Игра

Елена Владимировна Бочкова, 2021

Все изменилось в один день: Ира Свиридова – веселая, жизнерадостная студентка эмигрирует со своей семьей в США. Но не такая радужная картина складывается у нее перед глазами. Детские воспоминания, любимые друзья, однокурсники – все осталось в далекой России. Но судьба приготовила ей сюрприз. Будучи зачисленной в престижный Йельский колледж, она становится главной героиней игры. Алекс Олафсон, казанова, играющий судьбами людей ради собственного развлечения, заключает спор, что соблазнит непокорную Ирину. Однако судьба вносит свои коррективы. Алекс влюбляется в Ирину. «Классический любовный роман? И даже любовный треугольник?» – спросите вы. Нет, не всё так просто в этом университете, где отпрыски богатых родителей почти все вовлечены в эту безжалостную игру, где ставками являются девушки.

Часть 1

Глава 1

Ирина Свиридова

Мы летим уже несколько часов над Атлантикой…

Далеко позади осталась Россия. Моя любимая родная Россия. Детские воспоминания и любимые друзья. Возможно, я еще вернусь обратно, но слезы безжалостно бегут ручьями по щекам, пытаясь приглушить боль расставания с прошлым.

Когда было принято окончательное решение, что вся наша семья переезжает в Штаты на постоянное место жительства из-за бизнеса отца, я долго не находила себе места, но изменить уже было ничего не в силах — только смириться с этим.

Что ждет меня в новой стране!? Новые друзья, колледж, новые привычки? Новая жизнь? Но мне так сложно было расставаться с Россией, с городом, который я так любила и где провела всю свою сознательную жизнь. А тут такие перемены, неизвестно что ещё сулящие.

Плачь, пока никто не видит. Плачь, пока не закончатся слезы. Плачь… Плачь…Плачь…

Самолёт мерно гудит. Длительный перелет позволяет провалиться в тяжелый тревожный сон.

Он держит курс на новую страну…

Курс на новое будущее….

Только вот окажется ли оно ярким и безмятежным, покажет время.

— Ира, просыпайся! — нежно будит мама, чуть касаясь рукой моего плеча. — Дочка, мы прилетели, собирайся.

Мы в Нью-Йорке. Пилот объявляет об удачном приземлении. Вокруг суетятся пассажиры. Мимо проходит хмурая женщина и тащит за собой негодующего, отчаянно плачущего ребенка, пожилой мужчина что-то тихо напевает себе под нос… — всё идет своим чередом.

«Да, мы на уже месте» — подумала я.

Но вставать совершенно не хочется, тело вжимается в кресло, сопротивляясь неизвестному будущему. Меня, словно парализует на мгновенье, и кажется, что это всё сон, который пройдет, когда зазвенит будильник с привычной, но не совсем приятной песней, а мама снова раздвинет лиловые шторы и ласково скажет: «Доброе утро!». Но будильник остался дома и поднимать по утрам он будет уже кого-то другого, только не меня.

— Да, что с тобой такое!? — начинает терять самообладание мама. — Хочешь здесь остаться, пока не выгонят? Или надеешься обратно улететь? Обратного пути нет, как бы ты ни хотела этого.

Слова матери действуют на меня отрезвляюще и выводят из слегка затянувшегося ступора.

— Прости. — говорю ей и начинаю поспешно собираться, нервно оглядываясь по сторонам.

До Нью-Хейвена¹ нам еще добираться около двух часов. Мама ловит такси, и мы загружаем наш багаж.

Двухэтажный дом, престижный Йельский колледж²…многие мои сверстники из России были бы счастливы оказаться на моем месте, но я не была готова к таким кардинальным переменам в своей жизни.

Есть люди, которые тяжело воспринимают любые изменения, им нужен гораздо более длительный период, чтобы адаптироваться и влиться в привычный ритм жизни. И когда ты практически внезапно теряешь свою прежнюю жизнь, ты на какое-то время теряешь и себя. И, оказавшись в чужой для себя стране, трудно сразу понять, что именно она станет твоим домом на ближайшие годы, а, может, и на всю оставшуюся жизнь. И я, наверное, такой человек.

Когда у отца бизнес неожиданно пошёл в гору, а это было лет семь назад, он переехал в Америку, получив спустя пять лет американское гражданство, а в России появлялся лишь наездами. Я до последнего надеялась, что наш переезд всё-таки не состоится, но судьба распорядилась иначе. И дикая депрессия, начавшаяся года два назад, не хотела отпускать меня ни на миг, то и дело накатывая мощными волнами невыразимой тоски и грусти.

Комната, которую мне выделили в доме, была прекрасна: просторная с потрясающим балконом и видом на залив. Но та небольшая комнатка, которую мы делили вместе с братом в далекой уже России, мне казалась гораздо уютнее и роднее. А здесь пусто… Пусто, как и сейчас на душе.

Несмотря на то, что отец провел в этом доме года три с тех пор, как его приобрел, ввиду своей занятости и бесконечных разъездов он не смог придать ему обитаемый вид. Мебель в чехлах, покрытых толстым слоем пыли, куча коробок и ящиков, паутина, свисающая по углам, как гроздья винограда. И только кухня более или менее напоминала о том, что здесь всё-таки жили люди. Отец все это время обитал там. Об этом свидетельствовал разложенный диван, стол и одиноко стоящий в углу холодильник. Мама, как истинная хозяйка, сразу бросилась приводить всё впорядок. Но дом был настолько запущен, что пришлось вызывать клининговую компанию, которая весь день драила наше жилище. Под вечер у меня уже голова разболелась от бесконечного гудения пылесоса. И вот, наконец, всё блистало красотой и чистотой, но мне от этого легче не стало.

Всё чужое в этом доме. ЧУЖОЕ! Совсем чужое…

Я родилась в небольшом городке на юге России. Но потом, опять же из-за папиной работы, мы вынуждены были переехать в столицу. Здесь я окончила школу и поступила на первый курс московского вуза, но получить образование в России, как оказалось, мне его было уже не суждено. Мой вуз имел партнёрскую программу с Йельским университетом, поэтому родители выбрали будущий колледж за меня. Да и папа по странному стечению обстоятельств купил особняк в Нью-Хейвене — в городе, где находится вуз. Йель входит в так называемую Лигу плюща³ и считается одним из престижных учебных заведений США и мира. Второй и последующие годы обучения мне придется провести здесь.

«Бизнес и менеджмент» — вот направление, которое, по мнению родителей, позволит в дальнейшем найти хорошую работу. Но мне кажется, что сейчас я плыву исключительно по течению. Бизнес так бизнес. Желания спорить с родителями не было, да и мысли о том, кем я хочу быть, отсутствовали от слова совсем. Прежний мир рухнул, а в новом мире я еще и фундамент себе не заложила.

Итак, настал первый день учебы. На улице было солнечно, однако черные очки я надела не для того, чтобы спрятаться от его лучей, а чтобы избегать взглядов прохожих, которые, как мне казалось, смотрели пристально только на меня, осуждали, в чем я одета, и пытались заглянуть в душу. Конечно, я понимала, что им нет до меня никакого дела, но в тот момент казалось совершенно иначе. Зайдя в автобус, я не сняла очки, не переставая думать о том, что люди продолжают все время на меня смотреть и осуждать.

— Ирина Сви-ри-до-ва — протяжно читая по слогам мою русскую фамилию, озвучивает ее директор колледжа, смотря поверх изящных очков на меня — новенькую студентку. — Вы из России, насколько я знаю. Владеете хорошо английским языком, выбрали экономическое направление. Всё так?

— Да, всё верно. — неуверенно отвечаю я, сглотнув поступивший к горлу комок.

— Мы просмотрели ваше портфолио и очень надеемся, что вы станете достойным членом нашего заведения. — продолжает директор. — Я понимаю, что сегодня ваш первый день на новом месте и психологически сложно оказаться в новом коллективе, но, думаю, у вас всё получится. — подытожила она, сопровождая свою речь дежурными фразами.

Я неуверенно киваю в ответ.

Она внимательно смотрит какие-то бумаги.

— Вы отказались проживать на территории кампуса⁴? — уточняет директор, поднимая голову.

— Да, мы живем недалеко от залива. Родители сказали, что нет смысла переезжать в общагу.

Больше вопросов нет, и я ухожу из ее кабинета.

Когда я училась на первом курсе, подруга пригласила меня на вечеринку, которая проходила в общаге, где она жила. В принципе всё было достаточно прилично, но на мой телефон нечаянно пролили вино. Телефон перестал работать. Мама до меня не смогла дозвониться, а сама я вовремя не подумала ей позвонить и предупредить, что задержусь. В результате они с братом, как выразились потом, приехали меня вызволять из этого притона. Поэтому, когда встал вопрос о том, стоит ли мне жить в кампусе, мама, памятуя прошлогодние события, сразу запретила даже думать об этом.

— Ты будешь жить только дома! — постоянно твердила она.

И вот я первый раз иду по незнакомому коридору, сторонясь проходящих мимо сверстников. Обнаружив нужную аудиторию, слегка дергаю ручку, но дверь заперта. Часы показывают еще десять минут до начала пары. Я отхожу к окну, пытаясь скоротать так мучительно тянущееся время. На зеленой лужайке внизу, образуя круг, сидят студенты и что-то увлеченно обсуждают.

— Привет! — раздается за моей спиной приятный девичий голос. — Здесь пара по менеджменту, ты не в курсе?

— Даа… — чуть опешив, отвечаю я. — Но дверь закрыта, рано пришли.

— Саманта! — представляется девушка, протягивая мне маленькую ладошку. — А тебя как зовут?

— Я Ирина. Очень приятно. — слегка пожимаю ее руку.

— Странное имя! — удивляется девушка. — Необычное такое…

— Я из России. — удовлетворив её зарождающееся любопытство, говорю я.

— А, так ты и есть та самая новенькая!? — я киваю в ответ. — Круто, Россия. Загадочная страна. Но, хочу сказать, ты неплохо говоришь по-английски. Акцент, конечно чувствуется, но всё же.

— Спасибо. — благодарю ее.

Возле аудитории начинают собираться ребята. Они всё прибывают и прибывают. Наконец, приходит и сам преподаватель. Щупленький старый профессор небольшого роста в очках с толстыми стеклами и большим раздутым портфелем. Он скептически окидывает взглядом толпу, кряхтит и, открыв дверь, запускает ее в аудиторию, предварительно прижавшись к стене, будто боится, что его снесут. Студенты равномерно растекаются по партам. Я сажусь рядом с Самантой на одном из первых рядов. Начинается лекция. Но, несмотря на неплохие знания английского, я, к своему превеликому сожалению, не могу пока разобрать всего, о чем говорит лектор. Профессор читает быстро, проглатывая окончания слов, и мне, как не носителю языка, действительно сложно разобраться в его предложениях. Но, тем не менее, я пытаюсь понять и прилежно записываю в тетрадь фразы, которые успеваю разобрать.

После пар Саманта приглашает меня попить кофе в столовой колледжа. Я не отказываюсь, хотя идти особого желания нет. Но возвращаться в чужой, как мне все еще кажется до сих пор, дом, не хочу.

— Так вот, это старый хрен… — щебечет рядом Саманта, рассказывая о профессоре, который читает курс менеджмента. — Собирался мне в прошлом году влепить двойку за шпаргалки, а шпаргалки были на коленках и выше… — продолжает Саманта, смеясь. — Иринаа…ало, ты здесь?

— Да… — будто очнувшись ото сна, отвечаю я. — Извини, задумалась.

— Ты явно где-то витаешь. Лучше мне расскажи про Россию. Как там? — не унимается Саманта.

Начинаю сбивчиво рассказывать про свою родину, а слёзы безжалостно норовят меня накрыть своей приливной волной. Но я держусь.

— Вижу, тебе очень тяжело. — говорит девушка, пытаясь меня успокоить. — Но ничего, время пройдет, и ты привыкнешь. Все привыкают. Наверное.

— Возможно, ты права. — с грустью отвечаю я. — Наверное…

Прихожу домой и, зайдя в свою спальню, кидаюсь на кровать, разрыдавшись в подушку. Так тяжело дался мне этот день. Ощущение, что ничего у меня здесь не получится. Что я не смогу здесь жить, не смогу здесь учиться… Ничего не смогу… Всё настолько чужое и непонятное…

Заходит мама. Я притворяюсь, что сплю. Не хочу, чтобы она начала меня успокаивать, иначе станет совсем плохо.

И сама не замечаю, как засыпаю.

Глава 2

Алекс Олафсон

Второй носок не хотел находиться. Я обыскал уже практически всю комнату. Посмотрел под диваном, под кроватью, под столом… Черт! Куда же я его закинул!? Голова ужасно трещит после вчерашней вечеринки. Всё начиналось с двух безобидных коктейлей, а закончилось коньяком и водкой. А потом очередная девица в тесной VIP-зоне и пустота, накрывшая меня. Я абсолютно не помню, как добрался до дома, а сейчас мне очень хреново. Но носка нигде нет.

— Черт! — снова ругаюсь я. — Да куда ж ты пропал!?

Предательски звонит телефон. Как можно быстрее беру трубку, чтобы эта музыка больше не насиловала мой больной мозг.

— Алекс, какого черта? Ты до сих пор спишь? — возмущается чей-то голос. То ли Мэт, то ли Эрик. Фиг их разберешь, вечно звонят с разных номеров. — У нас сегодня тренировка. Забыл? Ну да, ты ж вчера пьяный в хлам был. Давай вставай и приезжай, пока тренера на месте нет.

Абонент отключается.

