Сердце тени. Книга 2

Екатерина Стадникова, 2014

Может ли один человек представлять угрозу для общества? Может, особенно если этот человек – связной, специально обученный Орденом. Только связным под силу в мгновение ока перемещаться в любую точку пространства. Потому основной задачей связных всегда было сопровождение Теней в их бесконечной борьбе с террором дивных. Тень, которой служил связной Найджел Борджес – леди Дайна Уиквилд – покончила с собой три года назад. Найджелу видится заговор за этой смертью, и он жаждет мести. А для мести нет невиновных. Месть снова и снова толкает людей в котел жестокости и безумия. Разорвать порочный круг, чтобы остановить все раз и навсегда, способна только смерть. Дело за малым – узнать, чья это будет… смерть.

Глава 21. Игры на доверие

Так и не написав ничего, кроме подобия «даты», и наскоро затолкав все обратно в шкатулку, Эмьюз выскользнула в коридор.

Босые подошвы звонко шлепали по холодному полу, только сейчас это не имело значения. Добежав до лестницы, девочка остановилась и прислушалась.

— Стой, где стоишь, Руфус! — В голосе мисс Гейл отчетливо сверкала сталь. — Ты уже достаточно натворил.

— В сторону, Флоранс, — отозвался тот. — Что если я пришел попросить прощения?

— Не вижу раскаянья, — возразила она. — Без разрешения ректора с места не сдвинусь.

— Я хочу видеть свою подопечную! — Судя по всему, Тангл решительными шагами направился к лестнице.

Душа ушла в пятки.

— Не заставляй меня звать на помощь! — пригрозила мисс Гейл.

— Моим правом приказываю освободить дорогу! — Внутренний голос умолял молнией мчаться назад, но любопытство пригвоздило к полу намертво.

— Катись ко всем чертям со своим правом, Руфус! — рассмеялась Флоранс. — В моей больнице никому не позволено тревожить пациентов. И я тебе не горгулья, чтобы в сторону отскакивать.

— Сломанный нос подойдет в качестве разрешения? — съязвил тот.

— Твой нос не сломан… пока. Заявляю, как реконструктор. — Оставалось поражаться смелости и упрямству этой хрупкой девушки. — А вот если я все же позову на помощь, кто знает, чем все обернется? К тому же, она уже спит.

— А это легко проверить, — парировал Тангл.

Эмьюз зажала рот обеими руками, когда из-под лестницы выпорхнул небольшой шарик, похожий на стеклянный глаз. По правде сказать, это и был глаз, только без всего остального он выглядел даже забавно, поблескивая белыми боками.

— Не спишь, значит?! — торжествующе выкрикнул Руфус.

Бездонный черный зрачок, окруженный голубой радужкой, поравнялся с лицом девочки. Эмьюз кивнула.

— Надеешься разбудить бедняжку воплями? — Пальцы сами тянулись к летающему глазу.

— Но она же не спит! — возмутился наставник.

— Тогда почему никто не отвечает? — Флоранс явно не собиралась уступать ни при каких обстоятельствах.

— Она головой машет!! — Руфус чувствовал себя полным идиотом.

Тем временем юная Тень изловила юркий глаз.

— Не трогай!!! — взревел Тангл. — Это не особенно приятно!

Не раздумывая, Эмьюз перехватила хрупкий шарик поудобнее и сдавила, что было сил! Глаз с едва слышным хлопком рассыпался, а Сэр Тангл где-то внизу разразился проклятиями.

— В расчете!!! — крикнул он напоследок и добавил, обращаясь уже к несговорчивой фельдшерице: — Ты же не будешь до утра караулить эту чертову лестницу?

— Прекрати шуметь и выйди вон! — приказала мисс Гейл. — Тогда я буду караулить входную дверь.

— А что мне помешает войти через дымоход? — Голоса постепенно удалялись.

— Есть множество способов держать тебя снаружи, — заверила Флоранс.

— Не боишься нарушить свое инкогнито? — Вместо ответа тяжело лязгнула дверь.

Эмьюз судорожно выдохнула. Только теперь девочка поняла, как же сильно замерзли ноги. Она поднялась на цыпочки и приготовилась бесшумно прокрасться в свою палату, но вместо этого уперлась взглядом в высокую стройную фигуру.

— Почему вы не спите, Леди? — тихо спросил мужчина, склонившись так, что глубокий капюшон замер прямо напротив лица Эмьюз.

— Мне страшно одной, — не задумываясь, солгала та.

— Возможно. — Собеседник снова выпрямился. — Если вы простудитесь, придется провести здесь еще больше одиноких ночей. Позволите отнести вас в палату?

— Не знаю. — Девочка отступила на шаг.

— Неужели напугал? — участливо поинтересовался загадочный тип.

— Нет. Не помню, чтобы меня раньше носили, — призналась мисс Варлоу.

— Все когда-нибудь бывает в первый раз. — Мужчина осторожно поднял Эмьюз на руки.

Его грудь оказалась ничуть не теплее пола.

— Почему вы такой худой и холодный? — Бедняжка чувствовала себя крайне неловко.

— Я с детства питаюсь вредными непослушными девчонками, — шутливо отозвался странный человек, — а они такие невкусные, что много не съешь.

— Вас зовут Натан? — Фразы легко сплетались в непринужденную беседу.

