Последние Романовы. Жизнь семьи. Конец империи
Династия Романовых правила Россией более 300 лет. О последних представителях царствующей семьи говорят по-разному. Кто-то их любит и почитает, а кто-то винит во всех трагедиях, произошедших с Россией в начале XX века, возлагая на них ответственность за гибель империи. Однако и те, и другие, говоря о последних Романовых, в первую очередь имеют в виду Николая II и Александру Фёдоровну. А ведь венценосная пара – лишь верхушка правящей династии. На самом деле на закате Российской империи династия Романовых состояла из множества великих князей и княгинь, служивших на благо России, но оставшихся в тени яркой и трагичной судьбы императорской семьи. Книга «Последние Романовы. Жизнь семьи. Конец империи» позволит вам заглянуть за завесу, отделявшую членов императорской семьи от простых смертных. Вы узнаете о чувствах, мыслях и страхах тех, кому по статусу было не положено их показывать; узнаете о дружбе, разочарованиях и жизни в том закрытом кругу, который называется императорским двором. Елена Тютрина – многодетный историк и автор блога @mama_v_istorii. Она с любовью рассказывает об истории России, а еще вместе со своей семьей и читателями воссоздает культурное наследие – восстанавливает домик, который некогда принадлежал садовнику Рукавишниковых в парке-усадьбе «Рождествино». В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Оглавление
- Об авторе
- Предисловие
- Часть 1
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Последние Романовы. Жизнь семьи. Конец империи предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Часть 1
Глава 1
Ники и Аликс
Николай II — его история начинается со страшной даты, 1 мая 1881 года, когда группа молодых революционеров, принадлежащая террористической организации «Народная воля» бросила бомбу в царя Александра II.
Император Александр III и императрица Мария Федоровна)
Бомба, его погубившая, была замаскирована под пасхальный кулич. Какая жестокая ирония.
С этих пор юному Николаю II стало нужно записывать все, что с ним происходит, для его наследников и потомков. С этих пор жизнь Николая принадлежит истории.
Свои первые записи в дневнике он начал делать в четырнадцать лет, в Гатчинском дворце, а последней стала запись, сделанная за три дня до его смерти.
Последнему дневнику не суждено заполниться до конца.
Дневники — это его взгляд на жизнь, на саму историю, в них хранится до сих пор голос Николая II, голос последнего царя, последнего из рода Романовых.
Свой первый дневник Николай получает от матери в 1882 году, с золотым обрезом, в деревянном переплете с инкрустацией.
Причиной, по которой молодой цесаревич начинает вести дневник, становится та роковая дата 1881 года, когда погибает его дед Александр II, великий реформатор. Видения истекающего кровью деда больше никогда не покинут Николая II.
В тот день тринадцатилетний мальчик становится наследником престола.
С этого момента начинается обратный отсчет до того самого трагического дня в Ипатьевском доме 1918 года.
Цесаревич Николай Александрович
«В крови начался его дневник, в крови он и закончится»[6].
Первая запись в дневнике Николая датируется 1 января 1882 года.
«Мой дневник начал писать с первого января 1882 года… Утром пил шоколад, одевал лейб-гв(ардии) резервный мундир… Ходили в сад с папа. Рубили, пилили и разводили большой костер. Легли спать около половины десятого. Папа, мама и я принимали две депутации. Мне преподнесли превосходно сделанную деревянную тарелку с надписью: «Воронежские крестьяне цесаревичу. С хлебом-солью и русским полотенцем»[7].
Сандро, Сергей и Георгий Михайловичи — их связывают многие моменты жизни, они станут любимыми героями дневников Николая II. Юные наследники великих князей, веселящиеся и смеющиеся, они еще не знают, как обернется их жизнь… Потом.
«Потом» — когда во дворе Петропавловской крепости будут расстреляны Николай и Георгий Михайловичи. И на дне шахты с простреленной головой ляжет еще один участник этих веселых игр — Сергей Михайлович»[8].
Но сейчас это страшное будущее далеко, нет смертей, нет боли и страха. Есть только они, юные наследники, смотрящие на мир искренне и открыто.
Николай рос тихим, добрым и послушным сыном, всегда слушавшимся отца. Но он никогда не мог получить его любви, не получил любви и от воспитателя, слишком мягок, «ласковый мальчик, совсем не обладающий характером царя».[9]. Вместо любви его ожидала строгая армейская дисциплина. Армия, развила в Николае такие качества, как послушание и исполнительность.
Он служил в гвардии, а это означало: «Пьянство, кутежи, цыгане, дуэли — джентльменский набор гвардейца». Так и случается, балы, полк — безмерное веселье. Жизнь, как брызжущий фонтан, извергающий капли в радужных красках, жизнь — вечный пир и праздник.
Но события 17 октября 1888 года немного остудят молодой пыл гвардейца. 17 октября он чудом избежит смерти: произошло страшное крушение царского поезда, унесшее жизни двадцати человек.
«Роковой для всех день. Все мы могли быть убиты, но по воле Божьей этого не случилось. Во время завтрака наш поезд сошел с рельсов. Столовая и вагон разбиты, и мы вышли из всего невредимыми. Однако убитых было 20 человек и раненых 16… На станции Лозовая был молебен и панихида»[10].
17 октября, 17 июля, 1917 год… цифра 17 стала роковой для семьи Романовых, как будто сама вселенная давала понять, что скоро круг замкнется.