Швыряю телефон на кровать. Поиски затерявшегося носка ни к чему не приводят. Нет его нигде. Принимаю горячий душ, а после таблетку аспирина, и через пятнадцать минут еду на субботнюю тренировку.

Голова продолжает трещать, будто кто-то молотком, как дятел, отбивает такт по моим вискам. Ну нельзя же столько пить! Обещаю себе в который раз этого не делать. В последнее время зарекаюсь не пить по пятницам, но пятница приходит и происходит одно и тоже — я пьян до потери пульса.

Тренировки до изнеможения, я всего себя отдаю бейсболу, поэтому мне необходима разрядка, и каждую пятницу я продолжаю отрываться по полной, каждый раз после, ругая себя и одновременно прощая.

Я вырос без отца. Он бросил нас с матерью, когда я ещё не родился. Мать работала на двух работах, подрабатывая постоянно где-то еще, чтобы обеспечить нас хоть как-то. Когда я подрос, стал брать кое-какие подработки, чтобы помогать матери. Отношения у нас с ней сложные, даже, можно сказать, никакие. Она меня никогда не любила, виня в том, что именно из-за меня отец бросил ее.

Благодаря своим спортивным достижениям, я получил грант на обучение в Йельском университете, избрав для обучения направление IT и компьютерные науки. В Йеле первые два года принято жить в кампусе, типа единение, студенческих дух и всё такое. Но эти два года пролетели так быстро, что, понимая, что опять придется возвращаться к матери, внутри меня все переворачивается. Опять ссоры, крики, обвинения и прочее. А здесь все шикарно: бейсбол, бесконечные тусы, веселье, девчонки на любой вкус.

В школе я увлекся программированием и стал получать неплохие деньги, работая на фрилансе. Но бейсбол стал моей основной любовью. Я отдаюсь ему по полной, по праву являясь капитаном бейсбольной студенческой сборной колледжа. Добившись определенных успехов, я осознал, что жить можно, не напрягаясь. Ты звезда и мир крутится лишь вокруг тебя. Слава, алкоголь, девочки, которые готовы встать в очередь у твоей постели. Зачем кому-то давать обещания в вечной любви и чувствах, если всего этого не существует. Этого нет. Живи здесь и сейчас.

Голова трещит. А тут еще и учебный год начался. Хочешь не хочешь, а пары нужно иногда посещать, иначе с бейсболом придётся попрощаться, как и с грантом. Как перетерпеть ещё два года всё это?!

Тренировка началась вяло. Так тяжело бегать, что никак не могу нормально отдышаться. Не хватает воздуха. Тошнит.

— А я тебе всегда говорил, что все твои пятницы боком выходят. — с уверенностью твердит рядом Мэтью.

— Кто бы говорил! — бросаю ему, а живот снова сводит.

Согнувшись пополам, корчусь от боли, но приступ тошноты, тем не менее, проходит.

Мэт продолжает молча смотреть на меня с укором.

— Да отстань ты от меня! — говорю своему другу и напарнику по команде. — Итак тошно, хреново очень.

— Ты слишком много пьёшь! — продолжает Мэт. — Слишком, Алекс. Организм же не резиновый, даст сбой и что потом?

— Не лезь ко мне! — огрызаюсь я, понимая, что он прав и бегать, прыгать сегодня я просто не в состоянии. — Скажи тренеру, что я простудился, потом с ним поговорю. — ухожу с поля.

— Ну ок. Будь здоров! — слышу в ответ голос друга.

Вечером у Ника на квартире, как обычно на старте учебного года, собралась тусовка. Сижу на диване, попивая холодное пиво. Оно обжигает, но так хорошо успокаивает гудящую голову, разливаясь приятным спасительным теплом по всему ноющему телу.

С началом учебного года мы снова играем в рулетку. Да, это лицемерная и подлая игра. Но практически весь колледж подсел на нее с момента ее возникновения. Правда, никто уже и не знает, когда ее придумали и кто. Но, видимо, очень давно, раз это стало традицией. В качестве объектов игры избираются ничего не подозревающие девушки, новенькие или переводницы с других учебных заведений. При этом, девушки, естественно, не знают, что выбраны в качестве объектов игры. Среди участников мужского пола проводится, по сути, жеребьевка — запускается рулетка, и на чей номер показывает стрелка, тому, по правилам, необходимо этот объект соблазнить со всеми вытекающими последствиями и доказательствами, которые необходимо выложить в закрытый профиль в Инстаграме. Как награда — большие деньги и самоутверждение. Чем короче срок, тем больший куш ты сможешь сорвать.

Сегодня играет десять пацанов. Все третьекурсники. Ник принес жетоны, на обороте которых мы пишем свои имена с фамилиями. Запускаем рулетку. В этот раз стрелка выбрала трех парней, в том числе и меня.

На столе лицом вниз лежат фотографии трех девушек, которые определены объектами. Я уже замучился ждать, пока эти двое выбирают, кого соблазнять. Ну какая, нафиг, разница, кого? Это же игра. Азарт и всё такое! Всё равно фотку подсматривать нельзя, а стоять и колдовать, какую выбрать, это бред полнейший. Ладно, подожду. Пусть достанется, что останется. Вообще не принципиально.

— Ну, что вы тянете! — теряю в конце концов терпение. — Кто там мой приз? — тороплю я Ника.

— Терпение. — говорит Ник. — Тебе достается… — с паузой произносит он и поднимает последнее фото девушки. — Тебе достается новенькая с направления «бизнес и менеджмент» Ирина, второй курс. — и протягивает мне ее фотографию. Также Ник вручает мне папку с необходимой информацией о ней.

Я безразлично кручу фотографию между пальцев.

— Срок? — спрашиваю я.

— Ну, как обычно, два месяца. Если раньше, то будут бонусы. Сам знаешь. — отвечает Ник и ухмыляется.

— Ок. — говорю я, спрятав фото в папку, которую он мне передал. — Только скажите, где ее искать?

— Алекс, в папке вся инфа. Расписание её, еще фотографии и прочее. Ты после лета совсем обленился. — смеется Ник. — И, учти, что она не в кампусе живет.

Я удивляюсь.

— В смысле? Второй же курс? — переспрашиваю я. — Они же все тут должны крутиться два года?!

Ник пожимает плечами.

— Вроде, переехали сюда всей семьей. Из России, кажется. Видимо, родаки боятся дочку в общагу отправлять. — подмигивает он. — Ну сам понимаешь…свободная жизнь и мало ли что может случиться…

— Хм… — протягиваю я. — Ну ясно. Мне это всё равно не помешает.

Ну что ж, игра началась!

В прошлые разы мне требовалась буквально одна неделя, чтобы положить объекты на лопатки в прямом смысле слова. Девушки таят от одного лишь моего взгляда и пары фраз, ничего не значащих для меня. А они верят мне. Безропотно верят. Наивные.

А я всего лишь играю и не желаю меняться. Меня пьянит азарт и пофиг, что всё это аморально. Куражит от игры. Игра мой наркотик.

С фотографии на меня смотрит вполне обычная девчонка с темными волосами, собранными в косу. Думаю, проблем не возникнет. Жаль, что она не в кампусе живет, что значительно всё бы упростило и ускорило процесс, но ладно уж. Я внимательно изучил расписание ее занятий и определил круг лиц, с кем она общается. Осталось только подстроить первую встречу, да так, чтобы всё было реалистично.

Ну что, детка, держись, я иду за тобой!

Глава 3

Ирина

Дни тянулись мучительно долго, но я постепенно начала привыкать к новой жизни в штатах. Однако прошлое не хотело отпускать. Я продолжала общаться со своими друзьями из России по Скайпу и Фейсбуку, но с каждым днем звонки становились всё реже и реже. И в конце концов осталась лишь пара ребят, знакомых еще по университету, с которыми мы созваниваемся раз в неделю.

В колледже дела шли достаточно хорошо. Учебный процесс не доставлял никакого дискомфорта, наоборот, мне всё настолько нравилось, что незначительные пробелы в знаниях английского языка уже никак не влияли на понимание лекционных курсов.

Йель — это то место, где вы можете учиться у преподавателей, получивших признание во всем мире. Так, курс по финансовым рынкам у нас читает Роберт Шиллер⁵, лауреат Нобелевской премии по экономике. Ну круто же! Но больше всего меня поразил весьма эксцентричный профессор Шелли Каган⁶, читающий свои лекции, сидя в кедах на столе. В российских вузах такое бы, наверное, сочли неуважением и к студентам, и к учебному процессу в целом. А тут сидит такой неформальный дядька и умничает. Но, правда, умничает он очень интересно. Каган ведет у нас курс по философии под названием «Смерть», однако, среди студентов в кампусе он больше знаменит тем, что ставит всем только тройки и двойки. Надеюсь, со мной подобное у него не прокатит!

До 1930-х годов преподавание в Йеле велось исключительно на латинском языке. Представьте себе, что даже в коридорах студенты должны были общаться только на латыни. Слава Богу, что я родилась значительно позже и не застала это время. С латынью дела у меня обстоят неважно, но я стараюсь и каждый день мучаюсь с грамматикой этого мертвого языка.

Столовая колледжа — это просто нечто! Я готова ей петь бесконечные дифирамбы. Здесь нет казенных страшных столов и потертых скрипящих стульев. Высоченные потолки, длинные дубовые столы, стоящие в ряд, витражные окна — всё это реально напоминает Хогвартс из мира Гарри Поттера.

Появились новые друзья. Хотя, скорее, пока знакомые. Наряду с Самантой, я познакомилась еще с тремя девушками, и мы небольшой компанией собираемся по пятницам у одной из них дома либо в общаге кампуса. Про последнее мама не в курсе, и посвящать ее в это я пока не собираюсь. Брат, слава Богу, ещё в России, поэтому дышать вольным студенческим воздухом мне пока никто не запретит.

После очередной лекции по философии я спускаюсь по лестнице, переваривая последние посылы мистера Кагана относительно смерти, как вдруг со спины на меня налетает явно неуклюжий пацан. Книги и тетради, которые были у меня в руках, оглушительно падают на ступеньки, страницы разлетаются. Сама я чуть не падаю, но вовремя хватаюсь за перила лестницы. Нагибаюсь, чтобы собрать разбросанные вещи.

— Извини, мне так неловко. — слышу приятный мужской голос совсем рядом. — Я так сильно спешил, что тебя не заметил. Давай я тебе помогу.

Вот же нахал! Спешил он, зараза такая!

Я поднимаю голову и первое, что вижу, это его потрясающие чистые голубые глаза, которые смотрят пристально на меня в упор, заглядывая в самые потаенные места моей души. Отмечаю сразу, что он безумно красив. Но эта красота какая-то дьявольская, холодная, сулящая неминуемую гибель. Волосы слегка выбриты на висках. И сразу вспоминаю, что когда мы с мамой недавно были в салоне, где ей делали умопомрачительную стрижку, я листала каталог мужских и женских стрижек, и подобная мне попадалась на глаза. То ли канадка, то ли фейд, точно не запомнила, — этакая брутальная стрижка с выбритыми висками, а длинные светлые волосы на макушке зализаны слегка гелем. В общем, причесон у него, как у того мужика из каталога. Короче, моднявый причесон.

И тут я моментально понимаю, что боюсь его. Боюсь так, что нужно убегать, не оглядываясь, и куда подальше убегать. Бежать, бежать и бежать… Но не могу. Мои ноги будто приклеили к полу. Отвожу взгляд в сторону, чтобы не смотреть больше в эти глаза, и неуверенно говорю ему:

— Да, конечно.

— Алекс. — представляется молодой человек.

— Ирина. Можно просто Ира. — чуть дрожащим голосом отвечаю я.

— Очень приятно познакомиться. Прости меня, пожалуйста. Правда, не спецом это вот всё. — говорит он, помогая поднять мне книги, тетради и разлетевшиеся страницы. — Ты куда-то спешишь? — вдруг спрашивает он, и его долговязая фигура значительно возвышается теперь надо мной.

Я отрицательно мотаю головой. Хотя надо было сказать, что занята. Почему я этого не сказала?! Язык — ты враг мой и всегда таким был.

— Тогда можно мне загладить свою вину и угостить тебя кофе? — спрашивает, настаивая блондин.

Говорит он очень уверенно. Слишком! А я стою в замешательстве. Но внутри меня красным светом и трезвонящей сигнализацией, и всё это на моё счастье, срабатывает кнопка внутреннего контроля и я, после недолгих раздумий, отвечаю ему:

— Нет. Думаю, не стоит. — резко забираю свои книги и тетради из его рук. — У меня нет привычки пить кофе с малознакомыми парнями. Спасибо, конечно, за приглашение, но я воздержусь. И ходить по лестнице нужно более аккуратно! — бросаю ему вслед.

Вот тебе! Напыщенный индюк!

— Саманта, слушай, — делюсь вечером с подругой по телефону. — Со мной сегодня произошла очень любопытная история.

— Да? — уже слышу ее вопрошающий голос. — Ну, не томи же!

Я рассказываю ей все подробности сегодняшнего дня.

— А-а-а… — протягивает она. — Ира, я поняла о ком ты. Этот парень капитан нашей бейсбольной команды колледжа и слухи о нем очень нехорошие ходят. Вот совсем нехорошие. Бабник и эгоист. Я тебе не советую с ним связываться, всё это может не очень хорошо закончиться. Но… — она немного думает — Он красавчик!

Я отвечаю:

— Сэм, да я и не собиралась. Конечно, он смазливый, но как картинка. Как Кен у Барби. — говорю я подруге и смеюсь. — Такие люди, как правило, пусты внутри. За очень красивыми фасадами вряд ли что-то хорошее бывает, а зачастую там только плохое. И вряд ли мы с ним ещё пересечёмся. — хотя, думаю про себя, зачем я вру себе, я же хочу его увидеть.