— Да, — подтвердил тот. — Почему спрашиваете?

— Любопытно. — Эмьюз старалась вести себя, как образцовая ноша. — Просто «Натан» и все? У вас нет фамилии?

— Фамилия есть у тех, у кого есть семья. — Мужчина открыл дверь в палату.

— Но у меня нет семьи, а фамилия есть, — возразила Тень.

— Это только кажется. — Натан бережно переложил девочку на кровать. — У вас есть Орден. Ваша пара, Сэр Тангл и остальные Танцоры, даже бывшие, как господин ректор, — все они больше, чем семья. Очень скоро вы поймете.

Она приподнялась на локтях. Отчего-то именно сейчас Эмьюз не желала оставаться в одиночестве.

— Не уходите, — попросила она. — Побудьте, пока я не усну.

— Как угодно, — согласился тот.

— Вы сказали, что Орден — моя семья, но я этого не чувствую. — Девочка зевнула, прикрывая рот ладошкой.

— Это смотря что вы хотите почувствовать. — Натан сел на соседнюю кровать.

— Не знаю, — призналась она. — Что-нибудь такое большое и теплое, чтобы сразу стало ясно, что я не одна. Что меня… любят. Лют ни разу не заглянула, а Сэр Тангл вообще не сделал мне ничего хорошего.

— А если поставить вопрос по-другому? — Плавные жесты собеседника завораживали. — Что вы сами сделали, чтобы заслужить их любовь? Это только дороги бывают с односторонним движением, а отношения никогда. Полного и безоговорочного понимания нет даже в самых крепких семьях, зато там умеют прощать друг друга. Раздавить крошечный глазок-шпион очень просто. Он хрупкий. Мелкие обиды цепляются одна за другую, превращаясь в цепь непонимания, разорвать которую удается не всем. Кто-то должен остановиться. Почему бы не вы?

— Но ведь это не я обижаю, а меня обижают!! — чуть более эмоционально, чем следовало, возмутилась Эмьюз.

— Не принципиально, — покачал головой Натан. — Разве так важно, кто не прав? Важно только то, кто окажется мудрее. Сэр Тангл неплохой человек, но в его мудрости я искренне сомневаюсь.

— Зачем вы убеждаете меня? — Спокойный голос мужчины баюкал. — Вы ведь именно убеждаете?

— Убеждаю, — подтвердил тот. — И не только вас. На то у меня есть несколько причин. Во-первых, приказ моего господина, а во-вторых, я и сам считаю, что так всем будет лучше.

— Тогда кто ваш господин? — Мысли с трудом удерживались в стремительно тяжелеющей голове.

— Сэр Джулиус Коллоу. — Натан протянул руку и ласково погладил девочку по волосам. — Вы обещали спать. Рано или поздно мне придется уйти. У всех есть свои обязанности.

Гладкая кожаная перчатка приятным холодком мазнула по щеке. Как же права была Росарио, сулившая множество встреч с интересными людьми.

— Засыпайте, Леди, — прошептал загадочный человек в капюшоне. — Пусть ничто не тревожит вас сегодня.

Эмьюз страстно желала поверить словам очередного незнакомца. Поверить в то, что, закрыв глаза, она оставит все тревоги где-то далеко. Требовалось только и в самом деле закрыть глаза.

Свинцовые веки сомкнулись, и несуществующий ветер принялся качать девочку, словно в колыбели, унося в страну покоя и грез.

* * *

Натана нигде не было. Руфус оставил связному записку и поспешил покинуть пределы университета как можно скорее. Сейчас он сосредоточенно мерил шагами комнату от окна до стены, время от времени встречаясь взглядом с взлохмаченным отражением. Ядовитая досада растекалась по венам, отравляя и без того больное сердце.

Выходило, что он, Сэр Руфус Тангл, со всех сторон подлец и злодей. Общественность дружно поднялась на защиту дефективной девчонки, не стесняясь в средствах. Хуже всего, что и в собственных глазах он стремительно терял очки.

Если бы все, кому не лень, прекратили тыкать его носом в неприглядный поступок, Руфус давно бы уже загладил свою вину. Он же не чудовище, в конце концов! «Я считал, что Маркус самый отвратительный наставник в истории Ордена, пока не появился ты», — бросил ему в спину профессор Дарроу.

Ситуация требовала как-то реабилитироваться, хотя бы перед самим собой. Сделать что-нибудь по-настоящему благородное и бескорыстное. Руф мысленно перебирал варианты действий, способных вызвать одобрение окружающих, но все они либо не получали отклика в душе, либо выглядели крайне неискренне. Наконец, решение было принято.

Сэр Тангл подошел к зеркалу, начертил зыбкий символ и легко втолкнул его в холодную поверхность.

Долго ждать не пришлось. По ту сторону возникло бледное испуганное лицо молодого реконструктора.

— Как ты меня нашел? — шепотом спросил он.

— Это было несложно. — Руфус улыбнулся. — Ты единственный из моих… друзей, кто чуть что бежал к мамочке. Как она, кстати?

— Потихоньку, спасибо. — Макс стащил с головы ночной колпак.

— Я нашел способ прекратить твою неумелую игру в прятки, — продолжил Руф, — раз и навсегда.

