Затерянный город альвов

Елена Матеуш (2024)

Начинающая писатель Людмила пишет роман о затерянном городе альвов. Получает заманчивое предложение от издательства о публикации книги, условие только одно — удалить электронный вариант из Сети.Отправляясь на встречу с представителем издательства, она даже не подозревает, куда приведёт её эта дорога.Для обложки использован авторский коллаж из сгенерированных нейросетью Кандинский изображений.

Глава 7

Людмила едва не поперхнулась последним глотком кофе, когда сзади раздалось громкое:

— Людмила! Что же вы не откликаетесь на звонки?!

— Вот она где!

Люда отвернулась от окна и увидела Наташу и Хельгу, смотрящих на неё с одинаковым выражением облегчения и досады.

— Звонки? Никаких звонков не было, — начала оправдываться Людмила, но тут же вспомнила, что переключила телефон на беззвучный режим во время лекции.

— Господи, как вы выглядите! — осуждающе заметила Хельга, внимательно рассматривая Люду.

Та тоже бросила торопливый взгляд, чтобы убедиться, что впопыхах не допустила совсем уж неприличную оплошность: надела джинсы с грязным пятном, не застегнула на них молнию или футболку нацепила шиворот-навыворот. Что уж скрывать, иногда с ней и такое бывало. Но в этот раз таких уж вопиющих проколов она не допустила.

— Да я чуть не проспала, — улыбнулась Людмила, но её улыбку не поддержали.

— Женщина всегда должна быть готова…

— К встрече с принцем? — перебила Людмила Хельгу. — Так мне принцы без надобности.

— При чём тут принцы? Я не о глупостях говорю, а о серьёзных вещах — о вашей карьере! К шансу, что даёт судьба.

— А мужчина?

— Мужчина тоже, но он может себе позволить выглядеть при этом как попало, а женщина нет. Небрежности во внешности ей не прощают.

— Да что случилось-то?

— Наше телевиденье хочет снять интервью с тобой, — взволнованно произнесла Наташа.

— Вчера же уже сняли, — удивилась забывчивости Натальи Люда.

— Нет, вчера — это другое… Там просто как у одной из участниц, а тут с вами хотят сделать отдельную программу.

— Целую программу? — Люда хотела сказать, что не знает, о чём говорить на целую программу, но посмотрела на Хельгу и завершила по-другому. — Не уверена, что это будет интересно.

— Они сами предложили, — пожала плечами Хельга. — Босс сказал соглашаться, а он потом этот сюжет протолкнёт на каналы покрупнее, чем здешние.

— О, обязательно будет интересно! — взмахнула руками Наташа. Её тёмные глаза горели азартом. — Твою книгу захотел обсудить наш альв. Ты ведь про альвов пишешь?

— Ну да… Альв? А они разве существуют?

— В зеркало посмотрите, — хмыкнула Хельга, — и ответ сразу обнаружится.

— Я просто похожа немного. Это не то.

— А откуда взялось сходство — вопроса не возникало?

— Альвы же ушли несколько веков назад.

— Ушли, да не все. Маскируются, — твёрдо сказала Хельга, пристально глядя на Люду.

— У нас особо не маскируются, — защебетала Наташа. — Правда, в основном это полукровки, но с вами захотел встретиться сам Последний Смотрящий.

— Куда?

— Что — куда? — переспросила Наташа.

— Куда смотрящий? — Людмила и сама понимала, что спрашивает какую-то ерунду, но из-за растерянности от обрушившихся новостей язык свой уже не контролировала.

— А-а! Смотрящий за оставленным, так его называют. Дворец, Сад, ещё тут на острове кое-что есть, что после альвов осталось, оно ведь всё ухода и присмотра требует, с которыми только ихняя кровь справится. Раньше этим чистокровный альв занимался, потом, после смерти его супруги, госпожи Джуничи, он ушёл, так теперь его сын, Исао Джуничи, стал Последним Смотрящим.

— Сами понимаете, Мила, такой шанс упускать нельзя. Сейчас едем в местную телестудию, через полчаса съёмки, а вы в таком непрезентабельном виде, — вернула их к насущной проблеме Хельга. — Вам же должны были купить несколько приличных платьев и блузок, а вы почему-то в футболке и джинсах.