— Тогда я за тебя спокойна. — сказала Саманта. — У него есть профиль в Инсте, если что… — протягивает она.

— Ты издеваешься? — делаю вид, что злюсь на нее. — Сама тут меня распекаешь, что с ним нельзя связываться, а отсылаешь профиль его посмотреть. Подруга называется!? А?

Она звонко хохочет.

— Не буду я туда лезть! — уверенно говорю ей.

Но любопытство меня так сильно разбирает, что после разговора с ней, ругаю себя, еще раз ругаю, сильно ругаю себя, но всё равно лезу в Инстаграм. Личную страничку я в Инсте не заводила, но у меня есть фейковый аккаунт, с которого и захожу. Профиль у Алекса открыт, что неудивительно. Куча подписчиков, фоток. Звезда колледжа.

И странная какая-то фамилия у него: не то финская, хотя, наверное, больше шведская. Олафсон…Да, да, да, точно шведская. У них же фамилии так и образуются, «сон» — это сын. Сын Олафа, вроде так. Любопытно, он из Швеции приехал или тут родился. Вот какого черта мне это сейчас почти в час ночи интересно?!

Просматриваю фотографии. Хм, ну всё ясно. Профиль а-ля «Я себя и только себя люблю!». И, как говорится, и продолжай любить себя.

Пойти с ним кофе попить, ага! Да сейчас! Всё правильно я сделала.

Пусть пьёт кофе с самим собой! Девчонок он на лестницах клеит, подлец!

Хочу заснуть, но не выходит. Мой разум пытается блокировать мысли о нем, а сердце кулаками молотит разуму в дверь, заставляя его открыть. Но разум побеждает в этой мини битве, блок срабатывает, и я погружаюсь в сон.

Глава 4

Алекс

Сегодня у неё по расписанию последней парой философия.

Неужели, кому-то реально интересен курс этого чокнутого профессора в кедах?! Чуваки с юридического ходили в прошлом году на его лекции, но потом плевались. Втирает им то про бессмертие души, то потом вдруг заявляет, что после смерти ничего нет и поэтому не стоит её бояться. Короче, дребедень полная и, как по мне, пустая трата времени. Я бы точно выбрал другой курс. Хотя, мне как технарю, возможно, просто сложно оценить его лекции. Не могу выносить болтологию, голова начинает гудеть от обилия, зачастую ненужной, информации.

Стою возле окна и жду эту девчонку. Она выходит, наконец, из аудитории. Одна. Без подруг. Замечательно. Я подождал, пока она пройдет немного вперед по коридору в сторону лестницы и лишь потом последовал за ней.

Окинул ее взглядом. Может, мне не то фото подложили?! В голове у меня крутится одно: кого вы мне подсунули?! Это же явно девочка-отличница с кучей книг и конспектов. Хотя фигурка вполне ничего: и вид сзади неплох, и на лицо смазлива. И, главное без очков, которые я терпеть не могу. Вероятно, даже не на раз, а на два, а то и на три сойдёт. Можно будет потом и после победы поразвлекаться.

Она начала спускаться вниз по лестнице, когда я намеренно задел ее сбоку, что все книжки и тетради разлетелись по ступеням. Девушка стала сразу лихорадочно всё подбирать, но я, следуя своему мерзкому плану, извинился и предложил помощь. Она не отказалась. Ещё бы мне кто отказал?!

«Да, она ничего!» — повторно пронеслось у меня в голове. — «Что ж, тем приятней играть».

Растерянные карие глаза, робкие ответы, странный акцент, вроде, мне говорили, что она из России приехала вместе с семьёй, и длинные темные волосы, заплетенные в тугую толстую косу. — вот что я увидел в тот день и запомнил потом навсегда.

Она приняла извинения, но отказалась пойти со мной выпить кофе, хотя поначалу мне показалось, что согласится. Против моей обворожительной улыбки редко кто может устоять! Не пьет кофе с малознакомыми парнями — так она мне заявила напоследок. Ну надо же, какие мы гордые! И я опять пожалел, что она не живет в кампусе. Залезть к ней под юбку, а точнее под брюки, в которых она была, было бы гораздо легче с моими-то связями по всему кампусу!

Я остался один и на миг, честно говоря, офигел. Она не пошла со мной. Да как она вообще посмела!? Это меня и разозлило, и раззадорило одновременно. Мне никто и никогда не отказывает.

«Птичка будет в клетке всё равно!» — пообещал я себе.

Но меня так сильно напрягает, что в ней я увидел что-то особенное, не могу сказать, что именно, чего я раньше не замечал в девушках. Они для меня всегда были пустым местом.

Девушки, как конфеты в праздничной обертке. Обертку снял, съел конфету и забыл о ней. Только вкусы у них разные. Шоколад, карамель, нуга, грильяж и прочее. Но здесь и обертка какая-то странная, а при мысли о том, что за вкус там скрывается, я начинаю заводиться.

Но, спустя пару минут отбрасываю эти нежелательные и, как мне кажется, совсем дурацкие мысли и, весело присвистывая, тащусь на свою пару по программированию.

Глава 5

Ирина

Прошла почти неделя с момента нашей встречи на лестнице. Больше я его не видела. Знаю, что он немного старше меня, учится на третьем курсе на айтишном направлении. Так что общих лекций у нас, в принципе, быть никак не может. Мне пару раз снились странные сны, в которых я видела его голубые глаза, смотрящие прямо мне в душу, но наяву я всячески гнала все мысли о нём. Алекс как привлекал меня, так и отталкивал одновременно. Я прекрасно понимаю и вполне отдаю себе отчет в том, что, в случае каких-либо отношений, если, конечно, они вообще возможны, я буду только страдать. Мой разум всё по полочкам разложил. Такие парни приносят лишь страдания. Не стоит искать с ними встреч, нужно просто забыть. Уйти с головой в учёбу и не думать об этом. Что мне за эту неделю и удалось.

Но из любопытства я то и дело заглядываю в его профиль в Инстаграме. Все посты так и пронизаны мужской самовлюблённостью. Бесконечные лайки, сердечки в комментариях от многочисленных поклонниц со словами «ты клёвый», «классный», «я тебя люблю»… И статус у него соответствующий: «Открыт для общения и знакомств»

«Что сказать, типичный козел!» — сто раз убеждаю себя в этом, но всё равно листаю его фотки.

Замечаю, что помимо себя и бейсбола, он обожает свою машину черного цвета. На фотографиях, где она мелькает, а таких достаточного много, автомобиль отличается неимоверной чистотой. Я уже представляю, как Алекс сам с тряпкой усиленно полирует её до блеска. С машинами черного цвета это бывает очень трудно, знаю это не понаслышке. У брата черный джип, и он вечно у него грязный, как у свиньи. Виктор к машинам всегда потребительски относился, они для него лишь средство передвижения. Сломалась, купил новую, зачем чинить — вот его немудреная философия. А у меня и прав-то нет.

Когда я поступала на первый курс, отец настаивал на том, чтобы я пошла на курсы вождения, но брат был категорически против.

— Какие ей права и машина, папа? У неё ж топографический аутизм! Она ж в трех соснах на своих двоих может заблудиться! — убеждал он отца.

Насчет последнего Виктор был действительно прав. В 10 классе я ходила к репетитору по математике в соседний район на дополнительные занятия. Был декабрь, прошёл ледяной дождь, а занятия, как помню, завершались около семи вечера. Темно, холодно и ничего не видно, а тут ещё и лед везде. Я выхожу из подъезда и понимаю, что традиционным путем я до дома не доберусь. Решила срезать и пойти иначе. Телефон дома случайно забыла, что и позвонить некому. И в результате заблудилась. Ходила кругами, пока одна добрая женщина мне не помогла. 1,5 часа бродила. А дома кипишь. Мама переживает, брат места не находит. Вставили мне тогда по первому разряду. Так что ходить на вождение я и сама не особого желала. Тем более, что мы в жили в шаговой доступности от метро. Нужно было пройти пару кварталов, спуститься вниз, сесть на поезд и доехать до Воробьёвых гор. А там и студенческий городок неподалеку.

В Нью-Хейвене до колледжа я добираюсь на автобусе. Вся дорога занимает примерно минут двадцать пять. И я каждый раз с интересом смотрю по сторонам, когда еду на учебу. Возможно, пока это всё в новинку, а потом и надоест.

Маме в городе откровенно скучно. Ей бы по вкусу пришелся более шумный Бостон или яркий Нью-Йорк. Она, честно говоря, стала слишком легкомысленной с тех пор, как папин бизнес конкретно поднялся. Ушла с работы и ни в чем себе не отказывала: салоны, брендовые вещи, маникюр, встречи с подругами и прочая дребедень. Конечно, она переживает и заботится обо мне, но на самом деле в нашей семье давно всем заправляет Виктор. Папа вечно в разъездах. Я с содроганием жду, когда брат решит в России все свои проблемы и переедет к нам. Опять буду жить, как птица в золотой клетке.

Сейчас хоть продышаться можно чуток. Мама сначала сильно тосковала по своим подружкам из России, но, наняв в Нью-Хейвене водителя, постоянно мотается в Нью-Йорк. Нашла там себе портниху, а, может, и не портниху, и ездит туда. Я уже не маленькая, поэтому прекрасно понимаю, что отношения на расстоянии не удержишь. А мама с папой, по сути, лет семь не живут постоянно вместе. Не удивлюсь, что если у отца кто-то есть, как, впрочем, и у мамы. С течением времени они стали просто хорошими друзьями, у которых двое взрослых детей. Но всех всё устраивает. А мне, по правде говоря, с 11 лет не доставало отцовского тепла, да и просто его общества. Я с детства завидовала девочкам, чьи отцы всегда были рядом. Ходили с ними в кино, водили на танцы, объедались вместе мороженым, да банально гуляли за ручку по улице. А у нас папа ездил по чужим далеким странам и зарабатывал большие деньги. Но я бы предпочла видеть чаще отца, нежели его большие деньги. Все эти 7 лет роль отца выполняет брат, который старше меня на 8 лет, но тепла в нем нет ни на йоту. Хоть плачь от этого. Да всё без толку!

Зря подумала об этом. Чувствую, как глаза наполняются слезами. Хмыкаю и вытираю их.

Продолжаю изучать профиль Алекса. Так что же это за марка? Никогда не была сильна в марках машин, а в США народ предпочитает ездить на других автомобилях, нежели жители Европы и России. Судя по хештегу, у него шевроле. Так, посоветуемся с Гуглом. Гугл только подтверждает мою догадку. Шевроле. Круто! Прямо как у братьев Винчестеров из «Сверхъестественного»⁷. Только модель, конечно, уже гораздо современнее.

Полночь. Убираю телефон на стол.

Так, шевроле, значит.

«Тогда, Алекс, нарекаю тебя мальчиком на черном шевроле» и смеюсь.

— Это твоя первая вечеринка в Америке! — почти у моего уха визжит Саманта. — Ты должна быть на высоте!

Мама укатила в Нью-Йорк, так что я снова свободна.

— А если не буду? — спрашиваю я и хихикаю.

— Будешь. Уверенна в этом.

— Куда мы идем? Куда-то в кампус?

— Нет. — говорит Саманта — Мы идем в «Гринвич», ночной клуб такой у нас есть.

— А он не 21 плюс? — спрашиваю я, памятуя о том, что полное совершеннолетие у американцев наступает в 21 год, поэтому не все клубы пускают молодых людей младше этого возраста.

— А? Нет. — развеивает мои опасения подруга. — Он как раз 18 плюс. Единственный клуб Нью-Хейвена, куда пускают нас, молодых и отчаянных. — Так что наши из колледжа там в основном тусят. Тебе ж уже 19?

— Восемнадцать. — поправляю я.

Она делает удивленные глаза.

— Рано в школу отдали.

— А! Ясно.

Собираюсь на вечеринку и, как это часто бывает у девушек, не знаю, что надеть. В России я не особо на них ходила, а здесь всё иначе. Брата нет, кто мне бы мог всё это запретить. Не долго думая, вытаскиваю из шкафа свой любимый черный комбинезон в блёстками, который в будни на пары не наденешь, а на подобных мероприятиях он вполне уместен. Волосы не стала заплетать, просто расчесала их и сбрызнула фиксатором. С макияжем, на мой взгляд, я всё-таки переборщила. В колледж ярко не крашусь, а сегодня решила поэкспериментировать. Смоки айз вышли уж совсем смоки, но в зеркале это выглядело потрясающе. Времени на исправления не было, поэтому, не раздумывая, оставляю всё, как есть, и на такси еду за Самантой.

— Женщина-вамп! — первое, что воскликнула Саманта, когда увидела меня. — Обалдеть, подруга! Почему ты так на пары не ходишь? Все бы уже лежали у твоих ног!

Я смущаюсь.

— Я считаю, что на учёбу так краситься неуместно, да и нас в школе гоняли за такое. То директор, то классная руководительница.

— Ну и зря! — парирует Саманта. — Зря! Быть серой мышью тоже тошно.

— Ты хочешь сказать, что я серая мышь? — обижаюсь я на ее слова.

— Да я пошутила! — кривит лицом Саманта. — А ты сразу дуешься на меня. Но ярких красок тебе явно до этого не хватало.

«Гринвич» находится почти на окраине города. Мы приехали туда к восьми вечера. Саманта в своей ультракороткой юбке собирает взгляды практически всех парней, что мне за нее стыдно. Ну вот такая я!

— Сэм, ты явно с длиной переборщила. — шепчу ей в темноте клуба.