— Что нужно сделать? — Несчастный трус так и прильнул к стеклу.

Благополучный исход целиком и полностью зависел от подачи, поэтому Сэр Тангл напустил на себя таинственный вид, пододвинул стул и, устроившись поудобнее, заговорил снова:

— В твоем случае незнание — самая лучшая защита. — Доверительный тон давался удивительно легко. — Связному Джулиуса Коллоу нужны умелые руки специалиста. Окажи ему услугу так, будто не имеешь представления об обстоятельствах, предшествовавших гибели Гудмана, и о тебе забудут.

— Когда? — коротко спросил тот.

— В ближайшие дни. — Руфус сам точно не знал, когда.

— Одно меня смущает, — Макс смял бело-голубой колпак, — пусть я хоть сто раз самый одаренный ученик Джастина Гудмана, на кухонном столе я не смогу сделать ничего.

— Университетское оборудование подойдет? — с надеждой поинтересовался он.

— Вполне, — кивнул реконструктор. — Какого рода повреждения мне предстоит устранять?

— Скажем так… — Руфус отвел взгляд. — Больной немножко обгорел на солнце.

Распрощавшись с Максом, Руф погрузился в раздумья. Теперь перед ним в полный рост поднялась необходимость как-то договориться с Финном. Нет, можно было махнуть рукой и загородиться ото всех «своим правом», только за крепостной стеной он и так не особенно желанный гость.

Предстояло бросить бесплодную возню с уязвленным самолюбием и попросить помощи. Руфус никогда не считал себя гордецом, только в положении просителя приятного мало. Тем более, когда кругом виноват.

— Сэр? — Натан осторожно постучал. — Можно войти?

— Нужно. — Он почувствовал странное облегчение. — Где ты был?

— Навещал Леди Варлоу, — отозвался тот. — Пытался понять причину вашего к ней отношения.

— И как? Успешно? — Руф отошел к окну.

— Нет, Сэр, — признался связной. — Из девочки получится вполне нормальная Тень. Вдумчивая и рассудительная точно.

— Мне донесли, что она напала на студентку в первый же день своего пребывания в Шейдивейл. — Он прекрасно понимал, что заикаться при Натане о подменной метрике опрометчиво. — Возможно, в ее метрике просто забыли упомянуть врожденную эмоциональную уязвимость?

— А вы сами? — Слова ранили, но в тоне не было и тени обвинений. — Считаете, нормально воспитывать детей электрическими разрядами? Если отвлечься от правды и представить, что тот удар вы нанесли непреднамеренно, возникает вполне ожидаемый вопрос. Догадываетесь, какой?

Руфус прислонился горячим лбом к ледяному стеклу.

— Не приобрели ли вы сами эмоциональную уязвимость, пережив самоубийство своей пары? — По шелесту плаща не составило труда догадаться, что Натан приблизился. — Я к чему все это говорю… Не пора ли прекратить? Вижу ведь, что вам вся эта ситуация доставляет только неприятности. Леди Варлоу тоже не в восторге от своего теперешнего положения. Уверен, она бы с радостью отдала все, что угодно, чтобы проснуться обычной девочкой в кругу любящей семьи. Неужели вы успели забыть, каково это? Я, может, и не Тень, но много повидал в нежном возрасте такого, о чем и помнить тошно, и забыть не получается.

— Думаешь, еще не поздно все исправить? — Он развернулся к собеседнику лицом.

— Никогда не бывает поздно созидать, — подбодрил тот.

— Спасибо. — Теперь Руфус больше не сомневался в искренности Натана.

— Всегда рад оказаться полезным, Сэр. — Он замер в учтивом поклоне. — Я отлучусь ненадолго? Хочу посмотреть, что зафиксировали наблюдатели.

Оставшись один, Руф с минуту внимательно смотрел в зеркало на собственное отражение. С чего он вообще взял, что эта Эмьюз как-то повинна в смерти Дайны? Да, Руфус своими ушами слышал последние слова несчастной и имел неосторожность передать их Найджелу. А дальше именно Борджес упорно внушал мысль о заговоре с целью заменить его госпожу новой Тенью.

Такое обычное человеческое горе — утрата близких. Танцоров столькому учат, но жизни научить нельзя, увы. Только набивая многочисленные шишки, можно получить бесценный опыт. Три года назад боль ослепила Руфуса настолько, что он готов был безоговорочно поверить в любой бред, чтоб оправдать гибель Дайны. А вдруг Найджел уже тогда стал дивным?

Он никогда раньше не интересовался метрикой своей пары. Может, пришло время поинтересоваться, наконец? Что если ответ на все вопросы там?

Размышления прервало так некстати очнувшееся зеркало.

— Мисс Алиса Маршал, — объявил чуть дребезжащий голос.

— Принять вызов, — приказал Руфус, зачем-то приглаживая взъерошенные волосы.

Яркий свет заливал крошечную каморку по ту сторону стекла. У дальней стены переминался с ноги на ногу перемазанный испуганный тип в рабочей одежде с лопатой в руках.

— Мы обнаружили тело, Сэр. — Невозмутимая женщина терпеливо ждала реакции.

Увидев это лицо так близко, Руфус отметил, что глаза Алисы не какие-нибудь, а карие.

— Чье тело? — преодолевая путаницу в голове, переспросил он.

