Мастерская хороших воспоминаний

Елена Кемниц, 2021

Автор книги, Елена Кемниц – врач, который пишет и рисует. Большое везение для читателя в том, что хорошая, долговременная память позволила автору обращаться с воспоминаниями, как с архивными папками, умело облекая их в слова, в увлекательные рассказы и новеллы. Они о людях, о судьбах разных калибров, эпохальных событиях прошлого века, на фоне которых жили простые люди. Ветром этих рассказов распахнуло окно старого Бакинского дома, и всё озарилось. Дальше к морю устремилась Еврейская улица, добрая, очень родная. Здесь же, рядом с Кавказскими горами, оказались Карпаты с гуцульскими напевами. И Москва. Эта книга помогает понять, что каждый из нас автор в своей Мастерской воспоминаний. Баку – Мукачев – Москва транзит!

Снежинка

Давно это было. В советской Украине, в её западной части, в небольшом, но очень красивом чисто европейском городке. Народ готовился к празднованию Нового года. Готовились к нему в домах, школах и храмах. Никому и в голову не приходило, что 25 декабря не будет праздноваться рождение Спасителя. И никому не мешал светский Новый год. Праздновали его украинцы, гуцулы, мадьяры, цыгане, русские, евреи и прочие национальности, населявшие богатый и преуспевающий край — Закарпатье. Над городом возвышался силуэт настоящего замка, а защищали и украшали город убелённые снегом Карпаты. Сами понимаете, что зима в таком городе для ребёнка — это чудо из чудес. Мама моя решила, что её дочурка на школьном новогоднем празднике должна быть самой красивой из снежинок. Тогда, на утреннике такого рода, выбор для массовки был невелик. Мальчики — зайчики, девочки — снежинки. Самые красивые девочки могли быть Снегурочками, Гердами или Красными Шапочками — в зависимости от сценария. Но мне, маминой дочке, всегда казалось, что Баба-яга, Снежная Королева, Кикимора и даже Мышь — обладают большими возможностями, чем Снежинка, и жизнь у них интереснее. Я уж вообще молчу о пиратах, мушкетёрах, Котах в сапогах, Гномах, Космонавтах, Волшебниках. Но выбора у меня не было. Мама развила бурную активность. Где-то и у кого-то был куплен небольшой отрез атласа нежнейшего бледно-голубого цвета. К нему был найден, добыт и куплен отрезик тюля, на «подъюбочник». Необходима была особого рода мишура — блестящая, эластичная, разноцветная и пышная. Ещё нужна была снежинка, которая бы украсила собой головной убор, сделав зауряд-снежинку заметной среди одинаковой массы снежинок, кружащих в хороводе вокруг ёлочки. Такая СНЕЖИНА была найдена и тоже куплена. Колготки тоже были нужны. Не гольфы и не те белые колготки, что носили все девочки на праздник, а тонкие, эластичные, немного прозрачные… Именно такие «достала» мама на барахолке (если кто не знает, что это такое, уточните у старшего поколения) и торжественно принесла домой. На ноги мне планировались белоснежные матерчатые «чешки», обшитые той же самой мишурой. И мама засела за шитьё. Так родилось платье. Вырез лодочкой, отрезное по талии (если только у ребёнка в восемь лет есть талия), юбка-полусолнце с подъюбником! Вырез лодочкой и край подола платья был расшит прекрасной переливающейся всеми цветами мишурой. Мерцающее благородное сияние нежного бледно-голубого атласа подхватывало огоньки мишуры, делая платьице волшебной одеждой снежинки. Папа сделал классическую герцогскую корону из ватмана. Витиевато уклеил её всё той же мишурой, поместив в центре надо лбом крупную породистую перламутровую звездищу с каким-то особенным центральным соцветием разноцветной плёнки. ВСЁ!

В костёле играл орган, пели хористы, возглавляемые регентом, мерцали свечи, а в советской школе — через забор, в спортивном зале — проходил утренник по поводу Нового года! Суть сценария я не помню. Надо полагать, что у Деда Мороза украли внучку — Снегурочку — такие-сякие Кощей и Баба-яга, а добрые Кот в сапогах, Снеговик, дети (Зайчики, Серый волк, единичные Звездочёты, Клоун и многочисленные — СНЕЖИНКИ) должны были её спасти и вернуть безутешному Деду Морозу, потом хоровод и вручение подарков. Мой костюм Снежинки всем был хорош, и его оценили все. Но по-своему. Во-первых, его не поняли, во-вторых, если бы он достался девчушке с темпераментом и внешностью Мальвины — всё бы получилось, а тут… Маленькую Разбойницу одели как принцессу. Вот где горе так горе! Спортивный зал был холодный, я была тощенькой, и голой шее, в вырезе лодочкой, было холодно. Подкладка у платья была жёсткой, а мишура колола шею и ноги в тонких колготках. Причём ноги ещё и в двух местах — на ступнях, где были надеты балеточки, расшитые мишурой, и на бёдрах, от подъюбника из накрахмаленного тюля, и опять-таки МИШУРЫ! Корона сползала на глаза из-за тяжёлой «звезды во лбу», скользя по жиденьким волосёнкам, а колготки, оказавшись маловатыми, сползали безбожно до середины бёдер, мешали движению и тоже, как и платье, совсем не согревали. Балетки, будучи тоненькими, привели к тому, что ноги из разряда замёрзших, перешли в разряд замороженных, и мне уже было всё равно… Спортзал располагался отдельно от школы, был одноэтажным, пол был ледяным, отопление — печным… Словом, с короной на глазах, в колючем тесном платье, колготках, сползших до колен, и ледяными ногами мне хотелось одного — чтоб скорее дали подарки, переодеться, и ДОМОЙ! Позднее, переодевшись и согревшись, в нормальной зимней одежде я шла домой со своим закадычным другом (самым нелепым и косолапым Зайцем в сказочном лесу). Двери в костёле были открыты, оттуда на заснеженное крыльцо лился мерцающий тёплый свет, и были слышны звуки органа. Голоса певчих звучали ощутимо всем телом и имели цвет пламени свечей. Старый костёл обнимали какие-то былинные средневековые дерева, и в их чёрных воздетых к небесам ветвях кружили настоящие снежинки. Мы замерли на припорошенном снегом крыльце костёла и заслушались:

— Да, — сказал мой друг, — не на тот утренник пошли. Надо было сразу сюда идти!

Ещё немного послушав пение и орган, мы побежали домой, а на фотографиях осталась на память худая девочка с ногами породистого жеребёнка в красивом платьице с неновогодним выражением лица и где-то рядом в толпе одноклассников косолапый Заяц. С Новым годом!