Риль. Асхалут дракона

Екатерина Боброва

Сгущаются тучи над драконьими землями. Похищен асхалут – неслыханно! Но еще больше драконов занимают другие вопросы. Верить людям или нет? Прогнать или признать пространственников равными себе? Грядущая битва все расставит по своим местам. А что Риль? Ей предстоят новые испытания, разлука с любимым, странные знакомства и, конечно же, встречи с жутко упрямыми драконами, не желающими ни на кончик хвоста уступать людям.

Глава 3

Стоял один из тех дней, когда солнце, казалось, пытается наверстать упущенное за время холодов, посылая на землю тройную порцию тепла. Знойный воздух застыл, убивая своей горячностью любую попытку подняться даже слабому ветерку. Океан лениво катил неспешные волны, накапливая силы перед сезоном осенних бурь. Ярко-голубое по утрам небо к полудню выгорало под яркими лучами солнца, становясь блекло-серым.

На побережье пришло лето.

Тарк сидел в тени под большой скалой. Рядом с ним растопырив от жары крылья и приоткрыв клюв, примостился гронн. Птенцу было жарко. Рядом спасительно прохладой манила глубокая расщелина в скале, и гронн бросал на нее страдальческие взгляды, но уходить от большого брата не хотелось. Тот о чем-то глубоко задумался, глядя на океанские просторы. В его эмоциях птенец улавливал тревогу и грусть, и много еще чего, в чем ему пока было сложно разобраться.

Внезапно оба повернулись в сторону гор, ощутив приближение знакомого им существа. По тропинке от дома поднималась Гранта. В руках она несла поднос, накрытый полотенцем. Тарк невольно залюбовался стройным силуэтом девушки. Как легко она двигалась, как грациозно шла по каменистой дорожке, ловко огибая острые выступы скал! Сердце невольно забилось чаще, но маг привычным усилием успокоил его темп и поставил ментальный щит.

Все дни после такого неожиданного асхалутства он долго не мог поверить, что это очаровательное создание теперь теоретически его жена. Вот именно, что теоретически и, как объяснил Зарран, дойдет ли дело до практики, сказать трудно. Тарк до сих пор так и не разобрался во всех тонкостях асхалутства, но уяснил одно — будут они действительно вместе или нет, зависит только от них самих, и в большей степени от драконицы, чем от ее собственного асхалута.

Первое время Тарку пришлось нелегко. Глаза видели перед собой потрясающе красивую девушку, обольстительную, невероятно изящную и даже избалованность придавала ей некий шарм. Разум просто отказывался воспринимать тот факт, что эта девушка, по возрасту практически его ровесница, на самом деле еще ребенок, девочка-подросток, не переставшая играть в игрушки. И своего асхалута она воспринимает пока лишь как новую игрушку, делая первые шаги по дороге влюбленности.

Глядя на кровную сестру, больше всего Тарку хотелось заняться с ней абсолютно не родственными вещами. Только решись он на нечто более серьезное, чем улыбку или братский поцелуй в щечку, его ждали бы крупные хвостатые неприятности в количестве аж трех штук. Да и Гранта, несмотря на свой юный по драконьим меркам возраст, вполне могла за себя постоять. Неизвестно, как она воспримет активные действия в свой адрес. Поцелует в ответ или подпалит шкурку излишне настойчивому асхалуту?

Вот и приходилось магу держать свои желания при себе, вместе с ментальным щитом, благо Гранте он пока не по зубам, хоть она и пыталась неоднократно его вскрыть. А скрывать за щитом было что. Тарк не сразу признался в этом даже себе самому — он влюбился, влюбился по-настоящему, с первого взгляда в эти прекрасные нечеловеческие глаза с пылающими в них язычками пламени. Но тот охотник удачлив в охоте, который терпеливо дожидается добычи, а не бросается стремглав на первый же звук.

Мысли о драконице привели его к грустным размышлениям об осени. Как только его прелестная сестренка вылетит из Гнезда, вокруг нее сразу же завьются потенциальные мужья, чтобы у них хвосты, и еще кое-что важное, отвалилось. Тарк был реалистом и прекрасно понимал, какой лакомый кусочек представляет собой белоснежная драконица, да еще родом из правящего Гнезда. За такой красавицей будут толпами ухлестывать, и вряд ли она выберет себе в мужья старого и страшного дракона. Конкурировать Тарку придется с лучшими из лучших. Так что времени, чтобы завоевать сердце Гранты остается совсем немного. И торопиться он не может… Трое чешуйчатых братьев быстро разберутся с ним по своему, по драконьи — убивать не станут, но рожу начистят, да и сошлют в Цитадель от любимой сестренки подальше. Вот такая ситуация… порталься она куда подальше.

Маг и гронн синхронно вздохнули. Один от избытка нежных чувств, второй от ожидающейся встречи с извечным врагом.

— Так и знала, что найду вас здесь, — Гранта приветливо улыбнулась, — жарко сегодня, может, слетаем искупаться?