— Человека, которого и вы, и мы допрашивали, как живого. — Алиса грустно улыбнулась.

— И давно тот мертв? — Руф как-то очень картинно расправил плечи.

— Давно, — подтвердила женщина. — Хуже всего, что бедняга в яме не один. Если желаете, взгляните сами. С минуты на минуту должны прибыть смотрящие в ночь. Без них опознание займет уйму времени.

— Мисс Маршал… — Он хотел сказать, что сейчас же отправится на место.

— Просто Алиса, — перебила та. — Возьмите координаты у наблюдателей. Без вас не начнем.

— Неприлично заставлять даму ждать. — Руфус легко поклонился, и зеркало погасло.

Он встретил Натана в коридоре. Самое приятное, что связной уже знал свою задачу. Оставалось молча восхищаться его профессионализму и исполнительности, отгоняя от себя тоскливые мысли о необходимости возвращать Натана хозяину. После всего, любые воспоминания о Майере вызывали стойкое отвращение. Чтобы отделаться от них, Руф начал представлять, как расскажет Натану о перспективе избавиться от шрамов.

— Где мы? — тихо спросил он, обводя взглядом высокие деревья по обе стороны узкой, посыпанной мелким щебнем дорожки.

— Это городской парк, — пояснил связной. — Нам нужно пройти вперед еще метров пятьдесят-сто. Обычная погрешность, если конечная точка условна. Исходя из имеющихся данных, точнее не получилось, простите.

— Не нужно оправдываться, — оборвал его Руф. — Я только поинтересовался.

Камешки отзывались легким шуршанием на каждый шаг. Небо очистилось, и сквозь поредевшие кроны подмигивали звезды.

Натан извлек из карманов плаща сигареты и немного отстал.

— Разве протокол не требует в таких случаях призывать маску? — снова поравнявшись с Руфусом, уточнил он.

— Требует, — признался тот. — Только мне… не хочется.

— Любите ночной воздух, Сэр? — Из-под капюшона вырвалась плотная струя сизого дыма.

— Люблю, — согласился Руф. — Но протокол есть протокол.

Почему-то как раз сегодня некоторые формальности вызывали необъяснимую неприязнь. Памятуя о том, чьим связным Натан в сущности является, Руфус все же предпочел соблюсти предписания.

Деревья расступились, и дорожка вывела к приземистому одноэтажному домику. В крошечных квадратных окошках которого горел тот самый яркий свет, а на скамейке, закинув ногу за ногу, сидела Алиса.

— Доброй ночи, Сэр, — приветливо улыбнулась она, поднимаясь и изящно расправляя юбку. — Служители культа все еще в пути, мой помощник встречает их у парковых ворот вместе со сторожем.

— Значит, у вас есть время поделиться своими соображениями. — Руфус невольно скользнул взглядом по стройной фигуре Алисы.

«Удивительная штука — зрелая красота», — подумал он, но немедленно смутился. Вот когда маска оказывается кстати!

— Технические подробности вам едва ли интересны. — Женщина жестом поманила за собой. — А итог такой: два основательно изуродованных трупа. В обоих случаях смерть предположительно наступила от удара тяжелым тупым предметом в голову. По характеру повреждений можно сказать, что убийца находился сзади. Только этим неприятные новости не исчерпываются.

— Выкладывайте уже все сразу. — Руфус и Натан последовали за Алисой через ядовито-зеленую с белым мерцающую ленту ограждения.

— От приписки «предположительно» избавиться не удастся. — Женщина остановилась на краю достаточно неглубокой ямы. — Все специалисты в области судебной медицины уехали на международную конференцию, а из-за отмены рейсов Звездного Экспресса не могут вернуться.

— Глупость какая! — возмутился Тангл. — Не верю, что в городе не осталось никого!

— Почему сразу «не осталось»? Умельцев тьма, — иронически отозвалась мисс Маршал. — Теоретически любой реконструктор может рассказать о причине и времени смерти, но единственный человек, уполномоченный ставить подпись под заключением о вскрытии, найден мертвым у себя дома. Упал с лестницы и свернул шею.

— Ладно, а больница Сайленткип? — Разум не желал сдаваться.

— Я с ними уже связалась. — Тон не предвещал ничего хорошего. — Их патологоанатом скончался позавчера на глазах у трех других сотрудников.

— Покрасьте меня в зеленый и назовите шпинатом, — проворчал Руфус.

Дело действительно принимало весьма скверный оборот.

Из-за кустов донеслись незнакомые голоса и жуткий собачий вой. Алиса осторожно взяла Руфуса за руку и утянула поближе к краю круглой полянки, освобождая место у ямы.

— Можем начинать? — коротко спросил молодой человек с незапоминающейся внешностью, покосившись на Танцора.

— Да, — подтвердила мисс Маршал.

Тем временем смотрящие в ночь поравнялись со своими провожатыми. Мужчина с угрюмым лицом крепко держал за ошейник высокую стройную собаку, источавшую мягкий свет. А рядом с ним Руфус заметил того самого мальчишку, которого видел в окно. Его пес подобрался к самой кромке ямы и с интересом изучал содержимое.

— Зайдите нам за спины, господа, — попросил парень. — Так нам будет гораздо легче работать.