— Ой да ладно, всё норм. Пойдем заберем ребят из бильярдной.

Мне становится смешно, поскольку это звучит, словно «пойдем заберем детей из детского сада».

Мы поднимаемся на второй этаж и идем в просторную комнату, где стоят несколько бильярдных столов. Народа достаточно много, а света мало. Саманта уверенно бежит к одному из столов, где пара парней что-то активно обсуждает между собой.

— Гарри, Джордж! — восклицает она и лезет к ним целоваться.

Те отвечают тем же.

— Это моя новая подруга Ира. — представляет она меня. — Перевелась к нам.

Мальчики кивают, но продолжают свои обсуждения. Мы отходим чуть подальше от их стола.

— Выпьем по коктейлю? Они через пять минут освободятся, и мы пойдем танцевать. — радостно говорит Саманта. — Виски и кола — держи. — Саманта передает мне наполненный бокал, резко откуда-то взявшийся.

— Это обязательно? — спрашиваю её.

— Слушай, ну мы ж на вечеринку пришли, а не в монастырь и должны что?

— Что?

— Веселиться? Понимаешь!? Отрываться по полной.

Делаю глоток, алкоголь приятно разливается по телу. Раньше я пробовала спиртное, но особой любви к нему не испытываю. Но вкус мне нравится. В голове моментально зашумело, что неудивительно, ведь я забыла перекусить перед выходом.

— Сэм, подождите меня, я пойду что-нибудь купить поесть. Иначе меня явно с этого бокала развезёт по полной. Тебе что-то взять? — предлагаю подруге.

— Возьми картошку-фри. Ок? В автомате внизу.

— Да. Сейчас приду.

— Иди, иди. Только не потеряйся! — бросает Саманта вслед и прижимается, если правильно запомнила имена парней, к Гарри.

И тут боковым зрением в дальнем углу я замечаю знакомую долговязую фигуру парня с выбритыми висками. Сначала он стоит ко мне спиной, но потом перемещается, чтобы загнать шар в лузу. Алекс нагибается, направляет кий, чтобы нанести удар, но вдруг поднимает глаза и…мы встречаемся взглядами. Даже в полумраке я вижу, как от удивления расширяются его глаза. Так, пора мне уходить отсюда.

Иду вниз. Пробираюсь сквозь толпу танцующих людей. Боже! Сколько их тут? И почему так тесно? Неужели, нельзя этих людей нельзя загнать в более просторное место!? Я уже почти подхожу к автомату с едой, как меня окликает знакомый голос.

— Привет! — он стоит уже у меня за спиной.

— Привет! — непроизвольно бросаю я и оборачиваюсь.

— Не ожидал тебя здесь увидеть! — восклицает он, пытаясь перекричать громкую музыку. — Таких, как ты, редко можно встретить в таком месте.

— Таких как кто? — огрызаюсь я, делая акцент на последнем слове.

— Ну не знаю. Правильных что ли?! Ты у меня такую ассоциацию вызываешь. Домашняя девочка, зубрящая по вечерам уроки. А ты не одна? — оглядываясь, словно выискивая кого-то в толпе, спрашивает он.

И снова эти глаза. И даже в темноте я отчетливо вижу их, а они пристально смотрят на меня, пронизывая каждую клеточку моего тела.

— С друзьями. Мне надо кое-что купить. Извини. — пытаюсь быстрее ретироваться я.

— Подожди, я с тобой схожу. — говорит он.

Меня начинает раздражать его напористость. То кофе с ним выпей, то хочет увязаться следом как хвостик. Что ему от меня надо? Недостатка женского внимания у него явно нет. Руки стали холодными как лед, но я продолжаю сохранять самообладание. Алекс пытается взять меня за руку, чтобы помочь выбраться из толпы, но я одергиваю руку.

— Не стоит этого делать — резко говорю я.

— Я просто помочь хотел. — спохватывается он. — Попробуй сама продраться сквозь эти дебри из людей…

Я с укором смотрю на него, и, ничего не сказав в ответ, скрываюсь в темноте клуба, так и не купив Саманте её любимую картошку-фри.

Спустя время, стараясь больше не напороться на Алекса, ищу в клубе Саманту, но ее нигде нет. В бильярдной тоже нет. Достаю телефон и начинаю звонить. Звонок сбрасывают. Через мгновенье приходит сообщение от нее, что она уехала и не надо ее ждать. Отлично. Подруга называется! А я уже практически в отчаянье. Вызываю такси и от греха подальше еду домой. Вот вам и первая вечеринка.

Лежу в постели, но из головы снова не выходят эти глаза, которые сверлят меня каждый раз буквально всю, что страшно становится до чёртиков.

В школе и универе у меня была пара увлечений, но до отношений, по сути, они так и не дошли. Тут и брат подсобил, как обычно. Да и времени не было на эти сантименты. Учёба стояла на первом месте, а брат мог отвадить, кого надо и кого не надо. А здесь его нет. Он приедет через полгода. И я очень боюсь, что может произойти сейчас, когда его нет рядом. Кто меня сможет остановить?

Глава 6

Стефан Дженсен

Раннее утро.

Симпатичная девушка сидит под деревом на газоне колледжа и решает задачу. И, как мне кажется, она у нее никак не получается. Куча исчёрканных страниц летит на землю. А девушка прекрасна, как лесная фея. Бледное лицо в обрамлении длинных темных волос, которые колышет легкий ветерок, изящный маленький носик и слегка полноватые губы.

— Высшая математика? — подхожу и спрашиваю я, глядя в ее тетрадь.

— Она самая! — как-то обречённо говорит она и, вздыхая, поднимает голову.

Сажусь рядом, надеясь помочь.

— Задача, вижу, с параметрами. Давай попробую решить.

Она не отказывается.

— Буду очень благодарна тебе. — голос её приятный, мягкий, словно бархатный. — Вчера весь вечер решала, не получилось. Думала, утром перед лекциями решу, но никак не выходит.

Она передаёт мне свою тетрадь. Достаю из пенала ручку, сажусь ближе и, не колеблясь, начинаю решать. Не прошло и шести минут, как противная задачка была, наконец, мною побеждена. Я подробно объясняю ей механизм решения. Девушка уточняет некоторые моменты, где ей непонятно, но в целом она очень рада, что эти мучения для нее уже в прошлом.

— Ирина. Можно Ира. — называет она своё имя. — Спасибо за помощь! А ты случайно не на естественном направлении? — спрашивает она меня.

— О, нет. — усмехаюсь я. — Я на юридическом. Уже третий курс. Меня Стефан зовут. Очень приятно. Просто люблю математику ещё с детского сада, когда задачки на логику решали и палочки перекладывали. А ты на естественном?

— Нет, ты что!? Кто меня туда ж возьмёт!? — возражает она и мотает головой. — «Бизнес и менеджмент».

— Ну клёво! Отличное направление. Будущее тебе, считай, обеспечено — улыбаюсь я. — Увидимся? — сам не зная, почему спрашиваю её. — Ты мне за задачку ещё должна! — говорю и, поднявшись, иду по направлению к главному входу. — Извини, опоздаю на первую пару. Чесать ещё долго до корпуса С. На большом перерыве в столовой! — утвердительно говорю я, но не знаю, придет ли она туда.

— Должна!? — с удивлением вслух произносит она. — Да ничего я тебе должна! Помощник, называется! — но потом добавляет. — Хорошо, в столовой!

Я ликую.

Сижу на второй паре как на иголках. Хочу её увидеть, а ещё целый час сидеть и ждать.

Лекция по политологии такая скучная и тянется до невозможности долго. Женщина-лектор что-то тихо бормочет себе под нос, выписывая непонятным почерком на доску термины, которые никто не понимает. Она сама их понимает-то? Поэтому студенты особо ее не слушают, а занимаются своими делами. Кто-то решает задачи, кто-то списывает у соседа домашку, кто-то пытается испортить парту, девчонки рассказывают последние сплетни и хихикают на всю аудиторию.

Уже в столовой спрашиваю её:

— Ира, так благодарность за помощь будет?

— А деньгами нельзя? — шутит она и смеётся так, что на её щеках появляются милые ямочки.

— Нет. Я выбираю свидание. — утвердительно говорю я.

Она удивляется. Молчит. Но потом отвечает:

— Свидание? Мы с тобой только этим утром познакомились. Ты помог мне решить задачу и сразу свидание?

— Ну хорошо, назовём это не свидание, а дружеские посиделки в кафе. Так согласна? — парирую я.

— Ладно! — соглашается она, и я тону в её карих глазах.

Глава 7

Ирина

Этот парень меня очаровал. Высокий кареглазый брюнет спортивного телосложения с лоском интеллигентности. Для пущей важности ему не хватает только очков. Будущий юрист.

Я сразу невольно вспоминаю этого мерзопакостного Алекса, который продолжает гулять у меня в голове. Да, у Стефана нет таких офигенных голубых глаз и холодной надменной красоты, но он приятен в общении и не напирает своим эгом, как это делает Алекс. Хотя тоже не так прост, как мне кажется. Он явно умеет добиваться своего.

— Так ты из России?! — удивленно восклицает Стефан. — Я знаю про вашу страну скорее стереотипы, чем правду. Медведи, балалайки, Москва, дикие морозы…

Это заставляет меня рассмеяться. Его компания мне явно по душе. Мы сидим в кафе буквально десять минут, но в нем есть что-то такое притягивающее и знакомое, что она я даже рада, что пошла с ним.

— Нет же! — спорю с ним я, показывая фотки на телефоне. — Смотри. Вот мой родной город, вот мои друзья. Видишь, никаких медведей поблизости. Вполне себе тепло, солнечно и современно. — передаю ему в руки свой телефон — Вот, сам посмотри.

Он с неподдельным интересом листает фотографии, периодически задавая вопросы. Потом, отдавая обратно телефон, Стефан касается своей рукой моей руки. Я чувствую, как меня пронзает током.

«Так, Ира, держи себя в руках!» — убеждаю сама себя.

Мы болтаем ещё около получаса, пока я не спохватываюсь, глядя на часы, что мне нужно с мамой успеть сходить в парикмахерскую. Она никогда не прощает опозданий, даже мне.

— Стефан, спасибо за кофе, но мне уже, правда, пора. Иначе я не успею на автобус, а следующий потом через час. Я маме обещала. — резко встаю из-за стола.

— Давай я тебя подвезу. — он тоже поспешно встает, успевая выложить на стол пару купюр в качестве чаевых. — Я на машине. Куда скажешь. Не переживай, не украду и не увезу в далекие дали. — говорит он, одарив своей обворожительной улыбкой. — Хотя, сама знаешь, город у нас не очень спокойный в темное время суток.

— Сейчас ещё день, поэтому не стоит. Спасибо. Это уже слишком.

— Ладно. Как знаешь. Не буду настаивать — соглашается он. — Но, может, мы еще увидимся? — спрашивает он в надежде, что я скажу «да».

— Возможно. — неуверенно отвечаю я.

— Может, телефон? — задает он мне очередной вопрос.

— Что телефон? — делаю вид, что не поняла, чего он хочет от меня.

Стефан повторяет и снова улыбается.

— Оставь мне свой номер телефона, если не сочтёшь мою просьбу за наглость.

«А почему бы и нет!» — проносится у меня в голове.

Диктую номер, он сбрасывает гудок и записывает мой номер в свои контакты.

«Потом запишу» — думаю я и иду на остановку.

Глава 8

Алекс

Это ж надо такому случиться, что пятница совсем у меня не задалась. Как же всё это бесит!

Утром не пустили на лекцию из-за за опоздания. Хотя я пришел всего лишь на пять минут позже. Всего на каких-то пять гребаных минут!!! Но профессор был неумолим. Не пустил, захлопнув дверь прямо перед моим носом. А ведь сам, сволочь такая, зашёл передо мной. А вечером на тусовке в «Гринвиче» эта русская девица, которую я должен развести, убежала от меня так вероломно и нагло. От меня! Смылась!

Честно, я охренел, когда ее увидел в клубе. Такие тут не появляются. У меня аж глаза на лоб полезли, и я проиграл партию в бильярд. Она же была почти у меня в руках, но упорхнула, как птица. И, блин, она была так красива. Очень красива. При полном параде и марафете, в отличие от прошлой нашей встречи.

И что? Я спал со многими красивыми девчонками, но эта не даёт мне покоя. В ней есть что-то, чего я не могу пока понять. Но что?! Что в ней такого?

Когда она убежала от меня, и я остался один в толпе танцующих людей, пить мне вовсе расхотелось. Совсем. Я вызвал такси и уехал домой. А дома разворотил всё нахрен в своей комнате. То ли от злости, то ли от неудачно складывающейся для меня игры. В стену полетела настольная лампа, учебники, потом бейсбольной битой я дубасил свой диван, но ярость не хотела отступать. Мать отчаянно колотила в закрытую дверь и кричала, чтобы я угомонился, но мне было пофиг на все ее мольбы.

Сам не зная почему, начал искать ее Инстаграм, но ничего не нашел. Фейсбук. Ничего. Да, блин, что это такое! Девочка-призрак что ли?! Либо она обитает на фейковых страницах, что может вполне быть правдой.

Прошло уже две недели. Две недели!

И, можно сказать, по нолям. А время-то идет… А я ничего не предпринимаю. Не выходит как-то. Будто намеренно хочу продлить всё это. За спиной, знаю, ходят разные слухи, но мне плевать на них, хотя и, отчасти, это задевает меня, но не могу ничего с собой поделать.

