Аленушка и братец ее козел

Елена Вилар, 2017

В современном мире не всякая старшая сестра кинется спасать младшего непутевого братца, прекрасно осознавая, что он – козел. Вот только Алена слишком ответственная личность. А меж тем коварная Судьба уже припасла ей непростое приключение. Выдержит ли Аленушка испытание? Спасет ли своего братца Иванушку и победит ли в неравной схватке со злом? Стоп. А может, она и сама не такая уж добрая?

Глава 2

Вторник

Буйная ярость рвется крушить,

Весь этот свет изломать, искрошить.

Ярость бушующим жаром грозна;

Ярость не спит, только дремлет она!

…Мне снился сон, в котором я раз за разом избивала своего брата, смотря на то, как кровь капает на белоснежный пол из его разбитого носа. Затем я бежала в соседнее помещение и, выхватив из-за пазухи нож, наносила удар за ударом по распластанному на полу телу вампира. Убедившись, что клыкастый мертв, я вскакивала и бежала в следующее помещение, чтобы вонзить нож в тело мужчины, укутанного в плащ. Стоило лезвию распороть ткань плаща, как я опять оказывалась перед стоящим на коленях братом, и весь кошмар повторялся снова.

Я очень хотела проснуться, но не могла. На очередном повторе занесла нож над мужчиной в капюшоне и в последний момент разжала пальцы. Орудие упало, разнося гулкий звон по помещению. Мужчина обернулся, из-под капюшона вспыхнул зеленый свет и раздался голос:

— Пора… Зачтено… Просыпайся…

* * *

— Алена, просыпайся! Ну что ты кричишь?! Просыпайся!

Распахнув глаза, я с изумлением смотрела на брата, который тряс меня за плечи. Хотя вру, не столько на него, сколько на его украшение, которое за эту ночь стало более ветвистым.

— Отпусти, — буркнула я, чуть не прикусив язык.

Ванька тут же отпрянул и насупился.

— Что с рогами? — прокашлявшись, поинтересовалась я, откинув одеяло, и, ничуть не стесняясь того, что на мне лишь нижнее белье, спустила ноги на холодный пол.

— Растут… — тихо ответил братик, склонив голову. — Ален?

— Отвалятся! — уверенно сказала я и поднялась с кровати.

Потянулась, сморщилась, услышав легкий хруст в суставах, повернула голову налево, направо, потом склонила ее сначала к одному плечу, потом к другому и, подняв руки вверх, потянулась.

— Ты чего делаешь? — удивленно поинтересовался Ванька.

— Зарядку, — буркнула я.

— Зачем? — спросил брат.

— Зачем?! — передразнила я. — Чтобы в ухо тебе дать!

При этом размахнулась и влепила Ваньке звонкую пощечину. Брат ухватился за краснеющую щеку и обиженно уставился на меня. А я?! Резко выдохнула, схватила халат и молча прошествовала в сторону ванной. Но прежде чем захлопнуть дверь, громко крикнула:

— Чтобы через пять минут завтрак был на столе!

Контрастный душ разогнал остатки неприятного сна. Хм, сдала… Ну-ну… Замотав мокрые волосы полотенцем и завязав пояс халата, я распахнула дверь, выпуская облако пара.

— Нет! — раздался голос брата. — Не звони больше. Никогда!

— Вань?! — позвала я.

— Ален, иди сюда. Тебе кофе с сахаром? — поинтересовался брат с кухни.

Мгновенно подавив любопытство относительно звонившего, я вплыла в помещение и медленно опустилась на табурет. Передо мной тут же появились тарелка с яичницей и чашка свежезаваренного кофе.

— Вань, кто звонил? — спросила я, беря в руки вилку и нож.

— Никто, — быстро ответил братик, резко отворачиваясь к окну. — Ален, ты когда вернулась?

— Не знаю, — созналась я. — Наверное, утром. Погоди! Кто звонил?

— Она… — выдохнул брат.

Перед моим взором тут же встал образ рыжей ведьмы. С силой сжав вилку в руке, я выдохнула сквозь стиснутые зубы, а потом со всей силы кинула приборы на стол.

— Иван! — гаркнула я. — Быстро звони этой рыжей бестии! Я туда больше не пойду! Ты хоть представляешь, что там было?

— Алена… — выдохнул брат.

