Феникс Его Высочества

Елена Соловьева, 2022

Лишившись прошлого, я оказалась на учебной базе телохранителей. И вызубрила главное правило: забудь о себе и живи ради хозяина. Защищай его до последней капли крови. Но кто мог предугадать, что меня выкупит будущий Император Галактики? Один шанс на миллион, и я его получила. Теперь мне предстоит познать силу настоящей любви. Восстановить справедливость и раскрыть чудовищное преступление. Вспомнить, кто я на самом деле, и обрести долгожданное счастье.

Глава 3

До места посадки элитчиков добрались без потерь. Раскисшие в окрестных топях берцы, исцарапанные лица и взвинченные нервы в счет не шли.

Одно радовало: рассвело. Яркое солнце Ганона окрасило джунгли в кроваво-красный цвет. Непривычное освещение раздражало слизистые глаз, но позволило шагать бойчее.

Судя по отголоскам, победители недавней схватки обожрались заветных ягод и вернулись в стойбище. Вонючих нас они обошли стороной. Впечатленные мимолетным успехом, мы осмелели и вплотную подобрались к нужной точке.

Гориллы избрали пристанищем заброшенную людьми базу. Гиганты оказались на редкость хитрыми и изворотливыми тварями. «По ягоды» ходили не всей стаей, а отдельными группами. И пока одни «бражничали», другие охраняли территорию и потомство.

Я честно попыталась пересчитать горилл по головам, но на второй сотне сдалась. «Пугач» уже не казался таким уж надежным средством. Перевела взгляд на товарищей: выпученные глаза и отвисшие челюсти — видать, тоже впечатлились.

С отвесного обрыва прекрасно обозревались окрестности. Жизнь в оставленной людьми колонии кипела, как горячий источник Сораны. Плодовитые самки носились за непоседливыми детенышами, седые гориллы грели на солнце по-старчески костлявые туши. Молодые самцы мерялись силой. Ужравшаяся ягод группа тусила в заброшенном амбаре: из полуразвалившейся постройки доносилось утробное чавканье и сытое повизгивание.

И только десяток матерых самцов не участвовал в общем бедламе. «Сторожевые» обходили территорию базы, принюхивались и с подозрением посматривали на покосившийся склад. Пеленгатор в руках Чистюли упрямо вещал, что «жертвы» укрылись именно там.

Командир кивнул в сторону зарослей папоротника. Мы послушно отползли в указанном направлении и, не отрывая взглядов от склада, укрылись среди широких резных листьев. Относительная безопасность убежища позволила немного расслабиться и порассуждать.

— Почему гориллы не заглядывают внутрь склада? — шепотом спросил Дылда. — Глядите, кружат рядом, будто не решаясь войти.

— Элитчики там точно живые? — засомневался командир. — Фартовая?..

Я выскользнула из привычных шумов и уловила слабое жужжание, исходящее из старого склада.

— Не пойму, что там… Какие-то помехи…

Распахнула глаза и потрясла головой. Потерла уши.

Чистюля задумчиво покусал губу и сообщил:

— Я, кажется, догадался, в чем дело. Элитчики добрались до отпугивающей установки колонистов и восстановили ее.

— А блок питания они где надыбали? — все также шепотом взорвался Дылда. — Поселение давно заброшено.

— Амон неплохо разбирается в технике, — напомнила я.

— Не прокатит, — отринул мое предположение командир. — Единственный источник питания…

Он оборвал речь на полуслове, но мы поняли. Резервным энергоносителем стала «куколка». Медведь любил рассказывать, как одна из его групп завела с ее помощью древнее устройство связи и подала сигнал бедствия. Ходили слухи, будто «куколки» спецом разрабатывались для подобных целей. Но решиться на такой подвиг?.. Потеряв связь с прибором, бывший владелец испытывал нестерпимые муки.

— Предположим, Михей выкинул элитчиков прямо на горилл, — рассудил Бобер. — Они укрылись на складе и выискали установку.

— Спасаясь, пожертвовали одной «куколкой», — продолжил за него Дылда. — Вопрос: чьей?

Мы переглянулись. Чистюля озвучил общее мнение:

— Амона не зря избрали командиром пятерки.

— Уважа-аю, — протянул Малыш.

— Как будем действовать? — оживилась я.

Живо представила, как корчится от боли белобрысый, и испытала нечто вроде сочувствия. Или еще большей симпатии.