— Вы видели фотографию человека, которого предстоит опознать? — Алиса явно чувствовала некоторую неловкость.

— Да, — не оборачиваясь, подтвердил смотрящий в ночь.

Мальчишка осторожно снял с глаз черную повязку. Присутствующие затаили дыхание. Таинство последней исповеди — довольно странная процедура. Священник общается с душой, безвременно покинувшей тело, чтоб облегчить той путь на небеса. А полученные в результате сведения помогают свершиться земному правосудию. Естественно, служители культа делятся информацией крайне неохотно. Подобное сотрудничество вообще стало возможно только благодаря усилиям Магистра. Считается, что Орден пользуется услугами основных конфессий в обмен на свое невмешательство в их дела.

— К вашему сожалению, тут мы бессильны. — Парень вернул повязку обратно. — Души этих людей нашли себе место в раю.

Натан незаметно отозвал Руфуса в сторону.

— Думаете, судебных медиков нейтрализовал Борджес? — едва слышно спросил он. — Потому что знал, что смотрящие в ночь окажутся бесполезными?

— Вполне вероятно, — нехотя согласился Тангл.

Найджел плавно превращался из простого предателя в серийного убийцу.

— Вы никого не узнали? — Резонный вопрос.

— Отчего же, — возразил мальчишка. — Человек, лежащий ближе к нам, и есть пропавший Роджер Барел.

— Вы можете вместе с художником составить потрет второго… убитого? — Алиса с надеждой посмотрела на него, точно пытаясь пробиться взглядом сквозь плотную черную ткань.

— Нет. — Парень протестующее поднял руки, но, потеряв равновесие, едва не упал в яму.

Призрачный пес ловко перехватил хозяина за полу робы и поставил прямо.

— Я еще не готов так общаться с живыми, — мальчишка потупился.

— А если это будет псионик? — продолжала настаивать Алиса. — Вам не придется смотреть на него.

— И снова нет, — вежливо отказал тот. — Проникновение — отвратительная процедура, противоречащая моей вере.

— Но вы же пользуетесь зеркальными коммуникациями? — не отставала она.

Молчаливый монах шагнул вперед.

— Оставьте юношу в покое, — сухо отрезал он. — И, в качестве справки, зеркальными коммуникациями мы пользуемся только для передачи писем и посылок, что исключает прямое взаимодействие с псиониками.

— Больше уважения. — Руфус легко подплыл к Алисе. — Мисс Маршал выполняет свою работу, а вы, как мне кажется, пытаетесь воспрепятствовать следствию.

— Вовсе нет, — тон смотрящего в ночь заметно смягчился, — я сам смогу предоставить художнику любую информацию.

— Отлично. — Руф бросил беглый взгляд на дно ямы.

Без специалиста отличить одно тело от другого не представлялось возможным. Уж об этом-то Найджел позаботился. Наскоро прикрытые тряпками обгоревшие кости оставляли гадкое впечатление.

— Простите, что отвлекла вас зря, — вздохнула Алиса, когда злосчастная полянка осталась позади.

— И ничего не зря, — отмахнулся Руфус. — Предлагаю проверить обстоятельства гибели двух медиков. Подозреваю, что их смерти могут быть подстроены.

— Я сейчас же отправлюсь в Сайленткип, — демонстрируя готовность, согласилась женщина.

— Вы нужны здесь. — Руф старался не смотреть на нее. — Справитесь, если я ко всему еще поручу послать людей в архив?

— Справлюсь, — кивнула та. — Что вы планируете там найти?

— Надеюсь, ничего, — признался Тангл. — А вообще, подозреваемый Борджес гораздо хитрее, чем мы думали в начале расследования. Я уже не удивлюсь, если пропавших без вести окажется больше, чем двое. Проверить всех одиноких горожан, но сделать это незаметно. Любой из них может быть не тем, кем кажется. Важно не вспугнуть дивных.

Тихая темная дорожка вывела на широкую аллею. Алиса болезненно щурилась от яркого лимонного света горбатых фонарей.

— А главное, — Руфус развеял маску, — ни при каких обстоятельствах не подвергайте себя опасности. И своих подчиненных, конечно. Если возникнут хотя бы малейшие подозрения, немедленно связывайтесь со мной.

— Непременно, — кивнула та.

Повисла неловкая пауза. Только Натан, похоже, чувствовал себя вполне комфортно, изображая часть паркового ансамбля.

— Вас не нужно проводить? — спохватился Руф.

— А вот это ни к чему. — Алиса извлекла из кармана кристалл поиска пути. — Но спасибо за предложение.

Она положила камешек на дорогу и, раздавив его каблуком, пропала под мелодичный ледяной звон.

— В Сайленткип? — помолчав немного, спросил Натан.

— Среди ночи нам там ничем не помогут, — признался Руфус. — Да и без предупреждения туда являться не принято. Сейчас напишу им, чтобы утром нас ждали.

— Тогда куда? — Связной потянулся.

— Поближе к мягкой постели и теплому питью, — вымученно улыбнулся тот.

* * *

Утром от ожога не осталось и следа. Наконец-то Флоранс позволила посмотреться в зеркало.

— Ради этого стоило потерпеть, верно? — ободряюще отметила она.

— Пожалуй. — Эмьюз не очень спешила вылезать из-под одеяла.

