Прошу любить и не жаловаться

Екатерина Береславцева, 2014

Женька Беликова, новоиспечённая москвичка с неустроенной личной жизнью и неудавшейся карьерой, возвращается в родной город после 20 лет разлуки. Чтобы уверить своих друзей, что жизнь её удалась, она решает выдать за своего успешного жениха незнакомца, с которым свела её судьба в очереди за билетом на поезд.

ГЛАВА 9

Но вот, наконец, и наступил день отъезда! Успев съездить с утра к родителям, которые передавали гостинцы для Марии Степановны, маминой двоюродной сестры, до сих пор живущей в Арбузове, я, посидев перед дорожкой, как водится, в прихожей на чемодане, довольная и счастливая, выскочила из дома. До отправления поезда оставалось ещё два часа, так что можно было идти не спеша.

«Вот сейчас я иду дорогой, знакомой мне каждой своей рытвиной и приевшейся за несколько лет до оскомины, а завтра, в этот же час, перед глазами будут проходить совершенно другие картинки. Интересно, сильно ли изменился Арбузов за это время? Наверняка! — ответила я сама себе. — Пятнадцать лет — это вам не баран чихал!»

Я улыбнулась своим мыслям, отметила взглядом привычную фигуру старика, сидевшего на ступеньках с грязной кепкой на коленях, и нырнула в переход. Даже в душном вагоне метро улыбка не покидала моего лица. И на вокзале меня совсем не смущали людские потоки, снующие туда-сюда. А когда молоденькая проводница тринадцатого вагона строго взглянула мне в лицо, переведя взгляд с фотографии на моём паспорте, — я улыбнулась ей в ответ так радостно, что губы её невольно дрогнули, а вокруг серых глаз появились тёплые лучики.

— До Арбузова? — полуутвердительно кивнула она. — Очень хорошо, проходите, пожалуйста! Место тринадцатое, вам повезло!

— Спасибо большое! — весело ответила я и с необыкновенным, почти забытым, ощущением счастья переступила границу между одним миром и другим.

Пройдя по синей ковровой дорожке, я дошла до своего купе и облегчённо вздохнула, увидев сидящую там довольно пожилую женщину. Её руки были заняты вязанием, спицы быстро мелькали в ловких пальцах, что-то ярко-жёлтое, похожее на детскую шапочку, извивалось, как золотая рыбка, между ними, и губы её шептали что-то неслышно.

Подсчитывает петли, решила я.

— Здравствуйте! — поздоровалась я. — Вы тоже до Арбузова?

— Здравствуй, дочка! — подняла она голову. — До Арбузова. А ты?

— И я, — весело кивнула я. — Домой еду! Пятнадцать лет не была!

— Охохонюшки! — покачала она головой. Жёлтая вещица в её руках обеспокоенно дёрнулась. — Отчего же так долго-то?

— Да сама не знаю… Как-то не получалось, — ответила я и, задвинув свой чемодан вниз, под полку, уселась напротив неё. — А вы тоже домой?

— К дочке, — улыбнулась она. — Вот, у сына погостила, внучат повидала, теперь к дочке еду.

— Какая вы путешественница! — рассмеялась я.

— И не говори, милая! А как звать тебя?

— Женя. А вас?

— Катерина я, Ивановна, можешь меня просто тёть Катей звать.

— Хорошо! Надеюсь, к нам больше никто не подсядет, — я бросила взгляд на верхние полки.

— Это было бы просто чудесно! — воскликнула моя попутчица. — Возможно, так и будет, вагон-то, заметила, почти пустой?

— Так купейный же. Билеты дорогие.

— Да-да, — подтвердила Катерина Ивановна. — Плацкарт-то — он дешевше будет, только шумно там очень.

— Согласна с вами, тёть Кать! Сама не люблю, когда много чужих людей в одном месте. И в туалет нормально не сходишь, очередь всё время, а если ещё и пьющие компании попадутся — пиши пропало! Сами знаете, как бывает — сначала выпьет человек, а потом давай храпеть на весь вагон! И всё, бессонная ночь обеспечена!

— И я под чужой храп заснуть не могу! — подхватила женщина. — Мучаюсь всю ночь, с боку на бок поворачиваюсь, вату в уши засовываю, а всё равно не сплю. Мучение одно! То ли дело здесь!

Мы улыбнулись друг другу, придя к полному согласию.

Нравится мне всё-таки ездить в поездах! Сидишь себе, в окошко смотришь, книжку читаешь, печенькой закусываешь — благодать! Вот и люди интересные встречаются, и общение с ними обычно лёгкое бывает. Да и как иначе, если всё равно знаешь, что никогда больше с этим человеком, скорее всего, не увидишься!

— Провожающие, просьба выйти из вагона, поезд отправляется через пять минут! — разнёсся по вагону голос нашей проводницы.

— Ну вот, скоро поедем! — обрадовалась я.

— Надоела Москва, дочка? — понимающе взглянула в мои глаза попутчица.

— Есть немного, — улыбнулась я. — Знаете, чем старше становлюсь, тем больше устаю от этого города. С удовольствием переехала бы в какой-нибудь тихий, спокойный городок!

— Так переезжай, что тебе мешает, милая? А, понимаю, деток, наверное, на ноги поставить надо?

— Нет, — помотала я головой, — я не замужем, и детей у меня пока нет.

И, понимая, что разговор может перейти в нежелательное для меня русло, я, быстренько присев на корточки, потянулась к своей сумке с продуктами и стала сосредоточенно искать в ней чашку. Вот чего я не люблю — это когда расспрашивают меня про мужа и детей.