Меня дико бесит, что она такая строптивая. Не сдается, как это безропотно делали другие почти сразу. Но в то же время я вижу в ней равного соперника, с которым интересно играть. То ли она тебя, то ли ты её.

Ладно, раунд второй. С такой мыслью я пытаюсь уснуть в полвторого ночи.

Глава 9

Ирина

— Так ты пойдёшь на день рождения Вики? — спрашивает Саманта сразу после окончания пары.

— Меня не приглашали, да я и не знаю ее особо, чтобы приходить так вот. И в прошлый раз, если помнишь, ты смылась куда-то. — с безразличием в голосе отвечаю ей, аккуратно складывая конспекты в сумку.

Саманта обнимает меня, хлопая по плечу.

— Ну и что! — восклицает она. — Ты же со мной, пошли, а? — продолжает уговаривать меня подруга. И что-что, а убеждать она точно умеет. — Ты только представь, — не останавливается она — двухэтажный дом, родители свалили куда-то на острова недели на две. Короче, кайф и рай.

— Ага, и полный беспредел. — добавляю я.

Она морщит нос и продолжительно смеётся.

— Ой, да ладно тебе! Все уже люди взрослые, тебя никто ни к чему не принуждает, если, конечно, сама не захочешь. — и она заговорщически подмигивает мне.

— Хорошо, будь по-твоему. — соглашаюсь я. — Но до посинения я там сидеть не буду.

— Ок. Когда наскучит всё, можешь вызвать такси. — говорит она, слегка нахмурив брови. — Короче, в четыре заедем за тобой.

— Заедем? — спрашиваю я, делая акцент на окончании.

— Да, я с парнем еду. Ну, помнишь, тот из клуба? Гарри.

Я киваю. Ну Гарри, так Гарри.

Они заезжают за мной почти в четыре на красной хонде. Крутая тачка, что сказать. Саманта, видимо, умеет цеплять нужных парней. Пока мы едем до Вики, Сэм не умолкает ни на минуту, болтая о всякой ерунде, а я просто поражаюсь терпению Гарри, который даже ни разу не пытается прервать ее. На его месте я бы непременно ее заткнула.

Дом Виктории шикарен. Просторный с бассейном, как в голливудских фильмах. А самое главное — ее родители уехали и дом полностью в нашем распоряжении. Повсюду снуют парни и девчонки, кто по парам, кто без.

Вики первая к нам подходит. На ней короткое платье цвета пыльной розы с огромным декольте, открывающим напоказ ее весьма внушительные формы. А от туфель с высокими шпильками мне буквально становится больно, как только я представляю, как она на них передвигается. Это же адские мучения, наверное?!

Офигеть! По сравнению с ней я, вероятно, выгляжу монахиней в своих черных узких брюках и голубой рубашке-оверсайз.

— Сэм! Гарри! — обращается она к ним. — Как же я рада вас здесь видеть! А это? Это? — она запинается и, видимо, пытается вспомнить или понять, кто перед ней. — Новенькая? Верно?

— Да, это Ирина. — представляет Сэм меня своей подруге.

— Можно просто Ира. — поправляю я. — Очень приятно — говорю я Вики, и она сразу же лезет целоваться, обдавая меня ароматом приторно-сладких духов с примесью алкоголя.

— Много народа пришло? — интересуется Гарри.

— Ага. — хихикает разрумяненная Вики. — Туса будет крутая! — показывает большой палец вверх. — Развлекайтесь, ребятки! — говорит она и отходит к очередным гостям.

Первое время Сэм и Гарри проводят со мной, но желание побыть наедине берет верх, и они беспалевно исчезают в сонме гостей. Как обычно! Иду с друзьями, а потом остаюсь одна.

Мне откровенно скучно. Я выпила один бокал какого-то коктейля голубого цвета, но радости это не принесло. Какие-то парни липнут ко мне, кто-то зовет танцевать, но я линяю оттуда.

Вспоминаю, что у Вики есть шикарный бассейн, который нужно обязательно посмотреть. Дизайнеры и правда постарались на славу. Дно бассейна выложено плиткой, имитирующей структуру морского песка. И она, подсвечиваемая маленькими лампочками, изумительно переливается. Бассейн такой большой, что здесь вполне можно проводить национальные соревнования по плаванию на короткой воде. У лестницы стоят шезлонги со столиками, на которых стоят подносы с напитками.

Здесь так красиво, но, кроме целующейся парочки, я никого больше не замечаю. Приседаю и пробую воду рукой. Подсветка сразу начинает играть радугой на моем браслете. Парочка, заприметив меня, поспешно ретируется в дом. Слышу, как хлопает за ними дверь.

— Привет… Привет… — слышу знакомый голос сзади и невольно вздрагиваю, оборачиваясь.

Вот только его здесь не хватало! Ну что за западло!

— Как водичка? — спрашивает он, ухмыляясь, и садится на ближайший ко мне шезлонг с початой бутылкой пива в руках.

— Нормальная водичка! — почти огрызаюсь я. — Почему ты появляешься там, где и я?

Он смеётся. И, зараза, он такой красивый!

— Ну, во-первых, мы учимся в одном учебном заведении. Это раз — и он загибает палец на свободной руке. — А. во-вторых, меня тоже пригласили. Это два. Меня всегда приглашают на подобные хм… вечера. — ухмыляется он.

Я поспешно встаю и намереваюсь уйти лишь бы подальше от него, но он успевает схватить меня за руку и жестом показывает на рядом с ним стоящий шезлонг.

— Посидим?! — его вопрос звучит больше риторически.

Рядом с ним мне всегда как-то не по себе. Его холодная красота демона и настырность пугают меня, но я, как загипнотизированная, опускаюсь на шезлонг и замираю.

— Почему ты бегаешь от меня? — спрашивает Алекс, а я отвожу взгляд, чтобы только не смотреть в его безумные голубые глаза.

Я фыркаю.

— Ну да, кто ещё кого преследует! — возражаю я. — Много чести бегать за тобой! Строй в ряд девиц из команды поддержки. — выпаливаю я и в этот момент горжусь собой.

Он отпивает глоток и ставит бутылку на столик.

— Какие мы, однако, строптивые! — дразнит он.

— Какие есть! — и, сама не знаю, почему, показываю ему язык.

Тут он резко встает, что задевает столик, и бутылка пива, разбиваясь о край бассейна, светло-коричневой струей выливается в прозрачную воду. На секунду Алекс замирает, глядя в воду, но потом говорит:

— А, ничего. Уберут. Тут и не такое убирали.

Я вопросительно смотрю на него, а он подходит ближе и тянет меня за руку в сторону дома.

— Мне скучно. Пошли потанцуем. — практически приказывает он и тащит меня за собой.

— С чего это я буду с тобой танцевать. Не собираюсь! — выдергиваю руку и пытаюсь отдалиться от него на безопасное расстояние.

Но он в два шага настигает меня, сильно хватает за запястье, что я вскрикиваю от боли, и притягивает за руку, сгибая в локте, к себе так, что наши лица находятся в сантиметрах пятнадцати друг от друга. Я снова слышу знакомый аромат его парфюма.

— Почему? — спрашивает он, глядя прямо в глаза. — Неужели, я так плох? Не достоин с тобой танцевать? Один танец! — командует он.

Его голубые глаза, как океан. Они так близки и так далеки одновременно, что мне опять становится не по себе, когда я долго в них смотрю.

— Отпусти. — прошу я и отвожу взгляд. — Мне больно.

— Нет. — говорит он и продолжает только сильнее стискивать мое запястье.

От безысходности мне приходит в голову безумная идея и я, чуть нагнувшись, со всей силы, что во мне есть, кусаю его за руку. От неожиданности он вскрикивает, ослабляет хватку, и отпускает мою руку.

Я свободна.

— Дикарка! — слышу его голос, сопровождающийся какими-то проклятиями.

После непродолжительных поисков нахожу Саманту, которая уже изрядно пьяна и танцует с Гарри, практически повиснув на нем.

— Сэм, я такси вызову. Мне домой надо.

— Что? Уже? — пьяным голосом щебечет она.

— Да, веселитесь без меня.

— Ну ладушки. — мурлычет она, словно кошка, и утыкается в грудь Гарри. — Пока, подруга! До понедельника.

Попрощавшись с ними, иду на выход, где меня должно ожидать такси. Но на улице пусто. Я открываю приложение: таксист задерживается на десять — пятнадцать минут. Ладно, подождем.

Переминаюсь с ноги на ногу и залипаю в телефон. Ё-маё, надо ж ещё проект по политологии сделать, совсем забыла!

— Красавица, тебя подвезти!? — из подъехавшей машины раздается незнакомый мужской голос.

Я поворачиваюсь. В окне синего форда на водительском месте вижу симпатичного парня, который кажется мне знакомым. Так и есть, это тот тип, с которым тусит Алекс. В прошлый раз видела его в клубе. Сам Алекс выглядывает с пассажирского сиденья.

— Нет, спасибо. — отвечаю я и отхожу подальше на всякий случай, а сама смотрю на зеленую точку такси в приложении на экране. Как же она медленно ползет! Ну что за черт!

— Давай залезай! — кричит Алекс. — Нечего ломаться! Ты мне за покусанную руку должна! — он громко смеётся и трясёт пострадавшей рукой. — Мы просто тебя до дома подбросим! Не бойся! — уверяет он.

Да вот только от его слов мне становится страшно. Но, на моё счастье, приезжает, наконец, такси и дальним светом фар бьёт по глазам этим двум придуркам. Я быстро запрыгиваю в машину и перевожу дух.

— Поехали! — тороплю таксиста.

Глава 10

Алекс

— Слушай, ну она меня реально за руку грызанула! — жалуюсь я Мэту, показывая на правой руке следы от зубов этой русской девчонки. — Дикарка самая настоящая! Они все там в России такие ненормальные!

— Что-то с ней пока тебе нелегко. — констатирует Мэтью.

— Да ладно. Я в игре и игра со мной и во мне. Никуда она от меня не денется. Мэт, Мэт, — привлекаю я его внимание. — Смотри. Вон она идёт. Наверное, такси ждёт. Давай её порофлим⁸?

— Зачем? — удивляется он. — Она ж не сядет?

— Ну давай, просто по приколу.

Мэт подъезжает ближе и кричит Ирине, не подвезти ли её. Она же стоит такая напуганная и растерянная, что даже немного становится её жаль. Так. Стоп. Жалость это не про меня.

Она, конечно, отказывается. Тогда мне хочется её ещё сильнее позлить и, подливая дальше масло в огонь, я намеренно трясу своей покусанной рукой.

— Не ломайся! — кричу я как сумасшедший. — Ты мне должна!

Она как заблудший олененок пятится назад и не отрывает взгляд от экрана смартфона, по всей видимости, в ожидании такси.

Через мгновение белый свет фар такси ослепляет нас, а Ирина, хлопнув дверцей, уезжает.

— Эх, но было прикольно! — хохочет Мэт. — Мы её прям запугали. Ты видел ее лицо?!

— Ага. — соглашаюсь я, но внутри меня непонятно откуда вылезшая совесть пытается заставить меня пожалеть о содеянном.

— Хотя, скажу тебе, — продолжает Мэт, — Эта русская цыпочка клевая и при других обстоятельствах я бы, вероятно, замутил бы с ней и… — и тут я прерываю его.

— Э-э, Мэтью, ты мне тут не должен вмешиваться. Если что, то потом, пожалуйста.

— Ну да, доедать объедки с вашего стола? — дразнит меня он.

— Ну не объедки… — смех разбирает меня.

— Алекс, ты же знаешь, что ты самый настоящий козёл. Козлее просто нужно ещё поискать! — утвердительно говорит он. — Но мне, бро, это нравится! — и Мэт ободряюще хлопает меня по плечу.

— От козла слышу! — бросаю ему в ответ и тоже хохочу.

На что Мэт мне показывает средний палец, и мы отъезжаем.

— Едем дальше? — подмигивает Мэт. — У Макса, вроде, сегодня клевые девчонки должны быть. Он обещал поделиться.

— Прям клевые? — переспрашиваю я и делаю вид, что меня заинтересовало его предложение.

— Да. — и он облизывает свои полные губы. — А то у Виктории как-то совсем скучно. — и повернувшись лицо ко мне, говорит — А нам же просто необходимо продолжение банкета? — ухмыляется он.

— Что верно, то верно! — соглашаюсь я.

Макс наш давний друг и такой же негодяй, как и мы. Бесконечные тусы, пьянки, девки и всё такое. Правда, в последнее время я стараюсь не напиваться в хлам, поскольку замечаю, что частые возлияния уже начинают сказываться на моей спортивной форме, и тренер то и дело грозит меня выкинуть из команды. Но хрен ему, не дождется! Поэтому, думаю, полбутылки пива, которую я так эпично разбил у бассейна, мне на сегодня вполне хватит. А вот Мэт планирует напиться до чертиков. Опять его тело придётся грузить в такси.

Макс встречает нас на своей квартире уже изрядно пьяный. Глаза блестят, язык заплетается, но он залихватски хлопает нас по плечам и приглашает войти. У Макса крутая двухэтажная квартира, которую ему купили богачи-предки, а мальчик этим всем пользуется и живет на полную катушку.

Мы заходим в гостиную, где на диване уже, по всей видимости, давно расположились три девицы и хлещут спиртное из горла. Стандартные, размалеванные шлюхи, как раз на один раз.

— Энн, Мэри и Клаудия. — по часовой стрелке дрожащей рукой представляет Макс девушек нам.

Те, услышав свои имена, кивают и хихикают.

Он садится в кресло, притягивая к себе на колени вторую из девушек. Мэри, вроде так. Затем отхлебывает виски из горла и говорит:

— Парни, теперь выбирайте! — предлагает он.

