Парадокс в моей голове

Елена Валентиновна Малахова, 2018

Желаете постичь тайные мысли других людей? В таком случае приглашаю прогуляться по бурной фантазии Екатерины Семёновой. Обладательница лёгкого мировоззрения даёт обещание сестре, ставшее для неё судьбоносным. Каждая встреча с Алексом – учителем танцев приносит девушке кучу неприятностей и повод для бесконечной лжи. А впереди совместная поездка на танцевальный конкурс во Францию. Удастся ли извечным обстоятельствам убить в ней прирожденную оптимистку?

1

Смертный приговор

Весна — пора головокружительной любви, романтики и душевного обновления. Не зря именно весна вдохновила такое количество поэтов, писателей и других величайших людей на сотворение ими неподражаемых шедевров. Её освежающее дыхание наполняет легкие, мысли обретают воздушную консистенцию, а в измотанной душе распускается сакура. И тогда наступает время перемен.

Это была моя двадцать пятая весна, и началась она, как обычно, с бегущих ручьев по асфальту. Я стояла в парке имени Гоголя, закутанная в снуд и кашемировое пальто. Ветер пронизывал насквозь, и я начинала жалеть, что покинула своё тёплое гнездышко на улице Октября в субботний вечер. Но долгожданная встреча с сестрой, которую не видела более трех месяцев — дело святое, не требующее отлагательств. Я смотрела на памятник Гоголя и тешилась мыслью, что ему сейчас намного хуже: он торчит здесь целыми днями в любую погоду, такой унылый и несчастный…

— Катюшка! Прости, что так долго! Я стала неуклюжей черепахой.

Я вздрогнула. Неподражаемый Гоголь закрутил мысли в балаган, потому я не заметила, как подошла она. Обернувшись на голос, мой взгляд упал на круглый животик беременной сестры, растягивающий куртку по бокам до неприличного треска.

— Похоже, кто-то не на шутку перестарался с пончиками? — сказала я с улыбкой, положив руки на Викин живот. — Кстати о стараниях: за углом есть пиццерия. Предлагаю уничтожить все запасы их кухни! К тому же ты добросовестно подготовилась, — кивнула я вниз.

— Сестрёнка, я бы с радостью! Но нам надо успеть в одно местечко… Пообещай, что выполнишь мою просьбу!? Для меня это вопрос жизни и смерти!

— Конечно обещаю, если твоя просьба не требует моего присутствия на родах и нарушения общественного порядка.

Я рассмеялась, не понимая, что своим блиц-ответом подписала себе «смертный приговор».

— Тогда стоит поторопиться! — улыбнулась Вика. — Здесь недалеко.

— Может уже скажешь, куда мы несёмся?

— Неважно, ты дала слово!

Мы быстро топали по дороге, делясь новостями минувших дней. Дождь плакал жалобней, заразив идущих надсадной минорностью. Скрываясь в тени мелькающих зонтиков, беззащитный город напоминал стену щитов. Хмурые люди, совсем не обрадованные весне, прятали руки в карманах, а носы в платках, обмотанных на шее. Казалось, жизнерадостными улыбками мы сильно порочили фон их мрачного недовольства погодой.

Наконец, мы подошли к двухэтажному зданию с панорамными окошками и, преодолев ступени, оказались в просторном зале, где находились металлические станки и зеркала в полный рост. По всем критериям стало понятно, что это школа танцев, причём латиноамериканских, и я совсем потерялась в догадках, зачем Вика притащила меня сюда. Посредине зала шесть разнополых пар синхронно отрабатывали танцевальные элементы на счёт. Техника выполнения вырисовывала основы доминиканского танца страсти под названием Бачата. Голос, ведущий счёт, имел красивую тембральную окраску и ненавязчивый акцент. Он принадлежал крепкому, высокому шатену, с виду лет тридцати. Его кожа хвастала пленительным загаром, а лёгкая щетина на лице добавляла ему брутальности. Прижимая к себе партнершу — пластичную девушку в коротком платье, он сразу заметил нас и обратился к танцующим парам:

— Молодцы, теперь поработаем с музыкой.

Что-то шепнув партнерше, он включил музыкальный центр и с улыбкой двинулся к нам.

— А вот и моя прекрасная леди! Как ты?

Цвет его глаз совмещал в себе сразу две стихии. Казалось, снаружи морская волна захлестывала синеву лазурных небес внутри, до уровня зрачка. Пока я пыталась определить из каких природных явлений состоит его радужная оболочка глаз, Вика поздоровалась, непринуждённо обнажая белые зубы.

— У меня всё замечательно, и спешу обрадовать, что твои дела тоже наладятся! Алекс, познакомься, это Катя — моя сестра и твоя новая партнерша по танцам.

От неожиданности заявления у меня провисла челюсть. Растерянно скользя взглядом от сестры к шатену, я собиралась возразить, но Вика, нагнувшись ко мне, напомнила.

— Ты дала слово!

Алекс потонул в назидающей ухмылке.

— Сними, пожалуйста, пальто, — попросил он.

Я слегка опешила, подумывая снова возмутиться, и прежде, чем успела это сделать, Вика расстегнула пуговицы на моей верхней одежде, и я невольно освободилась от пальто. Алекс раскрутил меня, с придиркой осматривая мои скудные формы.

— Фигурка неплохая… Чувствуется грациозная гибкость. Теперь посмотрим, что ты умеешь на деле, — он повернулся к ученикам. — Ребят, отдохните. Перерыв десять минут.

Мои щеки вспыхнули. Я укоризненно взирала на сестру, а та довольно улыбалась. Теперь мне хотелось поставить танцующего наглеца на место. Занимаясь Бачатой с восемнадцати лет, я была полностью уверена, что сражу его талантом в хореографии.

Когда зал опустел, мы вышли в его центр. Алекс обхватил меня за талию, а наши руки плавно соединились в замок. Он вёл в танце, не сводя голубые омуты глаз, в океане которых я б с удовольствием растворилась дотла. Энергично покачивая бедрами, мы совершали повороты под рукой. Немая усмешка растеклась по губам Алекса, а в моей душе звучали фанфары от мысли, что он пожалел о своей необоснованной предвзятости. Вдруг он остановился, отпустив меня из объятий. Его усмешка на губах стала более выраженной, чем прежде, и оскорбительным образом воздействовала на меня.

— Танцуешь ты паршиво, — едко бросил он. — Приходи завтра, я постараюсь исправить твои скверные навыки.

Я почувствовала, как краска огнём разлилась по моим щекам. Бросив негодующий взор на Вику, я схватила пальто и вылетела из класса, несмотря на умоляющий голос сестры подождать её.

Начинало смеркаться. Холодные капли дождя нещадно били в лицо. Я мчала в сторону остановки и мысленно понос`ила его на чём свет стоит. Да что он о себе возомнил? Подумаешь, плясун какой! Хоть я и дала обещание Вике, но НИКТО и НИКОГДА не заставит меня вернуться в место позора! Да я так решила! Окончательно и бесповоротно. И пусть небеса обрушатся на землю, или грянет конец света — но ноги моей там не будет!