Песенка Мышонка. Сказки

Екатерина Карганова, 2019

Карганова Екатерина Георгиевна (1922—2017) – детский писатель, неоднократно печаталась во многих газетах и журналах, заведовала редакцией игровых заданий издательства «Малыш». Перечень её заслуг довольно широк: она писала не только сказки, но и придумывала загадки, песенки, игровые задания. По многим её сказкам («Песенка Мышонка», «Как Ослик счастье искал», «Чуня» и др.) были сняты мультфильмы. В книге «Песенка Мышонка. Сказки» собраны сказки, с которыми читатель уже знаком, а некоторые публикуются впервые. Екатерина Карганова умела говорить с ребёнком на одном языке, за что так полюбилась не только малышам, но и взрослым, которые оценили это сложное мастерство – писать так, чтобы ребёнок был увлечён чтением или прослушиванием сказки. В этих произведениях нет зла, здесь живут добро и взаимовыручка: ленивые приучатся к труду, тот, кто потерялся, обязательно найдётся, и даже самому вредному персонажу придут на помощь. В книгу вошли уже известные сказки: «Песенка Мышонка», «Чуня», «Как Ослик счастье искал», а также ранее не опубликованные. Для дошкольного возраста.

Мышка и Мышутка

Бежала мышка Варвара по лесу, с пути сбилась, и забрела в лесную чащу. Остановилась, огляделась — видит, прямо перед ней в густом ельнике — дом. Большой, мрачный. На окнах — закрытые ставни.

«Видно, давно в этом доме никто не живёт», — подумала Варвара. Подошла поближе, приложила ухо к щелочке в дверях, прислушалась…

— У-у-у-у… У-у-у-у…

«Наверное, ветер в трубе воет или сквозняк по дому гуляет», — решила мышка. Но на всякий случай взяла камушек, чтоб погромче было, и постучала в дверь:

— Хозяин! Хозяйка! Есть кто в доме? Отворите, меня в дом впустите. Я не со злом, с добром к вам пришла.

Прислушалась… За дверью кто — то засопел, запыхтел, затопал. Звякнула щеколда, дверь приоткрылась. Смотрит мышка Варвара — глазам не верит. Стоит на пороге медвежонок. По сравнению с ней — великан великаном. А сам по себе махонький, косолапенький, словно игрушечный, плюшевый. Стоит, испуганно озирается — никого не видит.

— Да здесь я! Здесь! — крикнула мышка Варвара. — Подойди поближе, наклонись пониже!

Наклонился медвежонок пониже, ткнулся носом в порог и увидел мышку. Увидел, обрадовался и спрашивает:

— Ты моя мама?!

Мышка пискнула, хотела рассмеяться, но сдержалась.

— Ты считаешь, я на неё похожа?

— Похожа-а! — плаксиво заурчал медвежонок.

— Ну ладно, ладно! Об этом потом. Скажи лучше, как тебя зовут? — спросила мышка Варвара.

— Не зна-а-аю…

«Вот бедняга! — подумала она. — Совсем маленький и один-одинёшенек. Куда это годится?» — И успокоила медвежонка:

Не знаешь — не надо. Зато я знаю — я твоя мама.

— Мама! Моя мама пришла! — Медвежонок сгрёб Варвару в лапы — и ну плясать. А потом посадил её на лавочку и, забыв про все свои недавние горести, спросил:

— А чего ты мне вкусненького принесла?

— Ох! — только и смогла вымолвить мышка Варвара.

А медвежонок не унимается, пристаёт:

— Мёду принесла? Ягод принесла? А грибов?

— Вот что, сынок, — сказала мышка-мама, — будут тебе и мёд, и грибы, и ягоды. А как же? Что, ты хуже других медвежат?! Вот, у меня в сумочке сухарик есть. Сладкий! Сахарный! Поешь — и в кровать! Спать пора. Поздно уже! А я тебе песенку спою.

Послушался медвежонок, улёгся. Лапу сосет, посапывает, сладко зевает:

— Ма-а-ма-а…

Мышка ставни растворила, окошко приоткрыла, душистый лесной воздух в дом впустила, села рядом с медвежонком и тихо запела:

Есть у мышки мишка,

Есть у мишки мышка.

Мышке мишку не поднять,

Мышке мишку не обнять.

Спи, мишутка, спи, малыш,

Очень любит мишку мышь.

Песенка была нежная, ласковая, и медвежонок тут же уснул…

Осталась мышка Варвара у медвежонка жить. И была ему доброй и заботливой мамой, а в доме примерной хлопотливой хозяйкой. Рано вставала, поздно ложилась, чистоту наводила, шила-вышивала, еду добывала, готовила, медвежонка уму-разуму учила. И звала его Мышутка. Раз он мышкин сын, значит не Мишутка, а Мышутка.

— Ты, Мышутка, трудись — не ленись. Играть — играй, да про ученье не забывай. Разговаривай вежливо, не рычи — ненароком кого обидишь. Всегда говори тихо: громко только лягушки на пруду квакают. Ты ведь не лягушка?

— Ква-ква-ква! — смеется медвежонок, с мышкой-мамой соглашается, добрые советы запоминает.

Обедом мышка Варвара сыночка угощает, спрашивает:

— Вкусна ли похлёбка? Хороша ли сдобная лепёшка? Сладок ли малиновый кисель?

Мышутка мышкину стряпню нахваливает, за обе щеки уплетает, норовит не одну, а сразу две лепёшки в рот запихнуть. Крошки по всему столу рассыпаются.

