Судьба ИН-ДЕЙКА, или Олива – дерево внуков. Откровения девушки предпенсионного возраста

Елена Смирнова

Жизнь – штука интересная, как вкусная конфета, не знаешь, что находится внутри. Наверное, мой девиз по жизни: «Не бойся делать то, что не умеешь. Помни, что любители создали Ковчег, а профессионалы Титаник!»

Мой папа

Мой папа Боря спустился на грешную землю мальчиком-ангелом, который спас свою маму от гибели в пекле войны. Он был и есть очень хороший мальчик, только его никто не мог защитить. До 11-ти лет он жил в городе Серпухове с мамой и бабушкой, но он не вписывался в рамки заведенных правил, у него не было официального отца, поэтому он был не такой как все. Его мама страдала от этого и думала, как решить этот вопрос. Нашелся один человек, который взялся сделать мою бабушку честной женщиной и усыновить ее ребенка, то есть моего папу.

Все было, вроде бы, не плохо. Но как только мама с сыном переехали из Серпухова в Монино, у моего папы начались не простые дни. Выяснилось, что человек, который «осчастливил» мою бабушку, с самого начала рассматривал ее в комплекте в «довесочком», как добротную рабочую силу. У них был огород, хозяйство, небольшой скотный двор, нужны были работники. Назад дороги не было, иначе позор был бы колоссальный, пришлось терпеть.

Мой папа — это самый честный и сильный человек, которого я когда-либо встречала на свете. В то же время, его детские травмы оказались настолько токсичными, что он до сих пор пытается выпутаться из этой паутины. Он до самого конца был предан своей матери, когда она уже не вставала, он ухаживал за ней, как когда-то она за ним, младенцем. Он кормил ее с ложечки пюре, так как ее организм уже не принимал твердую пищу. Мой папа достойно был со своей мамой до последнего вздоха, она до самого конца гордилась им и была благодарна ему за все.

Самым большим ударом для него было то что, когда его мать-таки решилась развестись с его отчимом, эта мразь-отчим подал на разусыновление, через 25 лет, после того, как сделал доброе дело. Он в какой-то момент испугался, что мой папа-ангел пойдет отсуживать свою часть причитающегося ему имущества. Царица небесная! Надо было до такой степени быть подонком, чтобы подумать такое. Для верности этот бывший папа-дедушка настрочил доносов в КГБ, чтобы моего папочку для верности выгнали из армии и из партии, ну, типа поигрались, и хватит. Кто-то свыше помог, папу не тронули, но седые волосы в 36 лет и хронический невроз навсегда останется с ним. Мой папа-ангел, который прилетел сюда, как спаситель, сложил крылья, он очень устал, но надо было жить, растить детей, работать. Намотав сопли на руку, мой папа идет по жизни вполне уверенно, несмотря на удары судьбы. То, что нас не убивает, делает нас сильнее — это факт.

А теперь абстрагируемся от предыстории и суровых реалий. Я расскажу вам про моего папу в отпуске. Обычно он всегда серьезный и занятой, шутка ли тренировать космонавтов. Мои одноклассники считали его довольно суровым мэном. Даже кое-кто побаивался. Но когда мой папа садился в поезд или самолет, осознавая, что начался отпуск, он превращался в абсолютно другого человека. Мы играли в карты, домино, папа начинал хохмить, шутить, работа оставалась далеко за кадром, я очень любила его таким. Он реально превращался в другого человека.

Однажды в 1984 году, в августе мы поехали Керчь. Раньше отпуск был настоящим отпуском, включая дорогу почти целый месяц. Хватало времени, чтобы отдохнуть, насладиться и устать от отдыха. Хотя я не очень помню, чтобы сильно рвалась домой. Что-то появлялось новое, знакомые, друзья, встречи, впечатления, нужно было время, чтобы все это переварить. В Керчи я была уже однажды в 8 лет, меня впервые привезли на море, в Москве гремела Олимпиада-80, город был стерилен до безобразия, мне тогда еще были не ведомы нюансы политической ситуации и международной напряженности, у меня протекало самое что ни на есть счастливое и беззаботное детство. С Похвальным листом я окончила 1 класс и отдых на море был заслужен на сто процентов. Тогда мы отдыхали с родителями втроем, младший брат Сережа был слишком мал и его оставили с бабушкой и дедушкой в Монине.

Второй раз мы прибыли на Крымский полуостров всей семьей, я окончила 5 классов, Серый собирался идти в первый. Погода была замечательная, было и жарко, но одновременно и комфортно. В этот раз мы остановились в поселке Героевка. Немного расскажу про те места.

Изначальное название поселка — Эльтиген, что в переводе с крымско-татарского означает «край героев». Первое упоминание об Эльтигене относится к 1842 году, поселок появился на карте Крыма в качестве малой деревни. Позже деревня, вместе с остальной частью Крымского полуострова, вошла в состав Российской империи и была приписана к Сарайминской волости. Основными занятиями жителей были земледелие, скотоводство и рыболовство. Действовал рудник Эльтиген.