В череде этой безумной жизни, состоящей из балов, учений и пирушек, Николай остается нежным, целомудренным и одиноким.
Будучи романтиком в душе, он ждал своей любви, той единственной женщины, с которой он разделил бы жизнь.
«Не знаю, чем объяснить, но на меня нашло какое-то настроение: не то грустно, не то весело. Почти таяло, пил чай и читал»[11].
Молодым офицером он встречает прекрасную еврейку, которая, как казалось, захватила его сердце. Увлечение юности могло бы перерасти во что-то большее, если бы не отец, узнавший об «увлечении» цесаревича.
«Отец поступил как всегда решительно — еврейку выслали вместе со всеми домочадцами. Когда все это происходило, Николай был в ее доме. «Только через мой труп», — заявил он градоначальнику. Однако до трупа не дошло: он был послушный сын — и его в конце концов уломали и увезли к отцу в Аничков дворец, а еврейка исчезла из столицы»[12].
Молодой офицер больше никогда не увидит свою прекрасную еврейку.
Аликс Г. — так он назовет ее в своем дневнике.
Молодая немецкая принцесса, дочь Великого герцога Гессен-Дармштадского Эрнеста Людвига IV и Алисы Английской. Она родилась в Дармштадте в 1872 году.
Лишенную матери в нежном возрасте, ее забирает к себе бабушка, знаменитая английская королева Виктория, тем самым лишая маленькую Аликс семьи: отца и сестер.
Будучи любимой внучкой, Аликс перенимает английские нравы, выслушивает насмешки в адрес императора Вильгельма с улыбкой на губах. Но разве может эта девушка не тосковать по родным, оставшимся там, в Германии?
Говорят, психологический портрет семьи выстраивают наши родители, а мы подсознательно перенимаем их жизнь, так и юная Аликс, потерявшая мать в шесть лет, мечтает создать большую семью, которой она когда-то лишилась.
В 1884 году двенадцатилетнюю Аликс привозят в Россию, на празднование свадьбы ее сестры Эллы, которая выходит замуж за князя Сергея Александровича.
Так они впервые встретились, Аликс и Ники. Он сразу влюбляется в эту белокурую красавицу, с первого взгляда она покорила его сердце и душу, с этого момента и навеки.
Следующая встреча произошла в Петергофе — на маленькой императорской даче «Александрия». Молодая Аликс любила чертить кольцом с драгоценным камнем на стекле, и впервые на той самой даче «Александрия», в 1884 году, два имени впервые соединились.
Николай обращается за советом к своей сестре Ксении, той единственной сестре императора, с которой сдружилась его немецкая принцесса Аликс. Получив совет, он просит у своей матери брошь с бриллиантом и дарит ее Аликс Г. И она принимает подарок! Николай был безмерно счастлив. Но не проходит и двое суток, как на детском балу в Аничкином дворце юная Аликс молча возвращает брошь, с силой вдавливая ее в руку Ники. Немецкой принцессе с английскими воспитанием показалось слишком легкомысленным поступком принять эту брошь, «ведь английская принцесса должны быть неуступчивой, воинственной и надменной». Эти действия приводят молодого Ники в замешательство, но броши суждено вернуться к своей новой хозяйке и остаться с ней до последних минут ее жизни.
«Эту брошь я лично снял с царицы после расстрела… Видать, какая-то была особая… на груди у ней висела. С крестом»[13].
Это была любовь, именно та любовь — настоящая, которую так искренне ждал и к которой так стремился Николай II. И та женщина, которую он выбрал, это почувствовала.
«Каждая женщина имеет в себе также материнское чувство к человеку, которого она любит, это ее природа сказывается, если она в самом деле любит». Так в своем письме напишет Александра Федоровна своему любимому Ники.
И только через пять лет семнадцатилетняя Аликс приедет вновь к своей сестре Элле. Причиной поездки молодой Аликс стали смотрины — выбор будущей жены Николая II.
Все эти пять лет он мечтал вновь увидеть эту юную красавицу, просить ее руки, быть с ней, казалось, мечтам Ники не суждено было сбыться.
«Необаятельная, деревянная, холодные глаза, держится будто аршин проглотила», — таков был вердикт императрицы-матери, вынесенной немецкой принцессе. Не эта кандидатура нужна была монархам. Тут нет места чувствам, есть только политика.
Для Александра III выгоден был союз между Россией и Францией, молодому Николаю подобрали идеальную партию: принцессу из Орлеанского дома, дочь графа Парижского. Но всегда послушный и инфантильный по своей натуре Николай дает твердый отказ. Мало кому удавалось оспаривать решение императора, а молодому Николаю такое непокорство было совершенно не свойственно.
Императрица Александра Федоровна в мундире Лейб-гвардии Уланского Ее Величества полка
Николай непреклонен в своем решении, он отклоняет предложение о союзе двух стран. Но не настаивает на браке с Аликс, принимая позицию ожидания. Отец не позволяет ему любить его Аликс, значит, он будет отклонять всех будущих претенденток и ждать того часа, когда судьба сама соединит его с ней. Впервые Николай пошел против воли отца.