— Тебя одну не отпустят, — усмехнулся Тарк, мигом разгадав задумку драконицы.

— А с тобой?

— А с тобой я сам не полечу. Твой брат и так на всех страшно зол, предпочитаю не дразнить его лишний раз.

Гранта негодующе хмыкнула, потом пожаловалась.

— Никому сейчас до меня нет дела, даже Кэсти. Думаешь, они найдут Риль?

— Главное, она жива, — здравомысляще рассудил Тарк, — проще было бы убить сразу, чем прятать неизвестно где. Значит, она нужна похитителям живой. Не переживай, твои братья кого угодно переплюнут по упрямству. Риль обязательно найдут.

Гранта перестала хмуриться и улыбнулась.

— А я лапочке мяса принесла.

Гронн с Тарком синхронно вздохнули. Драконица с первых минут знакомства с Пухликом воспылала к гронну нежными чувствами, упорно принимая боевую в будущем птицу за домашнего питомца.

Именно Гранта и была ответственна за эту нелепую для грозной птицы кличку — Пухлик.

— Смотри, какое вкусное, — присев на корточки перед птенцом, драконица принялась увещевать его, — ты только попробуй, какое вкусное.

Пухлик жалобно посмотрел на Тарка, по-человечески вздохнул и послушно открыл клюв.

— Вот и умница, — обрадовалась Гранта, вкладывая в клюв кусочек сырого мяса, — смотри, какой ты худенький, даже перьев нет, — сокрушалась она, выискивая в миске кусочек пожирнее.

Тарк лишь покачал головой. Такими темпами Пухлик действительно превратиться в шар покрытый перьями. Ему бы самому в таком случае оторвать свою тушу от земли, а уж про то, чтобы носить на своей спине кого-то еще и речи быть не может. Пора вмешаться. Иначе Тарк рискует вместо боевого товарища вырастить неуклюжее подобие птицы. Вот только все доводы Гранта отметала с чисто драконьим упрямством. Увы, если его сестренка вбила себе что-то в голову, свернуть её с этого пути было сложно. Тарк со страхом ждал, когда она определится с отношением к собственному асхалуту. Пока что он был нечто средним между домашней зверюшкой и новым братом. Его не устраивало ни то, ни другое. Но лучше быть братом, чем питомцем. Пока что, Тарку приходилось довольно жестко пресекать любые поползновения Гранты взять над ним опеку. Это было нелегко. Стоило только оказаться в чем-то слабее других асхалутов или драконов, как драконица тут же вставала на защиту младшего брата. «Бедненький, как мог Зарран погнать тебя через свой изуверский лабиринт. Такой синяк! Тебе было очень больно?» — причитала девушка, хлопоча около мага после очередной тренировки. Тарк лишь скрипел зубами от подобного обращения. Он не слабак, но обучение драконов слишком отличается от принятого у пространственников. Пока что ему удавалось выкручиваться благодаря своему опыту, да и Зарран никогда не отказывал в помощи. Но жалость — не то чувство, котором он хочет завоевать сердце избалованной красавицы. Вот и приходиться, напрягая все силы, быть лучшим и сильнейшим. Зарран не мог не нарадоваться рвению своего нового подопечного, не упуская, впрочем, шанса напомнить магу, что любовь к белой красавице, не должна застилать тому глаза. Ему, Заррану, нужен здравомыслящий помощник, а не сошедший с ума от неразделенной любви.

А вот гронну повезло меньше. Он был еще слишком мал, чтобы сопротивляться материнскому чувству драконицы. Та, не имея пока возможности превратить в любимого питомца активно сопротивляющемуся этому Тарка, изливала всю свою любовь на птенца. Гронну пришлось нелегко. Асхалуты растят птиц в городе, уважая их природный страх перед драконами. Но для Тарка и его Пухлика было сделано исключение. Под птичник оборудовали одну из башен Гнезда. Семья решила, что не стоит так рано разлучать Гранту с асхалутом, и им будет полезно проводить вместе как можно больше времени. Так и вышло, что гронну пришлось сразу же привыкать к обществу своих злейших врагов.

Поначалу он держался стойко — топорщил пух, растопыривал крылья, вытягивал шею и шипел на любые попытки Гранты приблизиться к нему. Если же драконица проявляла настойчивость и протягивала к нему руку, мог и клюнуть. Но Гранту все недовольство птенца ни капельки не смущало. Наоборот, чем сильнее сопротивлялся Пухлик, тем интересней было его приручить. Слуги давно привыкли, что лучшие куски мяса теперь было собственностью этой странной, довольно безобразной на вид птицы.

Зарран пытался прекратить самовольные кормления, мол, гронна должен кормить лишь его хозяин, строго по графику. Гранта хмурила свои красивые бровки, поджимала алые губки и доказывала, что раз хозяином Пухлика является Тарк, а она теперь старшая сестра асхалута и главная, то ей видней, кто и когда должен кормить младшенького.

