Позовешь ждать небо. Сборник рассказов

Екатерина Кудакова

Грустные истории, разбросанные во времени и пространстве. Странные сказки, непохожие на настоящие. Забытые слова, которые мы не успели вовремя произнести. Все это есть в маленьком сборнике воспоминаний, который ты держишь сейчас в руках. И всем этим я хочу поделиться с тобой, мой читатель.

Он умел зажигать звезды…

Он умел зажигать звезды. Так же как многие умеют их находить. В этот день Он зажег еще одну звезду.

— Я назову тебя Реонорой. Ты будешь светить мне даже тогда, когда погаснешь,… но я не дам тебе погаснуть, и значит, ты будешь светить вечно!

Он умел зажигать звезды, и поэтому Его боялись. Ведь люди всегда боятся того, чего не знают. И Он стал причиной их страхов. А страх всегда переворачивает мир, меняя его, делая то хуже, то лучше. Но в этот раз страх привел к изгнанию. И Он был изгнан. На свою звезду, на Реонору.

Мир звезды оказался пустынным. Не просто пустым, нет, мир был пустыней или же надо сказать несколько иначе — пустыня была этим миром. Когда Он спустился со звездолета, перед ним появилось тихое голубое сияние. В нем таилось дыхание планеты.

— Здравствуй, звезда.

— Добрый восход, Создатель…

— Почему ты одна?

— Потому что Вы умеете только зажигать звезды.

— Но мир!? Он должен был возникнуть сам.

— Возможно, но я хотела побыть одна…

— Почему? Неужели тебя влечет одиночество?

— Иногда. Когда я грущу…

— Из-за чего?

— Не знаю…

Так они встретились. Создатель и его творение.

Восход возвещал в этом мире приход нового дня, но не так как в мире людей, нет.… Здесь восход был нежно-сиреневым, таким же, как и сердце звезды. Холодным, но готовым принять жизнь в свое лоно. Свет озарил Его лицо, переливаясь голубыми бликами. Свет дрожал на его губах, пытаясь впиться и испить все соки, давая новую жизнь… веру… или смерть.

— Ты хочешь стать живой?

— Как это?

— Стать такой же, как я!

— Но ты ведь такой же холодный, как я. Разве нет?

— Нет. Я покажу тебе…

— Что это?

— Это краски. Я нарисую ими мир, и он оживет, чтобы ты стала теплой.

И Он достал краски. Он умел зажигать звезды и умел оживлять цвета природы. Взяв кисть в руки, Он начал рисовать на дыхании звезды, которая сплела полотно из тумана. И мир, бывший холодным и пустым стал обретать цвета, не настоящие, но яркие и живые. Время шло, песочные часы утонули в этом мире песка и холода, краски поглотили фиолетовый закат, оставив на его месте багровое пламя жизни. Сердце Его билось, а рядом с ним в самом центре голубого сияния уже билось новое дыхание огненных красок, горячих и ярких, как огонь человеческой души.

— Ты хочешь жить?

— Нет, мне страшно. Я разрываюсь от новых ощущений. Это правильно?

— Да! Ты должна жить. Ведь я умею зажигать звезды.

Рядом с Ним в воздухе витало голубое сияние с пульсирующей горькой точкой внутри. А Он все творил, боясь остановиться. И вот весь мир окутался туманом, превращающимся под рукой творца в нарисованные деревья и травы, в животных и птиц. Через несколько дней Он все еще творил, а она стояла рядом с Ним. И вот появились города, но эти города были пустынными. В них не было людей. Он боялся, что они снова прогонят его.

— Ты устал. Тебе необходимо отдохнуть.

— Да.

— Что-то не так, Создатель?

— Да, я боюсь.

— Чего Вы боитесь, мой господин?

— Людей. Ведь если я их опять создам, они прогонят меня.

— Я не позволю им этого сделать! Я смою их дождями.

И Он продолжил творить. И вот, первый человек появился из-под Его руки. И Он назвал его Адам. Но Адаму было одиноко в мире жизни. И тогда Он создал женщину и назвал её Он Евой. И стала Ева женой первому человеку Реоноры.

— Ты сделал что хотел. Теперь ты хочешь отдохнуть?

— Да…

И голубое сияние устремилось к входу в нарисованную пещеру, увлекая Его за собой. На ложе из цветов повалился изгнанник. И Реонора охраняла Его сон. Но человек был несовершенен, он желал владеть всем, что есть в его мире и захотел забрать себе эту пещеру. И изгнал Его из пристанища. И укрылся Он в горах, придуманных им же самим для красоты, а не для спасения. Мир вокруг был увлечен собою, и ничто не желало замечать Его присутствия, но время шло. Сто лет, двести, триста. Человек, ставший первым был уже стерт дождями. И стало людей много на всей Реоноре. И Он поверил в их истину, и они стали реальны. Но миф о Творце не погиб вместе с первым человеком, в борьбе за право на реальность он стал лишь легендой, сказкой, для некоторых даже вымыслом. И в Него, поэтому никто не верил. И Он превратился лишь в воспоминание о несуществующем. И Он стал рисунком на холсте тумана. И когда он испугался внезапной реальности мира Реоноры, он попросил звезду стереть человека и все живое с лица пустыни, чтобы Он смог попытаться создать все сызнова. Но Он не знал, что сам мог исчезнуть.

— Мне нужен дождь.

— Зачем? Ты хочешь вымыться?

— Нет, я хочу попробовать еще раз.

— Ты хочешь покинуть меня и зажечь новую звезду?

— Нет, я хочу нарисовать мир заново.

— Но твоих красок не хватит на мир.

— Но я хочу попробовать.

И был дождь. И мир покрылся водой. И спаслись немногие. Но через 7 дней дожди прекратились, и Реонора впитала в себя влагу неба. И мир остался прежним. Лишь Творца теперь не хватало. Дух Его остался еще в его творениях, но он сам был смыт страхом изгнания. А страх всегда переворачивает мир, меняя его, делая то хуже, то лучше. Но в этот раз он просто изменил природу истинной звезды, скрытой под слоем краски. Теперь это была уже не звезда, а планета, ведь её свет начал погасать с создания человека и окончательно исчез с исчезновением Создателя.

А мир жил и живет с тех пор. С потопа прошли многие тысячелетия, но жизнь течет. Те дожди, великие дожди смыли краску лишь на немногих местах, обнажив истинный лик Реоноры. Но и имя-то её уже никто не помнит, ведь дух её остался навсегда со времен великих дождей в той пещере, в которой отдыхал когда-то творец и больше не появлялся на поверхности, боясь узреть причину гибели Его. Теперь её называют Землей, родной планетой первого человека, созданного из красок.

Он умел зажигать звезды. Так же как многие умеют их находить. В этот день он зажег еще одну звезду.

— Я назову тебя Реонорой. Ты будешь светить мне даже тогда, когда погаснешь,… но я не дам тебе погаснуть, и значит, ты будешь светить вечно…