Непослушная послушница, или Я – жена демона?!

Елена Амеличева, 2023

Я должна была стать послушницей в храме Богини, такова судьба младших дочерей драконьих родов. Но отец решил выдать меня замуж. Я смирилась, но никак не ожидала, что по воле судьбы стану женой демона, который пошел против воли моего батюшки! Да еще окажусь в центре интриг между чешуйчатыми и рогатыми, где на кону – Трон.Однако сильнее всего пугают те чувства, которые во мне порождает красавец-супруг. Я должна бежать от него прочь! Но сердце не желает ничего слушать и настойчиво толкает меня в его страстные объятия. Оно словно знает то, что еще неведомо ни одному из нас. Уцелеем ли мы в эпицентре борьбы за корону и чем заплатим за шанс на любовь? Ведь цена так высока…невинная героиня; властный демон; любовь вопреки; истинная пара; чувственно и эмоционально; юмор, ХЭ

Глава 2. Первый поцелуй

Я приставила ладонь козырьком ко лбу. Показалось, наверное. Но нет, вот же он! Обнаженный торс сияет на солнце едва ли не ярче, чем само озеро!

Моргнула, и он пропал. Значит, привиделось? Наслушалась Дженни с ее кинжалами и жезлами всевластия! Я рассмеялась облегченно и тут же ахнула — потому что мужчина вынырнул в метре от берега!

С кончиков мокрых черных волос, откинутых со лба, стекали крупные капли воды. Падая на мощные плечи, они скатывались по груди прямо к впалому животу с беззащитной ямкой пупка. Золотистая кожа искрилась под заигрывающей лаской озорных струек, и я загляделась на эту красоту, позабыв обо всем на свете.

— Нравлюсь? — глубокий голос хрипотцой низких ноток пробежался по моему позвоночнику.

Потерявшая всякую совесть стыдливость очнулась и мигом окрасила щеки в цвет маковых лепестков.

— Да… — пролепетала честно, переведя взгляд на его лицо и тут же ухнув, будто с обрыва, в кипящие темно-золотым пламенем глаза.

— Спасибо, — мурлыкнул в ответ и продолжил выходить на берег.

Высокий, поджарый, но с очень рельефными мускулами, он двигался, как хищный зверь — уверенно, неторопливо, вкрадчиво-опасно, всем своим видом показывая готовность сорваться в упругий прыжок и выпустить когти.

Вновь заглядевшись — на этот раз на его пластику, я с запозданием заметила, что из одежды на нем имеются только брюки. Какие-то странные, обрезанные выше колена, с низкой посадкой, которая, не стесняясь, показывала тазовые кости и дорожку волос, которая бесстыдно ныряла вглубь одежды, так облепившей узкие бедра, что…

— Похоже, я вам очень нравлюсь, — с мужских губ слетел смешок.

— Просто… — собрала всю раскисшую силу воли в кулак и выпалила, — просто я мужчин никогда близко не видела!

— Отец или дядюшка держал вас подальше от искушений этого мира? — незнакомец сделал еще шаг ко мне. — Нехорошо. Такую красоту грех прятать.

— Я должна была стать послушницей и служить Богине, как младшая дочь благородного драконьего рода!

— Тогда почему вы здесь? — Его бровь колко изогнулась. — Послушницам ведь запрещено покидать храм?

— Отец передумал. Решил выдать меня замуж, — ответила, вновь с запозданием понимая, что рассказываю все тому, кого вижу в первый и последний раз в жизни.

— Как вас зовут? — мужчина вышел на берег.

Тряхнул головой, как пес, и вода брызгами полетела во все стороны, порождая роскошную радугу, которая неимоверно подходила этому красивому телу, подсвечивая его четкие линии. А потом направился ко мне.

Я поспешно отступила, уверяя себя, что виной тому не страх перед желаниями, которые бушевали в солнечном сплетении и несколько ниже — непозволительно ниже, а всего лишь стремление спасти платье от воды.

Хотя спасать надо было явно не платье!

Но мое отступление не задалось — под ногу попала какая-то рытвина, и я тут же рухнула на спину, неуклюже взмахнув руками.

— Давненько девицы не падали к моим глазам, — незнакомец и вдруг улегся рядом, а потом и вовсе прижал меня к земле своим телом. — Да еще такие красивые.

— Что… что вы себе позволяете?! — возмутилась я. — Слезьте немедленно… — как бы это сформулировать помягче? Хотя никак. — Слезьте с меня!

— Прямая поставка из храма, — он облизнул свои красиво очерченные губы и ухмыльнулся. — Горячая, боевая и такая манящая. Сплошной соблазн, невозможно устоять!

Его палец скользнул по щеке, а потом незнакомец запустил руку в мои волосы, нажал на затылок и накрыл своим горячим ртом мои губы. Наше дыхание смешалось, взорвав все фейерверком ощущений — настолько новых и непонятных для меня, что под их натиском я растерялась окончательно.

— В тебе спит вулкан, — шепнул мужчина, на мгновение оторвавшись от моих губ. — Твоему будущему супругу дико повезло!

Ответить или хотя бы обдумать его слова я не успела, ведь он тут же снова вторгся в мой рот языком — сначала бесцеремонно, властно подчиняя. А потом мягко, дразня и искушая, заставляя тело чувствовать себя в объятиях щекочущих кожу звезд.

— Госпожа! — донесся до нас крик Дженни, и первой мыслью, бесстыдно вспыхнувшей в голове, была досадная ремарка о том, что служанка очень, очень не вовремя. — Где вы, госпожа Ивия?

