Артефакторы. Осторожно, двери открываются

Екатерина Соболь (2024)

Стража Санкт-Петербурга защищает город от призрачных дверей, которые постепенно разрушают его. Никто не знает, куда ведут двери и что происходит с теми, кому угораздило в них зайти. Но есть у дверей и ценное свойство. Через них в наш мир попадают волшебные артефакты: одни опасные, другие глупые и забавные, а третьи бесценны и могут спасти жизнь. Но что случится, когда тот, кто с детства защищает город, встретит раздражающе удачливую трюкачку? Вдвоем они могут спасти город или уничтожить — но как найти общий путь, если избранником дверей может стать только один из них? Новинка! Начало трилогии Екатерины Соболь о призрачных дверях и таинственной Страже Санкт-Петербурга. Вселенная с уникальной магической механикой: таинственные двери разрушают город, и никто не знает, куда они ведут. Волшебные артефакты с непредсказуемым действием: забавные, опасные, драгоценные. К каждой главе — эпиграф из стихотворений о Петербурге. Живые, противоречивые персонажи и хитрый злодей. Slow-burn романтика. Сближение противоположностей: дерзкая провинциалка и петербургский сноб на страже города. Для тех, кто любит Дарителей, Нила Геймана или Майора Грома.

Глава 4

Ленинградцы

Здравствуйте, дорогие мои,

На всю мою жизнь дорогие мои,

Милые ленинградцы!

Эдуард Асадов

Судя по нервным движениям ноги Антона, который жал на педаль газа и тут же ее отпускал, он хотел бы нестись по городу навстречу своей драгоценной двери, а получалось только ползти. Утро разгорелось в полную силу, на широкой улице, по которой мы ехали, было полно машин. Желание Антона всех обогнать упиралось в простую реальность городских пробок поздним субботним утром. Антон яростно смотрел на дорогу, вцепившись в руль, и я едва сдержала смешок. Он выглядел, как бегун, который пытается бежать спринт в переполненном торговом центре. Зато у меня появился шанс разглядеть помпезные здания вдоль дороги. Бежевые, желтые, розовые, с крышами причудливой формы и окнами разных размеров. На первых этажах — ресторанчики и магазины. За пять минут поездки я увидела больше кафе, чем отыскалось бы во всем нашем городе.

— Литейный, 60, — пробормотал Антон, которого занимали совсем не виды за окном. — Там полно всего, еще и внутренний двор…

— Откуда ваши машинки вообще знают, по какому адресу приезжать?

— Если ты думаешь, что я все тебе выложу, подумай еще.

— Ой, да брось. Не думаю, что ваши ретроаппараты работают на каких-то тайных технологиях. Если у людей нет чатов, в которых можно болтать, уверена, они целыми днями делают это устно, так что ваши секреты и так половина города знает. Ну, так что?

Я упрямо смотрела на него, ожидая ответа, и он сдался:

— Их еще моя мама разрабатывала. Спутник засекает изменение магнитного поля и передает координаты, а система расшифровывает их в адрес.

— У меня в городе, да и во всех нормальных городах, карта есть у каждого в телефоне, — прокомментировала я, развалившись на сиденье. — А у тех ребят есть такие штуки? Вряд ли они приехали в тот двор случайно! Надеюсь, они тоже попадут в пробку.

Какое-то время в машине висела тишина. Потом Антон, видимо, решил, что даже такая напряженная беседа лучше, чем наблюдение за трафиком.

— Нет, это закрытая технология. Клан отнимает у нас почталлионы, но мы просто отключаем тот, который забрали. Они ищут свежие двери с помощью артефактов. К счастью, работают эти артефакты так себе, поэтому нам может и повезти: как только дверь закроется, им ее уже не найти. — Антон бросил на меня снисходительно-торжествующий взгляд. — Но это и правда все знают. Если надеешься продать им какие-нибудь тайны работы почталлионов — обломись.

— Детали работы кого? — Слово «почтальон» он произнес странно, получилось что-то похожее на «миллион».

Вместо ответа Антон вытащил из кармана свою машинку и положил ее на приборную панель, словно хотел похвастаться. С этой штуковиной, несмотря на ее примитивный вид, он обращался бережно, как с дорогущим новым телефоном.

— Почталлион. Как почтальон плюс миллион.

— И при чем тут почта?

— При том, что почтальон всегда звонит дважды.

Я непонимающе нахмурилась, и Антон хмыкнул. Смотрите, как оживился! Похоже, нечасто ему выпадает шанс почувствовать себя умным.