После неудачных смотрин Аликс приходится покинуть Россию и вернуться в Англию. Ее сестра Элла находит выход из неприятной ситуации со смотринами, говоря, что Аликс и не собиралась выходить за Николая, для нее это вопрос вероисповедания, и она не может и не желает ее менять. Аликс действительно была очень набожна, вера играла в ее жизни не последнюю роль.
Фламенг Ф. «Портрет великой княгини Елизаветы Федоровны»
Проходит еще один год.
И снова Аликс приезжает в Россию, к Элле (после крещения Елизаветы Федоровны), останавливаясь в подмосковном имении Ильинское. В этот раз Николаю запрещают видеться с ней. Это настолько огорчает цесаревича, что в своем дневнике он очень эмоционально описывает, как мечтает приехать в имение Ильинское.
«20 августа 1890 года. Боже! Как мне хочется поехать в Ильинское… Иначе, если я не увижу ее теперь, то еще придется ждать целый год, а это тяжело!!!»[14]
Отец может запретить ему видеться с Аликс, но никто не может запретить ему ее ждать.
«21 декабря 1890 года. Вечером у мама́ рассуждали о семейной жизни теперешней молодежи из общества. Невольно этот разговор затронул самую живую струну моей души. Затронул ту мечту и ту надежду, которыми я живу изо дня в день. Уже полтора года пролетело с тех пор, как я говорил об этом с папа́ в Петергофе, и ничего не изменилось ни в дурном, ни в хорошем смысле. Моя мечта — когда-нибудь жениться на Аликс Г. Я давно ее люблю, но еще глубже и сильнее с 1889 г., когда она зимой провела 6 недель в Петербурге. Я долго противился моему чувству, стараясь обмануть себя невозможностью осуществления моей заветной мечты… Единственное препятствие или пропасть между ею и мною — это вопрос религии. Кроме этой преграды нет другой, я почти убежден, что наши чувства взаимны. Все в воле Божьей, уповая на его милосердие, я спокойно и покорно смотрю в будущее»[15].
Несколько недель гостит Аликс у своей сестры, наблюдая отношения внутри этой новой семьи. Слухи о Сергее Александровиче подтверждаются: его брак оказывается фиктивным из-за сексуальных наклонностей Сергея, он никогда не сможет подарить детей Елизавете Федоровне. Это беспокоит немецкую принцессу, но она видит, как любит ее сестра своего мужа, пусть не идеального, но такого, какого ей подарил Бог.
Николай все находится в ожидании своей любви. Видя его состояние, Александр III приказывает ему отдохнуть и развеяться, попутешествовать по Европе.
Так Ники и поступает, но по возвращении в Петербург, ситуация остается прежней.
Тогда отец предпринимает другое решение. И в дневнике Николая появляется Маленькая К.
«Я страстно полюбил… Маленькую К»[16].
В марте 1890 года впервые прозвучало имя Маленькой К. Ею оказалась Матильда Кшесинская.
«Она не была красивой, у нее были короткие ноги. Но глаза! Огромные глаза — две бездны… она манила, эта маленькая очаровательница. Она училась у итальянцев и была великолепна технически. Она протанцевала однажды 32 фуэте и, когда раздалась буря аплодисментов, мило повторила это еще раз. Кто-то сказал о ней: «Она любила балет вообще, а жизнь особенно». Наоборот: она любила балет особенно, а жизнь вообще. Всю жизнь она стремилась стать великой балериной. Но ее так и не признали великой… Она была щедра во всем, что могло принести ей успех на сцене (и очень скупа в частной жизни). Она всем в театре угождала, делала подарки, была ласкова с рабочими сцены, с гримершами, но… ее не любили. Кроме того, в обществе стало модно фрондировать: когда ее полюбил будущий царь, она была обречена на нелюбовь зала… Моя хорошая подруга-балерина пыталась ее ошикать. Это было замечено. И на своем спектакле моя подруга получила огромную корзину цветов. И записку: «Матильда Кшесинская Вас благодарит». Она умела быть великолепной. За глаза ее звали «Фея Оленьего парка»: в Оленьем парке французский король Людовик XV содержал свой гарем»[17].
Матильда Кшесинская родилась в 1872 году. Она проживет очень долгую жизнь в Париже, не дожив всего год до своего столетия в 1971 году. Она напишет мемуары о своей любви к наследнику, упомянув о той самой дате, с которой и начался их роман.
М. Ф. Кшесинская
23 марта 1890 года — в этот день Николай и Матильда впервые встретились. Николай с отцом приехал в театральное училище, и неожиданно они остались на ужин, вместе с выпускницами. Так же неожиданно царь спросил про Кшесинскую, совпадение ли?
Император усадил юную балерину рядом с наследником, проговаривая: «Только пожалуйста, не слишком флиртуйте». Игры царя Александра III. Знала или догадывалась ли молодая балерина о них? Знала ли она, что появилась в жизни наследника неслучайно?
Матильда влюбляется в цесаревича Николая, но эта несчастная любовь, которой не суждено расцвести.
Началась череда встреч, ожиданий и разговоров. На своих выступлениях Кшесинская пожирала своими огромными глазами наследника. В кратчайшие сроки юная Матильда завоюет положение примадонны императорского балета.
«17 июня… Происходили отрядные маневры… Кшесинская-вторая мне положительно очень нравится».
«30 июня. Красное Село. Дело на горке сильно разгорелось… Был в театре, разговаривал с Маленькой К. перед окном (ложи)»[18].