Мэтью сразу садится на место, где только что сидела Мэри, оценивает обеих девиц и кладет руку на колено белокурой Клаудии. Та моментально расплывается в улыбке и лезет к нему целоваться.

Мне вообще по хрен, с кем сегодня спать. Настроение паршивое, поэтому снять напряжение просто необходимо. Энн, так вроде ее имя, первой проявляет инициативу, берет меня за руку и тащит на верх в одну из трех хозяйских спален. Я безвольно тащусь за ней. Девушка определенно с пышными формами, но сейчас они меня что-то совсем не возбуждают. Мы оказываемся в спальне, и, она, плотно притворив дверь, сразу опрокидывает меня на огромную кровать, застеленную ярко-красным покрывалом. Ну и вкусы у Макса!

Энн замечает следы зубов на моей руке. Укус и правда сильно выделяется и по краям уже стал фиолетово-багровым от лопнувших сосудов.

— Эй, парень, — обращается она ко мне. — Что за дикая кошка тебя покусала? — и пытается прикоснуться к моей руке.

— Не твое дело! — рычу я и резко одергиваю руку.

— Ну ладно. Тогда я в душ — щебечет она, снимая платье, под которым обнаруживается черное кружевное белье, которое, небось, столько парней уже перевидало и перетрогало. — Ты со мной? — дразнит, улыбаясь, она.

— Нет. — холодно отвечаю я.

— Я быстро. — Энн скрывается за дверью, и я слышу плеск воды в ванной.

Я закидываю руки под голову и тут меня накрывает. Какого фига я поперся к Вики на днюху? Что я там забыл? Тупо отметиться? Скорее да, чем нет. У неё всегда скучные вечеринки! И что в результате?

Опять столкнулся с Ириной. Да, это мне на руку, но она, блин, как заноза застряла в моей голове. Я отчетливо вижу, как она перекидывает на одно плечо свои длинные темные волосы и нагибается, чтобы попробовать воду в бассейне. А эта ямочка между ее сильно выпирающих ключиц, которую я разглядел в вороте чуть расстёгнутой сверху блузки и эта родинка там…

И я уже мысленно представляю, как расстегиваю на ней блузку и провожу пальцем по этой ямочке, а потом языком касаюсь её ключиц. И… невольно вздрагиваю. Чёрт! А эти огромные темно-карие, почти черные глаза, которые я, наконец, разглядел, когда насильно притянул её к себе, как магниты притягивают меня. Мне никогда не было интересно, какие глаза у девчонок, с которыми я спал. Ну глаза и глаза, что в них такого особенного?!

Я осознаю, что непозволительно много думаю о ней, и меня это сильно напрягает, но ничего не могу с собой поделать. Она, как заноза, которую невозможно вытащить, пока сама не вылезет. Может, добившись победы в игре, в чем я, конечно, не сомневаюсь, я потеряю к ней интерес, но я, скорее убеждаю себя в этом, нежели это будет на самом деле.

Мысли опять возвращаются к Ирине. Она в этой мешковатой рубахе, которая ей велика размера на три, выглядит в тысячу раз, нет, в миллион раз привлекательнее Виктории в её развратном платье, не скрывающим почти ничего. И как ей это удаётся?

Мои размышления прерывает Энн, которая, обернувшись полотенцем, под которым, понятное дело, ни черта больше нет, залезла ко мне на колени и пытается стянуть с меня джинсы. Я смотрю на ее разукрашенное пустое лицо и мне становится противно до тошноты. Не раздумывая, я резко поднимаюсь с кровати так, что Энн падает, придерживая одной рукой почти сползшее с груди полотенце.

— Ты идиот? — возмущенно кричит она на меня, потирая свободной рукой ушибленное колено.

Не обращая на нее никакого внимания, я поправляю ремень на джинсах со словами:

— Да пошла ты, шлюха! — и покидаю спальню.

— Конченный придурок! — слышу ее проклятия, доносящиеся из комнаты.

«Катись, откуда пришла!» — думаю я, но не говорю это вслух.

Спускаюсь вниз, где Макс и Мэтью в одних труселях продолжают бухать. Макс при мне прикончил початую бутылку виски и принялся за вторую. Мэт глушит водку стопку за стопкой. Алкаши гребаные!

Они, наконец, замечают меня и поднимают свои пьяные глаза, которые уже изрядно накрыла поволока спиртного дурмана:

— Ты всё? — смеётся Мэт. — Что-то ты недолго! Ну как, нормас? — и он начинает бесконтрольно ржать.

— Не хочу — бросаю я. — Нет настроения.

— Вот придурок, — протягивает Макс, продолжая опорожнять бутылку. — такие горячие штучки, сорт первый! — и поднимает большой палец вверх.

— Да и пофиг. — равнодушно говорю я. — И погорячее видели.

— О-о-о. — передразнивает меня пьяный Мэт. — Макс, да у него, похоже не встал. — хохочет он. — Он на той русской цыпочке застрял, ну, на которую играет.

— Заткнись, Мэт! — начинаю злиться я. — Не неси всякую чушь!

Макс внимательно слушает наши пререкания, потом засовывает в рот целую пригоршню картофеля-фри и говорит:

— Ага, я её видел. Оценил. Девка зачетная. Вдул бы и…

И я двигаю ему в челюсть.

— Алекс, какого х… — кричит он, хватаясь за щеку. — Ты совсем поехал?

— Я на нее играю, а не ты. Понял? — шиплю я, всё еще находясь в опасной близости от него.

Мэт с Максом испуганно смотрят на меня и, запинаясь, почти в унисон говорят:

— Да. Понятно.

Хватаю свой телефон, который почему-то валяется внизу на ковре у дивана, и поспешно ухожу.

Как только я себе представил, как Макс трогает Ирину, да просто трогает своими большими потными ладошками, кулаки непроизвольно сжимаются до побеления костяшек. Она моя. Я на нее играю. И победа будет моя. Только моя.

Долго бесцельно брожу по улицам ночного Нью-Хейвена. А перед глазами её лицо с большими карими глазами и ямочка между ключиц.

Чёрт!

Откуда ты такая взялась!

Глава 11

Ирина

Утром меня будит мама. Она уже раздвинула шторы, и я, кое-как разлепив глаза, щурюсь от яркого солнечного света, бьющего стрелами лучей прямо в мои сонные глаза.

— Ира, доброе утро! Вставай, на занятия опоздаешь! Почему будильник не ставишь? — спрашивает она, но сразу не уходит.

— Забыла поставить. — зеваю я.

— А я и не знала, что у тебя тут уже появился поклонник! — игриво восклицает вдруг она и садится на край моей кровати.

От её слов я слегка напрягаюсь. Привстаю с постели и облокачиваюсь на подушку.

— Расскажешь? — просит мама, улыбается и как будто дразнит.

Вот пусть уж к своей портнихе ездит, а меня не трогает!

Я немного в ступоре. Стрёмно как-то ей про личную жизнь рассказывать. Тем более, что подружками мы с ней никогда особо не были, чтобы болтать о мальчиках и прочих женских штучках. Да у меня-то и мальчиков не было!

— Мам, да нет у меня никого! — хочу, чтобы в данный момент она отвязалась от меня. — Так, друзья, знакомые, а чтобы поклонник прям, да нет такого.

Она встает, выходит из комнаты, но быстро возвращается с большой охапкой красных роз. От вида этого потрясающего букета у меня от удивления широко распахиваются глаза.

— А что ты на это скажешь? — и вручает мне букет.

— Мам, а почему ты решила, что это мне? Может, это у тебя поклонник? — шучу я, вспоминая про её якобы «портниху» из Нью-Йорка.

— Не говори чепухи! — немного обидевшись, говорит она. — Тут карточка ещё есть, но она без имени и со странным предложением, но явно адресованным не мне.

Беру в руки карточку. Читаю.

«Теперь я знаю, что в России не только медведи и балалайки,

но и очень красивые девушки»:))

«Ясно. Безусловно, это Стефан… Но откуда он узнал мой адрес?» — проносится у меня в голове. — «Откуда? Но розы реально шикарные!».

Мама, так и не дождавшись душещипательного разговора, ушла. Пытать больше меня не стала. Ну, а с другой стороны, что ей рассказывать? Что познакомилась с парнем на днях в колледже, попили кофе, обменялись телефонами, но адрес я ему же не говорила. Просто кто-то слил, видимо.

А теперь цветы.

Розы пахли чудесно. Я поставила их в большую вазу, а карточку убрала в ящик стола. Прекрасно понимаю, что это подкат. Причём, такой конкретный подкат. Но мне это нравится. Мальчик действует.

Беру с тумбочки телефон и пишу ему сообщение:

«Спасибо за розы. Они прекрасны. Кто дал тебе мой адрес?»

Ответ приходит незамедлительно:

«Я очень рад Насчет адреса — у меня свои каналы информации))). Увидимся сегодня?»

«У меня три пары. Давай после занятий. В 13 на входе в наш корпус».

«Ок».

Глава 12

Алекс

Я замечаю её на выходе из корпуса, где учатся экономисты.

Думаю. Потом преодолеваю внутреннее сопротивление. Хочу уйти.

Но в итоге кричу ей «Ира, привет!». Ирина делает вид, что не слышит и не видит меня и продолжает целенаправленно куда-то идти. Я догоняю ее, пытаясь остановить.

— Давай поговорим! А? — начинаю наш с ней внезапный разговор.

Она всё же останавливается. Уже хорошо.

— Алекс, что? — разворачивается, наконец, она в мою сторону.

Эта девушка значительно ниже меня, и ей приходится всё время поднимать голову, чтобы заговорить со мной. На ней свободная светлая футболка с непонятной надписью и эти узкие черные джинсы, которые я уже видел. Они так явно подчеркивают все её изгибы ниже талии, что я на них мгновенно залипаю и не могу отвести взгляд.

— Ты меня опять преследуешь? — спрашивает она, заставляя меня отвлечься от изучения её фигуры, и пытается придать своему голосу негодующий тон, но у нее это явно не выходит. Её голос всё равно такой мягкий и нежный, что, повышая его каждый раз, она делает его только приятнее.

— А если и так? — без зазрения совести говорю я. — Ты в «Гринвиче» просто сбежала. Сбежала! И у Виктории тоже, кстати. А ещё прокусила мне руку!

— И? — вопросительно говорит она.

— И? И ты спрашиваешь ещё? Ну так же не делают. Ни сказав ни слова, ты бежишь от меня. Мы не договорили с тобой и… — и я уже по привычке хватаю её за руку.

— А я, разве, тебе что-то должна? Мы кто с тобой? Друзья? Коллеги? Или встречаемся? Или что ещё? — своими вопросами, которые сыплются как из рога изобилия, Ирина пытается поставить меня в тупик. Я отпускаю её руку.

На миг я задумался. Другая на ее месте давно бы пищала от счастья, что тусит с таким парнем, как я. А тут гордячка. Захотела и ушла. А тем временем две недели с хвостиком прошло…

К нам подходит парень. Он мне хорошо знаком.

Так, интересно, а Стефан какого черта здесь делает? В колледже меня не любят многие и Стефан не является исключением. Такого козла, как я, ещё нужно поискать. Сейчас Стефан явно чем-то раздражен.

— Что тебе от неё нужно? — грубо он спрашивает меня и подходит ближе. — Отойди от неё! — чуть ли не приказывает мне он.

— О, мистер адвокат! — усмехнувшись, обращаюсь к нему я. — ЗдорОво! Как поживаешь? А какое твоё дело, а? Я в твои дела лезу?

Стефан никогда не был робкого десятка, и моя наглость, по всей видимости, его совсем не пугает. Он одного со мной возраста и также учится на третьем курсе, только на юридическом направлении. Юрист, мать его! Юрист!

Терпеть не могу таких, мальчиков с обеспеченным будущим! С первого курса работает в адвокатской конторе у отца. По словам моих друганов с того же направления, Стеф недавно съехал от предков и снимает крутую квартиру. Нет, он совсем не ботан, просто у него всё круто в жизни вышло. Повезло с семьёй, в которой он родился. Одет он всегда неформально, как и я, — джинсы и футболки, хотя чопорные мужские костюмы с галстуками, в которых он ходит на работу, больше отражают его адвокатскую сущность.

— Я тебя спрашиваю ещё раз, Алекс, чего ты к ней лезешь? Иди развлекайся со своими шлюхами в баре! — рычит на меня он.

— Воу! Воу! Полегче! — парирую я. — А ты вообще здесь причём?

И тут Стефан выпаливает, ухмыляясь, мне в лицо:

— Она моя девушка! Отстань. Или будешь иметь дело со мной. Можем устроить вечер бокса, как в прежние времена. Ты же помнишь, что у меня и разряд имеется. — хвастается, похоже, он нам обоим, упоминая о своих боксерских достижениях.

Я прекрасно знаю, что Стефан отлично боксирует. В прошлые годы мы с ним на спор часто дрались, прилично друг друга разукрашивая синяками. Крепкий малый! Я даже немного его за это уважаю! Но в последнее время он забросил это дело. Теперь интеллигентно боксирует только с грушей в зале. Мол, не пристало солидному адвокату приходить в офис с фингалами на лице. Клиенты этого не поймут. Ха!

Стою как вкопанный и хочу от удивления раскрыть рот, но всё же не делаю этого. Ирина молча стоит рядом в явном недоумении.

И как мне себя вести сейчас?

— Ну счастья, вам, голубки! — зло бросаю я и, разворачиваясь, ухожу от них.

Внутри меня закипает огромный вулкан, извержение которого уже никак и ничем не остановить.