— По моим предположениям, «жертвы» ждут, пока придет в себя их командир, — сообразил Чистюля. — И мы пока помедлим. Главное — не упустить момент, когда элитчики покинут убежище.

— А оно им надо? — возразил Бобер. — Отсидятся положенные трое земных суток и выиграют «забег».

— Не выйдет, — отрезал Чистюля. — На трое суток заряда «куколки» не хватит, а потрошить еще одну Амон не рискнет. Он и без того пожертвовал репутацией — Медведь терпит многое, но не утрату связи с импровизированным хозяином.

В словах командира звучала истина. Правила «охоты» предельно просты: «ловчие» и «жертвы» высаживаются на незнакомую планету с минимальным набором оружия и техники. Задача первых — завладеть «куколками». Вторых — продержаться трое суток и сохранить ценный груз.

«Жертвы» не могут позвать на помощь раньше положенного срока. У «Ловчих», добывших «куколок», такое преимущество есть.

Путем проб и ошибок наша пятерка пришла к выводу — лучше держаться вместе. Блуждание по малоизвестной планете в одиночку, будь ты «жертвой» или «ловчим», куда как опаснее.

Убийство соперников Медведь не поощряет, а вот на легкое членовредительство порой закрывает глаза. Все ради «куколки» — таков девиз недетской игры телохранителей. Так нас учат защищать будущего хозяина и вытаскивать его из различных переделок. Живым. Остальное роли не играет.

Отбил трофей у «жертв» — выиграл: запускаешь сигнальную ракету и на спасательной шлюпке возвращаешься на борт. С победой. Сплоховал — тоже возвращаешься и получаешь пару нарядов вне очереди и выговор от Медведя. Трудно сказать, что пережить проще.

Пока я рассуждала о правилах, другие члены пятерки приуныли. Вынужденное ожидание рождало неприятные мысли и дурные предчувствия.

Первым не выдержал Малыш.

— Пожрать бы чего, — хрипло прошептал он. — Я такой голодный, что даже «пугач» будто картохой вареной отдает. Долго нам еще в засаде сидеть?

— Терпи, — предупредил его Чистюля. — Если все пройдет удачно — пообедаем на корабле.

— А если нет? — испуганно округлил глаза Бобер. — Вдруг придется в догонялки с элитчиками играть.

Не отрывая взгляда от злосчастного склада, Чистюля насмешливо хмыкнул и предложил:

— А вы корни у папоротников погрызите: вон они какие жирные.

Я с сомнением покосилась на выпучившийся из земли отросток: древовидный, плотный. Потрогала его пальцем: как камень. В пищу точно не годится.

А вот молодые побеги с еще не распустившимися листьями вызвали у меня больше оптимизма. Сорвала один — на пробу. Скрученные в колечки листики оказались на редкость сочными и мясистыми.

— Как? — деловито уточнил Малыш.

— Гадость, — нахмурилась я. — Не вздумай есть.

Сорвала еще один побег и сунула в рот.

Малыш намек понял и напихал полный рот папоротника.

— Жешкий, шволочь…

— Так ты молодые листики бери, дебила кусок, — принялся поучать его Дылда.

Наблюдать за гориллами на сытый желудок было куда как приятнее.

— К такому бы угощению еще солонины кусок, — размечтался Бобер. — Иль хоть сала…

Мы задумчиво покивали, соглашаясь. Но и без мяса побеги папоротника прекрасно утоляли и голод, и жажду.

— Я, когда пацаном был, грибы пробовал: мы их на отсыревшей стене нашли, — поделился Малыш. — Они на вкус такие же были.

Он задумчиво поковырял ногтем в зубах, закинул в рот новую порцию и продолжил:

— Тока глючило с них потом по-страшному.

Чистюля выплюнул не дожеванный папоротник и обвел нас придирчивым взглядом.

— Отставить с пиром: на сегодня припадочных хватит. А ты, Малыш, давай, заранее предупреждай о возможных последствиях. Усек?

— Да я пока в работном доме числился, и не такое пробовал. По мне так лучше грибы, с которых глючит, чем продпайки безвкусные, — скептично отозвался Малыш.

— Да ладно те заливать, — фыркнул Бобер. — Говорят, на Земле до сих пор скотину на убой разводят, а еще корнеплоды и траву разную.

— Так это для богатеньких, — отозвался Малыш. — А таким сиротам, как я, из корнеплодов один хрен и доставался. Кабы Медведь меня к лапам не прибрал, так бы и гикнул от голода. Хавали с ребятней все, че не приколочено.