— Из города передали посылку от мадам Тэсори. — Флоранс положила на свободную кровать аккуратно сложенную девочкину форму и приятного серого цвета плащ. — Господин ректор собирается писать письмо в Трибунал, чтоб лишить Тангла права даже приближаться к тебе.

— Я этого не хочу. — Вспомнились слова загадочного Натана о семье. — В том, что случилось, наверняка есть и моя вина. У каждого должен быть второй шанс.

— Смотри сама. — Мисс Гейл озадаченно пожала плечами. — Начало занятий ты в любом случае пропустила. Можешь появиться со второй пары, а можешь посвятить этот день подготовке к завтрашнему. Что решишь, то я в рекомендации и напишу.

— А как будет лучше? — Для себя-то Эмьюз сразу поняла, что провести один самый настоящий свободный день вне стен больницы гораздо предпочтительнее, но боялась показаться нерадивой студенткой.

— Лучше?.. — Флоранс изобразила раздумье. — Лучше идти завтракать, а после действовать по обстоятельствам. Справку выписать я и вечером смогу. А если кто-то прицепится: «Почему вы не на занятиях?», — смело ссылайся на меня.

— Спасибо! — Девочка попыталась обнять мисс Гейл.

— Давай обойдемся без нежностей? — с напускной строгостью осадила благодарную пациентку та.

Плащ оказался впору, даже как-то грустно было оставлять его в гардеробе Трапезного корпуса. Сунув номерок в карман, Эмьюз направилась в пустой зал.

Когда от одиночества девочка всерьез задумалась о том, чтоб все же отправиться на пары, ее окликнул знакомый голос.

— Тебя выписали! — Лют, лучезарно улыбаясь, устроилась напротив. — Говорят, Тени вообще поправляются быстро.

— Не знаю, — собрав всю свою доброжелательность, отозвалась Эмьюз. — Мое выздоровление — заслуга мисс Гейл и друзей, которые меня поддерживали. У тебя наверняка были веские причины, чтобы не навещать меня.

— Сердишься? — робко поинтересовалась белая мышь.

— Вовсе нет. — Если вчера девочка и испытывала неприятные эмоции по этому поводу, то сегодня все улеглось.

— Я бы тоже сердилась. — Лют делала вид, что пропустила последнюю реплику собеседницы мимо ушей. — Не надо было мне слушать Амбер. Они и в самом деле оказались не так хороши, как я думала вначале. Спохватилась слишком поздно и теперь виновата. Они постоянно говорили о тебе гадости.

— Ну и забудем об этом поскорее, — оборвала Эмьюз.

— Ты так добра! — несколько наигранно восхитилась та.

Фьюри непринужденно щебетала о всякой ерунде, пока обе девочки внимательно изучали меню.

— После завтрака пойдем на занятия? — Вопрос нужен был, чтоб переключить внимание белой мыши на что-нибудь более осмысленное.

— А я думала, этот день мы проведем только вдвоем, — расстроилась Лют. — Даже вот сказалась больной, чтоб прогулять пары. Все ради тебя!

Внутренний голос подсказывал, что прогуливать нехорошо, но уж очень велик был соблазн попытаться заслужить любовь первого человека в своей жизни. Потому что если Натан прав, то именно так и следовало поступить.

— Тогда, — Эмьюз опустила меню, — чем займемся?

— Можно пойти в библиотеку дышать книжной пылью, — белобрысая девочка наморщила нос, — а можно развлечься немного. Поиграть кое во что… Мне, например, нравятся игры «на доверие».

— Это как? — На самом деле мисс Варлоу вовсе не хотела играть.

— Очень просто. — Лют достала из кармана аккуратно свернутый шейный платок. — Я завяжу глаза, а ты закажешь пять разных жидкостей, попробовав которые, нужно будет их назвать в правильном порядке.

— Но ты же услышишь, как я сделаю заказ? — нахмурилась Эмьюз.

— Нет, если не произносить названия вслух, а ткнуть в них пальцем, — возразила та. — Главное, чтобы жидкости были совсем разные: от бульона до сока, но в одинаковых кружках. Согласна?

— Ладно, — поддавшись на уговоры, кивнула девочка.

Как же удивился крошечный человечек желанию пить куриный бульон из чайной чашки. Тем не менее, малютка все исполнил в точности. «А это вовсе не так скучно», — отметила Эмьюз, расставляя посуду в ряд.

— Долго еще? — Лют нетерпеливо потирала руки.

— Готово, — объявила Тень, помогая подруге нащупать первую чашечку.

Фьюри тщательно принюхивалась, потом отхлебывала немного и какое-то время держала во рту, потешно раздувая щеки.

— Можно смотреть? — спросила она, когда все пять жидкостей оказались угаданы.

— Да, — подтвердила Эмьюз.

— Жаль, что ты мне поддавалась, — надулась Лют. — Не люблю, когда слишком просто. Сейчас я покажу тебе, как правильно. Завязывай глаза, только покрепче!

Запах, исходивший от платка, знакомым не был. Мягкая темная ткань не пропускала свет и приятно ластилась к лицу.

«Как же тяжело, наверное, день за днем жить с завязанными глазами», — в памяти немедленно всплыл Гримм. Ощущение беспомощности щекотало нервы, зато слух и обоняние обострились настолько, что захотелось немедленно испытать их.