— В них удобно, — промямлила Люда, не став пояснять, что схватила первое, что попалось под руку.

— Наташа, вы везите её в студию. Пока там будет работать гримёр, я куплю подходящую блузу и подъеду к вам. Сделаем вид, что простота — ваш стиль.

— Хельга, а может, вы мне сосиску в тесте ещё купите, а то я не завтракала? — попросила Людмила.

— Вряд ли в бутике я найду такое лакомство, — хмыкнула Хельга, но, увидев жалобный взгляд подопечной, смилостивилась. — Куплю что-нибудь, если попадётся по дороге.

До местной телестудии они с Наташей добрались быстро. Всю дорогу Наталья трещала без остановки. Она радовалась предстоящим съёмкам даже больше Людмилы. Ту мучил страх неудачи, отчего голод грыз внутренности отощавшим за зиму волком.

— Мила, а ты уже снималась на телевидении?

— Нет. Разве что в кадр попадала, когда аккомпанировала певцам.

— Здорово, что ты именно у нас придёшь к славе! Это так классно — видеть, как кто-то превращается в звезду! Я обязательно прочитаю твою книжку. Ты мне автограф дашь? Я уже у многих взяла, а у тебя не успела.

— У меня ещё нет бумажных книжек, — смущённо призналась Люда, ощутив новый приступ синдрома самозванки.

— Не страшно! Мне все на программке фестиваля расписываются.

Людмила внезапно сообразила, что даже не знает, каким должен быть её писательский автограф. Ставить подпись, как под заявлением каким-то, вроде глупо, ведь пишет она под псевдонимом, а сумеет ли красиво написать “Лучиниель”, ещё неизвестно.

Все эти мелкие беспокойства — об автографе, причёске, гриме, наряде — отвлекали Люду от пугающих мыслей о том, что, собственно, произойдёт на съёмках. Но вот макияж сделан, волосы уложены, и “литагентом госпожи Лучиниель” Хельгой доставлена шёлковая белая рубашка. Взмыленные телевизионщики, для которых, как по обрывкам нервных разговоров поняла Люда, всё происходящее тоже стало сюрпризом, завершили подготовку и пригласили её в студию.

Она внимательно слушала пояснения о том, как себя вести, куда смотреть, садилась и пересаживалась, пока подбирали место, где кадр строился оптимально, но все объяснения вылетели из головы, когда в студию вошёл второй гость предстоящей передачи. Люду опалило жаром, и сердце забилось чаще. Это он — вчерашний незнакомец из Сада!

Журналистка, до этого не спускавшая любопытного взгляда с Люды, теперь полностью переключилась на альва. Её дежурная улыбка расцвела искренностью:

— Господин Джуничи, как я рада, что вы всё же согласились принять участие в моей передаче.

— Отбросим формальности, Татьяна, вам ведь привычней обращаться к своим гостям по имени. Зовите и меня просто — Исао. Я благодарен вам за такой быстрый отклик на мою просьбу.

— Ой, вы смотрели мои эфиры? — в этот миг журналистка напомнила Люде школьницу, которую внезапно похвалил кумир.

— Конечно.

Видно было, что журналистка жаждет продолжения, но альв ограничился адресованной ей улыбкой. У Людмилы в груди шевельнулся червячок ревности. Робость и неуверенность, что испытывала недавно Люда, исчезли, сменившись желанием не ударить в грязь лицом. Она собралась, как делала всегда перед выходом на сцену, научившись преодолевать свой страх перед наполненным людьми залом.

— Приступим? — вопрос Исао Джуничи походил на напоминание растаявшей перед его улыбкой журналистке о деле.

— Да-да, конечно! Не будем терять времени. Всё готово?

Дождавшись подтверждения от коллег, она предложила Исао Джуничи сесть на диванчике рядом с Людмилой, а сама заняла место в кресле напротив.

— Друзья, сегодня у нас необычные гости, — засияла улыбкой на камеру Татьяна. — Это хорошо известный всем жителям острова господин Исао Джуничи и пока неизвестная широкой публике писательница Лучиниель. Поэтому начнём с вас, Лучиниель. Это ваше настоящее имя?

— Нет, это мой творческий псевдоним. Моё настоящее имя — Людмила Ангиш.

— Почему вы выбрали такой псевдоним? Чтобы подчеркнуть свою принадлежность к альвам?