Я жестом показала ему, чтобы замолчал. Смотря в одну точку, рассказала о демоницах, о мужике в плаще, о чертях, о том, как заставляли раздеться, а потом клеймили, и о жабоголовой… Говорила и сама же себе не верила. Таким далеким и нереальным казалось все это с утра, что, закончив рассказ, я подскочила и понеслась к зеркалу. Нет! Все это было и будет, ибо пресловутая татушка-клеймо красовалась на предплечье. Правда, вместо ожидаемой галочки я увидела две ровные полоски, определенно намекающие на римскую двойку. Сдается мне, вчера я поменяла хозяина. Интересно, это хорошо или плохо?

— Ален, — позвал брат из кухни. — Меня сегодня разбудил звонок в дверь, — проинформировал парень.

— И? — спросила я, продолжая размышлять о своем.

— И когда я открыл, на пороге стоял пакет с продуктами. А еще, — не позволив мне вставить реплику, перебил рогатый, — звонили с твоей работы, и почему-то на домашний телефон, но подтвердили тебе отпуск за свой счет до понедельника и пожелали отдохнуть.

— Юмористы, блин… — процедила я, возвращаясь на кухню. — Чтоб им всем так отдыхать. Это все новости?

— Пока да, — кивнул братик.

— Ну что же… — Я рассеянно подняла взгляд на часы и подскочила как ужаленная. — Ты видел, сколько времени?

— Угу, — отозвался Иван. — Почти пять вечера.

— Ничего себе я поспала… — обреченно произнесла я.

Содрав с головы полотенце, которое удерживало полусухие волосы, вернулась в комнату. Переодевшись в домашний костюм, я перебралась к Ваньке и, активировав компьютер, забила в поисковую систему интересующие меня слова.

— Тебе что приготовить на ужин? — раздался из кухни заботливый голос Ваньки.

Знает же гад, что виноват, вот и подлизывается. Однако вопрос был насущным: с одной стороны, надо было поесть, а с другой — с чем мне придется столкнуться сегодня, даже Богу неизвестно, ибо иду я к его оппонентам. В такие минуты не только о вере и религии задумываешься, но и о цели бытия не мешало бы поразмышлять.

— А мясо есть? — поинтересовалась я.

— Да, говядина, — крикнул в ответ брат.

— Ну давай ее, родимую, да с салатом, и чаю сладкого, а то мозг соображать отказывается.

— Хорошо, принесу…

Решив насущные проблемы существования организма, я все-таки перевела взор на экран.

«Атеркары», «атеркар», а также aterkar ничего вразумительного не выдали. Либо я допустила в слове ошибку, либо ад контролировал информационные сети, удаляя все, что негоже знать каждому встречному. Ни тот, ни другой вариант мне не нравился, а потому я продолжила искать хоть что-то…

Спустя два часа в комнату заглянул Ванька:

— Ален, уже семь, может, поешь?

Я оторвала взгляд от компьютера, обратила внимание, что за окном уже стемнело, и, потянувшись, разминая затекшие мышцы, глухо произнесла:

— Может.

— Нашла? — поинтересовался блондин.

Я, обернувшись, смотрела на его рога, осознавая, что с каждым часом они становятся чуть-чуть больше, и, пообещав себе, что вопреки всему помогу этому охламону, покачала головой.

— Ты напиши, что искать, — предложил Ваня, — а я поищу, пока ты… — брат замолк.

— Буду развлекаться в аду?

— Ну почему сразу развлекаться?! — возмутился Ванька. — Думаешь, я бесчувственная скотина и не понимаю, каково тебе?

— Ох ты ж, угадал! — усмехнулась я, поднимаясь со стула. — Именно так я и думала!

— Алена! — возмутился братик.

— Успокойся, — отмахнулась я, направляясь на кухню. — Я не собираюсь тебя бросать и, разумеется, помогу, только перестань смотреть на меня глазами дойной козы. Сочувствие мне не нужно. На листке у компа пара слов, я ничего не нашла, если у тебя получится, думаю, мне это поможет.

— Я поищу, — откликнулся братик, и я услышала, как зацокали кнопки.

Ну что же, чувство вины, да еще и правильно подпитанное, иногда может принести свои плоды. Пусть поищет, авось хоть что-то да найдет.

Ровно в двадцать пятьдесят я стояла возле входной двери и выслушивала от Ваньки причитания по поводу своего внешнего вида. Да, я учла все тычки и насмешки прошлой ночи и в этот раз облачилась кардинально противоположно. Естественно, вчера о договоре я так и не вспомнила, а потому о требованиях могла лишь догадываться, но, памятуя о том, что за дверью меня ждет офис, попыталась придать своему облику максимальную независимость.