Вторая Тень чем-то гремела и тихонько посмеивалась. Потом пальцы коснулись пузатой чашки. Эмьюз и подумать не могла, что она в действительности такая шершавая. Когда есть зрение, на многие вещи не обращаешь внимания, как ни парадоксально.

Вооружившись тактикой Лют, мисс Варлоу перепробовала все. Самым простым оказался апельсиновый сок. Чай с сахаром и без, скорее всего, должен был запутать, но не запутал. Смутивший напиток номер четыре на поверку тоже оказался чаем, только с молоком, но самая последняя жидкость никак не желала открывать своей тайны. Холодный кисло-сладкий сок обладал странным незнакомым привкусом.

— Сдаешься? — поинтересовалась Лют, когда в пятой кружке не осталось ничего.

— Сдаюсь, — нехотя согласилась Эмьюз.

— Остальные назови хоть, — съехидничала та.

— Апельсиновый сок и три чая, — грустно объявила девочка. — Можно повязку снимать?

— А знаешь что? — встрепенулась Фьюри. — Не снимай пока. Мы с тобой в другую игру сыграем, в сто раз интереснее. «Угадай, где ты» называется. Я тебя повожу немного, а потом дам десять минут на то, чтобы понять, куда мы пришли. Вот и проверим, так ли ты на меня «не сердишься». Тут если ты мне не доверяешь, весело не будет. Твое слово?

— Отлично! — После проигрыша отказаться не позволяло самолюбие.

— Тогда поднимайся на ноги, — проверив, крепко ли сидит платок, предложила Лют.

Фьюри несколько раз развернула подругу на месте, и путешествие вслепую началось. Лют помогла девочке одеться и предупреждала о каждой мелочи, будь то порожек или небольшая лужица.

— Теперь начнутся приключения, — хихикнула провожатая. — Когда я скажу «ветка», ты должна нагнуться, а когда «яма» — прыгнуть. Не волнуйся, нас никто не увидит, все на парах.

Сначала Эмьюз честно пыталась запоминать направление, но потом бросила это нудное занятие, тем более что не на шутку разыгравшееся воображение рисовало запутанные лесные тропинки и много еще всякого.

Лют внимательно следила, чтобы девочка не споткнулась и не забывала обернуть ту несколько раз вокруг своей оси на каждой развилке. Когда же мисс Варлоу начала думать, что путешествие уже не закончится, провожатая скомандовала остановиться.

— Вот теперь можешь начинать думать, — прошептала она. — Времени у тебя море, пусть и очень маленькое. Я буду вести себя тихо. Как поймешь, что готова, просто назови правильный ответ и сними повязку. Не ошибись!

Тратить драгоценные мгновения на язвительный ответ — непростительная роскошь. Эмьюз изо всех сил напрягла память. Лют ведь вполне могла водить подругу кругами мимо фонаря перед трапезным корпусом! Или привести в библиотеку, где мисс Варлоу не была ни разу.

«Стоит сейчас рядом и посмеивается», — назойливая мысль жужжала в голове. — «Ничего, вот я ее тоже погоняю»…

Тут откуда-то сверху обрушился оглушающий удар большого колокола. Так близко и громко, что версия о Трапезном отпала сама собой. Так хорошо колокол слышно только в главном здании. А когда со всех концов раздался шум множества юных голосов, накатываясь новыми и новыми волнами, последние сомнения рассеялись.

— Это холл! — обрадовалась Эмьюз.

Желая взглянуть на раздосадованную Лют, девочка потянулась к платку. Но не тут-то было! Кто-то крепко схватил ее за запястья.

— Эй! — возмутилась Тень.

— Вас обманули!! — перекрикивая второй удар колокола, отозвался Клаус. — Ни в коем случае не снимайте повязку!

И снова путешествие наугад. Только новый поводырь не утруждался объяснениями, где заканчивается пол и начинаются ступеньки. Клаус мчался сквозь поток студентов, буквально волоча бедняжку за собой.

— Мне больно, — пискнула Эмьюз, когда шумный холл остался позади. — Да и игры в слепого меня сильно утомили. Я снимаю повязку!

— Нет!!! — взревел Клаус, остановившись, как вкопанный.

От обиды захотелось укусить наглеца, но голос разума настойчиво предлагал выслушать объяснения.

— Что такого страшного случится, если я перестану спотыкаться на каждом шагу? — с вызовом спросила она.

— Чертова дура! — выдохнул мальчишка. — Для разнообразия поверь на слово тому, кому верить не опасно!

— Это тебе, что ли? — фыркнула Тень и, улучив момент, сорвала с глаз порядком надоевший платок.

Только увидеть так ничего и не удалось. Голова девочки мгновенно оказалась в грубом мешке, а на пол посыпались не то монеты, не то бусины. Клаус бесцеремонно перекинул Эмьюз через плечо, крепко стиснув обе ее руки одной своей.

Открылась и закрылась дверь. Очутившись в душной темноте, да еще в таком унизительном положении, мисс Варлоу принялась яростно брыкаться.

— Прекрати, — попросил он. — Если я тебя уроню, это будет не просто больно, а очень больно.

— Я закричу, — предупредила Эмьюз, спина которой упиралась в потолок.