Молодая балерина желала Николая и не понимала, почему их встречи заканчиваются только разговорами. Но все было просто. Николай все так же ждал свою Аликс. Он все так же мечтает только о той белокурой красавице.
Николай вновь отправляется в путешествие. И в путешествии снова чудом остается в живых.
Сумасшедший фанатик на улице маленького японского городка Отсу нападет на цесаревича, рассекая мечом ему голову.
«В Отсу поехали в дом маленького, кругленького губернатора. У него в доме, совершенно европейском, был устроен базар, где каждый из нас разорился на какую-нибудь мелочь. Тут Джорджи и купил свою бамбуковую палку, сослужившую через час мне такую великую службу. После завтрака собрались в обратный путь, Джорджи и я радовались, что удастся отдохнуть в Киото до вечера. Выехали в дженрикшах и повернули налево в узкую улицу с толпами по обеим сторонам. В это время я получил сильный удар по правой стороне головы, над ухом. Повернулся и увидел мерзкую рожу полицейского, который второй раз на меня замахнулся саблей в обеих руках. Я только крикнул: «Что, что тебе?»… И выпрыгнул через дженрикшу на мостовую. Увидев, что урод направляется ко мне и что никто не останавливает его, я бросился бежать по улице, придерживая рукой кровь, брызнувшую из раны. Я хотел скрыться в толпе, но не мог, потому что японцы, сами перепуганные, разбежались во все стороны… Обернувшись на ходу еще раз, я заметил Джорджи, бежавшим за преследовавшим меня полицейским… Наконец, пробежав всего шагов 60, я остановился за углом переулка и оглянулся назад. Тогда, слава Богу, все было окончено. Джорджи — мой спаситель, одним ударом своей палки повалил мерзавца, и, когда я подходил к нему, наши джен-рикши и несколько полицейских тащили того за ноги. Один из них хватил его его же саблей по шее. Чего я не мог понять — каким путем Джорджи, я и тот фанатик остались одни, посреди улицы, как никто из толпы не бросился помогать мне…»[19]
Цесаревич Николай во время своей поездки в Китай
Все это время Матильда следила за путешествием Николая, читая газеты.
Николай получает письмо, в котором отец велит ему возвращаться.
Он приезжает в Петербург, но, не задерживаясь в городе, сразу отправляется в Красное село к родителям.
И снова начинается его размеренная жизнь. Мечта об Аликс так и остается мечтой, далекой и несбыточной. Но рядом находится такая красивая и обворожительная балерина, которая так нравится ему и его друзьям. Она рядом, она не эфемерна. И снова продолжается череда встреч Николая и Матильды.
«С тех пор, как я вас встретил, я прямо как в тумане. Я надеюсь, скоро смогу прийти еще. Ники».
Теперь наследный принц Николая II становится для Матильды просто Ники.
Он частый гость в квартире Кшесинской. Записки и цветы поступают к ней от влюбленного Николая. Но сам Николай никогда не забывал об Аликс, никогда не забывал ту, против которой был его отец.
Тут он странно соединяет эти два чувства к Матильде и Аликс.
«1 апреля… Весьма странное явление, которое я в себе замечаю: я никогда не думал, что два одинаковых чувства, две любви одновременно совместились в душе. Теперь уже пошел четвертый год, что я люблю Аликс Г. и постоянно лелею мысль, если Бог даст на ней когда-нибудь жениться… А с лагеря 1890 года по сие время я страстно полюбил (платонически) Маленькую К. Удивительная вещь, наше сердце. Вместе с этим я не перестаю думать об Аликс, право, можно было заключить после этого, что я очень влюбчив. До известной степени да! Но я должен прибавить, что внутри я строгий судья и до крайности разборчив, — вот это и есть то настроение, которое я вчера назвал непостным».
Тем временем Николай продолжает встречаться с Матильдой, приходя к ней в гости со своими верными друзьями, весело проводя с ней время. Из совместной поездки с отцом в Данию Николай пишет Матильде страстные письма, но в то же время осторожно ведет разговор с императором об Аликс.
Матильда продолжает желать Николая, думая все чаще об их близости. Ей удается убедить Николая принять решение.
На Английской набережной был снят отель, где Матильда стала любовницей Николая.
Все было обговорено, император дал согласие на эту связь, с одним условием: брак цесаревича оборвет окончательно их роман. Любовь без будущего, вот что выбрала Матильда. Она была ослеплена любовью, не зная, что скоро из ее глаз польются слезы.
Постепенно интерес Николая стал угасать, их встречи становились все реже, а мысли Николая все чаще возвращались к той белокурой принцессе, которая все эти годы жила в его душе.
Николай уезжает в Кобург в 1894 году на свадьбу брата Аликс — Эрни. И уже вскоре газеты запестрят статьями о помолвке цесаревича Николая II и принцессы Алисы Гессен-Дармштадской. Наконец-то мечта Николая исполнилась. Причиной этому послужила смертельная болезнь императора. Нужно было срочно готовить брак наследника. И, конечно, была только одна кандидатура на эту самую главную роль в жизни Николая.
Началась активная переписка между Петербургом и Дармшататом.
В Кобург вместе с Николаем отправилась целая процессия. Прибыл священник отец Иоанн Янышев — духовник царской семьи, что уже говорило о самых серьезных намерениях наследника. Туда же прибыла и гоф-лектрисса императрицы Екатерина Адольфовна Шнейдер — в случае согласия на брак она должна обучить молодую Аликс русскому языку.