— Нет, что вы. Я — человек.

— Не стоит стесняться своей крови, — вмешался Исао Джуничи.

Совершенно неожиданно для Людмилы он потянулся к ней и приподнял светлую прядь, прикрывавшую большое ушко девушки. Форма ушей у неё была вполне человеческой, но величина не раз в детстве становилась поводом для горьких слёз маленькой Людочки, и прятать их под причёской давно стало её привычкой.

— Действительно, вы человек, но при этом на четверть альв, — заявил Исао. — Ты — квартеронка, девочка.

— Пусть так, но псевдоним у меня не поэтому! Просто я пишу про альвов.

— О вашем творчестве подробнее поговорим чуть позже, — остановила её журналистка. — Ещё немного поговорим о вас. Где вы живёте? Литература — ваша профессия?

— Нет, я пока написала только одну книгу. Сейчас пишу вторую, так что литература — моё увлечение, а по профессии я музыкант.

— Не историк? — почему-то удивился Исао.

— Нет, не историк. А живу я в Бирийске.

— Это где-то рядом с Удачевском? — переспросила ведущая.

Люде послышался оттенок пренебрежения в голосе журналистки, и она сухо подтвердила:

— Да.

— Исао, — журналистка повернулась к альву, — вы, наверно, уже были знакомы с Лучиниель раньше?

— С чего вы взяли, Татьяна? Нет, это вы нас сейчас познакомили.

Люда невольно откликнулась улыбкой на мелодичный смешок Исао.

— Но ведь это вы попросили пригласить её на передачу. Я думала, это ваша знакомая.

— Нет, наше знакомство состоялось здесь, у вас на глазах. Искренне благодарен, что вы откликнулись на мою просьбу.

— Тогда почему из множества гостей фестиваля вас заинтересовала именно она? Вы читали её книги?

— Если не ошибаюсь, то из всех гостей фестиваля только одна носит альвийское имя и при этом пишет про альвов. Что же странного, что я заинтересовался Лучиниель?

— Ну, если смотреть на это так, то действительно ничего странного, — согласилась журналистка и обратилась к Люде. — В каком жанре вы пишете? Серьёзную историческую прозу?

— Нет, любовный роман, — смущённо призналась Людмила и поторопилась добавить. — А сейчас историко-приключенческий, но о нём говорить рано. Он в процессе и ещё далёк от завершения.

— Любовный роман? Как интересно! — оживилась журналистка. — Любовь альва и человеческой девушки? Очень популярный жанр! Как называется ваша книга?

— “Анарион и Майя”. Она есть только на электронных площадках.

— Отлично, значит, все желающие её найдут! Но что заинтересовало вас, Исао, в этой книге? Романов про любовь альвов и людей выходит много.

— Но мало кто описывает быт тех времён столь достоверно. Именно поэтому я решил, что Лучиниель историк.

— Такая оценка из ваших уст — лучшая рекомендация! Я уже заинтересовалась. Так вы, Людмила, не только музыкант, но и историк?

— Нет, я не историк.

— Я хотел спросить, почему вы решили поселить своих героев не в Мильгард или другой известный альвийский город, а в северную крепость?

— Крепость? — растерянно переспросила Люда. — Действие у меня происходит в Форменасе.

— Ну да, Фораменаас, — нараспев произнёс Исао Джуничи. — Это и значит “северная крепость”. Про этот город мало кому известно. Где вы про него прочитали?

— Я читала много, когда писала книгу, но сам этот город выдумала. Не знала, что он существовал на самом деле.

— Как любопытно! Ваша фантазия оказалась прямо как у ясновидящей, — заулыбалась журналистка.

Люда вздрогнула. Ей показалось, что та догадалась, что источником вдохновения стали видения Людмилы. Рассказывать об этом Люде не хотелось. Но продолжение речи Татьяны её успокоило.

— У писателей так бывает. Я читала о таком. Один, например, точно описал историю “Титаника” ещё до того, как был построен корабль.

— Да, на крыльях вдохновения писатель может проникать взором как в будущее, так и в прошлое, — согласился Исао, внимательно рассматривая Люду.

— Да, вдохновение — оно такое, — присоединилась Людмила, — непредсказуемое.

— И необъяснимое, — словно подсказал ей Исао.