Чудес не бывает, или Возможно всё. Книга первая

Елена Новопавловская, 2010

Реальный опыт 40-летней женщины, начавшей заниматься йогой, приводит ее к таким неожиданным открытиям, что кроме слова «чудеса» других не подберешь. События, которые начинают разворачиваться, ее быстрое оздоровление и трансформация сознания приводят героиню к написанию дневника, а затем и целой книги. И это происходит благодаря ее новому спутнику – человеку странному, необыкновенно притягательному и пугающему одновременно. Шаг за шагом героиня понимает, что чудеса возможны, и это и есть те знания, которые она так долго искала.

Ушла в социум. Никого нет дома

Я считаю себя вправе описать в этой работе несколько человеческих судеб, которые нам случилось встретить на своем пути. Я благодарна им всем. Они сделали возможным мое глубокое понимание многих вопросов, связанных с новым мировоззрением и йогой. Люди, которые пожелали заниматься у И.П., были так или иначе подвергнуты воздействию той неведомой силы, что управляет всем, кроме воли человека. Вернее сказать, сила развивает волю в течение длительного времени спящую в каждом. Одни просто регулярно ходили на тренировки, другие приходили к нам домой, беседовали, соглашались и спорили, ходили по стеклам, по огню, выздоравливали прямо на глазах, плакали и смеялись. Но не все они приняли решение измениться, и поэтому не всем им удалось сказать «мне повезло». Но все они стояли перед дверью, открытой для них силой, обмануть которую невозможно. И прошли в эту дверь лишь немногие из многих.

Истории этих людей может быть помогут кому-то из вас, мои дорогие читатели, не сбиться с пути. Я пересказываю их не полностью, изменяя имена героев. Я не смогла соблюдать в своем изложении хронологический порядок происшедшего, т.к. приводя истории одних, я просматривала более длительные отношения с ними, чем в случае других людей. К сожалению, общим в этих историях является то, что большинство их героев проявили себя не с лучшей стороны. Ну что ж, таков был их выбор. Однако я благодарна им всем за огромный вклад в историю моего пути.

К сожалению, после огненного шоу я поняла, что не на всех оно действует так же, как подействовало на меня. Юля и Алексей уехали после шоу домой, когда И.П., ни с кем даже не попрощавшись, лег на полу в комнате и заснул. Они, казалось, были под тем же впечатлением, что и я, т.е. были в шоке, а значит, как я думала, тоже были близки к принятию решения изменить свою жизнь.

На следующий день возбужденная Юля названивала нам по телефону, перемалывая подробности вчерашнего дня. Она рассказывала о своих впечатлениях, а я все ждала, когда же услышу главное: ее вывод о том, что все мы стали свидетелями чуда, изменившего нашу жизнь. Однако, слушая ее, я все больше убеждалась, что для нее главным событием стало то, что ОНА смогла героически подать И.П. чашу с жидкостью, и танцевать рядом, не боясь бушевавшего пламени! Это явилось для меня страшным разочарованием.

Несмотря на то, что И.П. был по-видимому для нее фигурой интересной, Юля не увидела, насколько он отличается от нас и не смогла принять его таким. Она искала в нем то, что сделало бы его похожим на нее. Так поступают люди в обычном мире. И ей не удалось понять, что, сделав это шоу, мы все попали в какой-то другой мир!

Я познакомилась с Юлей больше года назад при подготовке к конкурсу авторской песни в Ростове. Она была человеком очень интересным для меня. Тонко чувствуя каждого из нас на занятиях в студии актерского мастерства, она умела направить мысль, движение, сцену к развитию и более интересному содержанию. Ее поэтические способности были для меня очевидны. И я, как ее ученица, была захвачена полетом ее творчества, и, несомненно, удивлена и восхищена ею. Увидев ее танцевально-хореографический дар, я радовалась и благодарила судьбу за то, что мне повезло узнать такого многосторонне талантливого и открытого человека. Она помогла мне поставить хореографический этюд к моей финальной песне, причем практически бесплатно. Я была в восторге от ее дарований. И она, казалось, полюбила меня. Я мечтала быть ее подругой, и мой переезд в Ростов был в том числе связан с этой надеждой.