А Варвара ему салфеточку в лапу и так тихо, не обидно, по-матерински замечает:

— Ты, Мышутка, не торопись. Крошки не разбрасывай. Каждая малая крошка в поле зёрнышком в колоске была, на мельнице — мукой, на кухне — тестом, у тебя на столе лепешкой. Вон какой у неё долгий путь! Спасибо всем, кто помог ей к тебе добраться!

Медвежонок кивает, с мышкой соглашается. Потом выйдет из-за стола, три раза поклонится:

— Спасибо! Спасибо! Спасибо! — сгребёт все крошки — и в рот!

Очень забавный был у мышки сынок. И послушный. А почему бы ему свою маленькую маму не слушаться? Она его любит, добра желает, весёлые игры придумывает, волшебные сказки рассказывает. Очень довольны мышка Варвара мишкой, мишка Мышутка мышкой.

— Ты самая замечательная мама на свете, — урчит от счастья медвежонок.

Приятно это мышке. Такие добрые слова дети редко говорят мамам. А зря! Они для мам послаще всяких сладостей, дороже всех самых дорогих подарков!

Прослышали в лесу, что у маленького одинокого медвежонка мама объявилась. И какая! Полевая мышка Варвара!

Один день удивлялись, два дня судачили, а на третий согласились: какая бы ни была мама — зайчиха, медведица, мышка — главное, чтобы она была!

Прошло ещё немного времени, и в лесу на все голоса стали нахваливать Варвару и восхищаться Мышуткой:

— Какой пригожий, умытый, причёсанный!

— Здоровается — кланяется, пожилых уважает, дорогу уступает!

— Сильный, а маленьких не обижает!

— Ах, какой молодец растёт! Позавидуешь!

И всё было бы хорошо, да приключилось неладное. Стали малыши лесные, бедовые да озорные, над Мышуткой потешаться, донимать насмешками, дразнить:

— Эй, мишка-мышка, где твой мышиный хвостик?!

— Где ты прячешь свою маму — в ухе или под мышкой?!

— Да и не мама она твоя вовсе, глупый медвежонок!

Долго терпел Мышутка насмешки. Терпел-терпел, да не вытерпел! Рассердился, зарычал на весь лес. Примчался домой, дверью хлопнул, лапой по столу стукнул — до смерти мышку Варвару напугал!

— Мышутка, сыночек! Кто тебя обидел? Уж не заболел ли ты?

А медвежонок как зарычит:

— Не смей меня сыночком называть! Не хочу, чтоб ты была моей мамой! Уходи! Обманщица! Без тебя проживу! Надоела!

Ничего не ответила мышка. Ни слова не проронила. Ушла — не обернулась…

Остался медвежонок, как прежде, один-одинёшенек.

Сколько дней и ночей он в доме немытым, нечёсаным, голодным бирюком просидел — неизвестно. Только однажды вылез он из своей неприбранной берлоги, в которую превратил чистый, уютный дом, переступил через порог, глядит, а на лавочке под окном — лукошко с грибами, бочоночек с мёдом рядком разложены. А неподалёку стоят соседи, знакомые — лесные жители и зайчиха Аннушка с зайчонком Кузей, и ёж Тимофей с сыном Егоркой, и добрый волк Гаврила — богатырская сила, и сова Гликерья с филином Порфирием, и белочка Луша, и лягушонок Тимка и даже проказница лиса Алиса.

Стоят, на медвежонка смотрят. А он увидел сладости, обрадовался, да как набросится на них! Ест, урчит, ни на кого внимания не обращает.

Покачала головой зайчиха Аннушка, вздохнула:

— Бедненький! Немытый, нечёсаный, голодный.

— Да уж! — согласилась белочка Луша. — Набросился, ни с кем не поздоровался. Такого раньше не бывало.

— Совсем одичал! — буркнула сова Гликерья.

— Да если бы он свою мать — Варвару — из дома не выгнал, разве такое могло бы случиться? Ух, неблагодарный! — возмутилась лиса Алиса.

— Наслушался глупостей от дружков-озорников, которым каждому по подзатыльнику полагается, и пошёл всё крушить. Крушить-то ума большого не надо, — укорял медвежонка волк Гаврюша.

— Доброе дело делать — вот где уму раздолье. Обидел ты свою маленькую маму. Ох, как обидел! Я бы тебя ни за что не простил! — сказал ёж Тимофей.

— А Варвара-то? А Варвара, тин-тин-тин, — защебетала синичка Валентине, — ещё грибов, ягод насобирала, медку приготовила!

Медвежонок перестал есть, быстро-быстро заморгал глазами, да вдруг как заревёт!

— Поплачь, поплачь — есть от чего. И подумай, что делать будешь. Может, и додумаешься! — фыркнул ёж Тимофей.

Все ушли. Очень обиделись они на медвежонка за добрую мышку Варвару.

А медвежонок сел на лавочку и заплакал пуще прежнего. Всхлипывает и причитает:

— Кто мне песенку споёт? Кто сказку расскажет? Кто сдобную лепёшку испечёт? Кто малиновое варенье сварит? Кто уму-разуму учить будет? Кого я любить буду?! Ма-а-ма!

И вдруг слышит тоненький ласковый голосок:

— Здесь я! Здесь, маленький! Не плачь мишенька-медвежонок. Всё будет хорошо!

Вскочил мишка, плюхнулся на колени перед лавкой, на которой мышка Варвара сидела, запричитал, взмолился:

— Прости! Прости меня, матушка! Возьми меня к себе сыночком. Зови меня по-прежнему Мышуткой. Ты меня простишь?! — испуганно посмотрел он на мышку.

Конечно, мышка Варвара простила неразумного медвежонка. Потому что нет такой мамы, которая не простила бы своего любимого сыночка. Даже если эта мама-мышка, а любимый сыночек-медвежонок.