— Вам же, вроде как, Император ежемесячное пособие назначал? — встрял в разговор Дылда.

— Гхм, — скривился Малыш. — Продукты хорошие мы только на базах и видели — когда транспортники разгружали. До наших животов одни очистки добирались.

— А ну прекратить! — грозно, но шепотом остановил товарищей Чистюля. — Выиграем забег, получим увольнительную — и поедим, и попьянствуем. И Императора обсудим, и его прихлебателей. А пока смотреть в оба и не гундосить.

Спор оборвался на полуслове. Я посмотрела на побеги папоротника свежим взглядом, прислушалась к себе. Розовые облачка перед глазами не плясали, на ха-ха не пробивало. Авось, пронесет. Мало ли, какие грибы в Млечном Пути растут — не все ж галлюциногенные.

Чистюля сверился с поисковиком: «жертвы» все еще сидели в засаде.

Но мы недооценили Амона. Недаром он стал командиром элитной пятерки. Ох, недаром. Стоило гориллам утратить бдительность и интерес к попискивающему складу, как «жертвы» двинули в путь.

Впереди, сгибаясь под тяжестью установки, двигал Амон. Вслед за ним шли сохранившие «куколок» бойцы. Настороженные и бдительные, они прикрывали спину командира.

Гориллы отпрыгивали с их пути и провожали протяжными раздосадованными возгласами. Установка работала исправно, но «сторожилы» не позволили чужакам безнаказанно шествовать по их территории. Вслед элитчикам полетели камни и куски арматуры. Разъяренный вожак с густой седой проплешиной вдоль спины умудрился стащить с навеса пласт железа и метнуть его в пришлых.

«Жертвы» ловко уворачивались от снарядов и продолжали отступать к джунглям. Оружие не применяли, страшась сильнее раззадорить горилл.

Мохнатые «колонисты» проводили пришельцев до зарослей и, вопя и барабаня себе в грудь, пожелали несчастливого пути.

Мы выдохнули: «куколки» в относительной безопасности. Бобер молча подхватил с земли рюкзак. Остальные вскинули парализаторы и посмотрели на командира пятерки.

— Таки придется поиграть в прятки, — крякнул Чистюля. — Фартовая, что чуешь?

— Радиус действия установки не больше пяти метров, — отчиталась я. — Сигнал слабый: для горилл он скорее неприятен, чем опасен.

— Ясно, — констатировал командир, — нам придется быть осторожными вдвойне. Все, ребятки, детство кончилось. Предыдущие задания Медведя были шалостью. Это — настоящее испытание. Вперед!

Мы рванули наперерез элитчикам. Старались ступать так, чтобы листья папоротника не выдавали наше местоположение. Хуже всех приходилось Малышу: габариты и врожденная неуклюжесть — не лучшие помощники в «догонялках».

Амон все рассчитал верно: под прикрытием установки можно передвигаться быстрее. Пока мы минуем опасный участок, его ребята успеют затеряться в зарослях.

— Я, кажись, разгадал коварный план Медведя, — торжественно объявил Дылда, подныривая под очередной лист.

— Думаешь, он знал, что Амон раскопает установку? — буркнул Бобер.

— Недаром же их в заброшенном поселении выкинули, — согласился Чистюля. — А нам повезло, что у Фартовой тонкий слух.

Хвастать не люблю, а потому нахмурилась и сменила тему:

— Как думаете, на сколько хватит энергозапаса куколки?

— Смотря, какая модель досталась Амону, — выдал Чистюля.

— Ниче, — подначил нас Малыш. — Далеко они с такой бандурной не упрыгают. Остановятся и затаятся где-нить в лианах. Они ведь не знают о способностях Фартовой.

— Или знают? — вопросил Чистюля.

Спинным мозгом ощутила, как ребята сверлят меня взглядом.

— Я ему не говорила.

— Точно? — не унимался Бобер.

Сомнения напарников задели за живое. И без того взвинченные нервы натянулись до предела.

— Слушайте, мы с Амоном едва знакомы. Да, он нравится мне, но это не значит, что я готова раскрыть ему все карты. И сейчас он для меня такой же противник, как и для вас.

Я затормозила и приготовилась отразить дальнейшие нападки. Уже не словесно.

— Не кипятись, — успокоил меня Чистюля. — Мы в тебе не сомневаемся, но уточнить надо.

— Нормально, — фыркнула я. — Далеко наши «жертвы»? — кивнула в сторону пеленгатора.

И как сглазила. Аккумулятор прибора подмигнул напоследок экраном и угас.