Однако когда моей мечте суждено было сбыться, то это и привело к полному ее краху. Хозяин ростовской квартиры, где я жила, сообщил мне, что я должна съехать, и Юля любезно предложила мне пожить у них, причем срок не ограничивался, и цена за жилье была чисто символической. Недолго думая, я согласилась, т.к. считала, что нам обеим может быть полезно такое соседство. Иллюзий по поводу нашей дружбы я к тому времени не питала, т.к. за несколько ночных посиделок у Юли успела понять, что этот человек помимо своих достоинств несет массу противоречий и проблем, в том числе и алкогольную зависимость. Но общей нашей целью я видела создание песенного спектакля, режиссурой и хореографией которого Юля стремилась заняться. Ради стоящей цели можно пожертвовать некоторым дискомфортом (все-таки жить отдельно было гораздо удобнее).

Но мое проживание у Юли неделю за неделей ничего не меняло. Она все больше уходила в себя, даже не желая со мной общаться. Казалось, я даже временами раздражаю ее. Я была занята своими делами: пела в ресторане, шила свои новые заказы, училась играть на недавно купленном синтезаторе. А Юля просиживала целыми днями дома, то лежа у телевизора, то сидя ночи на пролет на прокуренной кухне возле магнитолы за ностальгическими записями. Она нигде не работала, и я видела, что это объяснялось не просто «временными трудностями». Мягко говоря, она была немного «не в себе». Это проявлялось то в душераздирающих нечленораздельных криках по утрам, когда она не хотела вставать с постели, то в каких-то навязчивых и нереальных предложениях «оттянуться». Она жаловалась, что по ночам видит чудовищ, насилующих и пожирающих ее прямо в ее комнате. Кроме того, ее привычки и образ жизни часто приводили меня в глубокое замешательство.

Алексей перебивался случайными заработками на перепродаже зерна, дохода от которых приходилось ожидать месяцами. Поэтому они сидели без денег, существуя на то ли на помощь от родителей, то ли на что-то еще. Мне не было до этого дела.

Я старалась относиться к этим людям непредвзято, будучи благодарна за то, что они мне дали жилье и хорошее отношение. Несколько раз все же пообщавшись с Юлей по поводу идеи спектакля, я поняла, что у нее не существует четко поставленной цели, и трудиться ради этого она не желает. Я пришла к выводу, что наше сотрудничество невозможно. Вскоре после этого я уехала из Ростова, постаравшись оставить у них о себе хоть что-нибудь хорошее, т.к. чувствовала некий упрек с их стороны.

Однажды, спустя пару месяцев, я получила приглашение поработать на ростовском банкете. Ночевать мне было негде, и я позвонила Юле. После банкета я приехала к ней домой, где мы всю ночь проговорили о моем новом увлечении — о йоге. Я рассказала ей об И.П., и она попросила меня о встрече с ним.

Познакомившись с И.П., Юля и Алексей с большим энтузиазмом, казалось, ринулись в йогу. Они утверждали, что хотят измениться. Что касалось необходимости заниматься, они попросили И.П., чтобы он приезжал к ним домой и там тренировал их. Первые тренировки были не сложными, т.к. у них была хорошая растяжка, относительно молодой возраст, а также по жизни никто из них не перетруждался. Так же большое значение имело отсутствие у них детей.

Тренировки переходили в длительные посиделки. Я уже знала, что это напрасная трата времени, поэтому перестала приезжать с И.П. на эти встречи. Он уделял очень много времени этой семейной паре, помогая решать им психологические и физиологические проблемы, коих в изобилии у каждого из нас.

Я просила И.П. быть с ними предельно сдержанным, т.к. их эгоизм был мне хорошо знаком за время совместного проживания. Но он очень увлекся этой парой с точки зрения Юли как видящей (она видела потусторонние миры), а Алексея как сталкера (набор качеств личности для успешного действия в социуме). Я считала, что И.П. просто захвачен возможностью применить свои способности на подходящих людях, но они этого не оценят и не воспользуются как должно. Поэтому я злилась на его длительное отсутствие в такие дни. Но поскольку это приносило какие-то деньги, я смирилась. Еще я понимала, что в рамках своего взгляда на мир еще многого не осознаю, поэтому усмиряла свой гнев, говоря себе: «так надо, ты ничего не понимаешь».

