! Сегодня я слышала Ваше имя раз… много раз!

Эмильда, услышав пародию на себя, недовольно взглянула на королеву.

— Очень приятно, — на лице лекаря появилась добродушная улыбка. — Ваше Величество, полагаю, что знаю причину Вашего визита, — челка не помешала разглядеть рану.

— Да, это я случайно, — она коснулась лба.

— Проходите, проходите, — врач приглашал пациентку и ее помощницу.

— Меня тут все знают, — шепотом сказала она Эмильде.

— Кто не знает королеву!

Закрыв за ними дверь, Мольт бросился к выкипавшему зелью:

— Вот растяпа! Забыл, что зелье без присмотра… — он снял с плиты котелок. — Присаживайтесь, Ваше Величество. Эмильда, найди для королевы стул.

— А что ты варишь, Мольт? — Эмильда осматривалась в поисках стульев.

— У Моберты горло больное, варю мятную микстуру, — он размешал ложкой зелье.

— Моберта — это крылатая фея, — шепнула Эмильда.

— Только мяту придется у Сами попросить, свою я всю истратил.

— Сами — шеф-повар в Мартике, — добавила она. — Может, мы сходим попросим? — предложила Эмильда.

— Нет, нет, сидите здесь, — воспротивился старик.

Эмильда уселась за столик, а Марина с неподдельным интересом рассматривала баночки с лекарствами, загромождавшие полки в кабинете.

— Ух ты! Что это? — она взяла сосуд, в котором плавала красная лягушка с выпученными глазами и высунутым языком.

— Это красная целебная жаба. Они называются зитами и водятся только в Маринии, — Мольт издали поглядывал на колбу в ее руках.

— Почему она кривляется?

— Видимо, во время охоты на зит кто-то наступил на нее, — он погладил седую бороду.

Марина поставила сосуд обратно на полку:

— Тут всё такое интересное!

Желтые, зеленые, синие, оранжевые бутылочки походили на кусочки радуги, закупоренные в отдельные хранилища. У Мольта было полно различных трав, корешков, порошков.

Выслушав жалобы, он дал Марине флакон настойки средиземноморского клевера и сказал принимать три раза в день.

Отхлебнув немножко, Марина скривилась.

— Это от головной боли, Ваше Величество, — он подбросил в печку дров и вернул котелок на плиту.

Микстура закипела, наполнив кабинет густым розовым паром.

Обработав лоб пациентки и выслушав королевские вопли о том, что лекарство пекло, Мольт попросил рассказать, как она попала в Маринию. Поведав свою историю, она сказала:

— Вы знаете, я сегодня ничего не ела.