«Ты что, Женя, ещё не замужем?» — обычно с некоторым злорадством интересуются у меня знакомые. «И детей нет?!» — качают они сокрушённо головами. Как будто я сама не знаю, что время моё уходит! Но что же делать, если не складывается моя личная жизнь? Что, силком тащить мужика в загс?

Я вспомнила своего Геночку. На мои осторожные намёки о штампе в паспорте он всегда ловко уходил от ответа. Теперь-то понятно, почему!

Мои пальцы наконец нащупали чашку, и я, уже собираясь подняться, услышала вдруг звук решительно отъезжающей двери нашего купе.

«Ну вот, закончилась наша идиллия», — разочарованно пронеслось в моей голове.

Всё ещё сидя на корточках, я повернулась к двери и посмотрела на ноги вошедшего. Пыльные чёрные кроссовки немаленького, прямо скажем, размера. Ага, мужские. Мой взгляд стал подниматься выше. Потёртые тёмно-синие джинсы, футболка терракотового цвета (мой любимый цвет, между прочим!), оранжевая спортивная сумка на крепком плече. И надпись на этой сумке, от которой тревожно заныло в груди. «Ковбой» — очень примечательное слово. Незабываемое даже!

Я посмотрела прямо в лицо непрошенному гостю. Михаил! Тот самый!

«Вот и верь после этого людям…» — смятенно пронеслось в моих мыслях. Ещё какое-то чувство, от которого я поспешила отмахнуться, промелькнуло где-то глубоко в душе, и я, резко выпрямившись, оказалась лицом к лицу с этим обманщиком.

— Добрый вечер! — как ни в чем ни бывало весело произнёс он.

— Здравствуйте, молодой человек! — доброжелательно ответила Катерина Ивановна. Кажется, этот нахал ей понравился!

— Вы что, решили меня проводить? — подозрительно прищурилась я.

— Не совсем, — уклончиво ответил Михаил. — Я тоже еду в Арбузов.

— Вы? — изумилась я. — С какой это стати?

— Как? У меня же есть билет! — не менее удивлённо ответил он. Глаза у него при этом были хитрющие, как у Танькиного кота, стащившего со стола котлетку.

— Но вы же обещали его сдать!

— Каюсь, не сдал, — улыбнулся он.

Он ещё и издевается! Наглец!

— Но вы же не будете из-за этого переживать, правда, Женя? — он склонил голову набок, мило улыбнувшись при этом. Глаза его внимательно наблюдали за мной.

«Вот ещё, буду я переживать! Не на ту напал!» — подумала я, а вслух сказала:

— Интересно, что же вы будете делать в Арбузове?

— Наверное, то же, что и вы. Общаться с вашими друзьями!

— Что за бред? — раскрыла я рот от такой наглости.

— Никакой не бред. Помнится, вы сами меня приглашали!

Я оторопела.

— Если это шутка, Михаил, то не очень весёлая! Значит, так! У вас осталось ещё две минуты, чтобы выйти из вагона!

— Никуда я не собираюсь идти, — хмыкнул он. — И вообще, у меня отпуск, и я имею право проводить его там, где мне хочется!

— Ну, знаете! — у меня перехватило дыхание.

Да как он смеет! Но этот чудик и глазом не моргнул, а спокойно снял с плеча свою сумку и забросил её на верхнюю полку.

— Тогда выйду я! — разозлилась я, с трудом вытащила сопротивляющийся неожиданному насилию чемодан из-под полки, оттолкнула Михаила и выскочила из купе. Меня провожали широко раскрытые глаза Катерины Ивановны.

К сожалению, далеко уйти мне не удалось. Под резкий гудок локомотива поезд тронулся с места, с каждой секундой всё быстрее набирая скорость.

— Чёрт! — я топнула ногой и с грохотом бросила чемодан на пол. — Чёрт!!

Тут же из своего купе выглянула обеспокоенная проводница.

— У вас что-то случилось? — брови её удивлённо полезли наверх. Ещё бы, не каждый день встретишь такую дуру, как я!

— Нет-нет, ничего! — вспыхнула я и, подхватив вещички, поплелась обратно.

Михаил уже преспокойно сидел на моей полке, вытянув вперёд свои длинные ноги! Увидев меня, он хотел что-то сказать, но, наткнувшись на мой разъярённый взгляд, промолчал. Я молча перешагнула через нахальные ноги и решительно запихнула чемодан вниз. А потом плюхнулась на сиденье.

— Да не переживайте вы так, Женечка! — миролюбиво произнёс он.

Я отвернулась к окну.

— Я пошутил! Конечно, к вашим друзьям я не собираюсь ехать! Обещаю, что только доеду до вашего Арбузова, а потом вы меня больше не увидите! Никогда!

— Ага, знаю я вас, — пробурчала я себе под нос.

— Если бы вы меня знали, поверьте, вы бы сейчас радовались моему присутствию! — улыбнулся он. — Да шучу я, шучу. Не смотрите на меня так негодующе!

— Женечка, ну правда, молодой человек нам не помешает! — робко сказала Катерина Ивановна. — Вы же не будете ночью храпеть, юноша?

— Клянусь! — хлопнул себя по груди Михаил. — Ни ночью, ни днём!

— Вот видишь, Женечка? — заискивающе посмотрела на меня женщина.

— Да пусть едет, мне-то что? — пожала я плечами.

А сама злорадно подумала: «Ну смотри, сам напросился! И не говори потом, что не предупреждала! Кажется, завтрашний день кто-то будет вспоминать с содроганием всю свою оставшуюся жизнь!»