— Не нужно. — Клаус осторожно поставил девочку на ноги.

Ощутив пол под собой, мисс Варлоу немедленно пнула гадкого мальчишку.

— Заслужил, наверное, — иронически отозвался тот, не спеша отпускать девочкины руки. — Можешь треснуть меня еще раз, только не включай свет и выслушай.

Не дожидаясь развития диалога, Эмьюз ловко вывернулась, стряхивая с головы противный мешок.

— Флагра!!

Результат превзошел все самые смелые предположения. На ладони вспыхнуло ярко-алое пламя удивительной силы и красоты. Его языки мгновенно очертили пределы крошечной каморки, заваленной сломанными стульями, пронумерованными ведрами и лохматыми швабрами.

Возмущению не было предела! Мисс Варлоу, полная решимости высказать самодовольному гаду все и сразу, повернулась к Клаусу.

Но слова потерялись, когда волшебный огонь выхватил ставшие знакомыми черты. Алые языки отражались в черных глазах и не менее черных круглых пуговках. Время растянулось, позволяя в мельчайших подробностях рассмотреть странно испуганное лицо, обрамленное гладкими прямыми волосами.

Сердце замерло, потом вдруг подпрыгнуло и застряло в горле, мешая дышать. Силясь сделать вдох, Эмьюз только открывала и закрывала рот, как пойманная рыбка. А из глубины души поднималась неудержимая буря чувств, всех сразу… Гремучая смесь из обезоруживающего смущения, пьянящего восторга и нежности, грозящей разорвать грудь в клочья.

Мир вокруг неожиданно погрузился во тьму. То ли оттого, что пламя на ладони сошло на нет, то ли еще по какой причине. Бедняжка не удивилась бы, если бы кто-то сказал, что она взяла и умерла.

Эмьюз почувствовала неодолимое желание снова заглянуть в бездонные черные глаза… потеряться в них, раствориться, утонуть! Ноги подкосились, и девочка плюхнулась на пол.

— Ты в порядке? — Клаус легко опустился на одно колено.

Звук его голоса отдавался завораживающей музыкой в трепещущей хрупкими крылышками душе. Нужно было что-то ответить, но язык не подчинялся. Тогда Эмьюз просто подалась вперед и заключила Клауса в объятья! Она жадно ловила аптечный запах его одежды и вслушивалась в тяжелые гулкие удары такого одновременно родного и чужого сердца.

Идиллию нарушило страшное шипение.

— Что у фас?! — пробиваясь сквозь шум, прокричал старый гоблин.

— Отпусти меня. — Клаус осторожно разомкнул тонкие ручки Эмьюз.

— Что у фас?! — настойчиво повторил господин Отто.

— Все плохо. — Парень нашарил на стене выключатель.

— Софсем пльохо? — Шипение немного улеглось.

В тусклом свете болтавшейся низко-низко лампочки бедняжка заметила, что предмет ее обожания разговаривает с непонятным бруском с одной большой круглой кнопкой.

— Лучше, чем могло быть, но… хуже, чем мы надеялись. — Потолок не позволял Клаусу выпрямиться. Каморка явно не была рассчитана на людей. — Она увидела меня! Что делать?

— Таше не знаю. — Тем временем Эмьюз поднялась с колен.

Острый горбатый нос больше не казался чересчур длинным, а смуглая кожа — чумазой. Девочка приблизилась, заставив Клауса вжаться в стену.

— Гляфное ни при каких обстоятельстфах не целюй ее ф губы! — мальчишка отозвался нервным смехом.

Юная Тень слышала слова, узнавала их, но смысл ускользал, теряясь в море неисчерпаемой нежности.

— И не деляй ничефо такофо, что мошет расстроить бедняшку. Любая обида, нанесенная тобой, даше самая мелькая, мошет стать фатальной, — проскрипел гоблин.

— Тогда скажите, как избежать первого, чтоб не получилось второго! — Он свободной рукой изо всех сил старался не позволить Эмьюз сократить дистанцию. — Придумайте что-нибудь!

— На ум приходит только хольодный душ. — Черный брусок умолк.

Клаус прицепил его к поясу и внимательно посмотрел девочке в глаза.

— Это не по-настоящему. Тебя опоили любовным зельем! — А мисс Варлоу мечтала, что он видит свое отражение в ее глазах так же, как она свое в его. — На самом деле я тебе… противен. Ты меня вообще понимаешь?

Вместо ответа Эмьюз недвусмысленно встала на цыпочки. Клаус, разумеется, успел увернуться, но горячие губки все же оставили влажный след на его шее. Околдованная Тень явно не собиралась останавливаться на достигнутом. Тонкие пальчики скользнули Клаусу за воротник.

— Это не ты… это отрава в тебе… — От бессилия парень с чувством боднул низкий потолок.

На помощь пришел так кстати очнувшийся колокол. Сигнал звал ничего не подозревающих студентов на пары мимо запертой двери каморки для хозяйственного инвентаря и рухляди.

— Давай я отнесу тебя в общежитие… на руках? — предложил Клаус. — Только обещай вести себя смирно. Кивни, если понимаешь.

Бедняжка задыхалась от счастья, когда они проходили пустыми коридорами вдоль сводчатых окон и крутых лестниц, наверняка уводивших прямиком на небеса.