«5 апреля… Она замечательно похорошела, но выглядела чрезвычайно грустной. Нас оставили вдвоем, и тогда начался меж нами тот разговор, которого я давно очень желал и… очень боялся. Говорили до 12 часов, но безуспешно: она все противилась перемене религии, она, бедная, много плакала, расстались более спокойно…»[20]
Великий герцог Гессенский и Рейнский Эрнст Людвиг
Только ли религия не давала Аликс сказать «да»? Или были другие веские причины? Остается только гадать.
Николай, не смотря на свою натуру и склонность всегда полагаться на волю Бога, был очень настойчив, ведь это была Аликс, его маленькая белокурая принцесса. Ему помогала уверенность в том, что она любит его так же сильно, как и он. Его настойчивость победила те сомнения, которые обуревали ее.
«8 апреля (число трижды подчеркнуто им в дневнике). Чудный, незабвенный день в моей жизни! День моей помолвки с дорогой, ненаглядной моей Аликс. После разговора с ней мы объяснились между собой… Какой радостью удалось обрадовать дорогих папа́ и мама́. Я целый день ходил как в дурмане, не сознавая, что, собственно, со мной приключилось… Потом был устроен бал. Мне было не до танцев, ходил и сидел в саду с моей невестой. Даже не верится, что у меня — невеста»[21].
«Она вышла к нам в гостиную, где мы сидели с Эллой и Вильгельмом и тут, с первого слова, она согласилась. Одному Богу известно, что произошло со мной. Я плакал, как ребенок, и она тоже. Нет, дорогая мама, я не могу выразить, как я счастлив. Весь мир сразу изменился для меня: природа, люди — все мне кажутся добрыми, милыми и счастливыми. Я не могу даже писать, до того дрожат мои руки… Она совершенно переменилась, стала веселой, забавной, разговорчивой»[22].
С этого момента началась страстная переписка между Ники и Аликс. Бесчисленное количество писем они писали друг другу, их любовь расцветала так стремительно и ярко, как только они мечтали.
Приведем часть писем Ники и Аликс в период их помолвки.
8 июня 1894 года
Аликс Г.
Моему Ники
(Харрогейт)
Драгоценный Ники,
Сегодня я начинаю уже третье письмо тебе! Я немного полежала, потому что у меня очень болела спина. В течение нескольких дней у меня не было достаточного отдыха. Фрейлейн Шнайдер, разволновавшись, даже говорит по-русски с Зибертом, пока он наполняет ее чернильницу. Она выписывает глаголы, которые я должна буду выучить завтра. Это из-за тебя, маленький упрямец, я должна так усердно заниматься. Тебе следовало бы выбрать более умную жену, это было бы проще, и для меня меньше беспокойства.
Ты мой тиран, я работаю так упорно, но настолько бестолкова, что все забываю. Ты в самом деле сделал плохой выбор, но, надеюсь, в этом никогда не раскаешься. Сейчас я вполне прилично могу произносить по-русски молитву Господню, и Шнайдерляйн хочет, чтобы я еще выучила Символ веры… Сейчас я могу очень хорошо писать твой адрес, не заглядывая в бумажку, и я этим очень горжусь.
12 июня 1894 года
Ники
Моей Аликс
(Виндзор)
Моя бесценная дорогая, маленькая Алики,
Как я могу отблагодарить тебя, мой ангел, за то, что ты написала мне такую чудную открытку и длинное письмо, пока мы еще были вместе. О, это так меня обрадовало. Это меня просто встряхнуло, и каждую минуту я бегаю вниз в мою каюту, чтобы снова и снова перечитать твои послания! Ты просто прелесть, что позаботилась о том, чтобы доставить мне удовольствие после нашего расставания. Ты меня слишком балуешь, голубушка: эти маленькие запонки чудесны. Я их надел сегодня и буду носить в течение всего путешествия!
Мне они так нравятся! Я надеюсь, старый Бирофф доставил тебе мое письмо, которое я в страшной спешке написал вчера вечером, — я не хочу, чтобы моя дорогая легла спать в первую ночь разлуки, не получив хотя бы весточки от своего верного мальчика! Ты себе представить не можешь, как сильно я по тебе скучаю, намного сильнее с тех пор, как ты побывала на борту «Полярной звезды». Так мило было с твоей стороны, что ты написала свое имя на окне и на ящике моего стола. Вокруг меня все фотографии моей милой, которые я распаковал, и они, вместе с воспоминаниями о твоем пребывании здесь, скрашивают мое одиночество. Милая… знай, что я тебя воистину люблю с каждым днем сильнее и больше!
Мы вышли из Коуз сегодня утром, когда рассвело, и движемся со скоростью 15 миль в час по тихому зеленому морю недалеко от южного берега Англии. Мы идем тем же курсом, каким вы пойдете на «Виктории» по пути к Флашингу. Все утро я прогуливался по палубе и попробовал матросский ужин с кислой капустой, которая была великолепна. Я так много думал о моей малышке, как бы ей хотелось тоже его попробовать. В этот момент мне в голову пришла блестящая идея: вместо того, чтобы посылать тебе это послание из Копенгагена, когда оно уже устареет, я отдам его лоцману, который выйдет в Дувре, и он пошлет его почтой, так что сегодня же моя любимая получит весточку от своего шалопая, плывущего по морю. Как приятно, что можно написать и доставить эту почту в течение одного дня. Я счастлив, что могу доставить тебе это утешение.