— Ивия? — нахал заглянул в мое лицо, хмурясь. Золотое пламя глаз потемнело до оттенка жженого сахара. — Ты Ивия Сазентан, дочь лорда Долины белых лилий?

— Да, а что? — прошептала едва слышно, начиная осознавать, что лежу в траве с мужчиной.

Хороша бывшая послушница, которая скоро должна стать женой… Чьей, кстати? Ведь так и не спросила у отца, кого он выбрал мне в мужья. Эта мысль так плотно засела в голове, что ни о чем другом я думать с той секунды не смогла.

— Госпожа! — надрывалась Дженни, судя по громкости, направляясь к нам. — Да где же вы, демоны вас побери?

— Иди, — мужчина резко поднялся, одним рывком утянул меня за собой и подтолкнул в сторону голоса служанки.

Всего секунда, за которую я успела лишь моргнуть, и незнакомец исчез за развалинами. Тот самый незнакомец, что подарил мне мой первый поцелуй!

***

Остаток пути до поместья я провела в горячих объятиях сожалений, растворяясь в горечи раскаяния. Душа хрустела на зубах совести, заставляя горестно вздыхать и краснеть, вспоминая свое непозволительное поведение на берегу. Как я могла?! Ведь так поступают только непотребные женщины! Стыд, какой стыд!

Основательно покусанная совестью, я очнулась от сильного тычка в плечо.

— Ты вообще слышишь отца? — взгляд батюшки обжег меня гневом.

— Простите, я задумалась, — опустила глаза, покраснев пуще прежнего.

— Да о чем тебе думать? — возмутился он. — Задумалась она! Неженское это дело! Муж за тебя думать обязан, а ты эту дурную привычку брось! О чем хоть думала-то?

— О красоте за окном, — прошептала, не заметив, как ложь сорвалась с губ.

— Чего? — он опешил. — Что ты там такое углядела?

Мужчина вгляделся в деревушку, куда как раз въезжала карета. Я посмотрела на грязную улочку, по которой плелся понурый худющий пес. Вдоль дороги жались друг к другу покосившиеся лачуги с соломенными потрепанными крышами и такими щелями между досками стен, что сразу было ясно: там всегда гуляет промозглый сквозняк от ветра с реки.

Она серым жгутом вилась неподалеку, петляя среди берегов со стекающими вниз нечистотами. Их мерзкий запах наполнил карету помойным ароматом, нагло заполз в нос и нырнул в рот, вызвав жуткую тошноту.

— Опять вонищу развели, — батюшка прикрыл нос кружевным платком. — Ох, получит у меня староста!

— Слег он давеча, господин, — сказала Дженни. — Опять лихорадка скосила.

— Доходяга какой! — отец раздраженно скривился. — То спину у него прихватит, то живот, теперь еще и лихорадка!

— И не говорите, все одно на него беды сыплются, — поддакнула служанка. — Сейчас и дитенки семеро вслед за папкой заболели. Если бы не ваша милость, с голоду бы все перемерли. Как пить дать!

— Нельзя добрым быть в этом мире, — пробурчал лорд, — дорого обходится! Это ваше бабское дело — милосердие всякое. Мужчина должен быть кремень! — он потряс в воздухе плотно сжатым кулаком.

— Ох, как верно сказали, — закивала девушка. — Мир такой жестокий!

— И чего ты там красивого-то нашла? — отец снова прицепился ко мне.

— Дак ведь из храма она, — вмешалась Дженни. — Не видала вообще ничего в жизни. Вот все и кажется красивенным, как дитю малому. Верно, госпожа?

— Да, — торопливо кивнула я. — Так и есть.

— Бабье, — лорд протяжно выдохнул. — То им думать подавай, то красоту. Ты гляди, меня перед женихом не опозорь, поняла? Смотри в пол и кивай. Выполняй все, что велено. Скоро муж твой будущий приедет знакомиться, а там и свадьбу справим.

— Уже? — ахнула я, вскинув на него взгляд.

— Ишь ты, какая! «Уже?» — передразнил он, выкатив глаза. — А чего ты хотела? Помолвки на год? На кой она? Сразу под венец и пойдешь! А потом смотри не балуй, молча выполняй свой долг — что муж велит, то и делай. Ляг на спину в первую ночь и ему не мешай, он все сам сообразит.

— Батюшка! — взмолилась я, покраснев гуще, чем мак на лугу перед озером.

Познания относительно того, что и как происходит в первую брачную ночь, у меня были лишь приблизительные. При храме имелось много живности, которая плодилась в свой срок. Я поневоле видела те моменты, когда совокуплялись животные. Не разглядывала, конечно, тут же убегала.

Девчонки шептались, что у людей также происходит. Как будущую послушницу, избавленную от сего действа, меня эти мысли особо не занимали. А теперь вся неприглядная сторона жизни вдруг ударила в лоб — прямо с разбегу! Даже подумать страшно, что уже совсем скоро свадьба, а после нее ночью я должна буду отдаться мужчине, которого и не видала до того дня ни разу!

— Ладно, оставим эту тему, — сжалился надо мной отец. — Дарина потом все тебе объяснит, как надо лечь и что мужу нельзя перечить, но и притом прилично себя вести, чтобы не подумал, будто ты до плотских утех падкая, испорченная девка.

— Батюшка! — снова простонала я.

— Все, молчу, — пробурчал он. — Стыдливость — это хорошо. В девице должен стыд быть. И покорность — сначала перед отцом, потом пред мужем. Коли так себя вести будешь, жених останется доволен. И я, стало быть, сраму на седины не приму.

— А мы почти что и приехали! — весело заявила Дженни, вновь придя мне на выручку. — Как же хорошо вернуться домой! Верно, госпожа Ивия?