Вскоре я поняла, что усилия И.П. не прошли даром. Он убедил Юлю в необходимости пойти работать, избавив ее от проблемы, связанной с агорафобией (страхом покинуть свое жильё). Я знала об этой ее проблеме. Она действительно никуда сама не выходила (под какими-то благовидными предлогами), а на работу муж возил ее на машине, хотя пройти ей надо было два квартала. Но вскоре Юля смогла ходить сама по центру Ростова, где устроилась работать в том же университете, откуда недавно уволился И.П. Ей нашлось место режиссера студенческого театра.

Алексея И.П. сориентировал начать заниматься частным извозом, приносящим в Ростове хороший доход. Приехав как-то на тренировку, я с удивлением обнаружила приятные перемены в этих людях. Все-таки социальная активность идет на пользу тем, кто слишком далеко и не туда забрел в поисках себя. И.П. верно нашел методы, которые помогли им начать меняться. Но это было еще так нестабильно, что вскоре стало проявляться как алчность и необъяснимая подлость этих людей.

И.П., с трудом собрав нескольких человек, начал проводить тренировки в одном из Ростовских ДК. Юля и Алексей подтолкнули его к этому шагу, пообещав сделать рекламу йоги среди своих знакомых, и привести не менее 15 человек. Удостоверившись предварительным звонком, что люди набраны, И.П. поехал проводить тренировку. Занятия были назначены по субботам и воскресеньям. Однако людей не было. Через месяц Юля привела двоих, да и те то не ходили, то не платили. Позанимавшись таким образом пару недель, Юля и Алексей стали регулярно пропускать субботние тренировки. Арендная плата не позволяла проводить занятия с 1-2 учениками. И.П. начинал беспокоиться. По воскресеньям наша парочка, как ни в чем не бывало, приезжала на занятия, однако вскоре И.П., внял моим просьбам, и отказался от постоянных приглашений посидеть после тренировки у них дома.

Юля очень интересовалась, как научиться йоге и преподавать ее. Она говорила, что видит энергию, и описывала потоки (шары, кольца, вихри и т.д.). И.П. сказал ей, что видит она «правильно», но это не главное. Чтобы стать тренером, обычно человеку требуется от трех до восьми лет. Юля еще во время моего участия в конкурсе давала нам уроки актерского мастерства у себя на дому. Это получалось у нее прекрасно. Но она как-то удивила меня, когда предложила мне преподавать вокал, т.к. я не считала себя в праве это делать. Но вскоре от И.П. я узнала, что Юля сама стала давать частные уроки пения. Боже! Ведь у нее совершенно нет слуха!

После этого Алексей проговорился, что по субботам ездит в Азов, где, как я помню, у Юли было знакомство в местном ДК. Сопоставив факты, я предположила, что эта парочка решила преподавать йогу в Азове, и именно там они и собрали этих обещанных людей. Алексей подтвердил мои ужасные догадки, сказав И.П.:

— Ты же все равно везде не успеешь! А что там преподавать — упражнения мы уже запомнили, в «лотосе» сидим… Я уже даже кое-что усовершенствовал.

Подумать только! Узнав о йоге много такого, что означало и великую тайну, и наличие сверхспособностей, и умение не только видеть, но и управлять потоком энергии, они не поняли, что йога — глубокое, всеобъемлющее искусство, требующее от человека полной отдачи, трансформации его тела, сознания и всего образа жизни. Они просто решили заработать, получив маленький кусочек знания, и не умея по сути ни развить, ни как следует применить его. Но ведь И.П. вылечил Юлю от фобии, а Алексею «поставил» спину! А проблемы подобного плана постоянно возникают у учеников йоги. Неужели они этого не поняли? Он говорил им, что сидеть в «лотосе» — не главное, что набор энергии — это длительный и тяжелый процесс, выявляющий такое проблемы души и тела, которых, казалось бы, у человека никогда и не было. Поэтому надо сначала проработать свою энергетическую структуру, прежде чем приступать к обучению других.