Старый священник, капитан и мистер Хит сердечно благодарят тебя за переданные через меня добрые пожелания. Шакавоски так сожалеет, что ты не смогла поехать с нами. Мы бы легко могли доставить тебя во Флашинг. Мы приближаемся к Дувру. Берег выглядит прекрасным в легкой дымке, над которой ярко светит солнце! Да, милая моя, передай дорогой бабушке мой самый нежный привет. Вчера я был так расстроен, что не смог поблагодарить ее за всю ее доброту. Передай также привет всем остальным. Много раз с любовью целую и благословляю тебя, бесценная, любимая моя Аликс. Да благословит тебя Бог!
26 июля 1894 года
Ники
Моей Аликс
(Виндзор)
Доброе утро, моя любимая — какой чудесный летний день. Солнце яркое, на море тишь. Мы плывем между датским и шведским берегами и видели, как в море выходит германский флот. Возможно, что на борту одного из кораблей был Генри. Радость моя, когда погода такая прекрасная, и все выглядит так красиво и ярко, как сегодня утром, мне всегда ужасно не хватает тебя, хочется, чтобы ты тоже могла наслаждаться природой и была рядом со мной!
Сейчас, дорогая, я должен заканчивать, так как через час мы придем в Копенгаген. Если бы только ты была здесь на борту со мной!!! Но я надеюсь, что на берегу меня ждет твое дорогое письмо, о! Каким это будет утешением. Моя дорогая, моя бесценная малышка — я посылаю тебе много, много поцелуев, благословений и самую сердечную благодарность за то чудесное длинное письмо, которое ты дала моему человеку, я не знаю, как часто я его перечитывал. Я горячо молю Бога, чтобы Он хранил мою милую и без конца дарил ее Своими милостями.
26 июля 1894 года
Аликс Г.
Моему Ники
(Харрогейт)
Мой родной, дорогой, бесценный Ники,
Я только что вернулась с прогулки вдвоем с бабушкой. Она была разговорчива, пока вдруг не начался внезапный приступ боли, она побледнела и заплакала. Она говорит, что, когда у нее такая боль, это действует ей на нервы и заставляет плакать. Я четверть часа растирала ей ногу, и ей стало немного лучше. Бедняжка, ужасно видеть, как она страдает. Я молода, поэтому мне легче терпеть боль. Я бы даже сказала, что это хорошо, что я должна переносить боль — но для нее, пожилой женщины, это тяжело, и грустно это видеть, и это пугает меня. Мы ехали как можно осторожней… Сегодня днем бабушка диктовала мне свой дневник, она хочет, чтобы я снова делала это, и она остановилась на том порядке, когда уехал эрц-герцог, поэтому она торопится наверстать упущенное. Она делает записи каждый день, но так неразборчиво, что сама едва может их разобрать…
Любимый, дорогой, я должна попрощаться на ночь. Спи хорошо, любовь моя. Да благословит и да хранит тебя Бог. Много раз тебя нежно целую. Мне так не хватает твоих нежных благословений.
1 августа 1894 года
Ники
Моей Аликс
(Виндзор)
Любовь моя милая,
Сегодня для меня удачный день, я получил три письма от моей дорогой, и какую радость и счастье они мне доставили! Спасибо, спасибо тебе за то, что ты так часто мне пишешь и за все добрые слова, которые ты мне говоришь. Мне тоже кажется, как будто ты говоришь со мной своим милым, мягким, любящим голосом, когда я жадно читаю твои письма…
Сейчас ты с бабушкой пьешь чай — как мне хотелось бы увидеть, что происходит без меня в Осборне! Как любезно было со стороны бабушки сделать обо мне это замечание в своем дневнике, и ты, милая, такая добрая, помогаешь доброй старушке, хотя у тебя болят ноги.
…Моя милая, бесценная, дорогая Алики, я так часто думаю о твоих бедных ножках, и мне так больно, что я не могу облегчить твои страдания, которые ты с таким терпением переносишь, мой любимый ангел! Каждый день я восхищался твоей сильной волей, тем, что ты стараешься никому не показать своих страданий, и ты их скрывала так хорошо, что я часто не знал, сильнее стала боль или слабее! Моя родная, дорогая, Солнышко мое, я люблю тебя и так сильно желаю, чтобы ты хорошо себя чувствовала, была спокойна и счастлива, пока меня нет с тобой!!!
…Моя дорогая Алики, можешь быть уверена, что я не хочу спешки, я тебя вполне понимаю и совершенно согласен, что не следует торопиться с нашей свадьбой по этой причине. У нас особый случай. Дорогая девочка, это показывает, как серьезно ты смотришь на это дело, и я тебя еще больше люблю, если только это возможно, мое Солнышко, моя дорогая, любимая, единственная, моя жизнь!
Миша и Бэби (младшие брат и сестра Николая Александровича — Михаил Александрович и Ольга Александровна — ред.) приехали ко мне домой. Они живут внизу, но его комната соседствует с моей. Они освободили свои прежние комнаты в коттедже для тети Алисы и кузенов, которые приезжают завтра и собираются жить с Папой и Мамой. Завтра я уезжаю в лагерь и жду этого с нетерпением, потому что люблю службу, но забросил ее! Да! Но для этого была веская причина, не так ли, любовь моя? Сегодня утром в 9 часов Ксения и Сандро ходили причащаться Святых Христовых Таин. Мы все присутствовали, и это было так трогательно!..