— Все, дальше сами, — сообщил Чистюля. — И так в этот раз долго работал.

— Ага, — мотнул башкой Дылда. — В прошлый раз еле успели местоположение «жертв» определить.

— Медведь, видать, добрый был, скидку сделал, — хохотнул Малыш. — «Жертвы» элитные, а мы так — мелкота.

— Эт ты зря, — ощетинился Бобер. — Медведь просто так авансы не выдает.

— Тут в задании дело, а не в командах, — подтвердил Чистюля. — Давай, Фартовая, бери след. У элитных пеленгатор тоже должен был отрубиться — самое время использовать преимущество.

Отключила привычную картинку мира, обратилась в слух. Установка все еще работала, но сигнал стал другим. Он больше не вызывал испуга, а напоминал назойливых москитов Цериуса. Так и захотелось пришлепнуть источник раздражения.

— Туда, — указала направление. — И быстрее: установка больше не отпугивает, а злит. И выставлен сигнал на полную мощность. Скоро сюда сбегутся все стаи.

Мысленно представив, сколько «колоний» горилл существует на Ганоне и как близко они расположены от установки, пришла в ужас. Мохнатые гиганты, опьяненные ягодами и доведенные до безумия сигналом, сметут нас с лица Галактики.

Мы рванули к источнику звука. Я все сильнее ощущала противный писк. Он приводил меня в бешенство.

Когда добралась до установки, едва сдержалась, чтобы не разнести его в клочья. В припадке беспричинного гнева отбросила парализатор в сторону. Прижала ладони к вискам. Глухо застонала, не в силах совладать с приступом ярости.

К ржавому, покрытому темным налетом плесени громоздкому агрегату лианой была прикручена «куколка». Заветный трофей подавал признаки «жизни», помигивая множеством датчиков.

Чистюля и Дылда, спецы по электронике, взялись за дело. Вырубить установку, не повредив «куколку», — задача не из простых. Один неверный шаг, и «ловчие» потерпят крах. Догнать остальных «жертв» вряд ли получится, так что вся надежда на этот экземпляр.

Пока ребята возились с установкой, Малыш поддерживал мой боевой дух. Если бы не адская головная боль и кровотечение из носа, я могла бы вдоволь посмеяться над его нелепыми попытками. Он так заботливо поддерживал мою голову и не разрешал брыкаться: не напарник, а нянька.

— Закругляйтесь поскорее, — требовал Малыш. — А то наша девка ща в очистку превратиться. Вон, соплями кровавыми изойдется.

Преодолела боль и улыбнулась. Впрочем, мой оскал «нянька» принял за последнюю стадию припадка и выпучил глаза.

— Держись, ты ж Фартовая!..

Боль отступила внезапно. Я обмякла в железных объятиях Малыша и прикрыла глаза.

Тот тряхнул меня, как пыльную тряпку, и взревел:

— Эй, ты че?!

— Да жива я, жива… — Голос мой был сиплым и тихим. — Не тряси так, дай посижу малость. Отдышусь.

Малыш прислонил меня спиной к толстому шершавому стволу пальмы. Замер рядом, прислушиваясь.

Гориллы вопили совсем близко. Несмотря на то, что установка замолчала, они продолжали выискивать обидчика.

— «Куколка» выдохлась, — объявил Дылда. — Если сейчас включить режим отпугивания — «сдохнет».

И без особых способностей я слышала: нас обнаружили. «Пугач» выветрился, а гориллы все еще были злы. Разъяренная стая неслась на нас, сминая стволы деревьев и разрывая лианы в клочья.

На размышления у командира было не больше секунды. На одной чаше весов — наши жизни, на другой — едва пиликающая «куколка».

— Прарализаторы наизготовку! — объявил Чистюля.

Выстрелы посыпались метеоритным дождем. Но для крупных животных электромагнитные разряды оказались слабоваты. Оглушенные особи быстро приходили в себя и с двойным напором бросались в драку.

Я потеряла счет времени и зарядам. От приклада ныло плечо, глаза слезились. А гориллы не убывали. Они сыпались со всех сторон, норовя распороть мне и моим напарникам глотки.

Мы отступали. Отползали вглубь джунглей, стремясь скрыться от преследователей. Установка призвала огромную стаю, и теперь гориллы отталкивали друг друга, соревнуясь за право уничтожить нас первыми.