Убранные в узел светлые волосы и минимум косметики придали лицу строгость и невозмутимость. Я учла даже факт слез, а потому ресницы были густо намазаны водостойкой тушью. Притом делала я это столько раз, что на каждой ресничке был целый комок этой мерзкой восковой основы угольно-черного цвета. Белоснежная рубашка приятно холодила верх тела, а черная юбка-карандаш скрывала ноги. Ступни же были запихнуты в черные туфельки на шестисантиметровом каблуке-шпильке. Мне казалось, что в этот раз я буду чувствовать себя уверенно и не попаду на лестницу со шваброй наперевес. Расправив плечи и выдохнув, я произнесла:

— Вань, найди эту рыжую, может, хоть она нам поможет?

— Алена… — обреченно выдохнул брат. — Я ее убью.

— Сначала она поможет, а потом можешь убивать, я лично помогу тебе разделывать и прятать труп, но меня не покидает странное предчувствие… — пожаловалась я.

— Какое? — насторожился братик.

На тумбочке запиликал будильник, и, резко выдохнув, я нажала дверную ручку. В глаза ударил яркий свет. Я сделала шаг вперед, и в ушах засвистел ветер, а в лицо полыхнуло жаром. Ну все, я в аду!

* * *

— Пунктуальность — это хорошо, — раздался голос Златы.

Проморгавшись, я обнаружила, что стою в кабинете жабоподобной дамы, а сама хозяйка, сидя за столом, рассматривает меня своими выпученными глазами. Время застыло. По лицу Златы сложно было понять, о чем задумалась бывшая ведьма, хотя статус того, что она не совсем живая, скорее всего бывшей ее не делает. Ведьмы даже на том свете остаются ведьмами, а уж добрыми или злыми, тут все зависит от способа умерщвления непростых особ. Все это я вычитала в Сети, когда искала хоть какую-нибудь полезную информацию.

— Ты договор читала? — поинтересовалась Злата.

— Нет, — честно ответила я. — Когда его привезли, времени не было, а вчера как-то не срослось.

— Не срослось… — передразнила дама.

Встав, она обошла, а точнее, оплыла стол, и, замерев напротив меня, сложила руки на груди. Если честно, то я занервничала. Неожиданно мой наряд стал казаться излишне вычурным и глупым. Вот только озвучить собственные опасения я не успела.

— Так, чтобы к завтрашнему дню знала контракт наизусть. Кто надоумил тебя вырядиться в это?

— Я… — попыталась оправдаться, но жабоподобная отмахнулась.

— Ты когда хозяина успела сменить? — разворачиваясь к столу, то ли спрашивала, то ли злилась Злата. — Поверь, Экарион был неплохим вариантом. Ну да, мог придумать пару извращений, но в целом всегда оставлял в живых, а вот второй…

— Он вчера на лестнице был! — выпалила я, изрядно нервничая.

— Да?! — удивилась хозяйка кабинета и, резко обернувшись, посмотрела на меня. — И что же такого ты сделала ему, что твое сегодняшнее задание — обход?

— Обход кого?

— Да тут уж, скорее, обход чего, — Злата растянула губы в улыбке, и я содрогнулась от блеснувшего частокола клыков.

— Златочка… — прошептала я. — Понимаете, там вампир был.

— А упырь-то что там делал? — возмутилась дама.

— Он не сказал, но достал меня знатно.

— А ему положено было, ты что, вчера же твою ярость проверяли.

— Это я уже поняла, а что сегодня проверять будут? — поинтересовалась я, радуясь разговорчивости Златы.

— Сложно сказать… — протянула дама.

Садясь за стол, она приподняла испещренный красными чернилами лист. Хотя это могли быть и не чернила. Краем взора я отметила, что лианы справа стали сильнее раскачиваться и оттуда повеяло теплом. Злата также отметила этот факт и почему-то задумчиво поджала губы.

— Не знаю, Аркерон никогда не брал подопечных в свою вотчину. Мало кто хочет связываться с Судьей. Надеюсь, за оставшиеся дни тебе не придется больше сталкиваться с ним лично. Но могу сказать одно, если Экарион не оспорил факт того, что тебя изъяли, значит, с самого начала твоя участь была решена.

Конец ознакомительного фрагмента.