Ошибка ценой в жизнь. Сборник рассказов

Екатерина Русина

Короткие истории о жизни, любви, отношениях, детях, разных судьбах – счастливых и невероятно сложных. О людях, которые окружают нас и о которых мы порой совсем ничего не знаем…

Воздаяние

Даже в свои восемь лет я чётко понимала, что жизнь — это как повезёт. Кому-то всё, а кому-то ничего. Кому-то всё с неба падает, а кто-то выгрызает зубами каждую песчинку счастья и плачет над ней от умиления. Было очевидно с самого рождения, что я не из первой категории. Я родилась в небольшом селе, в очень бедной семье. Родители пили, мной не занимались от слова «совсем», не припомню даже, работали они вообще когда-то или нет. С раннего детства всё, что я видела — это куча сброда в нашем маленьком деревянном доме.

Я росла как трава, как домашнее животное, полностью предоставленная сама себе. Честно сказать, во мне всегда боролись добро и зло. С одной стороны, мне хотелось вырваться из того болота, в котором я жила, я хотела пообещать себе, что в моей жизни такого точно не будет, я не смотря ни на что выберусь, стану достойным человеком, может быть даже врачом!

А с другой стороны, мне хотелось опуститься во всю эту грязь, в эту ничтожную, бессмысленную жизнь, так чтобы она прошла в полном забытии и скорее закончилась хоть как, лишь бы не терпеть это мучение, это существование на самом дне. В селе все нас знали… Родителей моих никто не любил, настолько низко они пали даже в сельских понятиях.

А я что — я бегала целыми днями по улицам, по реке, по горам. Играла с гусями, козами, которых выгоняли пастись на горах. Я не была озлоблена на весь свет, хотя временами я внутри ощущала, что какое-то зло зарождается во мне, что вот-вот оно вылупится во что-то конкретное, страшное и неприятное. И я не хотела чтобы это со мной случилось. Я искала утешение в природе, красоте, насекомых.

Зимой было хуже. В мороз долго на улице не проторчишь, но иногда я гуляла до такого состояния, что ног не чуяла. А потом сидела дома на печи, отогревалась, закрывшись шторкой, чтобы не видеть всего, что происходит вокруг.

Но в один день всё изменилось… В наше село направили служить старенького батюшку. Храм был много лет закрыт, а тут решили его восстанавливать. А мне что было делать? Я ради любопытства и наблюдала, что он там делает, как завалы разгребает, как грязь вычищает. А однажды он заметил меня и говорит: «Айда, малая, заходи, поможешь».

И я стала я каждый день туда бегать, помогала убираться, камни выносила, кирпичи сломанные, пол отмывала, как могла. В общем, делала всё, что мне говорил батюшка. А в перерывах его матушка приносила нам обед — очень вкусные горячие пироги, молоко, кашу из печки. Я такой еды давно не ела! Мать-то разве что готовила? Питались чуть ли не подножным кормом.

Конечно, я к батюшке и его супруге прикипела, сначала честно скажу — ради горячей еды и ради тепла, которое они излучали. Хорошо мне с ними было. А потом я услышала, как батюшка молится… В пустом, разрушенном храме. И так дрогнуло моё сердце! И я стала не просто помощницей, а ученицей. Матушка меня всему учила — ходу службы, молитвам, житиям святых. Это был совсем другой мир.

Но родители мои прознали, что меня батюшка приголубил и злость их взяла. Им жалко было, что я где-то горячую еду ем, что меня любят, что я кому-то нужна. А они там пропадают заживо. И стали они мне сначала запрещать туда ходить. Но как они могут мне запретить? Они были в таком состоянии, что сбежать от них труда не стоило.

Тогда они стали про батюшку пускать страшные слухи по селу, вот уж где было противно. Чего только не придумывали! Конечно, никто их не слушал, авторитета у них никакого не было. Да разве такое Бог простит?

Воздаяние себя ждать не заставило. Сгорел вскоре мой родной дом вместе с родителями…

Во время очередной гулянки не заметили как огонь занялся. А меня тогда дома не было, я после работы прямо в храме на полу заночевала.

Грустно мне было и больно, но я сама себе могла признаться, что теперь я свободна. И судьбу свою могу выбирать сама.

Батюшка и матушка взяли меня к себе… Ведь своих детей у них так и не родилось за всю семейную жизнь. Любили они меня больше, чем родных детей кто-либо любит. Они меня всему научили, я стала петь в хоре — да, постепенно храм снова открылся для служб и даже певчие появились. Жизнь восстанавливалась…

Я выросла в семье священника и для себя твердо решила, что никогда по стопам родителей не пойду. Добро перевесило. Я вышла замуж за хорошего парня, ведь мнение обо мне в селе теперь было совсем другое, плохого слова никто не говорил. Родились у нас детки и живем мы душа в душу… Муж мой в семинарии учится…