Немного повозмущавшись и поспорив с И.П., Алексей через несколько дней извинился, и сказал, что они отказались от этой идеи. Однако время шло, а людей на Ростовских тренировках не прибавлялось. Пришлось прекратить эти занятия. Юля и ее муж стали приезжать на тренировки в наш город. Правда, происходило это редко, да и оплату они «забывали» привозить вовремя. Когда накопился приличный долг, И.П. напомнил об этом Алексею. Но тот возразил, что такой суммы быть не может, и надо бы все пересчитать. И.П. показал ему свои учетные записи. Но Алексей сказал, что у него пока все равно денег нет.

Через несколько недель во время очередного приезда парочка похвасталась покупкой компьютера и телевизора. И.П. спросил насчет долга за тренировки. Отдав немного денег, они сказали, что в следующий раз привезут остальные. Но этого так и не случилось. Вскоре у них произошла досадная авария, машину сильно помяло, но они не пострадали. И.П. сказал Алексею, что если бы они вовремя заплатили, то ничего подобного бы не произошло. Сила решает судьбу каждого из нас, и торги с ней бесполезны. После этого телефонные разговоры становились все более редкими, а встречи совсем прекратились. Так прошли зима и весна.

В начале лета Алексей позвонил. Он интересовался сроками и стоимостью тренинг-интенсива, и И.П. на радостях даже собирался сделать скидку, если Алексей с Юлей поедут вдвоем. Мы рассчитывали заработать на этом мероприятии, но, к сожалению, желающих поехать было мало. Из нашей группы пару человек собиралось, но так никто и не поехал.

Позже мы узнали от Юли, что они прекрасно отдохнули на море (без всяких тренировок). Она хотела узнать у меня о нашей поездке на место тренинга (см. главу «У моря»). Но я не сказала ей почти ничего, т.к. считала это пустой болтовней. На следующий день Юля позвонила, она была пьяна. Она предъявила претензии по поводу того, что не понимает, почему у нас с И.П. общий номер телефона, и после сообщила «радостную» весть. Она сказала, что мою песню будет петь «один очень хороший человек». Кто это, я так и не смогла от нее добиться. Я конечно не находила в этом ничего хорошего, потому что никому не давала право исполнять или продавать мои песни без моего ведома. Но зная, насколько эта сфера деятельности полна нечистых на руку «предпринимателей», я могла предположить, что такое скорее всего будет происходить. Но зачем Юле понадобилось меня шантажировать?

— Я не могу тебе сказать, кто этот человек, но он очень близкий мой знакомый, — сказала Юля.

— Зачем же ты тогда звонишь? — спросила я, удивившись своему спокойствию в такой, казалось бы, драматический момент. Она положила трубку и больше не перезванивала.

Было ли это ее местью за потерянное внимание с моей стороны или просто попыткой раззадорить меня и И.П.? Мы не могли понять логики этих людей. Неужели, обладая несколькими талантами и даже видением, получив столько подарков силы, столько подтверждений существования добрых и бескорыстных отношений, человек способен на такую явную подлость и шантаж?

Ну что ж, теперь эта история была закончена более чем убедительно. И мне остается лишь добавить к тому, что было сказано выше, в объявлении на дверях:

ВЕРНУЛАСЬ ИЗ СОЦИУМА — НЕ МОГУ ПОПАСТЬ ДОМОЙ.

Дверь, отделяющая нас от пути знания, открыта не всегда. Такая возможность предоставляется людям, прошедшим некий подготовительный этап развития и получившим допуск к знаниям. Но сами знания — это еще более суровая проверка человека. Преображая и очищая его, они выявляют внутреннюю сущность каждого с непредвзятой и безошибочной ясностью. Человек становится не в состоянии скрывать свои самые низменные проявления. И при достижении некоторого предела, переполняющего сосуд доверия силы, дверь может быть навсегда закрыта. Таков непридуманный закон, порядок, установленный Вселенной. И мне еще ни раз приходилось убеждаться, как сила отбрасывала таких людей с пути знания. Правда, им при этом казалось, что у них «все хорошо», просто йога какая-то неправильная.

— Ты — не единственная дверь, — сказал как-то на тренировке один из учеников И.П.

— Да, — согласился он, — Но где гарантия, что другие двери вам откроют?

…О, сколько придет исцелиться больных,

Ища утешенья от знаний твоих.

Но, тщетно прождав у открытой двери,

Оденутся в старые платья свои.

И толпами двинутся к новой мечте,

Где жизнь — лишь тире на могильной плите.