Употребление ягод и изоляция пошли животным на пользу. Избавленные от хозяев-людей гориллы эволюционировали и научились мыслить. Просчитывать возможные ходы противника. Потолкавшись с «соседями», они пришли к единому мнению: окружить чужаков.

Зажатые в тесное кольцо мохнатых тел, мы дрогнули. Гориллы почуяли превосходство и больше не лезли вперед. Принялись скалиться и бить себя в грудь. Будто чуяли близкую победу.

Глянула на датчик заряда парализатора: запас на исходе. Еще с десяток выстрелов, и я безоружна. В рукопашной схватке одолею не больше десятка противников.

Напарники также медлили, жалея разряды. Мы встали спина к спине, прикрывая телами чудом уцелевшую «куколку».

Вперед выступил здоровенный самец: седая шерсть его отливала на солнце червонным золотом. Встал на задние лапы, оскалил пасть. С его массивных резцов стекала слюна, выпученные глаза полыхали решимостью.

— Мне кажется, или он предлагает поединок? — хрипло вопросил Чистюля.

Не дожидаясь ответа, сделал шаг вперед. Но Малыш остановил его.

— Я пойду. Тебе еще вести пятерку к финишу.

Наш гигант ростом не уступал противнику. Комплекцией тоже. Малыш отбросил оружие и встал напротив гориллы. Смерил того уничижающим взглядом.

Вожак рыкнул и положил лапы на плечи недруга. Малыш повторил его жест. Сцепившись, борцы закружились на месте. Они пыхтели и фыркали. Но не сдавались.

Сохраняя достоинство, вожак не пытался укусить Малыша или царапнуть когтями. Дважды ставил подножку, но человек не уступал ему в ловкости. Дикий, первобытный танец продолжался.

Остальные гориллы сбились в кучу и наблюдали за происходящим. Радостно запрыгали, когда их вожаку удалось оторвать противника от земли. Следом разочарованно взвыли: Малыш вцепился в густую шерсть на бедрах оппонента и устоял. Уперся в грудь вожака и перекинул того через плечо.

В бросок Малыш вложил всю силу: горилла треснулся о землю и разочарованно завопил. Поджал под себя лапы. Притих.

Смиренная поза повергнутого вожака вызвала у сородичей секундное замешательство. Но гориллы быстро пришли в себя: склонили мохнатые головы перед победителем и часто-часто закивали.

— Я терь че, их герой? — удивленно протянул Малыш.

Упер руки в бока и осмотрел «подданных». Гориллы перестали кивать, но избегали его взгляда.

Я не удержалась от истерического смешка: ситуация и правда забавная. Из преследуемых чужаков мы превратились в местных кумиров. Чего-чего, а такого исхода никто из нас не предполагал.

Меж тем низвергнутый вожак развернулся к победителю спиной и, пригибаясь к земле, поковылял подальше от места схватки. Затерялся в толпе сородичей.

Пока победитель нерешительно мялся, Чистюля подхватил «куколку» и закрепил у себя на спине. Подошел к Малышу и расплылся в улыбке. Хотел по-дружески огреть товарища по спине, но сдержался: кто знает, как отреагируют на это гориллы.

— Молодец! — командир ограничился похвалой.

— Может, прикажешь подданным загнать для нас «жертв»? — с надеждой предложил Дылда.

— Ага, — смущенно кивнул Малыш. — Знать бы еще как…

Он горестно вздохнул и похлопал себя по бокам.

Словно в ответ на его жест от стаи отделилась массивная чернильно-черная самка и подошла к новому «вожаку». Потерлась круглым боком о его ноги.

— Э, нет девочка, — рассмеялся Малыш. — Мне мохнатые не нравятся.

Горилла подняла голову: в ее карих глазах застыли человеческие слезы.

Малыш сжалился и неловко провел пятерней по ее затылку.

— Не переживай ты так, найдешь себе нового кавалера.

Отвергнутая горилла глухо рыкнула и обернулась к сородичам. К ногам Малыша прискакали еще две самки.

Тут наш гигант совсем сник.

— Выбирай быстрее, — полушутливым тоном предложил Бобер. — Не жди, пока дамочки рассердятся и набросятся на нас.

Первыми встрепенулись гориллы. Вслед за ними и мы уловили близкое уханье и улюлюканье.

— Опять? — не выдержал Дылда. — Я только успокоился.

Послышались звуки стрельбы и человеческие возгласы.

— Элитчики, — удивленно сообщил Чистюля. — Не успели сбежать: попались на собственный крючок.

— Вот пусть теперь и расхлебывают, — объявил Бобер. — Нефиг устраивать партнерам смертельные ловушки.