— Был такой старый фильм «Почтальон всегда звонит дважды». И Журавлев, ну, создатель Стражи, когда настраивал эти устройства, сделал так, чтобы они подавали двойной звуковой сигнал. И назвал их почтальонами, потому что любил тот фильм. А потом… — Его лицо вдруг озарилось улыбкой, я и не думала, что он на это способен. — Это мама пошутила. Двери только начали открываться, все вокруг в панике, и Журавлев ее спросил, сколько «почтальонов» нужно сделать. Она сказала: «почталлион».

Действительно, забавно. А еще я подумала, что он весьма трогательно любит маму. Ну, хоть что-то хорошее в нем нашлось.

— Конечно, меня там не было, но у нас часто рассказывают эту историю. Всем так понравилось слово, что оно прилипло к устройствам намертво. Хотя сделать миллион устройств ему, конечно, никто не дал, до сих пор каждое на вес золота.

И Антон включил какую-то занудную аудиокнигу, показывая, что разговор окончен. Я перестала его мучить до самой точки назначения — слишком уж красиво было вокруг. За просмотр такого города стоило бы брать деньги.

— А туристов у вас не бывает? — спросила я, когда мы припарковались прямо на тротуаре, вызвав возмущенные окрики пешеходов.

— Говорят, раньше было полно, — сказал Антон, и мы выбрались из тепла машины на зимнюю улицу.

Антон осмотрел желтое здание с аркой, зажатое между двумя другими так плотно, что и щелочки не оставалось. Сияющих голубых дверей нигде не было, и Антон уже направился к арке, когда ему навстречу бросилась девушка в огромном свитере. Я ее сразу заметила: мороз, а она в тапочках и без куртки.

— Сюда, сюда! — закричала она Антону.

Вид у нее был такой, будто случилось что-то ужасное, и мы ускорили шаг.

— Они сейчас туда полезут, — голосила девушка. — Быстрее!

И потащила Антона за собой, крепко ухватив за локоть. Я успела разглядеть надпись на стеклянной двери, пока мы заходили, и удивленно моргнула. «Котокафе»?!

Внутри оказалось просторное, слегка попахивающее кошками помещение. Дверь, ради которой мы приехали, долго искать не пришлось. Она стояла посреди зала, а вокруг нее бродила стая кошек. Две играли с артефактом в форме сотканных из голубого света очков, остальные вились вокруг двери, трогали ее лапами, и призрачное сияние тянулось следом, как паутинка. Я постаралась не расклеиться при виде такого количества пушистых милашек. Девушка начала лихорадочно пересчитывать своих питомцев, но сбилась со счета и начала заново.

— Одна чуть не зашла, — жалобно сказала она. — Я ее заперла, но не пойму, где Ричи? Не вижу его нигде.

Как приятно быть человеком, спасающим котиков! Я подошла к двери, стараясь ни на кого не наступить. Мимоходом отметила, что пол у меня под ногами в этот раз не дрожит и не трясется.

Антон зорко следил за мной — видимо, боялся, что я опять попытаюсь выйти за дверь, но я учла свою ошибку. Не хотелось снова окунуться в наэлектризованный холод — лучше закрою еще парочку дверей, и Павел Сергеевич вернет меня домой традиционным способом. Из-за странной аномалии я смогла одним шагом преодолеть тысячу километров, но не стоит ждать, что молния ударит в одно дерево дважды. Я взялась за ручку — снова это покалывающее, прохладное ощущение — и закрыла дверь. Она исчезла, коты разочарованно мяукнули. Сияние еще пару секунд блестело у них на лапках, потом растаяло.

Я успела привыкнуть, что моя суперспособность, какой бы дурацкой она ни была, производит на всех впечатление, поэтому тщеславно покосилась на девушку, ожидая восторга. Но она была вся в поисках Ричи, так что пришлось удовлетвориться злобной завистью на лице Антона.

— Почему в этот раз пол не треснул?

— Дверь была свежая, нам ехать недалеко. Плюс они разные по характеру, — нехотя ответил он. — Одни начинают бешено раздирать землю, как только откроются, другие сразу после открытия не шалят, но минут десять не закроешь — и начинается. Была теория, что это зависит от типа грунта под дверью. Нанимали геологов, ничего не выяснили.

И он направился к сияющим очкам. Два кота толкали их по полу, отнимая друг у друга.

— Можно я сама возьму? — спросила я.

Интересно, наощупь очки такие же, как дверь? Антон молча протянул мне пластиковый пакетик с липким краем, вроде тех, в которых продается бижутерия.

Конец ознакомительного фрагмента.