Пару раз застав драконицу в птичнике, когда та пыталась уговорить маленького глупыша съесть такой вкусненький кусочек мяса, Тарк махнул рукой на это нарушение правил и лишь потребовал от Гранты соблюдать режим питания и не перекармливать птицу.

Пухлик держался стойко, и брал еду только из рук старшего брата, но это существо, пахнущее врагом, было весьма настойчивым. Постепенно гронн привык к её мягкому голосу, к вкусному запаху, идущему от её рук, перестал шипеть и вздыбливать пух. Тяжело было признать, что еда, приносимая старшим братом, была, конечно, вкусной, но второе существо ухитрялось добывать самые лучшие и отборные кусочки мяса, вид которых просто сводил с ума.

Однажды он не выдержал искушения и не клюнул, как обычно, протянутую к нему руку. Аккуратно подцепил острым клювом аппетитный кусочек мяса и утащил его к себе. Гранта довольно улыбнулась. Наконец-то, эта упрямая птица признала её своей. Она еще утрет нос этой задаваке Миррке и покатается на гронне. Главное кормить его побольше и только лучшим мясом, и тогда назло Миррке её птичка вырастет самой большой и сильной. И пусть она побелеет от зависти, когда Гранта прилетит к ней в Гнездо на Пухлике.

Задумавшись, драконица протянула к птенцу руку и еле успела её отдернуть, когда острый клюв распорол воздух в опасной близости от пальца. Это только в мечтах все происходит быстро, в жизни требуется много терпения и сил на осуществление этих самых мечтаний. Самое обидное, когда в конце всех усилий результат оказывается совсем другим. Вот и сейчас, Гранта не могла точно сказать, зачем ей понадобилось с таким упорством добиваться расположения птицы. Ей не хватало жизненного опыта, чтобы понять, не любви гронна ей хочется добиться, а его хозяина. Но голубоглазый красавец, такой непохожий на её братьев держался немного отстраненно и даже холодно. Гранта пыталась вести себя с ним, как с младшим братишкой, но тот неизменно пресекал подобное обращение. Нет, он не был груб, всегда вежлив, предупредителен, но за его вежливостью проскальзывала плохо скрываемая насмешка. Гранта дулась, обижалась, тогда Тарк всякий раз делал нечто неожиданно и приятное — то, заберется на труднодоступные скалы и оставит под её дверью букет стеклоцветов, то сам приготовит для нее ужин по какому-то там семейному рецепту, то подарит необычное украшение.

Долго сердится на асхалута не получалось, никак. И как к нему относится, понять, тоже не получалось. Советоваться с кем-нибудь Гранта не хотела. Она уже взрослая, ей теперь нужно заботиться не только о себе, но и о своем младшем брате асхалуте, и с отношением к нему она разберется сама, без чьей-либо помощи, не маленькая.

Дракониц, несмотря на то, что всячески баловали и лелеяли, с детства приучали к ответственности. Ведь судьба и положение Гнезда во многом зависели от лунму. Воспитанием маленьких драконят занимались бабушки, то есть те лунму, чьи Гнезда уже опустели. Они передавали опыт и знания младшему поколению. Иногда отдельные драконы проявляли преподавательский талант. Тогда вместо поиска подходящей пары они посвящали свою жизнь обучению чужих детей. Учителя ценились драконами довольно высоко. Ибо невозможно вырастить настоящего бойца или мудрого советника без достойных наставников.

По традиции обучение было домашним, но несколько раз в год дружественные Гнезда устраивали соревнования детей. Драконицы в них принимали участие лишь как зрители, уже в детства привыкая к мысли, что ради их внимания сражаются сильнейшие. Правда, учили будущих лунму дольше и намного тщательнее, чем драконят мужского пола. Ибо если даст трещину фундамент Гнезд, то рухнет и всё здание драконьего народа.

Счастье и надежда Гнезда, ведь без драконицы невозможно продолжить род, передав все накопленное предками богатство новому Гнезду, будущие лунму покидали дом гораздо позже своих братьев. И вплоть до свадебного союза находились под опекой родных и близких. Обидеть чем-либо прекраснейшую и очаровательную означало смертельно оскорбить все Гнездо. И даже в периоды военных конфликтов противник никогда не уничтожал лунму вражеского Гнезда. Не было более страшного преступления среди драконов, чем отправить за грань дающую жизнь.

Над горизонтом показались три черные точки. Звено совершало тренировочный полет.

— Двоих на спине несут, — Гранта отвлеклась от кормления Пухлика, и тот, сыто рыгнув, стал поспешно отползать в сторону темнеющей расщелины.

— Новенькие слетываются, — вздохнул Тарк. С появлением гронна вся его прежняя жизнь ушла в прошлое. Охотиться на карохедов его не пустили, не смотря на все отчаянные мольбы командира, увы, даже собственное руководство встало на сторону чешуйчатых, разводя в стороны руками: «Извини, ты теперь вроде как женатый человек, так что о жене подумай. Она же еще совсем ребенок и твою смерть не перенесет».

Конец ознакомительного фрагмента.