— Амон не знал, что мы потащимся к установке, — возразила я. — Он спасал свою пятерку и «куколки».

Мы в один голос заорали, привлекая внимание «жертв». Элитчики услышали зов и двинули к нам.

Чем ближе они подбирались, тем сильнее волновались «наши» гориллы. Малыш, самопровозглашенный вожак, поднял с земли парализатор и приготовился к схватке. Мы не отставали.

Как только «жертвы» появились в зоне видимости, поддержали их залпами.

— Двигайте сюда, — позвал их Малыш. — Этих не стрелять, они помогут, — указал он на «свою» стаю.

Ситуация складывалась не в нашу пользу. Даже при наличии группы поддержки из «прирученных» горилл, противники превосходили нас числом.

Парализаторы разрядились окончательно. Пришлось вспомнить все приемы, отработанные до автоматизма в спортзалах базы. В ход пошли руки, ноги, а потом и зубы.

Наравне с нами в схватке участвовала стая Малыша. В бесконечном круговороте мелькающих мохнатых тел отличить «своих» горилл от «чужих» было трудно. Потому пользовались единственным правилом: нападают на тебя — отражай, на твоего товарища — выручай.

Оглушенные разрядами гориллы быстро приходили в себя и с двойным азартом вливались в ряды дерущихся. Не прерывая боя, командиры «ловчих» и «жертв» переглянулись и пришли к выводу: три дня на Ганоне мы не выдержим.

— Бобер, запускай сигналку! — окликнул Чистюля. — Фартовая, Малыш, прикройте его!

Пока товарищ возился с ракетой, мы охраняли его покой. От Малыша ни на шаг не отставала черная самка — усердно махала мощными лапами и работала челюстями. Я удивилась и позавидовала такой преданности.

Спасательная шлюпка спустилась через десяток минут, и они показались нам вечностью. Упавшая с неба громадина испугала горилл, и они метнулись в разные стороны.

Плевать, что завладели только одной «куколкой». Плевать, что Медведь лишит увольнительной за несоблюдение срока. Плевать. Хотела поскорее убраться с этой мерзкой планеты и никогда больше не видеть горилл. Не забывая оглядываться, вместе с командой рванула к шлюпке.

В последний момент черная самка метнулась обратно — не могла оставить «вожака». Не знаю, инстинкт это или истинная преданность, но горилла спешила на помощь Малышу. Боязливо пригибаясь к земле, она выползла из-за ближайшей пальмы и устремилась к нам.

Остальные гориллы опомнились и высунули морды из укрытий. Нам оставалось не больше пяти метров до спасательной шлюпки.

Бегущий впереди Малыш затормозил. Развернулся и кинулся обратно.

— Куда?! — заорал на него Чистюля.

На черную самку набросились сразу три гориллы из враждебной стаи. И Малыш решил вернуть долг чести.

Я прибавила скорость. Впечаталась в металлический борт шлюпки, потянулась к кодовому замку.

Рядом взвыл Чистюля:

— Малыш, назад! Немедленно!

Нащупывая нужные кнопки, снова обернулась. Потасовка между гориллами продолжалась. Воздух вновь наполнился криками и стонами. Наш товарищ вступил в неравную схватку с дикими тварями.

Я дернулась. Но командир не дал мне совершить роковую ошибку.

— Залезай! — Подтолкнул меня под зад.

Перевалилась за борт, судорожно хватанула ртом воздух. Следом забрались остальные. Чистюля в последний раз обернулся на оставленного товарища.

К шлюпке уже спешили гориллы. Я слышала их вопли совсем близко. Высунулась из-за спины командира и взвыла:

— Не-е-ет!

Массивная когтистая лапа полоснула по шее Малыша. Из его распоротого горла хлынула кровь. Гигант упал, и на него навалились рычащие демоны.

Черная самка, круша налево и направо, смела с «вожака» его убийц. Но было поздно. Горилла ударила себя в грудь и завыла. Как и я.

Дылда усадил меня в кресло и застегнул ремни. Чистюля опустил люк шлюпки.

Я опомнилась и иступлено заверещала:

— Нужно забрать Малыша на борт.

Сидящий напротив Амон скорбно покачал головой.

— Его не спасти, сама видела.

Закрыла лицо ладонями и кивнула. Среди телохранителей не принято хоронить товарищей. У нас не должно быть друзей и привязанностей. Только хозяин.

Шлюпка задрожала и взмыла в воздух.