Да благословит тебя Бог, моя любимая, моя милая невеста. Я очень по тебе скучаю. Доброй ночи.
Я люблю тебя.
4 августа 1894 года
Аликс Г.
Моему Ники
Мой нежно любимый и дорогой,
Сегодня уже третий раз сажусь тебе писать, я не могу пойти спать, не выразив тебе самой нежной признательности за твое дорогое письмо, которое получила сегодня вечером. Как и ты, я боюсь, когда кто-то близкий находится в море. За себя я не переживаю, но я очень тревожилась, пока не получила твою телеграмму из дома. Мне тоже чудесным сном показался месяц, который мы провели вместе. Сейчас, когда я дома и вижу все знакомые места, мне кажется, что я никогда никуда не уезжала. Только сердце мое, наконец, успокоилось, и его переполняет любовь к моему милому, которого я желаю видеть возле себя, целовать и благословлять.
Это действительно должна была быть трогательная сцена, когда Сандро и Ксения вместе пошли к Трапезе Господней. Я думаю, это мысль замечательна — этот их выход вместе перед свадьбой. Какой это всегда волнующий момент! Дорогой, для меня этот день будет втайне ото всех, хорошо? Как было у Эллы — иначе это было бы слишком страшно — такой религиозный акт должен быть тихим, иначе невозможно думать о том, что делаешь или говоришь…
Из Дармштадта мы ездили на четверке (лошадей — ред.), на которой дорогой Папа обычно ездил здесь в парке, и собирали грибы с Эрни. Эрни играл в теннис с Ридезелен и Ласдорфом, а Даки сидела и читала мне, пока я с работой лежала на софе. Но чтение продолжалось недолго, потому что мы начали болтать. Она такая милая, а откровенность, с которой она говорит со мной обо всем, глубоко меня тронула. Так как я намного старше, она может говорить со мной о вещах, которые я знаю, а более молодые девушки нет, и, я думаю, такой разговор для нее полезен. Не могу выразить, насколько взрослой я иногда себя чувствую — еще ребенком я знала то, что другие узнают, только когда вырастают и вступают в брак. Я не знаю, как это произошло. Я жила с Папой так уединенно, ходила везде с ним, и в театр тоже, и это заставило меня рано повзрослеть. В некоторых вопросах я через многое прошла, поэтому я не против говорить с ней о жизни. С сестрами — я бы никогда не смогла. К тому же, она замужем за Эрни, с которым я тоже откровенна. И ей это помогло вначале, когда она чувствовала себя такой робкой с ним. Мне приятно видеть, как они любят друг друга, но из-за этого больше скучаю по тебе…
Пора отправлять письмо. Пришли остальные. Я сидела и читала Даки, пока Виктория и Эрни были вместе. До свидания и да благословит тебя Бог, мой милый мальчик, дорогой Ники.
Всегда твоя, глубоко любящая, очень преданная и вечно верная невеста,
5 августа 1984 года
Ники
Моей Аликс
(Виндзор)
Мое бесценное маленькое сокровище,
Должен писать тебе на этом большом листе, потому что маленькие у меня на исходе, кроме того, у меня они в лагере. Только что пришло твое милое письмо, первое из дома, с инициалами Эрни, и оно доставило мне такую радость. Знать, что ты дома, счастлива, цела и невредима — такое успокоение для меня, но письмо заставляет меня еще больше тосковать по моей любимой. Мы уже не так далеко друг от друга, и наши письма идут только два с половиной дня. Спасибо также за вереск из дома.
Разве я не могу считать твой дом немножко также и своим домом? Здесь все говорят, что я выгляжу хорошо, но грустно, это верно, я не могу чувствовать себя вполне счастливым, будучи оторванным от моей дорогой девочки. Я стараюсь не показывать своего настроения! Тетя Алиса привезла мне письмо от твоей бабушки, полное такой любви и доброты. Она пишет, что полагается на меня как на человека, который будет заботиться о тебе, потому что она тревожится, когда ты далеко от нее, «с глупым старым доктором».
Опять она его так называет, беднягу! Затем на пяти или на шести страницах следует описание твоих многочисленных достоинств, с чем я полностью согласен, а в заключение она пишет о твоем обещании коротко навестить ее в ноябре. Действительно, очень трогательное письмо, мне кажется, что я знаю дорогую бабушку с детства и что она всегда была моей бабушкой. Все дяди смеются надо мной, дразнят и говорят о ней и обо мне всяческие небылицы, которые порой досаждают мне!
Не могу поверить, что завтра к этому времени Ксения будет замужем. Это кажется таким странным! Но мне жаль бедную Маму: всю эту неделю она была очень печальна, это настоящее спасение, что смогла приехать тетя Алиса. Только представь себе: Мама и Ксения за последние 12 лет никогда не разлучались друг с другом!