Ну что за нафиг!

Когда меня успели обвести вокруг пальца!?

Глава 13

Стефан

— Стефан, и что всё это значит? — спрашивает Ирина, когда Алекс скрывается за зданием общаги.

— Скажи мне, откуда ты знаешь этого типа? И что он от тебя хотел?

Неужели, Алекс опять играет?!

— Честно, не знаю. Пару недель назад налетел на меня на лестнице. Пару раз потом доставал. Вот и сегодня… — слегка пожимая плечами, отвечает Ирина.

— Ира, может, я, конечно, сморозил слегка глупость про «моя девушка» и тому подобное. Извини, но в данном случае это было наилучшим выходом из положения. Это очень опасный тип.

Она настороженно смотрит на меня..

— Ты что-то хочешь сказать, Стеф? — обращается она ко мне с явным любопытством.

Я намеренно делаю паузу, но потом продолжаю:

— Репутация и слава о нём итак обо всём говорит. С лихвой.

— Про его репутацию я итак наслышана.

Я просто уверен, что Алекс играет и на этот раз. Рулетка его, видимо, сильно любит, раз часто выбирает. Чувствую это. Но не могу пока ничего ей рассказать, пока этот раунд не закончится, это табу. Таковы правила, даже если ты не следишь и не играешь в эту игру. Я даже не зарегистрирован в их профиле. А с фейкового аккаунта меня туда не пустят, нужно реально регистрироваться. Ну и ладно!

Но, возможно, я смогу уберечь её от этого гребаного козла, поскольку понимаю, что его подкаты отнюдь не случайны. Они не от вдруг вспыхнувшей к ней любви. Он не может любить кого-то, кроме себя. Такие типы, как Алекс, любить просто не умеют. Они только разбивают сердца наивных девушек, а потом губят их и стирают в порошок.

Глава 14

Алекс

Тренировка проходит отвратно. Мои мысли заняты теперь этими двумя.

— Ну надо же! — я закипаю больше, чем на сто градусов. — Мистер адвокат и эта гордячка! Только этого мне не хватало. Но он всё равно не посмеет ей сказать про игру, хоть и не играет сам. Знаю, что не посмеет. Стеф живет всегда по правилам, поэтому будет держать язык за зубами. Это в его же интересах!

Ирина в свете произошедшего стала ещё чуть дальше от меня, и это просто сводит меня с ума. Да что с ума! Я просто разъярён как тигр.

Какая-то девчонка со мной играет. Не я играю, а она. Но я всё равно добьюсь своего! Никуда ты, родная моя, не денешься!

О, Боги, ну за что мне такое наказание!? Я нервничаю и переживаю больше уже не от того, что проиграю, а что при мысли о ней я неимоверно завожусь. Черт побери, она реально меня заводит. Достойный противник. Но здесь уже нечто большее, которое я пока отказываюсь признавать. Вся моя сущность не хочет никак принять это.

«Любви не существует! Не существует!» — как мантру повторяю я.

Есть похоть и влечение, но любви нет. И упрямо продолжаю себя в этом убеждать, а убеждения с каждым разом становятся все слабее и слабее.

Ведь не проходит и часа, чтобы я не думал о ней.

Думаю о ней постоянно: на парах, на тренировке, в душе, за обедом, с друзьями в клубе. Она стала моим наваждением, что теперь игра приобрела абсолютно иной смысл. Мне уже стало пофиг на те деньги, которые я потерял. Сейчас в качестве главного приза я хочу получить ее и только ее, но потом оставить себе как трофей и никому, никому не отдавать. Я не хочу даже допускать мысли о том, что она узнает когда-нибудь всю правду об этой чертовой игре.

Но в моих силах изменить правила, изменить всё. И измениться, возможно, самому.

Ник звонит рано утром.

— Алекс, привет, бро! — раздается его бодрый голос в трубке.

— Ник, чего ты так рано наяриваешь? — ещё толком не проснувшись, негодую я.

— Да так, Алекс, хотел спросить, как у тебя дела? Как с девушкой? На какой вы стадии? Ты же в курсе, что три недели почти прошло. Бонусов всех ты уже лишился. — я прям чувствую, как он ухмыляется в трубку.

Хочу отключиться, но не делаю этого. Нельзя признаваться, что на сей раз я реально лоханулся.

— Да норм всё, скоро всё будет. — нагло вру я.

— По голосу ты какой-то неуверенный. — продолжает доставать меня Ник.

— Ник, я просто не выспался. Пока! — рявкаю и бросаю трубку.

Злиться с утра — ну такое себе ощущение. В кого ты превратился, Алекс?! В кого!? Неужели, какая-то девчонка может изменить тебя? Внутри меня нарастает протест.

«Надо напиться и забыться!» — твёрдо решаю сегодня вечером оторваться по полной, хоть сегодня и не пятница.

Текила желаемого облегчения мне не принесла. Мэт с Эриком рядом о чем-то треплются, лапая сидящих у них на коленях очередных девиц. Музыка гремит, но не может заглушить мыслей о ней.

Это уже походит на какие-то галлюцинации.

Закрываешь глаза — она, открываешь — снова она. Везде она, куда ни глянь. Чёртова русская девчонка! Даже сквозь пьяную пелену я вижу её глаза, которые преследуют меня повсюду.

Может, поехать до неё и всё ей рассказать. И начать всё сначала, но по правде. Да ещё этот адвокатишка нарисовался. Не мог подкатить к кому-то другому?!

Нет, так нельзя. Как я буду потом выглядеть перед всем колледжем!? Перед пацанами? Тряпкой, носовым платком… Лохом, в конце концов!

Пьяный дурман путает мысли. Вызываю такси…Но еду я не домой.

Отчаянно барабаню в дверь.

Дверь, по всей видимости, открывает мать Ирины.

— Молодой человек, вы кого-то ищете? — спрашивает она, внимательно изучая меня, пьяного посетителя, который, сам не зная, почему, приперся к ним на ночь глядя.

— Мэм, добрый вечер! А-а… — слова путаются у меня в голове. — А… можно… — наконец, выговариваю я по слогам. — И-ри-ну? Вы, вы… наверное, ее мама? — неуверенно спрашиваю я, сняв с головы капюшон толстовки.

— Да, всё верно. А не могу ли я поинтересоваться, кто вы такой? — недовольно с акцентом спрашивает эта красивая женщина, стоящая передо мной на пороге дома.

Она мне напоминает сильно повзрослевшую копию Ирины.

— Кто я? Я? — сам себе сначала задаю её вопрос. — Я… др-ру-у-уг… — весело растягиваю я и расплываюсь в пьяной улыбке. — Да, дру-у-уг. Точно, друг!

Женщина косится на меня, но не прогоняет.

— Минуточку… — говорит она и уходит, слегка притворив за собой дверь.

Глава 15

Ирина

— Ира, там какой-то странный посетитель к тебе пришёл. Заявляет, что он твой друг. И от него за километр разит алкоголем. Кто это? Что ты за друзей успела завести? — спрашивает мама, заходя ко мне в комнату. — Ты мне ничего не рассказывала о таких субъектах.

От её слов я как-то опешила. Откладываю тетрадь с домашкой по маркетингу.

Сначала думаю про Стефана, но Стефан, вроде, не отличается большой любовью к алкоголю. Но, может, у него что-то произошло и он пришёл. Может, ему помощь нужна?! Нужно спуститься и обязательно всё узнать.

— Мама, я спущусь, узнаю. Может, там беда какая произошла. Это знакомый. Ты его не отправила, надеюсь? — в надежде спрашиваю маму.

— Нет, он на ступеньках там сидит или сидел, если сам не додумался уйти. Если нет, то сама его и отправь, раз знакома с ним. Нужны мне ваши проблемы! Только долго не задерживайся!

Спускаюсь вниз. Посетитель не ушёл.

Бритые виски, светлые волосы. Алекс. Опять он.

Парень понуро сидит на ступеньках крыльца. Вид у него жалкий. Выхожу и сажусь рядом с ним. Сейчас он на моей территории, так что мне не страшно.

— Привет. Что ты тут делаешь? — спрашиваю я, улавливая сильный запах спиртного.

Он выглядит таким потерянным, что мне так хочется его обнять, просто по-дружески. Но мой внутренний светофор, не мигая, горит исключительно красным светом и запрещает подобные действия.

— Привет… — коротко здоровается он и смотрит куда-то в пол. — Честно, не знаю…

Я немного удивлена такому странному ответу. Но он действительно изрядно пьян. Мама права. Пьян. Нет, не в стельку, но пьян.

— Алекс, ты же у нас великий спортсмен. Звезда колледжа! — не знаю почему, но хочу его подколоть. — А как же твой спортивный режим? — спрашиваю я с издевкой, но мне в этот момент, честно, его очень и очень жаль.

— Режим? — ухмыляется он. — Я тебя умоляю, Ира. Жесткий режим — это про профессиональный спорт, а у нас спорт любительский, да и на тренировках я всё это сгоню. — отвечает Алекс.

Он сам в это верит?

— Может, ты всё же домой пойдёшь? Поздно уже. И твоё состояние… — я не успеваю договорить, как он меня ошарашивает своим новым высказыванием:

— Я просто хотел тебя увидеть… — вдруг неуверенно говорит он и, разворачиваясь ко мне, смотрит прямо мне в глаза.

Глаза пьяные, мутно-голубые, но всё равно безумно красивые. Я отвожу взгляд.

— Зачем тебе это? — непроизвольно вырывается у меня.

— Не знаю. Просто хотел тебя увидеть… — упрямо повторяет Алекс и смотрит опять куда-то в землю.

Просто…

Мы молча сидим так минут десять, пока за спиной не раздается мамин голос:

— Ира, давай уже домой. Прощайся с посетителем и домой!

Я встаю. А он продолжает сидеть и даже не шевелится, слегка потупив голову. Кто знает, что за мысли гуляют в голове у этого мальчика на чёрном шевроле!? Напился, пришёл и чепуху всякую болтает, а завтра и не вспомнит ничего.

Но самое интересное, что меня так волнует, это то, что мой адрес, по ходу, знает уже весь колледж. И кого в следующий раз в гости ждать на сон грядущий?!

— Алекс, — обращаюсь, наконец, к нему. — Извини, но тебе пора уходить. Не будешь же ты тут под дверью всю ночь сидеть?

— Какая у тебя добрая и красивая мама! — вдруг резко, вставая, говорит он. — Наверное, очень хорошая, да? — спрашивает он и снова смотрит на меня, а в его глазах пылает дикий пьяный огонь. Когда он такой, я начинаю снова его бояться.

Теперь я в замешательстве от этого его странного вопроса.

— Да. Конечно. Мама очень добрая. — бормочу я.

«Зачем ему это нужно? Что в его голове?»

— И папа, небось, есть? Тоже хороший? — продолжает он задавать вопросы, которые начинают реально меня пугать.

— Зачем спрашиваешь? — не знаю, что и думать обо всём этом.

Он стоит напротив меня и начинает громко говорить, почти кричать:

— Конечно, ну, конечно! Идеальная семья. Мама, папа, дочь. А дочь принцесса. Не так ли!?

— Алекс, что ты несешь? Уходи! — злюсь я и начинаю его выталкивать с нашего крыльца.

Он отбегает на значительное от меня расстояние и продолжает кричать, как заведённый:

— Да как вы меня все бесите! Вы все, надменные богачи! Идеальные дома. Идеальные семьи. Званые ужины и обеды. Да идите вы все…

Я смотрю на него широко распахнутыми глазами и абсолютно ничего не понимаю.

Он выругался и, набросив на голову капюшон, скрылся в ночи.

«Вот дурак!» — пронеслось у меня в голове.

Естественно, кто бы сомневался, после этого мама прочитала мне целую нотацию относительно того, что с такими парнями связываться нельзя. Нельзя. От них потом одни проблемы. Они эгоистичны и любят лишь себя. Девушки для них расходный материал. А, главное, она даже не захотела выслушать мои аргументы, касающиеся того, что я не путаюсь с этим пацаном, но она ни в какую не стала меня слушать.

— Как не хватает Вити, — почти причитает мама, вспоминая брата. — Был бы он здесь, он бы выгнал этого персонажа сразу вон, что он путь сюда забыл бы навсегда. Ничего, скоро он приедет, и ты будешь под защитой. — успокаивает она, скорее, саму себя. — Ира, я вообще не понимаю! — она скрещивает руки на груди. — Мы только недавно переехали из другой страны, а ты уже водишься с какими-то странными типами. Что это за мальчишка? Он же пьёт?! — с укором говорит мне она. — А, может, он вообще наркоман или неформал какой-нибудь. И — она продолжает. — это он цветы тебе прислал?

— Мама, нет, не он и это уже перебор. Во-первых, я не вожусь с ним. Я не знаю, кто дал ему мой адрес и зачем он сюда явился. А, во-вторых, мне, что 12 лет, что я не могу понять, где плохой человек, а где хороший. Вы будете выбирать, с кем мне общаться? Одобрять? Запрещать? — меня начинает всё это злить. — А, может, и мужа будущего вы мне выберете сразу?

— И выберем! — утвердительно восклицает мать.

— Обалдеть! — кричу я и, выждав паузу, продолжаю. — И, мама, с этим типом я точно не общаюсь. Уверяю. Он сам прилип ко мне.

В расстроенных чувствах убегаю в свою комнату.

— Ира, ну подожди… — кричит мама вслед, но я не хочу с ней сегодня больше ни о чем разговаривать. Запираю дверь изнутри на ключ.