В 1943 году в Героевке была высадка легендарного Эльтигенского десанта — освободительной операции, в ходе которой в течение 40 дней советские солдаты вели сражение с немцами. Итогом операции стало начало освобождения Крымского полуострова от фашистских захватчиков. В память об Эльтигенском десанте, поселок переименовали в Героевку.

Что характерно, как только мы прибыли туда, папа сразу стал нам про это рассказывать. Я думаю, что он подготовился заранее дома. Было очень интересно, таинственно и страшно. Даже тогда, мне двенадцатилетней девчонке было жутко от того, что я попыталась представить, сколько людей полегло на этом месте, сколько огня, железа и свинца ушло в эту землю, насквозь пропитанную кровью солдат с обеих сторон. В один из дней папа предложил сходить на гору и посмотреть, что там есть интересного.

Гора была очень высокой, это был крутой склон, заросший травой. На юге мало лесов, там, в основном, степи и искусственные посадки фруктовых деревьев, так, растут иногда редкие кустарники, а обычный вид — это гористая местность, заросшая травой. Поднялись мы туда достаточно быстро, хотя трава была скользкая. Наверху гулял ветер и было видно все вокруг, и море, и поселок, и облака, и корабли. Захватывало дух. День мы выбрали не очень солнечный, поэтому на самой верхотуре было даже прохладно. Мы решили пройти вперед и посмотреть, что лежит на поверхности. Папа сделал на это акцент, он явно о чем-то догадывался. Конечно, мы не были там первыми, но, мне кажется, особо часто туда люди не забирались, если только какие-то поисковые группы, которые в то время уже вовсю работали в местах, где шли бои во время последней войны. Не успели мы пройти несколько метров, как в глаза нам бросилось что-то белое. Это был фрагмент берцовой кости человека. Заметьте, на дворе был 1984 год, с момента окончания войны прошло 39 лет, выросло 2 поколения, а кость погибшего в 1943 году лежала спокойно на травке. Мы с Серегой как-то отпрянули, честно скажу, даже испугались. Папа взял ее в руки, она была сухой и еще довольно крепкой. Мы пошли дальше, папа присел на корточки и стал ворошить траву, через некоторое время в его ладони появилась то ли гильза, то ли пуля. Было ощущение, что начни копать глубже, и можно выкопать останки людей и орудий без особого труда. Идем дальше, папа носком ботинка цепляет что-то коричневое и плоское. Смотрим, это подошва от сапога, при детальном изучении выясняем, что гвозди, которыми подошва была приделана к сапогу спиральные, такие были только у немцев. Нас начинает одолевать дрожь, как от холода, так и от страха. Пройдя еще какое-то расстояние, мы находим фрагмент человеческого черепа с зубами и складную саперную лопатку, наверное, тоже немецкую, у наших таких еще не было. Про гильзы, пули и осколки снарядов я даже не говорю.

…Немного отвлекусь. Вспоминаю свое детство от пяти до двенадцати лет, когда очень популярна была уличная игра «войнушка». Тогда много детей носилось толпами по улицам, никто ничего не боялся, дети гуляли одни без взрослых лет с пяти точно. Играя в войну, уличный коллектив разделялся на 2 противоположных лагеря: «наши» и «немцы». Все хотели быть «нашими», но кому-то выпадало играть на стороне врага, разыгрывали на пальцах. Играли, брали в плен, без агрессии, пыток и издевательств не было. До сих пор слово «наши» в голове. В каждой семье был кто-то, кто воевал, в каждой семье были потери. Старшее поколение не ругало нас за эту игру, наверное, они считали это естественным следствием событий 1941—1945 годов. «Наши» обычно побеждали. Мне кажется, те кто воевал на стороне «немцев» не особо сопротивлялись, все дети хотели, чтобы побеждала правда, справедливость и любовь. Такие вот были у нас игры…

В какой-то момент мы поняли, что устали и надо поберечь силы для спуска вниз. Засобирались обратно. В голове бушевали бои, конечно, в свои 12 лет я мало еще что понимала в этой жизни, но базовые знания о том, что было в 1941—1945 у меня были, был дед, бабушка, которые воевали, был дед, который погиб, был день Победы, который торжественно праздновали каждый год 9 мая и все взрослые плакали. Когда мы пришли домой, папа сказал, что нам повезло, наверное, в земле могли быть мины. В принципе, где-то он был прав. Вот такой у меня папка! Как же я любила его на отдыхе, по-особенному, он всегда был добрым и позитивным.

А самое классное, что он вытворял на море ночью, когда было совсем темно. На небе светила Луна и это было единственной подсветкой. Тогда я тоже была очарована магией лунного света. Так вот, папа набирал в ведро воду, сам заходил в море и обливался этой водой и тело его начинало мерцать мелкими неоновыми точечками. Так развивается планктон, богатый фосфором, и у этого чуда есть научное название — биолюминесценция (дословно — «живое свечение»). Светится море обычно в августе. И папа знал об этом и приготовил нам такой сюрприз. Мы были в некотором приятном шоке, а папа прыгал, пел и бегал по щиколотку в воде, обливаясь мерцающими огоньками, папе было всего 40 лет. Это было незабываемо и такого, к великому сожалению, больше никогда не повторится, по крайней мере, в том составе действующих лиц…