Непрощённое воскресенье

Елена Касаткина

В небольшом городке проживает многодетная семья, во главе которой стоит властная женщина. Вырастив семерых детей, мать считает вправе полностью распоряжаться их судьбами.Но дети выросли, каждый хочет жить своей жизнью. Пытается создать свою семью и Анатолий, но встречает неодобрение матери. Анатолий решается проигнорировать её мнение. Ослушание дорого обходится молодым.После смерти матери жизнь детей налаживается, но Анатолию и Жене предстоит столкнуться с главным в их жизни предательством.

Редактор Светлана Анатольевна Иванова

Корректор Галина Владимировна Субота

© Елена Касаткина, 2023

ISBN 978-5-4498-7403-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Самое непростое в жизни — понять, какой мост следует сжечь, а какой перейти.Эрих Мария РемаркМоим родителям посвящается

ПРОЛОГ

Деревянный цилиндр с глухим стуком отлетал от рыхлого тела. Говорят, у пьяного чувство боли притупляется, а ей хотелось, чтобы он чувствовал, не просто чувствовал, а изнывал от каждого прикосновения. Она принялась с удвоенной силой колотить скалкой по обнажённой спине. Бить инвалида — жестоко. Она не была жестокосердной. Тамара размахнулась и в последний удар вложила всё, всё, что накопилось за сорок лет совместной жизни. Удар пришёлся в межлопаточную часть, по хребтине. Если бы по голове, то и убила бы… наверное. Пьяный вздрогнул, на мгновение пришёл в сознание, ухнул и отключился.

Утром, проспавшись, Феликс привычно потянулся за костылём, но саднящая меж лопаток боль остановила порыв. Что за чёрт? Тело ныло и болело, как будто его всю ночь колошматили.

— Тамара! — крикнул в пустоту. Низкий голос сорвался на хрип.

— Чего тебе? — В дверном проёме показалось заспанное лицо жены. Хрупкая сутулая фигура в ночной рубашке прислонилась к косяку. Несмотря на шестой десяток, его Тамара всё ещё хранила остатки былой красоты. Чёрные, как смоль волосы только слегка подёрнулись сединой, но глаза, красивые, тёмные, жгучие, от разбегающихся в стороны лучиков морщин только выиграли — приобрели загадочность.

— Пить дай.

Тяжёлые шлёпанцы прочмокали линолеум коридора от комнаты до кухни.

«Тсссс», — предупредил кран, перед тем, как выплюнуть застоявшуюся порцию воды. Слить? Ещё чего! Проспиртованный дешёвой водкой и самодельным коньяком организм (Коньяком?! — Тамара усмехнулась. — Бурда из виноградных выжимок!) уже вряд ли чем отравишь.

Тапки прошаркали обратно в комнату, залитую через дуршлаг занавески ярким молдавским солнцем.

Новый день — всего лишь кадр киноплёнки, которую безжалостно сотрёт время, случайный эпизод в хронологии бессмысленного движения, называемого жизнью.