Опять плачу, но легче не становится. Замечательно, скоро приедет старший брат-абъюзер и будет свои порядки наводить. Отец же вечно по командировкам. Уже 7 лет! Так что брат будет опять править балом в доме. Отлично. Мать у него в подчинении. Замечательно!

Ну как же взрослые любят решать за других! Словно они никогда не были в нашем возрасте и не совершали ошибок. Да, возможно, глупых ошибок. Но ведь, чтобы осознать, что ты что-то сделал неправильно можно лишь тогда, когда ты сам через это пройдёшь, а не, исходя из опыта других. Да и окружающие люди и обстоятельства у каждого свои. Зато, если ситуация наполовину совпадет, то взрослые потом обязательно будут своё дежурное высказывание выдвигать, мол, я тебе говорил или говорила, а ты меня не послушала. Так зачем же тогда жить, если не совершать ошибки?! Идеального же всё равно не существует!

Мама, думаю, в своё время тоже совершала глупые ошибки. Папа, наверное, также. И бабушки с дедушками сто процентов. Виктор, тем более. Только его они точно ничему не научили.

Невозможно оградить своего ребенка от жизни, невозможно. Можно научить его, как отличать плохое от хорошего, но путь свой он должен избрать сам, а не делать выбор за него, считая, что ваш выбор самый правильный и лучший. Иначе последствия будут плачевными для всех сторон.

Я, наконец, успокоилась, но сон всё равно долго не шёл. И лишь под утро он накрыл меня своим плюшевым одеялом.

Глава 16

Алекс

Я добрался домой очень поздно и отрубился.

«Ну какой же я идиот!» — ругаю себя с самого утра, проспавшись, но мучаясь ужасным похмельем.

Зачем я к ней поехал. Зачем?

Это всё текила. Это всё она. Но я же помню, что сам этого хотел и сам поехал. Она такая милая. Сидела рядом. Так хотелось её обнять или положить голову ей на колени. Она другая. Абсолютно другая. А я наорал на неё. Зачем? Она же не виновата, что у меня нет нормальной семьи, а у нее она есть. Но я завидую этому, завидую очень сильно.

Перебираю в памяти всех своих девиц, но даже подобия серьёзных отношений у меня никогда не было. Никогда. День, неделя максимум. Я не был к ним готов и попросту не хотел. А, может, не было той, с кем бы мне захотелось их попытаться построить!?

У меня нет полноценной семьи. Мать почти всё время на работе. И она меня не любит. Не любит совсем. И не устает при любом случае напоминать, что именно я причина всех ее бед. Что я не должен был родиться. Что я её ошибка. Я никогда не знал, что такое материнская любовь и нежность. Она никогда не пела мне колыбельные, она не ложила меня в постель рядом с собой, когда в детстве мне снились кошмары, она не радовалась моим первым успехам. И, когда я стал зарабатывать первые деньги, чтобы действительно помочь ей, думая, что она, возможно, меня хотя бы за это полюбит, она восприняла это как должное, как плату за то, что вырастила меня.

А тут идеальное святое семейство! Ну надо же! От Иры реально исходит такой бесконечный обволакивающий уют. Она так и пахнет домом. Ни от одной девчонки я не улавливал такой пряный аромат дома и тепла. А мне этого так не хватало в детстве, что сейчас, когда я это почувствовал, меня теперь, как наркомана, тянет к ней за очередной дозой.

Сказать ей правду?

И, как результат, стать изгоем. Чтобы все придурки и неудачники потешались надо мной?! Смеялись в лицо и попрекали этим. Нет, я не могу через это переступить.

Не сказать. Потерять её совсем.

Дилемма.

А, может, открыться ей? И всё объяснить. Возможно, она поверит и сделает вид, что не знает. И мы всех вокруг обдурим. И прокатит. Нет, это бред. Она не станет молчать, я в этом уверен.

И вот я сижу и не знаю теперь, что делать со всем этим.

Я окончательно и бесповоротно запутался как в игре, так и в своей дурацкой жизни.

Она сведет окончательно меня с ума!

Глава 17

Ирина

Сегодня на паре по философии мистер Каган задал нам домашнее задание — написать эссе на тему, что мы думаем о жизни после смерти. Я пока специально не хочу читать его книгу, которую он издал по своим лекциям. Иначе посещать занятия станет не так интересно, а так ждёшь с придыханием каждой его лекции, как очередной выпуск остросюжетного сериала.

В коридоре меня догоняет Саманта. Этот курс философии она не слушает.

— Ты идёшь со мной на первую вечеринку осени! — утвердительно говорит она, заправляя выбившуюся прядь коротких волос за ухо.

Зачем она подстриглась? У нее были потрясающие светлые волосы чуть выше лопаток, а сейчас каре. Да ещё и выкрасила их в розоватый цвет. Не понимаю я этих самовыражений!

— Тебе идёт! — говорю, как и полагается в случае с подругами, дежурную фразу.

— Спасибо! — улыбается она. — Так ты идешь?

Что? Я не ослышалась? Опять вечеринка. Не хочу обижать Сэм, но мне эти вечеринки только боком выходят. Приходим вместе, а уходим порознь. Она любит веселиться, что не скажешь обо мне. Или я неформатная такая.

Но дома сидеть тоже неохота. Мама каждый день мне заводит одну и ту же волынку про плохих парней, но запретить ходить на вечеринки не может. На мой взгляд, она без Виктора сама уже достаточно распустилась, что мне порой приходится одной ночевать в нашем огромном доме, пока она весело проводит своё время или в Бостоне, или в Нью-Йорке. А, возможно, где-то ещё.

Когда я училась на первом курсе в России, студенческая веселая жизнь, благодаря излишней бдительности брата, обошла меня стороной. И, мне кажется, что я не нагулялась. Нет, это не то, чтобы у меня неимоверное желание напиваться и непотребно себя вести, просто хочется немного расслабиться. Но пока не особо-то и выходит.

Хочу узнать у Саманты, а будет ли там мальчик на черном шевроле, но сама понимаю, что да, будет. Он же не пропускает ни одной тусовки.

Но после того, как он недавно приходил к нам домой, я иначе взглянула на него. И, возможно, начинаю его немного понимать.

В России говорят, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Слова пьяного Алекса наводят меня на мысль о том, что под маской самовлюбленного козла и прожженного эгоиста скрывается парень с душевной раной, которая, по всей видимости, периодически сильно болит и кровоточит.

Но, будто у меня всё отлично?! Хотя, со стороны это, видимо, отлично и выглядит. Но у него, наверное, всё настолько плохо, что он предпочёл загородиться от внешнего мира толстым забором и поэтому так себя отвратительно со всеми ведёт. Он так боится понять и принять истинного себя. Так что, если встречу его там, я не буду больше его бояться, как раньше.

— А когда она? — с любопытством интересуюсь я. — У меня ощущение, что в Америке студенты только и делают, что ходят по вечеринкам!

— В пятницу. — отвечает подруга. — А что у вас в России молодёжь не веселится? Да ну ладно?

— Тусят, конечно. Просто мне это никогда не казалось интересным. — делая безразличный вид, говорю ей.

— Значит, идёшь?! — не перестаёт доставать меня Саманта.

— Да, да, иду, иду я с тобой. Но ты ж меня всё равно там бросишь! — нервно говорю я. — И до утра я там не собираюсь оставаться. Мама меня явно не отпустит.

— Так ты ж по вашим меркам уже совершеннолетняя и можешь делать, что хочешь?

— Сэм, ну хватит, иначе я передумаю! Ещё одно твоё слово и я передумаю! — недовольно высказываю ей.

Первая вечеринка осени в Йеле — это как традиция. Она проходит ежегодно на территории кампуса в конце сентября. По сути, это первый студенческий шабаш после длинных летних каникул. В холлах студенческих общаг устраивают импровизированные танцполы, избавляясь на время от всех ненужных вещей, приносят диванчики и столики, с которых никуда не исчезают постоянно наполняющиеся напитки. Тушат свет и в лучах стробоскопа холл общаги уже и не отличить от ночного клуба.

Мы приехали пораньше. Саманта в облегающем черном платье и на умопомрачительных высоких шпильках смотрится очень эффектно.

«Только бы она не упала!» — думаю я, оглядывая всё время её.

Платье доходит ей лишь до середины бедра и оголяет длинные стройные ноги. Она всегда купается во внимании парней, что они так и пожирают её своими глазами. А мне так дискомфортно, словно эти взгляды направлены и на меня.

Я верна себе и не надеваю платье, несмотря на нытье подруги про необходимость платья. Мой наряд — черные брюки-кюлоты⁹ и облегающий топ, расшитый серебристыми пайетками. На случай прохладного вечера прихватила с собой джинсовую куртку. В брюках я чувствую себя более защищенной, нежели в юбках и платьях. Не стоит никогда задумываться над тем, как нагнуться и не засветить лишний раз свое бельё, да и в брюках как-то спокойнее что ли.

Стефан так хотел с нами пойти, но отец сильно напряг его по работе. Он то и дело шлет мне в сообщениях грустные смайлики. Стефан мне нравится. С ним спокойно и это для меня очень важно. Но я не стала ему рассказывать про визит пьяного Алекса, чтобы лишний раз не заводить его. Сама в этом всём разберусь!

Веселье начинается. Гремит музыка, повсюду ходят девушки и парни в излишне приподнятом настроении.

— Ирина, это Олин! — представляет Саманта подошедшего симпатичного светловолосого парня в ярко-красном костюме. Ну надо же так одеться! — А это Ирина. Наша новенькая. Из России.

Парень обнимает и целует Саманту в щеку. Она отвечает ему тем же.

— Очень приятно! — говорит он, пристально рассматривая и изучая меня, как экспонат в музее. — Сэм, а чего ты прячешь таких красоток от нас?

От его слов я несколько смущаюсь.

— Ты реально из России? — уточняет, не поверив, у меня Олин.

— Да. — сухо отвечаю я.

— Ну круто. Твой английский почти безупречен.

Олин хотел что-то ещё спросить, но подошла невысокая девушка в синем платье и увела его за собой.

— Ира, пойдём я тебя с другими познакомлю. — она берет меня за руку и ведет в гущу толпы.

У Саманты на каждой вечеринке всегда разные знакомые. Она, словно из волшебного ларца, их вытаскивает. Закончатся ли они у неё вообще когда-нибудь?

На диванчике сидит компания из двух девушек и троих парней. Саманта подводит меня к ним, представляя сначала им меня, потом своих знакомых мне. В глубине холла у дальнего дивана замечаю Алекса, который стоит с тем пацаном на синем форде, и я сразу ощущаю его сверлящий взгляд из темноты. Ну и пусть! Я не боюсь!

«Он реально на все тусы ходит!?» — сразу проносится у меня в голове.

–…Эмма… Кэти…Юджин… Кевин… Ну, а Гарри ты итак знаешь… — весело перечисляет Саманта ребят.

Гарри мне по-дружески подмигивает. Я киваю ему в ответ.

Остальных я и запоминать не хочу. В следующий раз всё равно будут другие имена и люди.

Потом Саманта забирается на колени к Гарри, и они сразу же увлекаются друг другом. Всё как обычно.

Пойду-ка я потанцую хотя бы. На танцполе полным-полно людей. И, как мне снова кажется, очень тесно, как в том клубе, где мы с Самантой были в первый раз. «Гринвич», как-то так он назывался. Люди двигаются, буквально притираясь друг к другу. Как-то всё это пОшло, на мой взгляд. В голове шумит коктейль, который я только что выпила. Очень хочется куда-то уйти, нет, не домой, но музыка и пьяный дурман немного отключают меня от реальности, и я начинаю двигаться в такт музыке вместе с танцующими. Кто-то пытается обнять меня сзади, кто-то коснуться плеч, но я уверенно увиливаю от прикосновений незнакомцев. Но Алекса рядом нет. Зачем я об этом думаю?!

Понимаю, что пора всё-таки продышаться, и выхожу из здания общаги. Снаружи, несмотря на тёплый сентябрь, уже прохладно. Поёживаюсь и набрасываю куртку. Вспоминаю, что сейчас в России, наверное, примерно такая же прохладная погода в столице. Пробки на дорогах, наша квартира в девятиэтажке, бывшие друзья… Эх… Ностальгия по дому волной захлёстывает меня.

— Ого, вау… какая красотка и одна! — выводит меня из затянувшегося забытья грубый пьяный мужской голос. — Ми-и-сс — протягивает он. — А почему ты тут одна? — настойчиво интересуется он.

Я прекрасно знаю, что с пьяными в подобных местах лучше не разговаривать и не спорить. Себе дороже будет. Предпочитаю промолчать. Но парень не унимается.

— Может, я скрашу твое одиночество, девочка? А? — и подходит ближе.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Нью-Хейвен — город в штате Коннектикут на берегу залива Лонг-Айленд. Неразрывно связан с Йельским университетом.

2

Йельский колледж — составная часть Йельского университета, где осуществляется бакалаврское образование.

3

Лига плюща — союз из восьми частных американских университетов, расположенных в семи штатах на северо-востоке США. Название происходит от побегов плюща, обвивающих старые здания в этих университетах. Университеты лиги отличаются высоким качеством образования.

4

Первые два года студенты колледжа должны жить в студенческом общежитии на территории университета, поскольку считается, что только так можно создать атмосферу единства и настоящего братства.

5

Роберт Шиллер — профессор Йельского университета.

6

Шелли Каган — профессор Йельского университета.

7

«Сверхъестественное» — американский мистический сериал, в котором братья Сэм и Дин Винчестеры колесят по США на раритетном шевроле Импала 1967 г. выпуска и уничтожают нечисть.

8

Рофлить (сленг) — прикалываться.

9

Кюлоты — свободные укороченные брюки.