Молодые собираются провести вдвоем 3 дня в одном из охотничьих угодий Папы, в Ропше, потом они на один день поедут в город для выполнения неприятных формальностей: поздравлений, приемов, целования рук и т. д., вернутся сюда вечером на большой прием, и, наконец, 30-го (11 августа) отбудут в свое имение в Крым! Через несколько дней мои родители едут в лагерь…
Сейчас, мое бесценное маленькое сокровище, я должен пожелать тебе доброй ночи, но перед тем, как я положу ручку, позволь мне прошептать тебе мое вечное и искреннее: я люблю тебя, я люблю тебя, это все, что я могу сказать, о чем я мечтаю ночью, о чем я грежу, когда молюсь!
Милая, да склонится Господь к тебе с миром, и любовь Его да утешит тебя. С пожеланием этого, посылаю и слова: «Да благословит тебя Бог!» Спи спокойно, пусть тебе приснятся все, кого ты любишь. Обнимаю тебя, любимая, дорогая Алики.
5 августа 1894 года
Аликс Г.
Моему Ники
Мой дорогой, любимый,
Я только что пришла, мы с Даки сидели и смотрели, как другие играют в теннис. Воздух был чудесный, намного приятнее, чем утром… Сегодня от тебя нет письма, и мне грустно. Мои мысли с тобой, со всеми остальными, и с Ксенией. Это ее последний вечер дома — и хотя она радуется о завтрашнем дне, наверное, она и грустит при мысли об отъезде. Все меняется, когда выходишь замуж. Бедная дорогая Мама, как ей, должно быть, грустно — да утешит ее Бог и поможет ей почувствовать счастье за свое дитя. Трудно расставаться со своим ребенком, к тому же первым, хотя ей повезло, что они будут жить в одной стране, так что в случае необходимости она в любую минуту может быть с ней…
Да, Эрни и Даки говорили со мной, как ты можешь догадаться по тому, что я просила Торию сказать тебе. Эрни хочет, чтобы я сказала это тебе. (Ты не возражаешь, что я тебе это пишу таким образом, нет? Ведь то, что я не стесняюсь говорить с тобой об этом, не заставит тебя плохо думать обо мне. Я так привыкла обо всем говорить с Эрни, что это помогает мне быть менее робкой по отношению к тебе). Если ты хочешь, мы бы могли бы пожениться в апреле, так как он надеется, что к тому времени Даки будет вполне здорова и сможет путешествовать…
Он думает, что ты, может быть, захочешь сказать об этом своим родителям, чтобы они могли все понять, если им хочется ускорить нашу свадьбу. Боюсь, что это им покажется странным — то, что я пишу тебе, но мы хотим, чтобы ты знал это. Было бы так печально обвенчаться без Даки, и я уверена, что зимой Эрни не захотел бы оставлять ее одну. Пожалуйста, напиши мне, когда ты получишь это письмо и все обдумаешь. Не думай обо мне плохо из-за того, что я рассказала тебе о Даки, но я не знаю, что сказать. Когда ты приедешь, намного легче будет говорить обо всем. Пожалуйста, никому больше не рассказывай об этом, так как им это может не понравиться. Вчера я постеснялась прямо написать тебе обо всем. Поэтому попросила Торию, которая, как я подумала, не будет возражать…
Стоит невыносимая жара. Я изнываю от такой жары, а руки у меня ужасно грязные, все в скипидаре, потому что Даки и я, сидя на ступеньках, рисовали цветы на дверях моей комнаты, а Шнайдерляйн читала нам русские рассказы, которые я потом должна была переводить. Вышло не очень хорошо, так как я должна была смотреть на свои цветы, а мысли мои сегодня были только в Петергофе. Сейчас они уже поженились, и у вас, наверное, званый обед. О, как бы мне хотелось быть с тобой! Я не могу себе представить это дитя замужем — в самом деле, когда я видела ее в последний раз, она еще носила короткие платьица и была совсем ребенком. Я уверена, что она прекрасно выглядит и Сандро, наверно, тоже. Но твоя бедная Мать — как, наверно, ей грустно…
8 августа 1894 года
Ники
Моей Аликс
(Виндзор)
Моя милая, дорогая Алики,
Я только что вернулся со свадьбы Ксении! Она — жена Сандро, словами это трудно выразить! Но я все же рад за них обоих — им, бедным, пришлось ждать довольно долго! Мы все пошли в Большой Дворец незадолго до 3 часов и там она одела свое свадебное платье с мантией, которую должны были нести 4 человека, на голове диадема, а из-под нее свисают длинные локоны. Она выглядела очень красиво в белом платье, расшитом серебром. А единственной драгоценностью, которую она надела, не считая царских, была наша маленькая звезда, которую она приколола к плечу! Я был совершенно потрясен, когда увидел ее стоящей с ним рядом посреди церкви — она выглядела такой счастливой и невыразимо спокойной, совершенно не смущалась. Она даже два-три раза посмотрела в мою сторону, и ее улыбка говорила о том, что она совершенно счастлива, что стоит с ним, наконец, у алтаря! Боже милостивый, это было совсем не то, что я чувствовал на свадьбе Эрни и Даки. Ники, Миша, Христиан и я держали над ней венец, а четыре брата Сандро держали другой над ним. Жара была ужасная, и бедная Элла почувствовала себя плохо, прямо позеленела, но служба очень быстро закончилась, так что все прошло.
Конец ознакомительного фрагмента.
Оглавление
- Об авторе
- Предисловие
- Часть 1
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Последние Романовы. Жизнь семьи. Конец империи предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
