Чужой среди своих. Космическая сага

Елена Станиславовна Бушина (2024)

Что делать, когда мир вокруг тебя невыносим и счастье в нем невозможно? Наверное, стоит рискнуть своей жизнью, улететь неизвестно куда, лишь бы убраться подальше от бессмысленного исполнения долга. Скайлар думал, что уже умер и терять ему нечего, когда отправился в опасное путешествие через вселенную. Он даже представить не мог, что по пути выживет лишь он один, как и не знал, что такое страх, выбор и где его настоящий дом.

Глава 6. Внимание

Решили с крышей весь вопрос,

И ночь вступила в царство.

А первый снег всё нëс и нëс,

И покрывал пространство.

С утра погода — благодать,

Чтоб в мягонькой кроватке

До самого обеда спать,

А не бежать к зарядке.

Но тут Скайлару не дадут

Разлеживать невинно.

И поутру его зовут

Не хлеб есть и пить вина:

Дороги снегом занесло

До самого колена,

И надо извлекать село

Из ледяного плена.

А инструмент, ты угадай,

Какой нашли в деревне?

Лопату дали — и копай.

Ну что за способ древний!

Копал лопатою полдня

Скайлар и докопался

До девушки, её пленя:

«Скажи мне, а остался

От пра… прадеда твоего

Металл и инструменты?

Хочу взять инвентарь его

В свои эксперименты».

Венеция, поняв запрос,

Задумалась немного.

«Есть склад железок и колëс

На западной дороге.

Там, за амбаром, старый дом,

Была в нëм мастерская.

Сейчас лежит всё в куче в нём,

Конкретно что — не знаю.

Когда малышкою была,

Сказали — там опасно.

Теперь за кучей барахла

Зачем мне лезть напрасно?»

«Я понял, видел тот сарай.

Спасибо». Удалился.

Доел свой суп, допил свой чай

И снова в бой пустился

Со снегом. И ещё быстрей

Работал он руками,

Чтобы добраться до снастей

За старыми замками.

До вечера копал снега

К забытому сараю,

Чтобы внезапная пурга

Не замела старанья.

А мужики с других домов

Скайлару удивлялись:

«Какой наш тощий — будь здоров!» —

И добро ухмылялись.

Уже темно, и лишь луна

Дорогу освещает,

Уждверь заветная видна,

Скайлара зазывает.

Открыл он дверь, оттуда тьма

Пошла ему навстречу.

И в этой черноте весьма

Слепой глаз человечий.

Отправился за фонарём,

На чердаке забытом.

А время уже близко к трëм,

Потушены софиты.

Чуть позже в доме их в углу

Венеция узнала

Свернувшегося на полу

На чердаке Скайлара.

В руке его фонарь лежал,

Да вот, не пригодился:

Скайлара сразу сон прижал,

Как на пол опустился.

Уже чрез пять минут на нëм

Стелилось одеяло,

Подушка грела под плечом,

И голову держала.

В уютном маленьком «гнезде»,

Устроенном подругой,

Скайлар во сне летел к звезде,

Но был окутан вьюгой.

Тянулся к свету Солнца он,

Но холод жёг сильнее.

Не про звезду был этот сон,

И не про снег на шее…

Борьба та путала мозги,

До самого обеда.

Скайлар вскочил не с той ноги

От красочного бреда.

Ну а проснувшись и открыв

Глаза, пошёл к сараю

Творить технический прорыв

Для маленького «рая».

С Венецией он был не мил,

Зовущей к утке с перцем.

Сегодня холод победил

В его потухшем сердце.

Схватил Скайлар с собой фонарь

И маленькую грелку,

И весь доступный инвентарь,

Чтоб смастерить поделку.

Недели две ходил туда,

Ни с кем не обсуждая.

Потом привёз венец труда

Из старого сарая:

Он местный трактор починил

И сделал автоматом,

А ковш на щётки заменил,

Чтоб чистить агрегатом.

Под интерес народных масс

Волшебная машина

Снег убирала прям на раз

Вдали от господина.

А сам Скайлар пошëл домой,

Довольный результатом.

И робот чистил снежный слой

С техническим «азартом».

Тут разлетелась по селу

Весть о венце науки,

Что у Скайлара к барахлу

Талантливые руки.

Девчонки, завивая прядь,

Заглядываться стали,

Хихикать вслед и привлекать

Его глаза из стали.

Отцу Венеции совсем

Тот интерес не нужен:

Не хочет с властью он проблем,

Всю жизнь был тих, послушен…

А этот умник привлекает

Общее внимание,

На его сердце навлекая

Новые терзания:

Кого он в доме приютил,

Он до сих пор не знает.

И от каких бежал тот сил,

И что ещё скрывает.

Того сильней душа отца

Таила беспокойство:

Видал, как смотрит на юнца

Дочь. Молодое свойство —

Влюбляться. Только не всегда

Мы выбираем верно.

А в её юные года

Всё может выйти скверно.

С тех пор, как ездит по дворам

Машина для уборки,

Сидят вдвоём по вечерам

В Скайларовой каморке.

И что там делают — вопрос,

Пугающий мужчину.

Но ведь совать везде свой нос

В чужую жизнь нечинно.

Ну а они грызут гранит

Космической науки,

Пытаясь воскресить «болид»

Через большие муки.

Прошло уже недели три,

Зима в законной власти.

А что в «Посланнике» внутри,

Им до сих пор не ясно.

Но и Скайлар уж не спешит

И нервничает мало.

Он сам себе не вразумит,

Что с ним недавно стало.

Хоть и внимание вокруг

Прекрасно замечает,

Нокаждый здесь как будто друг,

А это расслабляет.

Сидят с Венецией вдвоём,

Архивы пробегая.

Скайлар задачей поглощён,

А дева занятая

Мужчиной рядом, каковых

Доныне не встречала.

Серьезный взгляд из голубых

Очей, как из металла,

Со стержнем из кусочка льда

Как будто неподступный…

Всё изменяется, когда

Становится доступной

Задора ямка на щеке

В нечастые улыбки.

И льдинка тает в огоньке

В глазах, как от искринки.

Красивый, взрослый, молодой,

Пусть и немного сложный.

Но буйный нрав его порой

Влечёт еще надёжней.

И только с ним лишь о дыре

В космических просторах

И межпланетном корабле

Забыться можно в спорах.

Он тот, кто может защитить,

Умëн, силëн, надёжный.

С ним есть, о чем поговорить,

Но и молчать с ним можно…

Пока Венецию вело

В любовные дилемы,

Скайлару в голову пришло

Решение проблемы,

Он поделиться поскорей

Хотел своей идеей

И резко повернулся к ней

Своей могучей шеей.

Не ожидал её глаза

Найти к своим вплотную.

В них засверкала бирюза,

Так близко к поцелую…